Но не получается не то что встать, а даже приподняться. Голова раскалывается при малейшем движении, да и палочка куда-то подевалась. Наверное, упала на пол во время борьбы. Гарри попытался щелкнуть пальцами, те соскользнули и оставили короткие росчерки царапин на влажных ладонях. Мальчик ничего не почувствовал. Попытался еще раз, и снова безуспешно. Кровать под ним содрогнулась, будто в нее кто-то врезался, послышался вопль Дина. Но, к несчастью, никто не обращал внимания на слабые попытки Гарри вмешаться. Еще один раз, еще царапина на ладони. На этот раз на левой. Еще чей-то вскрик и глухие звуки ударов. Лишь бы однокурсники не стали использовать магию. В такой тесноте только друг друга поранят. В воздухе наконец раздался сухой щелчок. Ну давайте, где вы там? Придите уже!
Все внезапно стихло. Слышалось лишь тяжелое дыхание второкурсников и сиплые, частые вдохи Гарри. Он еще раз попытался приподняться, оглядеться. Комната уже не плыла перед глазами, но различить, кто сидит рядом с ним, мальчик по-прежнему не мог. Чьи-то руки поддержали его, подтянули к спинке кровати и подложили подушку под голову.
— Гарри, ты как? — Невилл.
— Сэр Гарри, пожалуйста, выпейте немного, — незнакомый писклявый голосок.
Гарри послушно коснулся кубка губами, даже не думая об осторожности. Теплое молоко потекло в горло, но мальчик внезапно закашлялся, и напиток впитался в пижаму. Восстановить дыхание не получалось, как будто если он начнет втягивать воздух медленно и размеренно, тот развеется перед самым носом. Еще через минуту он сумел кое-как выдохнуть:
— Спасибо.
Перед глазами уже почти полностью прояснилось, стал виден Невилл, придерживающий его, будто Гарри мог сейчас свалиться с кровати. Больше не терялись среди размытых пятен фигуры Дина Томаса и Симуса Финнигана, чьи распухшие губы и ссадины на лицах указывали на нешуточную борьбу. Рядом с ними стояли два домовых эльфа в полотенцах со школьным гербом. Значит, услышали, успели, вмешались. Мальчик почувствовал, как губы сами собой расползаются в широкую улыбку. Ну и кто теперь станет говорить, что домовые эльфы совсем беспомощные создания? Гарри приподнялся повыше, желая увидеть нападавшего. Но в спальне, не считая эльфов, не было никого постороннего. На полу раскинул руки... Рон?!
— Рон? Это был Рон? — вместе со словами изо рта вылетал полуисторический смех.
— Ага. Не знаю, что на него нашло, — Симус опустился на соседнюю кровать. — Невилл ночью проснулся, смотрит — тебя бьют. У него знаешь, какое зрение, у нашего Невилла? Лучше кошки в темноте видит! Он заорал, ну мы и проснулись.
Невилл, которому вроде полагалось гордо вскинуть голову или хотя бы довольно кивнуть, только покраснел и опустил глаза.
— Мы же не знали, что это Рон, просто кинулись все на него, — продолжил Дин. — Представляешь, он все до тебя добраться пытался. Ну и нас мимоходом прикончить.
Гарри не успел даже понять, верит он своим ушам или нет, как в спальню влетела МакГонагалл.
— Что с вами? — она бросилась к ученику.
Это "что с вами" звучало почти как "ну что с вами на этот раз". И Гарри понимал декана. Когда в школе случалось что-то странное, оно непременно касалось Гарри Поттера, если был какой-то неизведанный доселе или хотя бы оригинальный способ попасть в больничное крыло, им непременно пользовался Гарри Поттер, если было в замке место, куда ученикам ходить не следовало, первым там оказывался все тот же Гарри Поттер. Знал бы он, что его ожидает такая веселая жизнь, пошел бы на Слизерин. Пусть бы Снейп с проблемным ученичком мучился, а то перед МакГонагалл уже стыдно.
— Простите, профессор, я не хотел, — виновато покаялся Гарри.
— Рон взбесился, будто слюны мракокрыса наглотался, и хотел убить его, мэм, — Симус указал на неподвижного Уизли. — Но появились домовики и вот...
