Не знаю, какие там слухи распускали обо мне по дому всякие болтуны, однако, эта компания, не проронив больше ни слова, а лиш прожигая меня, ненавидящими взглядами, осторожно, по стеночке, как мимо дикого зверя, прошествовала на выход.
Уф-ф! выдохнул я, когда за ними захлопнулась дверь.Что за день то такой сегодня?
А когда наконец раздевшись, и постелив свежее белье, нырнув под одеяло, я-таки заснул, мне приснился, очень странный, и непонятный сон.
Сон этот был выдержан, в серо— желтых, осенних тонах, и так сильно затронул что-то в моем сознании, что я долго еще не мог забыть его.
А снилось мне, буд-то я стою, на незнакомой улице, незнакомого, но очень красивого города, на тротуаре, у проезжей части. Под ногами, мокрый асфальт, в желтых пятнах осенней листвы. Моросит мелкий дождик. куда-то спешат прохожие. И дальше, по улице, куда хватает глаз, виднеются одни лиш зонты. желтые, красные, синие, все почему-то прозрачные, словно клеенчатые. И вот, мимо плывет этот людской поток, а на сердце у меня, непонятная, рвущая на части тоска. Сложно объяснить, но больше всего, это, походило на боль утраты, любимого человека. Я пытался разглядеть кого-то в толпе прохожих.,И тут, в провожаемом взглядом потоке, выделилась, чья то знакомая фигурка, а затем, какая-то миловидная девушка, в длинном, светлом плаще, приподняв свой, прозрачный, ярко оранжевый зонт, и глянув , синими, как небо глазами, помахала мне рукой.
С кем это я прощался? Кто эта, синеглазая незнакомка? Непонятно! Проснувшись среди ночи,с тем самым, тоскливым ощущением потери, я до утра не мог забыть тех странных, прозрачных зонтов, и прощальный взгляд, этих синих глаз.
Видно здорово я вчера перенервничал. Вот и сниться всякая муть.
Лиш под утро, я снова ненадолго задремал, а когда неожиданно, в дверь моего модуля, вежливо постучали, меня вдруг, посетило, какое-то, нехорошее предчувствие. Я как можно безшумнее поднялся, и накинув свой балахон, достал из тайника, маленькой, такой ниши в глубине встроенного в стену шкафа, припрятанный там на всякий случай, парализатор, акуратно, на цыпочках подошол к двери.
Я знал что импульс стандартного ИП. проходит сквозь сдешние перегородки, как сквозь бумагу, поэтому, прислонив ухо к стене, выходящей в коридор, я прислушавшись понял, что меня пришла брать, целая команда. За стеной раздавались нетерпеливые шепотки, шум множества дыханий, и шаркания ботинок по ковровому покрытию.
— Ну что ж! Этого и следовало ожидать! Вчера я, неосмотрительно, слегка перегнул, с этими законниками! А насколько я знал, Али не тот человек, который прощает подобные оскорбления! Вот по его мнению, и пришло время наказать наглеца!
И тогда, так же на цыпочках, отступив на середину комнаты, и вывернув регулятор мощности на максимум, я трижды, веером выстрелил в пластиковую стену.
А услышав в утренней тишине, звук падающих на пол тел, распахнув дверь, выкатился, в коридор, выцеливая возможно не задетых импульсом гостей.
Однако, такие меры предосторожности оказались излишними. Видно пришедшие в этот ранний час, брать обнаглевшего зэка, ребята Али, ни как не ожидали такой встречи. Расчитывая взять числом, а тут в коридоре, в разных позах, валялось их чуть не все двадцать, они даже не выставили, элементарный заслон.
Встав на ноги, и разглядывая эту кучу малу, наваленную у своей двери, я по началу даже растерялся, но после, решил поступить самым что ни на есть, законным образом.
вернувшись к себе в комнату, я достал кругляш общалки, а затем, легко отыскав номер Ария, ткнул в иконку дозвона.
