Макс, как обычно перед выступлением, выглядывал из-за кулис, левой рукой небрежно подкидывая барабанные палочки с символикой RP. Он давно научился их ловить, а не только эффектно подбрасывать, чем безумно гордился, всячески демонстрируя при каждом удобном случае.
— Парни, выступающие на разогреве, заканчивают — через пятнадцать минут на сцену, — объявил Фредерик. Он только что закончил проверять приготовления к концерту, которые его вполне удовлетворили, что случается не так часто, как хотелось бы.
— Забавные ребята, — рядом пританцовывала Джейн, — не зря они победили на конкурсе за право выступать перед нами, — отпила из бутылки с минералкой.
— Да, не зря, — согласился Макс, оборачиваясь. — Дай воды, — протянул к ней руку.
— У тебя восемьдесят тысяч сумасшедших фанаток перед сценой, попроси у них, — ядовито проговорила Джейн, сделала еще пару глотков, после чего демонстративно вытянула руку в сторону и перевернула бутылку, выливая остатки воды на пол, затем выбросила пустую бутылку в урну.
Макс раздраженно покачал головой, махнул рукой, отворачиваясь и хмурясь, те самым показывая, чтобы не желает больше слышать ни слова от девушки. Направился к холодильнику.
— Да не было у него ничего с ней, — тихо проговорил Фред.
— Да я знаю, — ответила Джейн, — украдкой наблюдая за Максом, — но я не собираюсь делать вид, что не видела той записи.
— Да что там было-то такого? Ну, посидела девица у него на коленях...
-В одних веревочках, которые и бельем-то не назовешь, станцевала приватный танец, попавший через час в сеть.
— Ну, это же ему парни заказали, мальчишник все-таки.
— Надо было искать девицу и клуб надежнее, — фыркнула Джейн, — и какой к черту мальчишник? Можно подумать, после заключения брака в наших отношениях что-нибудь изменится.
— Тогда зачем вам все это? Только не говори, что ты прониклась торжественностью момента на свадьбе Джеймса.
— Затем, — Джейн снисходительно улыбнулась, вспоминая чересчур пышное событие прошлой осени и продолжая следить за Максом, которому гримерша рисовала на щеке терракотово-синие полосы — любимые цвета группы. — Затем, чтобы кое-кто чувствовал себя комфортнее и увереннее в завтрашнем дне.
Рокеры пожали руки отыгравшим часовой разогрев начинающим музыкантам, пребывающим вне себя от восторга и свалившегося на них счастья, подождали, пока заменят, настроят и десять раз перепроверят инструменты, направились на сцену.
— Макс, подожди! — окликнула рокера Джейн.
При виде кумиров стадион взорвался аплодисментами, нестерпимый шум беснующейся толпы вдохновлял, лучше любых слов демонстрировал, как сильно музыку RP любят. Многие зрители проделали путь в несколько тысяч километров, чтобы только быть сегодня здесь, поддержать обожаемую группу. Макс улыбнулся, душой находясь уже на сцене у микрофона, но негромкий голос Джейн услышал. Остановился, недовольно обернулся, собираясь что-то сказать... В этот момент Джейн повисла у него на шее, страстным поцелуем впиваясь в губы. Макс прижал ладони к ребрам девушки, собирался оттолкнуть, потом развел руки, не понимая, что ему делать, и в следующую секунду, определившись, обнял в ответ, сделал пару шагов в сторону, прижимая к стене и стискивая в руках попку, обтянутую джинсовыми шортами.
Толпа изо всех сил приветствовала своих героев, Рич говорил вступительную речь, бросая многозначительные взгляды за кулисы, тянул время.
— Как же ты меня бесишь иногда, — прорычал в губы любимой Макс, расстегивая верхнюю пуговицу на ее шортах и отворачивая ткань, находя пальцем татуировку, чуть ниже бедренной кости "Собственность Макса".
— Еще раз увижу тебя в подобном видео, кое-что оторву нахрен, — выразительно проговорила она, через штаны слегка стиснула пальцами то, чему угрожала.