— Сэр Гарри нас позвал, — почтительно произнес эльф.
— Позвал? Как? Когда? — изумился Дин.
— Щелкнул пальцами, — отозвался Гарри, решившийся наконец оценить состояние собственное шеи и теперь осторожно касающийся ее кончиками пальцев. — Так всегда делают, когда зовут домовиков. Это был единственный доступный мне способ позвать на помощь.
Декан Гриффиндора тем временем склонилась над Уизли, к ней тут же подскочил один из эльфов, что-то тихо проговорил. Второкурсники тут же пожалели, что не слышали слов домовика, потому что губы МакГонагалл мгновенно сжались. Прочная веревка привязала бессознательного Рона к носилкам.
— Все идите за мной в лазарет и помогите мистеру Поттеру. Дайни, расскажи обо всем директору. Дитли, предупреди мадам Помфри.
Несмотря на то, что Гарри был уже вполне уверен в своей способности дойти до больничного крыла, Невилл и Дин подхватили его под руки и практически несли на себе. Симус плелся позади, прихрамывая на левую ногу и недовольно морщась при каждом шаге.
"Что здесь происходит? — зазвучал в голове настороженный голос Криса. — И почему у меня болит шея?!"
Гарри хрипло рассмеялся, поймав удивленные взгляды однокурсников. В горле все еще слегка саднило.
"Это из-за того, что у нас в спальне кровати жесткие. Вот мы все и идем к мадам Помфри, а то Рона крепкий, здоровый сон уже совсем доконал, сам посмотри. Так что мы еще легко отделались".
* * *
Слухи расползались по школе с ошеломляющей скоростью, испуганными шепотками передавались от одного студента другому и обрастали все новыми интересными подробностями. Дамблдор намекнул второкурсникам, что распространяться о "прискорбном инциденте" было бы крайне нежелательно. Его послушались, и все четверо упрямо отмалчивались, тем самым порождая все более и более невероятные теории. Гарри замотал горло шарфом и сказался простуженным, чтобы скрыть повязку на шее. И все же скрыть то, что Рональд Уизли находится в больничном крыле, да еще и привязан к кровати, а его сестра бесследно исчезла, не удалось. Никто не знал, о чем директор говорил с Роном, но Снейп, уже второй раз за неделю появившийся в гостиной ало-золотого факультета с палочкой в тонких пальцах, не обнаружил Джинни в башне. Первокурсница бесследно исчезла, а в школе объявили комендантский час. Преподаватели и призраки патрулировали коридоры, Полной Даме категорически запретили открывать проход для кого-либо кроме профессоров после девяти вечера.
Принятых мер Гарри не понимал. Джинни могла забрести в забытый коридор и заблудиться, могла уйти в Запретный лес из-за пари с однокурсницей или и вовсе подвергнуться заклятию и оказаться превращенной во что-нибудь бесполезное. Ее соседи по спальне говорили, что рыжая еще с Хеллоуина вела себя странно и сторонилась чужого общества. Может, заперлась где-нибудь и наслаждается одиночеством. Честно говоря, думать об Уизли Гарри совершенно не хотелось. Но и не думать о них вообще не получалось. К горлу подступал неприятный скользкий комок. Джинни рылась в его вещах. Рон пытался его убить. Почему? За что? Он не был уверен, что хочет это знать. Достаточно было бы просто никогда больше не встречаться ни с одним членом рыжей семейки и забыть о "маленьком недоразумении". Но — гриффиндорские значки на мантиях носили еще трое рыжих, и само их присутствие заставляло непроизвольно напрягаться и замирать в ожидании нападения. Перси, Фред и Джордж. Ну и что, что у них не было видимых причин объявлять вендетту Поттеру, у представителей помладше их тоже не было. Только кому и когда мешало отсутствие официального повода? Гарри то и дело вскидывал руки к шее, словно проверял, на месте ли она еще.