Нет, это нужно было слышать! Я повторюсь, не знаю кем в той жизни был этот парень, что заведовал сейчас, всем на этих этажах, только ругаться так умел лиш он один.
Когда я изображая разочарованное неудовольство, работой администрации его светлости, показал, наваленную, у моей двери, кучу парней в черном, Светоносного так разобрало, Что у меня аж уши покраснели.
то как он отозвался об, главе всех законников, и его банде, меня повергло в самый натуральный, культурный шок, это было такое витьеватое нечто, после которого, все потуги местных грубиянов, казались лепетом грудных младенцев.
А через минут двадцать, в коридоре начилась целая вакханалия.
Первыми туда ворвались Человек пол ста, в белых балахонах, во главе с разьяренным Арием, а затем, здесь же появился Леон со своей свитой, и наконец последним, на поле боя показался бармалей, то-есть Али, с пятью своими тушкохранами.
Не буду рассказывать какой гвалт стоял здесь чуть ли не битых два часа. Но из общей картины, всей этой разборки верховных, я понял, что Али получил, серьезное предупреждение с занесением в челюсть, от разошедшегося Тимошки. И не имея сказать в свое оправдание, ни чего что бы объяснило, появление всех его самых крутых боевиков, в секторе сборщиков, просто молчал, понимая видно, что еще легко отделался.
Леон кстати, все это время просто наблюдавший за разбушевавшимся братцем, на последок, приблизившись к бледному как мел Али, и прошептав тому что-то на ухо, от чего у главы законников, мелко затряслась голова, а в глазах промелькнул отчетливый страх, кивнув своей свите, удалился.
После чего, Али громко пообещал что больше ни когда не приблизится к Этому Алексу, и что больше ни когда не будет без спроса входить в чужой сектор, и так далее и тому подобное. А продолжавший кипешевать Тимошка, потребовал еще и прелюдно извениться, на что этот черный бармалей, глянув изподлобья в мою сторону, и пробормотав что-то на непонятном языке, севшим голосом, попросил у меня прощения.
Да, Лучше бы Светоносный этого не делал. Глядя в лицо Али, я отчетливо прочел в его черных как ночь глазах, свой приговор. И теперь, можно было не сомневаться, что для него , с этого дня, Алекс Некий, враг номер один, и что рано, или поздно его киллеры, обязательно до меня доберутся.
Да уж! Вот только этого мне не хватало, для полного счастья! как-то не хорошо закручивается все, просто ой ей, как не хорошо!
И что мне теперь делать со всем этим? Забиться в свой модуль и до конца времен, пугаться собственной тени?
Понятно было, что как ни сильна ненависть этого законника, первые несколько дней можно ни чего не опасаться, но вот что будет дальше, я и предполагать не хотел.
Когда наконец все улеглось, и коридор перед моей дверью опустел, я заказав себе стандартный завтрак, который состоял сегодня из овсянки, и стакана молока, проглотив все, не чувствуя вкуса, еще минут десять просидел,тупо глядя в стену, пытаясь для себя решиить кто важнее, и с кого начать.
Да, я-таки собрался стать на какое-то время христианским миссионером. И как бы это пафосно не звучало, моя совесть, с каждым часом все сильнее, кричала мне, о том что времени мало, и я просто могу ни чего не успеть.
Поэтому, любое промедление в моем случае, является самым настоящим преступлением.
Возможно если бы я не встретил, здесь таких замечательных людей, как моя Шерри, Лиза, Роман, Клим, Лукьян, Сьюзи и многих других, я наверняка избрал бы, так называемую, страусинную политику, не совал бы свою бедную голову в петлю, а узнав то, что знаю теперь, просто извлек бы максимальную пользу для себя любимого. Но теперь, я в полной мере ощущал свою ответственность за всех этих милых моему сердцу людей, а так же за тех, хороших ребят и девчонок, которых, безусловно было здесь еще очень много.
И вот, после недолгих размышлений, я наконец решился, начать миссию со своих бывших сослуживцев, а точнее с Романа. Уж кто кто, а он должен мне поверить.
