— Вы можете озвучить ваше дело, мистер Нович, — произнесла мадам Боунс.
— Благодарю, Леди Боунс. Лорды и леди (дамы и господа), члены Визенгамота, должностные лица министерств, представители прессы — это очень простое дело. Будущий лорд Гарри Дж. Поттер узнал, что от него утаивал важную информацию его магический опекун, лорд Дамблдор. Эта информация была важной информацией Гринготтса, и любой некровный родственник не может получить доступ к ней, опекун или кто иной. Когда стало ясно, что гоблины допустили мошенничество девятого уровня по отношению к древнейшему роду, они начали собственное расследование более года назад. Несколько гоблинов, что вели это расследование, здесь, чтобы засвидетельствовать, что главный чародей лорд Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор именно тот, кто перехватывал конфиденциальную информацию будущего лорда Поттера. Более того, лорд Дамблдор даже не пытался известить будущего лорда Поттера на протяжении двенадцати лет, что является его магическим опекуном. Именно поэтому будущий лорд Поттер желает лишить лорда Дамблдора прав своего магического опекуна и назначить на его место лорда Люциуса Малфоя, — произнес Нович.
Некоторые члены Визенгамота начали переговариваться после того, как Нович окончил свою речь.
— Лорд Дамблдор, каково ваше мнение? — спросила мадам Боунс, заглушая шепот.
— Благодарю, леди Боунс. Члены Визенгамота, я не отрицаю обвинения, выдвинутые против меня. Я действительно утаивал от будущего лорда Поттера информацию из Гринготтса, но не из злого умысла или с любой другой уловкой. В руках будущего лорда Поттера находится один из крупнейших счетов Европы, если не самый крупный. Я спрашиваю вас, должен ли 11-12-летний мальчик распоряжаться таким состоянием? Я подумал, что разумно подождать до пятнадцатилетия, прежде чем раскрыть перед ним его состояние. Я надеюсь, что к тому времени он бы созрел для управления своим состоянием. Это, однако, и было моей ошибкой, и я уже был наказан за это. Гоблины лишили меня моего звания магического финансового опекуна будущего лорда Поттера. Что же касается того, почему я не сообщил мистеру Поттеру, что являюсь его магическим опекуном. Будущий лорд Поттер достаточно известен, вы тому свидетели. Если бы стало известно, что я, Альбус Дамблдор, являюсь магическим опекуном, он бы стал еще более знаменит. Кроме того, будущий лорд Поттер живет не под моей опекой, а со своими родственниками-магглами. Что бы он получил, если бы я раскрыл себя перед ним? Я приношу будущему лорду Поттеру свои извинения, и могу только добавить, что если бы он пришел ко мне с этой информацией, то мы, конечно, смогли бы решить этот вопрос, не привлекая Визенгамот, — сказал Дамблдор.
После Визенгамот выслушал, прибывших по этому делу, представителей Гринготтса.*
— Очень хорошо, все стороны высказались, и обвинения были подтверждены лордом Дамблдором. Сейчас я прошу проголосовать. Те, кто за снятие с поста магического опекуна будущего лорда Поттера Главного Чародея Альбуса Дамблдора, пожалуйста, голосуйте, — произнесла леди Боунс.
Члены Визенгамота направили свои палочки на пергамент, который парил в воздухе. Когда новая палочка указывала на пергамент, число на нем возрастало. Наконец все закончилось на числе 142.
— Кто против? — спросила мадам Боунс.
Опять множество палочек указало на пергамент. Гарри затаил дыхание, наблюдая, как растет число. Он с ужасом наблюдал, как число... 120...124...128...134...137...139...142...146.
— Прости, Гарри, — тихо сказал Нович.
Мальчик опустил голову, поняв, что проиграл.
— Ходатайство будущего лорда Поттера по поводу отставки с должности магического опекуна лорда Дамблдора было отклонено четырьмя голосами, — подтвердила мадам Боунс.
— Можем ли мы подать апелляцию? Проголосовать заново? — умолял Гарри.
— Мне жаль, у нас был бы еще один шанс, если бы мы были не при полном составе Визенгамота, — ответил Нович.