Прошлая статья Скитер снова распространилась по школе. Ученики украдкой цитировали ее, опасливо замолкая при виде предмета обсуждения, с хмурым видом шагающего по коридору. Всплыли в памяти прошлые нападения, периодические загадочные исчезновения Избранного и его же искусство владения палочкой, превосходящее возможности доброй половины старшекурсников. Вспомнились поразительное хладнокровие и выдержка Поттера во время дуэлей и ночные прогулки. Даже то, что он не стремился сблизиться с кем-то кроме Рона и Гермионы и проявлял полнейшее безразличие к квиддичу и количеству рубинов в часах Гриффиндора, как будто подтверждало каждое слово Скитер. Не прошло и пары дней, а почти вся школа была уверена, что источником всех бед и неприятностей является Гарри Поттер. Сам Гарри уделял дыхательной гимнастике как никогда много времени. Его считают преемником Темного Лорда? Ладно. Избегают приближаться и заговаривать? Пусть. Но окружающие даже не пробовали высказать ему в лицо все, чего боялись, а предпочитали трусливо отводить глаза. И вот от этого становилось тошно. Хотелось резко вскочить с кресла, для пущего эффекта швырнуть книгу в камин и проклясть первого, кто попадется под руку. И напряжение снимется, и студенты будут точно знать, чего можно ожидать от Мальчика-Который-Выжил-Чтобы-Все-Остальные-Сразу-Поняли-Что-Волдеморт-Не-Самое-Худшее-Что-Могло-Произойти. Порой ему даже хотелось, чтобы на него напали, хотелось иметь возможность достать палочку и выплеснуть гнев. Давайте же, я один, мне никто не поможет, шептал он, когда окружающие торопливо расступались перед второкурсником. Неужели все маги настолько трусливы, что предпочтут закрыть глаза и покорно склонить головы? Видимо, да. Гарри понимал, каким образом Волдеморту удалось так легко собрать сторонников и подчинить почти всю Англию. Лишь единицы думали о сопротивлении, остальные либо ждали, пока все разрешится без их участия, либо надеялись, что грядущие перемены их и так не коснутся.
Когда близнецы шутки ради бросили ему на колени искринку, Гарри опрокинул кресло. И только хорошенько приложившись головой о пол, сообразил, что разноцветные искры и громкий треск сами по себе опасности не представляют. Конечно, если Фред и Джордж с самого начала не планировали несчастный случай с участием его головы и толстого ковра. Окинув извиняющихся близнецов мрачным взглядом, он пересел в угол, откуда просматривалась вся гостиная. Практика еще раз показала, что для Гарри Поттера безопасных мест в Хогвартсе не существует. К Моргане такую магию, лучше уж у Дурслей забор красить и котлеты переворачивать. Там хотя бы понятно, что и ради чего происходит. Но если все же придется выбирать между собственной жизнью и возможностью получить образование, надо будет заглянуть к Рону в лазарет и объяснить ему кое-что.
Гарри как никогда казался себе похожим на Снейпа. Не внешностью и даже не жестами, нет. Смутной уверенностью, что от окружающих не стоит ждать ничего хорошего, и готовностью на всякий случай ударить первым.
Фред и Джордж, посовещавшись в дальнем углу, подошли к Гарри и попросили отойти с ними в спальню. Тот, немного поколебавшись, согласился. Но палочку из рукава все же достал и спрятал в ладони. Глупо всю жизнь бояться семейку неудавшихся ассасинов. А то еще Крис решит, что его ученик до сих пор не способен справляться со страхом, а этого Гарри совсем не хотелось. Да и стыдно было бы признаться в подобном. Он уже столько видел — ну чем еще Уизли собираются его удивлять?
— Гарри, в последнее время тебе поразительно не везло... — начал Фред.
— ... и к сожалению, к этому причастна наша семья. Поверь, мы не хотели, чтобы так произошло... — добавил Джордж.
— И мы не знаем, как это все случилось. Но надеемся, что в качестве извинения ты согласишься принять маленький, но очень полезный подарок.
Гарри скептически прищурился. Последним из запомнившихся ему подарков был артефакт непонятного назначения, врученный Малфоем. Не сообрази мальчик вовремя выкинуть его в озеро, настоящий хозяин артефакта, то есть Северус Снейп, имел бы прекрасный повод обвинить Поттера в воровстве.