А когда я уже было собрался выходить, на мою общалку пришло сообщение от Сьюзи: Ты где? я скоро буду у тебя, есть новости!
Так что мне ни чего не оставалось делать, как скинуть ей короткое: Жду! Вновь усестся за стол.
Ждать пришлось не долго, Сьюзи нашла меня довольно быстро, и вежливо постучавшись, спросила разрешения войти. Я усадив ее на против себя, и заказав по чашечке кофе, который по вкусу больше походил на старый, овсянный напиток моего детства, заглянул в широко распахнутые, серые глаза этой девчонки.
— Ну как! Выспалась? Может сегодня опять на пруд сходим? И увидев легкий румянец на ее щеках, добавил: — только после одного важного дела!
После какого дела? Последовал естественный вопрос.
После важного! Повторил я. — Можно сказать исторически важного! И состоять оно будет в том, что я попытаюсь рассказать обо всем, своему другу Роману! И если он мне поверит, то можно сказать, что с него начнется моя миссионерская деятельность! Да! Да! Не смотри так! Я еще там, на седьмом, понял, что узнав такое, я просто не имею права молчать!
— Ал! А можно я с тобой? Спросила чуть смутившись Сьюзи. — Я смогу! Я когдато очень хорошо здала ораторское! У нас в коледже был такой курс!
Я все так же, глядя в эти прекрасные глаза, которые, все больше напоминали мне, те, самые любимые когда то глаза,моей Катьки, как мог открыто, поведал ей, обо всех опасностях, которые могут ждать ее на этом пути, и хотя картина надо сказать, вырисовывалась далеко не радужная, Сьюзи, не утратила своей решительности.
Эта смелая девчонка, заявила мне, что ее не пугает вся эта грядущая борьба, лиш бы те кто поверит нам, остались живы. Иначе, до конца дней своих, она не сможет спать спокойно, зная что из-за ее равнодушия, погибли тысячи ни в чем не повинных людей.
Я конечно было попытался ее отговорить, да только все было напрасно.
Так что хлопнув ладонью по столешнице, я коротко закончил наш диспут:
— Хорошо! Пусть будет так! Ты можеш тоже ходить со мной! Но, я прошу тебя Сьюзи, при любом развитии событий, при любом раскладе, я твой господин и начальник! Ты будеш обязана мне безприкословно подчиняться, в любых обстоятельствах! Даже если мои приказы, покажутся тебе нелепыми, или бессмысленными! Дело в том Сьюзи! Что мы с тобой, собираемся разворошить такой гадюшник, в котором, с любым неугодным, поступают очень сурово, и могут легко просто прихлопнуть нас как букашек! Я уже говорил тебе! Ни кто из членов совета, не примет наших слов! Для них, наша информация, будет подобна приговору!
— то-есть ты предлагаеш им вообще не говорить? Чуть округлила глаза Сьюзи. — Но ведь они такие же люди как и все!
Но я жестом остановив ее сказал:
— Вот видиш! В первые же минуты, ты готова оспаривать мое мнение! Послушай! Я много лет, в свое время прожил в довольно не благополучной стране! и не тебе с твоими нежными чувствами, и тонкой душевной организацией, пытаться разобраться во всем этом средневековье! Тут, если ты успела заметить, даже за самы благородный поступок можно угодить прямиком на виселицу, точнее, на седьмой уровень, что в сущности одно и тоже! Так что тебя, милая моя Сьюзи, эти монстры сожрут и даже не заметят! А я не могу допустить, что бы с тобой, случилось нечто подобное! Поверь! На седьмом, тебе очень не понравится!
И увидев как смутившаяся, от такой моей отповеди девушка отвела глаза, я спросил:
— Ну! Что, готова быть паинькой? Или мне снова на пальцах объяснять тебе все заново?
— Я поняла! Прости! Мне действительно, трудно смириться с тем, что мы живем в настоящем злом царстве! Одного не могу понять! почему мы все-такие разные, и совершенно порой чужие друг другу, оказались здесь вместе?
