Еще некоторое время я с удовольствием любуюсь поединком. Увы, но исход его не вызывает сомнений: ограниченная меньшим арсеналом заклятий, Джинни вынуждена больше двигаться, и потому — сильнее устает. Рано или поздно, если, разумеется, противник не накосячит, девочка допустит ошибку... Ну, вот, собственно, и она.
— Экспеллармус!
Алан Уэлч, с шестого курса Слизерина, с ехидной улыбкой на лице подходит к упавшей и тяжело дышащей Джинни, сжимая в руках обе палочки.
— Авада ке...
Алан перевел наполненный болью и ужасом взгляд с обломка палочки в своих руках на меня, потом — снова на бесполезный кусок деревяшки, а потом опустил взгляд вниз, на пробитую с правой стороны, зато навылет, грудь. Он силится что-то сказать, но у него не получается, и, с остекленевшим взглядом коллега-слизеринец падает на оплавленный в какой-то давней битве асфальт.
— Д-ха-ра-ха-ко?! — дыхание Джинни еще далеко не восстановила, и слова даются ей нелегко.
Я склоняюсь на поверженным, забираю из мертвой руки палочку Джинни, и кидаю ее девочке. Рыжая пытается поймать ее, но ее руки все еще дрожат от напряжения недавней схватки, и палочку ей приходится подбирать с асфальта.
— Идем, — бросил я девочке.
— Кхудха? — спросила она, постепенно восстанавливая дыхание.
— Куда-нибудь, — спокойно ответил я.
На самом деле, "куда идти" — действительно было совершенно неважно. Пока Луна, Повелительница видений варпа, не решит, что чаше Грааля пришло время открыться смертным — мы так и будем блуждать в ее фантазиях, навеянных воспоминаниями Гарри.
— А-а-а!!! — донеслось до нас издалека после того, как мы некоторое время проблуждали в развалинах.
Небеса над городом нахмурились. Воля повелительниц звала нас вперед, туда, где происходило что-то, что девочкам не нравилось.
— Круцио! Ах-ха-ха!!! — хохотал Пол Пауэрс, ученик выпускного курса Дома Гриффиндор.
В прошлую войну его отец потерял брата, и объявил Вальпургиевым рыцарям личную вендетту, не желая поступать ни в аврорат, ни под знамена Дамблдора. Подходы обеих организаций Пауэрс-старший считал недопустимо вегетарианскими. Если на счету Грозного глаза Грюма было примерно половина сторонников сюзерена моего отца, оказавшихся в Азкабане, то где-то треть необратимых потерь сторонники прошлого Темного лорда понесли от руки Остина Пауэрса... И я до сих пор не понимаю, почему Гарри хмыкает и ухмыляется, слыша это имя*.
/*Прим. автора: и это не свидетельство бескультурья Драко и чистокровных волшебников вообще. В отличие от некоторых других книг и фильмов, созданных в описанной реальности раньше, чем у нас, серии про Остина Пауэрса там еще как-то не случилось. То ли еще, то ли вообще.*/
— Круцио!
— А-а-а!!!
Мы подошли поближе к увлеченному собственной крутизной, и потому — не видящему ничего вокруг гриффиндорцу, и увидели, что под его проклятьями корчится Шерон Каммингс, магглорожденная с Хаффлпаффа. Я уже собирался прекратить это "развлечение" при помощи серо, когда...
— Авада кедавра! — Джинни высунулась из-под моей руки, и твердым, уверенным движением направила палочку на Пола.
Парень рухнул, не догворив Непростительное. Я улыбнулся, и потрепал рыжие волосы.
— Молодец. Идем дальше.
— А... — Джинни запнулась. — А она?
— Оклемается, и пойдет себе дальше, — я пожал плечами.
— Но... ей же надо помочь!!! — крикнула Джинни.
— Ты знаешь обезболивающие заклятья? — мне стало действительно любопытно.
— Нет, — плечи рыжей поникли.
— Вот и я не знаю, — не то, чтобы я совсем соврал... Анестезирующие-то техники я знаю, и даже не одну... Но вот справиться с последствиями Первого Непростительного... Увы. Не настолько я крут.