— Вы уверены, что мы ничего не можем сделать? — с гневом в голосе спросил Поттер.
— Гарри, ты говорил, что не хочешь привлекать Дурслей. И я тебе объяснял, что это был бы самый верный способ удаления Дамблдора с поста опекуна, — ответил Нович.
Зеленые глаза Поттера потемнели при упоминании Дурслей.
— Давай, Гарри, мы должны уйти. Ты должен встретиться с Люциусом в Магико, — произнес Нович, положив руку на плечо мальчика, и вывел его из зала суда.
Покинув первый этаж, они тут же оказались под натиском репортеров и фотографов, едва сдерживаемом аврорами.
— Мистер Поттер, пару слов для "Недели ведьм"?
— Будущий лорд, мистер Михаил О'Тоул "Ежедневный пророк", каково ваше мнение о голосовании?
Гарри яростно развернулся к репортеру.
— Вы хотите знать, что я думаю о голосовании? — выплюнул он, — Я считаю оскорблением тот факт, что Альбус Дамблдор до сих пор является моим магическим опекуном. Я говорю о человеке, который отсутствовал в моей жизни и крал конфиденциальную информацию, но большинство членов Визенгамота видимо считают, что это нормальное поведение их главы. Почему магический мир думает, что он делал это без злого умысла? Мерлин, разве я многого прошу, я лишь хочу опекуна, который на самом деле хочет им быть и участвовать в моей жизни, — честно признался Поттер, — я действительно очень близок с лордом Малфоем. Я считаю его и его жену более близкими людьми, чем своих родственников. Я не собираюсь доверять директору Дамблдору до тех пор, пока не разорву связь с ним.
— Мистер Поттер, как вы думаете, повлияет ли голосование на отношение к вам директора Хогвартса?
— Какое отношение? Я не имею и не хочу иметь с ним какие-либо отношения.
— Рита Скитер, будущий лорд Поттер, вы хотите перевестись в другую магическую школу?
— Что? Нет, я никогда не желал перевестись в иную школу, разве что директор сделает нечто плохое из-за моего дела против него. Я не могу представить, как покину своих друзей, к тому же у меня очень хорошие отношения с некоторыми преподавателями, чтобы оставить школу, — ответил Гарри.
— С кем? С кем вы настолько близки? — вновь спросила его Рита.
— Учителя? Я бы сказал, что очень близок с профессором Флитвиком и профессором Макгонагалл... — начал Поттер.
— А что вы скажите о Северусе Снейпе? — спросил другой репортер.
— Профессор Снейп глава нашего факультета, естественно я уважаю его. И такие довольно таки уважительные отношения у нас уже давно, — быстро солгал Гарри.
— А что вы скажите о Локонсе? — спросила блондинка.
— Я считаю Локонса самым ужасным учителем, который когда-либо преподавал в Хогвартсе, и это же касается профессора Квирелла, который пытался меня убить, — ответил Поттер, после чего журналист шокировано уставился на него, прежде чем записать ответ.
— Гарри, нам пора встретиться с мистером Малфоем и Драко, — сказала Дора, проталкиваясь к Поттеру через толпу.
— Гарри, это твоя девушка?
— Как ее зовут?
— Как долго вы встречаетесь?
— Заткнитесь, я не его девушка, он мой лучший друг, — гаркнула Нимфадора в сторону журналистов.
— Пора, — напомнил Нович, нажимая на министерский портключ и произнес, — активировать.
"Дырявый котел", Лондон.
Поттер, Тонкс и Нович с мягким щелчком возникли рядом с "Дырявым котлом".
— Гарри, это было неразумно. Зачем ты говорил с прессой? — поинтересовался Нович.
— Почему бы и нет? Я думаю, что это был хороший способ показать всем, что Дамблдор не всемогущ как Бог. Что, во имя Мерлина, мы могли еще потерять? — зло спросил Поттер, успевший изменить свою внешность, сменив цвет волос на светлый и спрятать шрам, прежде чем они вошли в бар.
Они быстро кивнули беззубому бармену и подошли к стене. Нович нажал на кирпич, стена разъехалась, и они оказались в Косом переулке.