Тем временем близнецы приняли одинаково величественные позы и торжественно протянули ему кусок пергамента. Гарри опешил. Что и говорить, подарок полезный. За учебный день можно и несколько футов исписать, даром что пергамент только для контрольных работ и эссе используется, а конспекты можно и в тетрадях писать. Он неуверенно поблагодарил Уизли. Можно было бы намекнуть, что бумаги ему и так хватает, а вот перья часто портятся, но это было бы невежливо. В конце концов, не так уж часто ему что-то дарили, чтобы перебирать и кривиться как Дадли, которому достался велосипед не того цвета. Но минутой позже оказалось, что желтоватый кусок пергамента на самом деле является редкой и ценной вещью.
"Стоило бы стереть им память, чтобы никто не знал о наличии у нас карты Хогвартса, — Гарри бережно свернул карту и положил в карман. — Если будем действовать одновременно..."
"Оглушить или связать — пожалуйста. А кто им будет память стирать?"
"Ты, конечно. Я пока не умею, а у тебя со Снейпом получилось", — Гарри был немного удивлен необходимостью объяснять другу столь простую вещь.
"Так Снейпу я последнюю неделю полностью убрал, это всего лишь более мощный вариант заклятия забвения. Чтобы найти определенные воспоминания и переработать их — потому что провалы в памяти просто так не скроешь, — нужен специалист высочайшего уровня. Кроме того, мы не знаем, сколько лет они пользовались картой, и не осведомлен ли о ней еще кто-нибудь. С таким заданием разве что Дамблдор справится, а я могу только шарахнуть этих двоих по голове и надеяться, что сотрясение мозга вызовет качественную избирательную амнезию".
Гарри с сожалением кивнул. Видимо, придется оставить Уизли в покое. А предложение Криса всегда можно рассмотреть поподробнее, если возникнет нужда. Или подмешать близнецам пару зелий, не столь опасных для здоровья.
— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —
* Сetra — щит (лат), 1 октан
13.01.2010
Глава 20.
Следующим утром Дамблдор не спустился в Большой зал. Его место за преподавательским столом, к всеобщему изумлению, занял не кто иной как Люциус Малфой. Когда пропитанная шоком и неверием тишина сменилась возмущенными возгласами, улюлюканьем и недовольными шепотками, маг с невозмутимым видом поприветствовал собравшихся.
— Должен вам сообщить, что совет попечителей отстранил Альбуса Дамблдора с поста директора. В Хогвартсе было применено одно из трех непростительных заклятий и совершено несколько нападений с применением могущественной черной магии, в результате чего пострадали ученики. Пострадавший от наложенного Империо Рональд Уизли, сын уважаемого министерского работника, в настоящее время находится на обследовании в Мунго. Во время расследования я, как глава совета, займу кресло директора школы Хогвартс. Вы очень поможете министерству, если сообщите все, что вам известно о нападениях. Аврор Долиш прибудет через час и внимательно выслушает каждого, кто захочет помочь.
Гарри сжал вилку, задержал дыхание. Малфой говорил так, словно искренне сожалел о случившемся и всем сердцем желал помочь юным волшебникам. Изумительно подобранный тон, соответствующие жесты, взгляды и даже наклон головы, полные эмоциональных переливов интонации. И немаловажный аккорд: Уизли — уважаемый служащий министерства, кто бы мог подумать. Даже негодующие гриффиндорцы после его речи поутихли и теперь молча разглядывали нового директора. Из общего врага он за какую-то минуту превратился в неприятную, но необходимую меру безопасности, которую лучше спокойно переждать, чем выступать против. Если бы только Малфой попытался заставить школьников молчать и подчиняться, то, не имея ничего кроме министерской поддержки, он не приобрел бы никакого влияния. Смешно думать, что та же МакГонагалл следовала бы его распоряжениям даже при наличии подписанного лично министром приказа. Разумеется, отец Драко мог бы вести негласную войну и со всей школой, ему бы хватило ума и выдержки, вот только на репутации аристократа это отразилось бы не самым благоприятным образом. Да и не за этим он сюда явился. В сказку о Люциусе Малфое, согласившемся ради блага общества принять пост директора, Гарри не верил. И очень хотел знать, что магу понадобилось в Хогвартсе на самом деле.