— Но... — начинает Джинни, не в силах смириться с тем, что мы сейчас уйдем, оставив вздрагивающую девочку на сером асфальте.
— Вы прошли, — раздается голос леди Аметист, вышедшей из-за угла.
Небеса над нами пересекает черная трещина. От яркой голубизны зенита отлетают и сыплются вниз небольшие прозрачные осколки. Тьма накрывает мир.
Глава 115. Справедливость и честь. (Джинни).
— Это нечестно! Нечестно! Нечестно! — Разорялся смутно знакомый слизеринец, которого на моих глазах убил Драко.
— И что же такого "нечестного" Вы увидели, Алан? — поинтересовалась леди Аметист, на этот раз — не покидая уютного места на спине василиска.
— Они сговорились! — крикнул Алан, тыкая в меня пальцем. — Рыжая меня отвлекала, а Малфой — ударил в спину! Их надо наказать!!! А Вы — награждаете!!!
Я дернулась и попыталась объяснить, что мы с Драко не сговаривались, что я даже не видела, как он подошел... но леди Аметист покачала головой.
— Я дала задание: "найти меня" и "выжить". Объединяться, устраивать засады, бить в спину, нападать на заведомо слабейшего — я не запрещала, — Алан застыл, пытаясь осознать сказанное. — По-хорошему, — улыбнулась леди, — идеальным прохождением было бы, если бы вы нашли сначала друг друга, потом — договорились и прочесали развалины. Но увы. Этого не случилось. Так что Драко, собравший команду из трех человек, и те, кто решились ему довериться и присоединиться... — Шерон поежилась, к моменту "присоединения" она уже была без сознания — ...и получили награду.
— Но так же нельзя! — продолжил спорить слизеринец. — Почему Вы нас не предупредили об этом?!
— Потому, — улыбнулась леди Аметист, — что мне не нужны бездумные исполнители приказов. Таких я могу нахватать в варпе сколько угодно. Мне нужны те, кто сумеет осознать полученное задание, разобраться в сложившейся ситуации и выполнить порученное. Хаос многолик и переменчив. Ситуация там, куда я вас пошлю — может отличаться от того, что я предполагаю. Да и я — не Изменяющий пути и могу ошибаться. Вам придется научиться думать самостоятельно и принимать решения самим. Без этого вы — бесполезны.
— А с ним что будет? — Шерон кивнула в сторону так и не очнувшегося Пола.
— Проснется утром в своей кровати и даже не вспомнит, что когда-то был частью Рассвета, — спокойно произнесла леди. — Он не выдержал испытания свободой и сорвался. Если бы он пытался о чем-то спрашивать Шерон, или просто убил того, кого посчитал противником и конкурентом — еще можно было бы пытаться что-то с ним сделать, как-то повлиять. Но он слетел с нарезки полностью. Он даже не получал удовольствия от того, что делал! Просто "могу сделать — делаю", и все! Полный распад личности. Мне даже пришлось обратиться к Ксеносу Мориону и откатить для него время. К счастью, откатывать пришлось не так уж много, и мы справились.
— Зачем? — крикнула Шерон. — Он же... Он же... Как вы можете оставить его рядом с остальными? А если его опять "сорвет с нарезки"*? Он же убьет кого-нибудь? Он...
/*Прим. автора: если подскажете аналогичную английскую идиому — буду благодарен*/
— Палочка у тебя в руках, — пожала плечами леди Аметист, — слова — ты знаешь. Взмахни палочкой, скажи два слова — и он никогда не проснется.
Шерон схватилась за палочку, подняла ее, опустила, снова подняла... и уронила, расплакавшись.
— Не могу! Просто не могу! Он же... если... если время откатили... для него ничего этого еще не было... он же еще не сделал... — слышно было среди всхлипываний.