— Пойдемте. Магико совсем рядом с Гринготтсом, — произнес Нович.
— Как бы не так, — проворчал Гарри.
— Это не конец света, Гарри, — сказала Нимфадора, положив руку ему на плечо.
Поттеру это не повысило настроения. Он все еще бормотал про магов, которые не способны самостоятельно думать и принимать решения.
Пять минут спустя они прибыли в Магико. Нович подошел к хозяину и поинтересовался, пришел ли мистер Малфой.
Хозяин с минуту мерил Новича взглядом, прежде чем сказать:
— Кто его спрашивает?
— Виновник торжества, — ответил Нович, и Гарри вместе с Дорой шагнули вперед.
— Следуйте за мной, — произнес мужчина, прежде чем провести их по ресторану, который был на удивление полон. Они прошли за занавес, и Поттер сразу увидел Драко и Люциуса, сидящих за единственным столом в центре комнаты.
— Ах, Гарри, Тонкс, присаживайтесь. Благодарю Нович, они больше не нуждаются в ваших услугах. Однако я хотел бы вам напомнить о конфиденциальности, — сказал Люциус, и Нович, поклонившись, вышел.
Как только Гарри и Нимфадора сделали заказ, Малфой-старший произнес несколько заклинаний.
— Что это было, сэр? — поинтересовался Поттер.
— Анти-прослушивающее заклятие и охрана периметра, — пояснил мистер Малфой.
— Ох, — произнес Гарри.
— Я сочувствую тебе, Гарри. Не могу поверить, что ты проиграл дело из-за четырех чертовых голосов, — с досадой произнес Драко.
— Да, мне не до шуток, — проворчал Поттер.
— Когда мы вернемся в Хогвартс? — спросила Дора.
— После ланча мы должны встретиться с директором в атриуме Министерства и получить портключи для возвращения. Затем Тонкс с Драко должны немедленно вернуться. Гарри вернется после голосования за закон об образовании магглорожденных, — ответил Люциус.
Министерство Магии, Лондон.
Двумя часами позже, Гарри, Драко, Нимфадора и Малфой-старший вошли в атриум Министерства Магии. Как только вошел Поттер, его сразу же облепили фотографы и репортеры.
— Будущий лорд Поттер, почему вы вернулись?
— Это правда, что вы намерены высказать свое мнение по поводу магического образования магглорожденных?
— В чем причина вашей неприязни к директору Дамблдору?
Прежде чем Гарри успел сказать им, чтобы они убирались, мистер Малфой взмахнул палочкой, и все репортеры были отброшены не менее чем на 30 футов каждый.
— Жаль, я не знал этого заклинания раньше, — пробормотал Поттер.
— Ах, вы вовремя, Люциус. Драко, Тонкс, Гарри, все готово для того, чтобы вы вернулись в школу, — произнес Дамблдор, делая несколько шагов к ним навстречу.
Поттер лишь бросил в сторону директора холодный взгляд из-за чего улыбка того погасла.
— Гарри, надеюсь, у вас на сегодня больше нет дел против меня? — спросил Дамблдор.
— Я еще не возвращаюсь в Хогвартс. У меня еще есть дело в Визенгамоте, — ответил Поттер.
— Гарри, я просматривал досье, прежде чем прийти к вам, у вас больше нет дел для рассмотрения сегодня, — возразил Дамблдор.
— Это верно, но я намерен высказаться по одному из дел, — ответил Поттер.
— Гарри, ты еще не лорд, — заявил Дамблдор.
— О, несмотря на то, что Гарри все еще нет шестнадцати, он может высказаться, так как является единственным представителем своего рода. И так как он единственный оставшийся в живых член своей семьи, он имеет право высказаться, но не голосовать, — произнес Люциус.
— Хорошо, Гарри, после последнего дела мы вернемся вместе в Хогвартс. Я надеюсь, вас не затруднит подождать до шести, т.к. именно в это время мы сможем уйти, — спросил Дамблдор.
— Это будет как раз, — натянуто произнес Поттер.
