— Пытался проникнуть в это крыло. Я его встретил почти сразу, как только он вошел на нашу территорию. — ответил охранник, добавив. — Как я понял у него семьи нет. По крайней мере говорить о них он не хочет. Из приюта он сбежал и идти ему некуда.
— Значит вор… эта планета меня удивляет все больше и больше. — Карл посмотрел на мальчишку. — Может представишься? Неудобно как-то говорить так.
— Джон. — представился парень, на что кайзер добро улыбнулся.
— Очень приятно, Джон. Я Карл… Джон, можешь мне рассказать об Альянсе, только не то, что расскажут о нем генсек и его министры? Как ты живешь тут?
— Что я вам могу сказать чего вы не можете знать? Все, что не попадает на глаза большого начальника его, начальника, не волнует. Я сбежал из приюта потому что там всем на нас наплевать. Им платят за то, что чтобы мы числились как воспитанники, а есть мы там, нет, их не волнует. Потом я...
— Ты что? Джон, я тебя ругать не собираюсь. — неожиданно для кайзера произнес Герхард, на что парень умолк.
— Мы хотим понять, что происходит в Альянсе, все-таки мы впервые видим это… объединение.
— Альянсу наверно пофиг на нас, Карл… мы на попечении государства, а ему как-то не до нас. Я сам родился в Нью-Йорке… это город такой на юге…
— Я знаю, Джон. Что там было?
— Жил я в приюте, где всем было на нас просто пофиг. Бывали случаи, когда и не кормили вообще. Просто неожиданно вместо пюре или картошки фри давали по куску хлеба и отправили обратно. — от услышанного у Карла ненависть к этому сборищу становилась все сильнее. Мало того, что политика на Земле превращалась в клоунаду, так еще и на местах брали с начальников пример! Впрочем, может потому и устраивался цирк? Чтобы скрыть процесс медленной деградации аппарата? — Если дети дрались воспитатели смотрели на это сквозь пальцы. Зови, не зови их, но придется отбиваться самому от старших или сверстников. В конце-концов я сбежал оттуда и пришлось воровать, чтобы прокормится.
— Mein Gott. — выдохнул Карл, слушая это. Ему и в голову не приходило такое допускать. Приют-интернат должен был обеспечить нормальную жизнь для сирот и должное образование, чтобы они становились такими же гражданами государства, что и остальные.
— А как ты добрался до Ванкувера? Все-таки путь до Ванкувера не близкий. — спросил Карл, на что парень показал стоптанные в ноль ботинки.
— Где-то пешком, где-то автостопом. Пару раз даже на грузовом электровозе прокатился, чтобы побыстрее было. Что не сделаешь ради желания увидеть инопланетян своими глазами. — со смешком сказал Джон, а до кайзера дошло, что все тяжести пути он преодолел зря.
— К сожалению мы такие же люди хотя… я уже начинаю задумываться над тем, чтобы от вас отмежеваться, ибо брезгливо становится иногда от одной мысли. Куда теперь собираешься, путешественник?
— Не знаю. Попробую прожить как-нибудь. Может устроюсь в какую-нибудь лавку помощником. Хотя бы кормить будут. — ответил Джон, а кайзер приметил взгляд Герхарда. Тот чуть ли не по отечески с грустью смотрел на парня.
— А не хочешь отправится с нами? Раз уж планов на Земле у тебя нет, то можно отправится на Ревенхорст. — предложил Карл альтернативу, но мальчик явно не верил в благотворительность.
— Да ну? Неужели у вас все иначе? — спросил он, на что Карл только позвал Грету.
— Ручаюсь за это, Джон. Потому что за такое у нас на Сваарге есть отдельная колония… но надеюсь тебе не придется оказаться по ту сторону закона, а пока… Грета, найди среди номеров выделенных нам в избытке место для Джона… Хотя бы на одну ночь, но ты заслужил своим рассказом нормальную жизнь.
— Шепарда. Джона Шепарда, Карл. — ответил парень и кайзер вышел из комнаты всего с одной мыслью.