— Разве ты сможешь потом без этого жить? — усмехнулся Макс, потом вдруг резко стал серьезнее: — Как теперь прикажешь мне выступать? — приподнял левую бровь, намекая на эрекцию, толкнулся бедрами вперед.
Джейн невинно пожала плечами, быстро захлопала ресницами, радуясь, что они все-таки помирились.
— Жди перерыва, малыш, — улыбнулся рокер, успевая еще раз провести ладонями по любимому телу, приблизил губы к уху девушки, — хочу, чтобы в перерыве ты два раза кончила для меня, — медленно прошептал он, выделяя интонацией особенно интересные ему слова.
— Как стараться будешь и... смотря сколько у нас будет времени... — оторопела от такого сообщения она.
— Буду очень стараться, — прошептал он, прикусывая мочку уха. Добавил, выдыхая: — В гримерке.
Своей наглой самодовольной улыбкой Макс, как всегда, лишил возможности думать, о чем либо, помимо обещанных ласк. Джен отлично знала этот заговорщицкий взгляд глубоких карих глаз, предупреждающий, что план действий уже определен, и ее мнение ничего не изменит. Теперь они оба будут с нетерпением ждать перерыва. Джейн быстро кивнула.
— Тогда до встречи, малышка, — еще раз потер пальцем аккуратную надпись на теле девушки. — Я тебя очень люблю. Спасибо, что терпишь меня.
— Я буду с тобой, — чмокнула его в подбородок, и он пошел на сцену, на полпути обернувшись и показав ей два пальца левой руки, одними губами произнося "два раза", дождался ее согласного кивка и вышел к фанатам. Свист и рев подтвердили, что публика узнала своего любимца. Следом послышался веселый голос Макса, с его привычными шутливыми интонациями и смехом.
— Мне вот интересно, — подошел Фред, — как тебе это удается? — спросил, поправляя растрепавшиеся волосы девушки.
— Что удается? — спросила Джейн, выглядывая на сцену и наблюдая, как Макс, вцепившись в микрофон, исполняет открывающую концерт песню.
— Поддерживать такие... хм, необычные отношения. Вы ведете себя — не буду врать, говоря слово "иногда", скажу правду — вы ЧАСТО ведете себя, как будто терпеть друг друга не можете, а спустя минуту кидаетесь в объятия, словно ближе никого нет.
— Так и есть. Ближе никого нет, — кивнула Джейн и, замечая, что менеджер не собирается оставлять эту тему, продолжила: — Фред, ты видишь лишь оболочку наших отношений, ты не знаешь, что происходит вечерами, когда мы остаемся вдвоем. Не знаешь, каким уставшим, вымотанным и подавленным он возвращается после выступлений, — огляделась. — Ты сам говорил, что он фанатик, не способный существовать без этого, — кивнула на сцену, где Макс исполнял припев, агрессивно крича, умудряясь при этом прыгать и бегать, не в силах сдержать разрывающих сердце эмоций. — Никто понятия не имеет, о чем мы разговариваем, как боремся с его пороками. Как мы держимся друг за дружку... как он цепляется за меня, боясь вновь споткнуться и упасть, — усмехнулась. — Я никогда не отпущу его руку, и он это знает, хотя продолжает требовать моих ежедневных признаний и доказательств.
— Ты действительно так любишь его?
— Больше жизни. Наверное, больше моей любви, только его любовь ко мне, пусть даже она иногда походит на параною, — потерла татуировку. И, замечая скептический взгляд собеседника, закончила свою мысль: — И вот только не надо мне говорить, что он не очень-то меня ценит, что он неверен мне. Ты, — ткнула в него указательным пальцем, — парни, фанаты и недоброжелатели... — никто себе и представить не может, как сильно он предан мне. Просто его преданность проявляется не так, как принято в обществе...
— Ааааай! Опоздала! — К Джейн и Фреду подбежала запыхавшаяся Шеннон. — Судя по песне, они только начали?