— Проблемы самозащиты сложны, — улыбнулась леди Аметист, — даже если не вмешивать в них вопросы манипуляции временем. Когда человек еще ничего не сделал, защищаться от него еще рано — как определить, что он "собирался" сделать? Может быть, то, что он поднял палочку — всего лишь шутка? Глупая и жестокая, но не заслуживающая смерти? Ну а после того, как прозвучали роковые слова, и сверкнул зеленый луч — защищаться уже несколько поздно, не находите?
Я внимательно посмотрела на лежащего под ногами школьника, на захлебывающуюся слезами Шерон, на спокойную, как камень, леди Аметист... Возможно, то, что я сделаю — будет ошибкой, и я буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь? Может быть. Но хуже, чем тогда, когда я убила того распятого гиганта — уже не будет. Так что, когда леди произнесла слова прощания, и мир вокруг нас стал таять, предвещая пробуждение — я подняла-таки палочку и произнесла слова...
* * *
— Вот так оно и было, — сказала я Гарри, кидающему камушки в Черное озеро и Гермионе, сидящей рядом с ним. — И утром Пол действительно не проснулся... Эту смерть списали на "внезапный инфаркт", и ты сам проверил мою палочку на приори инткантатем — она чиста, на ней нет непростительных. Но я-то знаю...
Признаться, я думала, что Гарри и Гермиона отшатнутся от меня, назовут убийцей... Но вместо этого Гарри обнял меня за плечо, не вызвав и следа недовольства на лице своей девушки.
— Джинни, успокойся, — тепло улыбнулся мне он. — Когда вы расходились, Пол Пауэрс получил шесть "авад" и два "секо", одно из них — точно по горлу. Так что кто именно его убил — не знает даже леди Аметист.
— Но... — задохнулась я. — Разве ты...
— То, что Гарри Поттер... — улыбнулась Гермиона, — ...не появляется на собраниях "Рассвета" — не говорит о том, что Гарри Поттер не является его частью. Просто и он и я относимся к другой ветви организации.
— Но... — снова начала я, переводя взгляд с одного улыбающегося лица на другое, — ...если вы и так все знаете — зачем вам я? Зачем вы просили...
Рука, крепко сжавшая мое плечо, прервала начинающуюся истерику.
— Два источника информации — всегда лучше, чем один, — сказал Гарри. — К примеру, мне никто не рассказывал о твоей эпической схватке почти на равных с шестикурсником. Поздравляю.
— Какое там "на равных", — махнула я рукой, успокаиваясь, — если бы Драко не успел — он бы меня размазал!
— Но не размазал же, — улыбнулась Гермиона, укладывая голову на колени Гарри. — Ты продержалась! Молодец!
Я представила, что будет, когда эту картину: "я в обнимку с Гарри, и Гермиона, лежащая у него на коленях", увидит Рон, и расплылась в улыбке. От его вопля, наверное, вздрогнули бы даже внешние стены Хогвартса... Даже жаль, что он в очередной раз готовится к пересдаче, и не может нас видеть.
— В общем, — обратился ко мне Гарри, — мне нужна любая информация из вашей ветви. Даже если она покажется тебе незначительной — все равно рассказывай, ладно?
Я кивнула.
— А ты... — начала я, и вспомнила, что уже давно не адорат, и вытянуть из меня тайны Гарри, даже против моей воли — вполне реально. — ...расскажешь мне... ну, хоть что-нибудь? Что можно будет?
— Обязательно, — кивнул мне Гарри, и застыл, глядя на солнечные зайчики, играющие в озерных волнах. — Все, что будет можно — я расскажу.
Глава 116. Безумие ереси. (Джинни).
Экзамены подходили к концу, и Дамблдор, оставив последних несчастных, вроде моего брата, на растерзание Минерве Макгонагалл, и, что гораздо страшнее — Северусу Снейпу, удалился отчитываться перед Попечительским Советом. Так что леди Аметист заявила, что "в такую погоду ныкаться в варпе — не то, чтобы преступление, скорее — натуральный идиотизм", и мы собрались на окраине Запретного леса.