“Хотя бы тебе я помог. Теперь как помочь остальным?”
Глава XVII. Тучи Сгущаются
В роскошной лоджии сидело двое. Двое мужчин, пришедших насладиться оперой, но уже как час наблюдавшие не за сценой. И даже если их разговор продлится чуть больше, чем длится опера — их никто не посмеет прерывать. Не этих людей…
— Что думаешь, Михаэль? Что думаешь о наших… гостях? — тучный, но, тем не менее, обладающий зорким и пронзительным взглядом и резко контрастирующей с ней добродушной улыбкой старик чем-то напоминал бармена. Или же порядочного преуспевающего раньте, доживающего свою достойную старость в тишине и покое.
Он говорил вкрадчиво и тихо, не повышая голос. Это было не в его правилах, да и место для разговора не располагало к шуму.
Его собеседник, тоже человек не молодой, выглядел сосредоточенным и собранным. И несмотря на то, что их разговор со стороны чем-то напоминал диалог двух старых друзей, обсуждающих славные былые деньки, беседа шла отнюдь не на “стандартные мужские темы”. Бабы, выпивка, пушки и работа тут не обсуждались. Вернее, кое-что все-таки обсуждалось, а именно — работа… Но люди, сидевшие здесь, работу не делали. Они были из тех уважаемых мистеров, кто ее определяли. Для миллиардов людей, проживающих на планете Земля и ее колониях...
— Они весьма… Перспективны. С определенной точки зрения — нейтральным тоном отозвался Михаэль фон Шмидт. Как и его собеседник, Шмидт являлся одним из тех, кто, пускай, и не напрямую, но определял политику Альянса. И стран в него входящих.
Возвысился род Михаэля сравнительно недавно. Всего-то в начале двадцатого века, после первой мировой войны. Род Шмидтов эмигрировал в США и сколотил себе состояние на торговле сталью, старинным призванием, которым Шмидты, сообразно своей фамилии (Шмидт в переводе с немецкого означает “кузнец”) торговали с незапамятных времен. Сотни раз разоряясь, эмигранты тем не менее раз за разом с поистине немецким упорством, размеренно и методично карабкались на вершины богатства и власти. Много раз “назойливых выскочек, влезающих в давно поделенный бизнес” (как новичков именовали влиятельнейшие американские олигархи) самым банальным образом давили — когда финансово-репутационно, а когда и самыми что ни на есть криминальными методами. Впрочем, чего жаловаться на судьбу и жизнь, коли их законы — просты и неизменны? Рви других, чтобы не рвали тебя. Старая добрая истина...
Со временем, как бы жестко Шмидтов на давили, предприимчивые немцы все-таки сумели утвердиться на новой родине. Рокфеллеры, Морганы, Ротшильды и иные “знатные фамилии” американской финансово-производственной элиты были вынуждены смириться с присутствием “немецких выскочек”. Тем более что последние дураками не были, и после длительного противостояния согласились на подчинение “акулам капитализма”, но на своих условиях. Во-первых, Шмидты породнились со всеми этими фамилиями. Во-вторых, все их сферы влияния были предельно жестко и четко разграничены.
Рокфеллеры и прочие никогда бы не пошли на такое просто так. Но все дело в том, что в предприимчивых эмигрантах из Германии американские олигархи все-таки увидели своих. Пускай Шмидты и не были англосаксами и протестантами, но они, во-первых, имели цепкую деловую хватку, которую передавали из поколения в поколение. Во-вторых — умели драться за свое, не слишком наглея, чтобы слишком уж притязать на чужое. Ну и наконец в-третьих — иметь такого своеобразного “вассала” было просто-напросто выгодно.
К текущему моменту Шмидты медленно, но уверенно заняли первое место по частному производству сплавов для брони, оружия и кораблей. Это были не просто большие, это были просто-напросто огромные деньги!