— Да, дорогая, — Джейн поцеловала подругу в щеку, — тебя ждали до последнего.
— Да я знаю! — сокрушалась девушка. — Экзамен перенесли на час позже, я не успела на утренний поезд, хотя обещала Бреду, что приеду до начала выступления!
— Экзамен-то сдала? — улыбнулся Фред.
— Сдала. Да черт с этим экзаменом! — подбежала к кулисам, принялась выглядывать мужа, надеясь поймать его взгляд.
— А ты не жалеешь, что бросила учебу? — подошел ближе Фред, внимательно рассматривая лицо Джейн. Сегодня менеджер, по всей видимости, задался целью выяснить, чего дальше ждать от отношений сумасшедшей парочки, детали личной жизни которой довольно часто появлялась в СМИ. — Шеннон же учится. Всё... ну хорошо, почти всё успевает, — поправился он, замечая, как отчаянно Шен машет Брэду, как морщит лоб, раскаиваясь, что не сдержала обещания.
— Фред, ты прекрасно понимаешь, что у нас не та ситуация. Мне нельзя его оставлять, а ему нельзя оставаться одному.
— После смерти Даффа риск сорваться значительно уменьшился, — отметил менеджер.
— Да я знаю. Но тут дело даже не в наркотиках, — Джейн отвернулась к сцене, делиться своими страхами с Фредом не хотелось, это было слишком личным. Больше всего она боялась, что Макс снова почувствует себя брошенным. Парню категорически нельзя разочаровываться в себе, ему каждую секунду необходимо знать, что он кому-то нужен, что его любят и не могут без него жить. Только тогда он счастлив, живет полной жизнью, начинает мечтать. Лучше любой терапии, о которой, несмотря на плотный график, они никогда не забывали. Новый психолог — пожилой седовласый мужчина мистер Хинтер, хоть и не привлекал Макса стройными ножками и узкими юбками, оказался вполне квалифицированным врачом, помогающим парню изо дня в день разбираться в себе, а затем часто приглашал Джейн присутствовать на их с Максом консультациях.
После прекращения производства по делу об убийстве фанатки, многие пытались помочь Максу. Фред поднял все свои связи и добился того, чтобы рокер вышел из тюрьмы народным героем, жизнь которому едва не сломал случай. Весь мир был в курсе, как о кокаиновой зависимости парня, так и о победе над ней.
За последние годы Джейн ни разу не видела Джайла, она очень надеялась, что старший Хертц применил хоть какие-нибудь воспитательные меры в отношении зарвавшегося сына. Хотелось верить, что Джайл раскаивается — при последней встрече с Джейн, состоявшейся в колледже, когда девушка забирала документы, он быстро опустил глаза и отвернулся. Из чего она сделала вывод, что богатенький сыночек хотя бы не гордится соучастием в преступлении и не хвастается, что остался безнаказанным.
— И все-таки, тебя не беспокоит, что вся твоя жизнь теперь крутится около Макса? Не осталось ничего твоего собственного, личного.
— Фред, — засмеялась она, — клянусь, я ни на что не променяю жизнь, которая у меня сейчас. О! Обожаю эту песню. Пойду — посмотрю у сцены.
* * *
Перед предстоящей встречей волновались все. Джейн одно за другим посылала короткие сообщения матери, уточняя детали предстоящего вечера, Макс нервно барабанил пальцами по бедру девушки, иногда забываясь и постукивая слишком сильно, отчего та поджимала колени и раздраженно напоминала, что не железная.
— Прости, малыш, я думаю, что сказать твоему отцу, — сказал Макс, в сотый раз за последний час сожалея, что больше не курит.
— Я думала, ты давно уже придумал! Еще когда затеял эту встречу! — возмутилась она, убирая его руки от себя.
— Встречу затеяла и организовала ты, — напомнил Макс, возвращая ладонь обратно. — В моих планах было лишь официально объявить нашему государству и всему миру, что ты со мной спишь, — улыбнулся, поглаживая ее коленку, — имею право.