Как только группа весело переговаривающихся, но немного напуганных детей двинулась к опушки, из-под деревьев показалась темная тень, и нас всех на мгновение окутал давящий, мрачный холод и отчаяние... Но, вместо того, чтобы нападать, дементор почему-то быстро повернулся и исчез в лесу, из которого только что появился.
— И что это было? — заинтересовалась я. Обычно даже далекое присутствие дементора сильно давило на мой дар, но сейчас в волне ужаса и отчаяние, которую несло само его приближение, была отчетливо новая нотка. Нет, это все еще был страх... но страх самого дементора, страх за свою шкуру.
— Варп хранит много загадок, — ответила леди Аметист, шагая из небытия на траву прямо перед нами. Трава слегка посерела и приобрела легкий металлический блеск, на что остальные не обратили внимания.
Некоторое время мы занимались довольно простыми вещами. "Без понимания основ не может быть проникновения в более сложные вещи", — так ответила леди Аметист, когда Алан начал жаловаться на то, что остальные из Рассвета рассказывают о том, что им показывают намного более сложные вещи. — "Они топчутся на месте, глядя ввысь, а вы идете вверх по лестнице, пусть и маленькими шажками". Так что полученные задания мы выполняли со всем усердием, а леди ходила между нами, и временами поправляла явные ошибки.
— Ну что же, — улыбнулась младшая княгиня демонов спустя примерно полчаса. — Пожалуй, хватит. Силы вам еще понадобятся. Теперь — задавайте вопросы.
— Можно? — подняла руку Моника Джеймс, магглорожденная с пятого курса Рейвенкло, одна из тех, кто не только сам не издевался над Луной, но и пытался сдерживать остальных. Не то, чтобы это у нее получалось, но сама попытка заслуживает похвалы.
— Разумеется, — кивнула леди Аметист.
— Скажите, а почему волшебники празднуют Рождество, Пасху, и прочие христианские, маггловские праздники, а не Бел тайн, Лугнасад, и так далее? Я спрашивала у профессоров, но они не смогли, или же не захотели ответить...
— А какая между ними разница? — удивилась леди Аметист.
— Ну, как же... — растерялась Моника. — ...древняя магическая традиция...
— Интересно, каким боком она магическая? — снова задала вопрос княгиня демонов. — И то, и другое — религиозные праздники, просто разных религий. Не более. Вот скажи мне: кто такие были "друиды"?
— Ну... — снова начала Моника, — это были такие волшебники, защищавшие природу от злых людей...
Леди Аметист рассмеялась.
— Волшебники? Природу? Извини, но это — современный штамп, навязанный играми и книгами. Настоящие друиды были священниками, судьями и сказителями. И защищали они разве что священные рощи своих богов, но не "природу". В те времена скорее человека надо было защищать от природы, чем наоборот. И волшебники среди них... были. Но не больше, чем среди нынешних священников. Правда — и не меньше.
— Среди нынешних священников? — ахнул Алан. — Но разве такие бывают?
— Инквизитора в школе, — улыбнулась леди Аметист, — старательно "не замечаем"?
— Разве он волшебник? — удивился Алан. — У него же даже палочки нет!!!
— У инквизиторов — свои пути, — покачала головой леди Аметист. — У инквизиторов, у магов Хаоса... "Магия умеет много гитик". Да и среди тех, кого называют "обычными волшебниками" есть те, кто вполне может обойтись без "глупого махания волшебной палочкой"...
Я вздрогнула, поняв, на кого намекает младшая княгиня демонов.
— Чтобы "заткнуть пробкой смерть"? — поинтересовалась я.
— До такого уровня доходят не многие, но суть ты уловила верно.
Теперь уже почти все зябко поежились, поняв, кого именно я имею в виду. При этом парочка гриффиндорцев с удивлением заметили, что точно так же, как они, на упоминание зельевара отреагировали и слизеринцы. Меня-то это не удивило. О жесточайших пересдачах, которые устраивал профессор Снейп "для своих" — была наслышана.
— И все-таки, что Вы можете сказать о вере в Распятого? — поинтересовался Алан, явно рассчитывая, что княгиня демонов начнет хаять религия.