Конечно, до Рокфеллеров, Ротшильдов и Морганов с их банками, топливно-химическими корпорациями, влиянием в правительстве и прочая-прочая-прочая Шмидтам далеко. Но, по крайней мере, членам их фамилии не приходится жить в нужде, и они имеют должное уважение в среде властителей немалой части мира — они свои среди тех, кто контролирует большинство частных финансовых потоков Альянса.
Корней со своей исторической родиной, впрочем, Шмидты не разрывали. Свидетельством степени их популярности и влияния в Германии являлось то, что Канцлером Федеративной Республики Германия являлся Отто Шмидт. И хотя “Шмидт” — фамилия распространенная, ни у кого в мире из немецкоговорящего населения не возникло бы сомнений, к какой фамилии принадлежит сей почтенный и многоуважаемый государственный деятель.
Неудивительно, что Джон Рокфеллер, тезка своего предка, славного основателя (а для финансовой элиты он и был славным — а иное говорить было мягко говоря чревато) великой экономической империи Рокфеллера, обратился за советом именно к нему, Михаэлю Шмидту.
Кайзеррейх был несколько… Пугающим государственным образованием. Во-первых — откуда он взялся? Монархическое государство, населенное союзом немцев и русских, обладающее невероятными и доселе неизвестными технологиями на абсолютно других принципах, вынырнувшее буквально из ниоткуда — было с чего обеспокоиться!
И хотя сами кайзеррейховцы заявляли, что их похитили/вывезли инопланетяне, все специалисты в один голос утверждали — не могло, ну не могло появиться ТАКОЙ цивилизации на пустом месте!
Более всего Джона беспокоило именно наличие русских в этом государстве. Не потому что он русофоб или что-то в ином роде — по убеждениям Рокфеллер вообще был космополитом. В том плане, что ему плевать на нации… Просто пороки и слабости людей штука поистине интернациональная. Но у всех народов все-таки сохраняется своя культура и менталитет… К сожалению. Было бы гораздо легче работать с однородной человеческой массой без роду-племени. Так банально проще. Но чего нет, того нет. И именно русские ассимилировались хуже всего. К ним не было особой ненависти и прочей мешающей успеху эмоциональной ерунды, которую так любят пропагандисты, нет — был азарт и холодный расчет охотника, загонявшего свою очередную жертву.
Здесь же русские не просто русские, а русские имперцы — что было весьма печально, так как хуже всего ассимилировались монархисты и коммунисты. По крайней мере, русские коммунисты и монархисты. Впрочем… Российская Империя рухнула очень даже послушно, СССР тоже не стал исключением. Однако то были государства, все-таки, скажем так, не до конца сформировавшиеся. В них практически отсутствовали или присутствовали фрагментарно предохранители против информационно-культурного захвата. И рушились они, как миленькие, по старым-добрым отработанным схемам, которые чуть ли не в Римские времена были отработаны множеством манипуляторов “на отлично”.
Здесь же Кайзеррейх — явно сверхдержава, которая, к тому же, имеет опыт… “Общения” с коллегами Джона. Так что также просто с ними испытанные методы не сработают. Что плохо.
Так как Кайзеррейх — немцы, Рокфеллер, помимо всего прочего, озадачил вопросом изучения новоявленного государства и старого знакомого (увы, друзья на таком уровне редко бывают) Михаэля. Стоило бы озадачить еще и русских (кроме наемных специалистов), но те, увы, были не в ладах с “уважаемыми членами самого демократичного государства в мире”. Да, там были такие же олигархи, как и в США, только чуток поплоше, послабее и победнее… Однако те олигархи считали Россию своей страной, вовремя (к сожалению) поняв, что на Западе они ни к черту не нужны кроме как кошельков-на-ножках.
Система там была та же. Но то была хоть и знакомая, но все-таки чужая система. Потому на получение информации и ресурсов оттуда не стоило особо рассчитывать.
Кайзеррейх… Будто бы иной головной боли не хватало! Так называемое “пространство Цитадели” — конгломерат множества рас. Капиталистических рас, как сказал бы старина Маркс. С рыночной экономикой, демократией (почти везде) и иными, столь знакомыми чертами.