— Солнце мое, мы только начали общаться с папой... Если я выйду замуж и не позову их с мамой — это его добьет. Либо в его присутствии, либо никак.
— Ты так говоришь, будто бы я против! Поверь мне, если бы я был против, мы бы сейчас отдыхали дома в кровати или в потягивали... эм, сок на пляже. Но нет, мы едем на мою казнь! — обреченно вздохнул. — Знаешь, я прямо вижу, как открывается входная дверь, а там твой отец с ружьем! — развел руками, а Джейн согнулась пополам, заливаясь смехом.
— Обещаю, тогда мы умрем вместе. Я прикрою тебя своей героической грудью!
— Помолчи, мне надо подумать.
Уставился в окно, задумавшись. Он действительно волновался, хотя не мог понять, чего именно опасается. В голове вновь и вновь всплывало слово "ответственность".
Макс вспоминал, как много раз ссорился с родителями своей девушки, два раза со скандалом забирал у них Джейн. Тогда он был никем, за спиной лишь тяжелое прошлое, в руках зыбкое настоящее, а впереди туманное будущее. Он увозил ее просто потому, что в тот момент ему так хотелось. Не озвучивая никаких конкретных обещаний относительно своих планов на будущее с Джейн, да что уж тут скрывать, у него и не имелось никаких планов. В мыслях не было их строить. Просто так было удобнее, такой поворот событий казался интересным, а там... будь что будет. Как-нибудь будет. Разберемся! В крайнем случае, всегда можно уехать и начать все сначала, не так ли? Нет, не так! — он это понял не так давно, зато очень ясно.
Сейчас к Джеку и Мэри Петерсон ехал успешный, перспективный молодой мужчина с внушительным счетом в банке, обладающий крупной недвижимостью и авторскими правами на топовые хиты и отлично продающийся бренд RP. Его кровь была чище, чем за последние пятнадцать лет, а в голове, впервые в жизни, выстраивались конкретные планы на будущее. Он знал, что будет сложно, но также был уверен, что не отступится. И сегодня он собирался сделать очередной шаг навстречу своему новому и столь желанному будущему.
Прошлой ночью Джеку так и не удалось сомкнуть глаз. Мужчину никогда ранее не мучала бессонница, перед самыми сложными и ответственными событиями в своей жизни Джек спал как младенец. Сегодня должно было случиться то самое долгожданное событие. Он впервые за пять лет собирался прижать к себе дочь, свою любимую маленькую девочку, которая совершенно неожиданно выросла в неуправляемую, отчаянную, невероятно смелую и упертую девушку. Джейн не боялась ничего: ни сцены, ни критиков, ни фанатов и популярности, ни наркотиков или полиции. Она безразличным тоном отвечала на провокационные вопросы, комментировала пикантные события и ядовитые реплики журналистов. Она на всех мероприятиях была рядом с Максом, иногда шла с ним под руку, иногда чуть в стороне. На пресс-конференциях и автограф-сессиях сидела настолько близко, чтобы Макс при необходимости мог дотянуться рукой и коснуться ее. Она беззастенчиво посылала матом наиболее докучливых репортеров и поклонниц рокера, демонстрируя камерам неприличные жесты, в то же время мило улыбалась, давая интервью серьезным изданиям.
Джек читал о дочери, смотрел с ее участием ролики на ютубе и понимал, что совершенно не знает своего собственного ребенка. С самого ее рождения он придумал девочке судьбу, нарисовал себе ее образ и идеальное будущее, очень злился, когда она начала совершать ошибку за ошибкой, разрушая свою жизнь. И лишь недавно понял, что это были не ошибки. Это были поступки, которые позднее привели Джейн к ее счастливому настоящему, к ее собственной сказке, преимущества которой хоть и были непонятны Джеку, но имели место быть.
Тиски злости, обиды, ревности уже давно не сжимали его сердце. Он хотел заново познакомиться со своей дочерью, узнать и понять ее настоящую. Готов был смириться и принять ее жизнь такой, какую та себе выбрала. Ведь это единственный способ снова обрести ее, не так ли?