Дамблдор с любопытством взглянул на Гарри, прежде чем передать портключ Драко и Нимфадоре. Директор несколько раз коснулся палочкой портключа, а потом сказал:
— Хогвартс.
Как только Драко и Дора отбыли, мистер Малфой сразу же начал рассказывать про прошлое директора и прессу. Они довольно быстро дошли до Визенгамота и Малфой-старший посоветовал мальчику занять свободное место рядом с собой.
Следующие три часа были самыми скучными в жизни Поттера. Он наблюдал, как Визенгамот обсуждает такие обыденные вещи как международные стандарты на котлы, новые ограничения мантикор, а также новое предложение компании "Зонко" позволить ей использовать смертельные вещества класса "Е". Наконец, был поднят к рассмотрению последний вопрос дня. Гарри увидел, как Дамблдор встал со своего кресла Главного Чародея.
— Последнее дело на сегодня это законопроект, предложенный лордом Макмилланом. Законопроект назван "Акт об образовании магглорожденных" и предлагает выдавать им стипендию в сорок тысяч галлеонов в год, для лучшей адаптации магглорожденных волшебников в магическом мире. Прошу лорда Макмиллана пройти в центр вместе с леди Боунс, которая представляет Министерство, — произнес Дамблдор.
Поттер наблюдал как напыщенный лорд Макмиллан и мадам Боунс прошли в центр зала Визенгамота.
— Лорды, леди, друзья, коллеги, прошу вас уделить должное внимание этому законопроекту. Образование ведьм и колдунов — это очень важный вопрос, и мы должна взглянуть фактам в лицо. Магглорожденные находятся в весьма трудном положении, когда направляются на учебу в Хогвартс. Для них становится шоком известие о реальности магии, когда к ним домой приходят сотрудники Хогвартса и убеждают их в этом. Они должны быть полностью ознакомлены с магическим миром. Этот законопроект позволит создать группу проводников для того, чтобы познакомить магглорожденных и их родителей, например, с такими местами, как Косой переулок. Это мое мнение и мнение лорда Дамблдора, соавтора данного законопроекта, который призван облегчить адаптацию магглорожденным студентам, — произнес лорд Макмиллан, некоторые люди встали и начали аплодировать.
— Мадам Боунс, каково мнение Министерства по этому поводу? — спросил Дамблдор.
— Лорд Дамблдор, я хочу сказать не только от имени Министерства, но и от своего собственного. Думаю, что этот законопроект слишком необычен в его текущем виде. Я имею в виду, сорок тысяч галлеонов в год? Вы планируете обеспечить каждому магглорожденному свою собственную метлу лорд Макмиллан? Средства, которые требуются для данного законопроекта, могут быть потрачены Министерством на более важные дела, — произнесла мадам Боунс.
— Благодарю, лорд Макмиллан и мадам Боунс, теперь, прежде чем приступить к голосованию, я предоставляю возможность высказаться тем, кто желает, — сказал Дамблдор.
— Ты помнишь то, о чем собираешься сказать? — прошептал Люциус, как только барон закончил восхвалять законопроект Макмиллана.
— Я практиковался прошлой ночью целых три раза, — ответил Гарри, прежде чем подняться и произнести, — я хочу высказаться.
Мгновенно, многие члены Визенгамота вскочили и начали кричать. Потребовалось лишь несколько взмахов палочки Дамблдора, чтобы все успокоились.
— В конце 1339 пункта сказано, что будущий лорд Поттер имеет право высказаться. Однако он не имеет право голоса до достижения им шестнадцатилетнего возраста, — объяснил Дамблдор.
Гарри подождал, пока все присутствующие замолчат, и сказал:
— Лорды и леди Визенгамота, я хочу выступить против этого законопроекта. Я считаю, что он не только повлечет колоссальные траты, но и является совершенно ненужным. Известно ли вам, что лучшей студенткой года является магглорожденная? Несомненно, если среди лучших учеников есть магглорожденные, то разве они находятся в неравном положении? — невинно спросил Поттер. — Кроме того, если мы начнем давать магглорожденным дополнительную помощь, чем это сомнительное предприятие может закончиться? Не приведет ли это к тому, что им начнут завышать оценки только потому, что их родители не маги?