Подробно вспоминать об отчетах аналитиков не имеет смысла. Можно лишь вновь обдумать дальнейшие действия.
Больше всего проблем доставят Саларианцы и Азари. Первые — мастера шпионажа и себе на уме. Вторые — хитрые стервозные конкуренты, да еще и бабы. А от баб, как говаривал старина Генри, одни проблемы. И он прав: Раса, адаптирующих гены других рас за счет ментальной е**и (а Джон именно так понял путаные отчеты генетиков), плодящая только самих себя от мужчин и женщин — штука опасная. Вот создавали “либероидную” среду, создавали, и вот на те! — впервые эта самая среда может сыграть против них! Нет, у толпы управляемой серой массы “толерантненьких” есть свои достоинства, иначе их группа (иллюминаты, масоны, бильдербергский клуб — Рокфеллеру было как-то безразлично, как обыватели называют непонятные им обрывки информации о настоящем положении дел) не стала бы вводить эту систему в конце двадцатого-начале двадцать первого века. Но здесь и сейчас человечеству понадобились совсем другие люди. “Пассионары”, как их назвал тот же Гумилев. Чертов русский в чем-то, отчасти был все-таки прав.
Для противостояния всем этим азари, турианцам, саларианцам нужны совсем другие люди, которых их клуб воспитывал раньше. Человечеству теперь не нужны в таком количестве потребляди, продажники и трансгендеры. Как и в старые добрые времена, Земле вдруг оказались нужными люди с большой пушкой. Осваивающие фронтир, не боящиеся никого и ничего, готовые дать отпор любой дикой твари, смеющей угрожать распространению благ европейской цивилизации.
В какой-то мере, кое-какие меры уже были проведены. Иначе кем бы осваивался фронтир? Потреблядь не поедет на другую планету, серой массе и дома в городе-муравейнике хорошо, тепло и сытно. А одними специалистами-авантюристами, готовыми за деньги рискнуть чем угодно сыт не будешь. Именно поэтому романтика космоса, Фронтира и “пыльных тропинок далеких планет” вновь начала распространяться среди молодежи. До того она была просто-напросто не нужна — итак был переизбыток излишне активных, создающих проблемы и задающих не те вопросы людей. Теперь же выбора не было. Земле в целом и Америке в частности вновь понадобился угрюмый бородатый белый (1) мужик с ружьем и у станка. Как там пелось в песне? “Save my soul”? (2) Что же, христианскую мораль придется возрождать. Легче будет договориться с Кайзеррейхом, если человечество будет с ними “на одной волне”. Да и кинуть на убой куда как выгодней… Нет, не выгодней — а результативней армию обученных идеалистов-националистов-ксенофобов, чем мясо продажных полутрансов. Однако армия, которая придерживалась первого принципа… Закончила плохо. Потому не следует класть все яйца в одну корзину — вряд-ли у Цитадели найдется еще один Советский Союз (такую комбинацию эти упертые русские в тот раз развалили! такие планы у предков были! Эх, еще и чертов Рузвельт до конца мешал, не вытянули тогда партию предки, ох не вытянули), но стратегии “усидеть на двух стульях” открытое возвышение нацистов-ксенофобов помешает. Потому следует подумать над другим решением проблемы. Скажем… Подконтрольную террористическую организацию. Поручить ее Харперу — парень жаждет мести после Шаньси, вот пускай и отрабатывает свое содержание. Предавать не станет, умный мальчик, понимает, что такое система и кто ею правит, да и, собственно, отомстить ксеносам он жаждет всей душой — чем не вариант номинального главы нацистской организации? Название бы только придумать… Хм… “Два стула”? “Смерть ксеносам?” Аж самому смешно. Думай, Джон, думай… О! Цербер! Очень даже подойдет — даже на смех пробирает от намеков, сокрытых в этом названии. Все-таки старина Генри в свое время постарался над вколачиванием древнегреческой мифологии. И не только ее…