— Ну, это предположим, не такой уж сложный вопрос! Сказал я, допивая залпом остывший кофе. — Я могу с точностью в девяносто девять процентов предположить, что это стандартный срез, нашего, земного социума! И что отбор проводился по абсолютно выверенному алгоритму! И попали сюда, именно те, кто был здесь нужен! Я уверен в этом! Так что выкинь-ка все лишнее из головы! И скажи мне, как будем убеждать Романа? Мой набор открывается, но ни каких картинок показывать не хочет!
Сьюзи ошалело посмотрела на меня:
— Как не хочет? А что мы им показывать будем?
Видно было что она была в растерянности, и эта новость совершенно сбила ее с толку.
Вот так, не хочет и все! но я догадываюсь в чем тут дело!
по всей видимости, знание сути работает лиш на седьмом! поскольку, у меня там, до последнего дня, все было нормально! Так что я чуть ли не наизусть выучил эти фильмы!
Сьюзи некоторое время, находившаяся в задумчивости, вдруг спросила:
— А твой Роман, имеет право посещать седьмой уровень?
Имеет! Конечно! Понял я, к чему она клонит. — Однако я не знаю, будет ли работать это кино, в тамбуре переходника! Ведь нашим ребятам строго на строго запрещено, входить на сам уровень! Они только в переходнике болтаются! Да всякую всячину туда таскают для заключенных! Но вообщето ты права! Попробовать стоит!
Романа мы нашли на его рабочем месте, то-есть,, на территории седьмого отдела, где он с Климом, неспеша прогуливался по тенистой аллее.
Ребята искренне обрадовались увидев меня, а наш вечный бабник, Клим, пожимая мне руку, бросив на Сьюзи короткий взгляд, подмигнул мне многозначительно.
Я представил свою спутницу, которая явно понравилась моим бывшим сотрудничкам, после чего, мы неспешно направились вдоль большой фруктовой рощи. А через какое-то время, решив отдохнуть немного, болтая о разном, свернув под тень деревьев, нашли белую беседку, окруженную десятком ярких клумб, где уселись на лавочке, жуя спелые томатины, которые росли тут повсюду.
— Да, Ал! Мы ведь и нечаяли тебя уведеть на воле! Произнес задумчиво мой бывший наставник. — Ты бы видел своих .. И покосившись на Сьюзи, продолжил. — Своих девок! Их там целым отделом успокаивали! Моя Динарра, так вообще дня три проплакала! Пока их .. ну Приторий не увел!
Я заметил любопытный взгляд брошенный на меня Сьюзи. только, не время, и не место было сейчас объяснять ей все. Да и не важно было это, я знал, здесь в доме.
— Ага! подтвердил слова напарника Клим. — Мы как вылезли из мед капсул, так нас тут и ошарашили! И мои девки, тоже все в соплях рассказывали, как тебя, за то что ты, вытащил наших из плена, зачислили в неполноценные!
— А когда по сети прошло сообщение что тебя по решению совета, возвращают на законные уровни, мы тут все просто очумели! Продолжил Роман. Ведь не было такого ни когда! Ни кто не слышал ни разу, что бы совет, кому то возвращал статус полноценного! А впрочем, ты Ал, вообще парень особенный! И здается мне, ты еще не раз удивиш тут всех в доме!
Не знаю, почувсвтвовал ли мой наставник что-то, или так просто сказал, но поняв, время пришло, я больше не раздумывая, выложил этим, дорогим мне ребятам все, что увидел там на седьмом.
Рассказ мой, как и ожидалось, произвел эфект разорвавшейся бомбы. Ребята, чуть языки не проглотиля от удивления. Роман, выпучив ошалело глаза, глядел на меня так, буд-то это я сам и придумал, эту головоломку. Я конечно опасался, что они примут меня за слегка тронувшегося, в ссылке сборщика, но надо отдать должное, здравомыслию Романа, он сразу, и безоговорочно, поверил мне. А когда я спросил его, слышал ли он в ту ночь, что-то странное, мой друг , от избытка чувств, аж встал с лавочки.
