— Я сделаю вид, что не слышала этого. — плюхнувшись на диван, женщина поставила свою ношу на свободный участок стола и откинула крышку, демонстрируя крупный искусственный рубин, размерами не уступающий ногтю моего большого пальца, на каждой грани которого красовался маленький рунный узор. — Пространственный карман-накопитель. Одновременно может использоваться и для хранения неживых предметов, и для аккумуляции магической энергии. Чем выше запас силы, тем больше внутреннее пространство. Кристалл создан без применения магии, так что конфликтовать с энергетикой хозяина не будет. Твоя очередь.
Нажав на кнопку шарика, заставляю его увеличиться до размеров теннисного мячика и толкаю в сторону Тирании. Чародейка легко поймала артефакт, предвкушающе улыбнувшись, нажала на кнопку и лихорадочно сверкающими глазами уставилась на красный луч, выстреливший в чайник. В следующую секунду на столе материализовалась маленькая крылато-рогатая кобылка нежно-розового цвета, испуганно пискнувшая, обнаружив себя сидящей на фарфоровом сосуде с горячим напитком.
— Какая прелесть! — отложив переноску, женщина наклонилась вперед и подхватила на руки пони, похожую на крупную кошку. — Правда, она миленькая, Бубик?
— Конечно, дорогая. — профессор чар задумчиво посмотрел на кобылку, над которой начала сюсюкать его жена, и неожиданно улыбнулся. — Может быть, это и не такая плохая идея. По крайней мере, мне ты нервы мотать будешь не так часто.
Подхватив шкатулку и захлопнув крышку, поднимаюсь на ноги и, изобразив поклон хозяевам апартаментов, заявляю:
— Благодарю за помощь. Жаль так скоро вас покидать, но мне нужно закончить еще некоторые дела...
* * *
— Я уже думал, что ты не явишься. — с едва заметным ехидством в голосе сказал Принц, стоило мне переступить порог его лаборатории. — Оплату принес?
— И ты здравствуй, Северус, — отзываюсь в тон зельевару-алхимику.
— Давай обойдемся без церемоний, — отмахнулся от меня черноволосый мужчина, одетый в черный костюм-тройку.
— Ты — как всегда, сама вежливость, — усмехаюсь уголками губ, периферическим зрением и при помощи контроля воздуха наблюдая за тем, как вещи профессора зельеварения упаковываются в дорожные чемоданы.
— Мне платят не за вежливость и разговоры. — хмыкнул собеседник. — Составы, которые ты заказывал, готовы. Можешь забирать и считать, что мы в расчете.
— Низко же ты ценишь свое здоровье. — пройдя через все помещение, останавливаюсь рядом со столом, на котором стоит картонная коробка с запиской, гласящей: "Для надоедливой мыши". — А вот это обидно.
— Я не привык себя переоценивать. — усмехнулся Принц. — И когда кто-то говорит, что та или иная вещь бесценна, мне слышится, что она не стоит и РЕ.
— Как-то это... — неопределенно взмахиваю левой рукой.
— Прагматично. — подсказал Северус. — Проверять работу собираешься или поступишь как магл с палочкой и поверишь на слово?
— Предпочту положиться на наш договор. — подняв коробку одной рукой, кивком благодарю мастера-зельевара и направляюсь к выходу. — Хорошего лета. Ближе к зиме еще увидимся: мне может понадобиться помощь в одном эксперименте...
— Обращайся. — потеряв ко мне всякий интерес, отозвался Принц. — Если будет свободное время и идея меня заинтересует, обязательно помогу.
* * *
Войдя в пока еще свои апартаменты, застаю забавную картину: Карабин (серая черноволосая мышь-зверолюд), сверкая блестками, обсыпавшими ее камзол в цветах рода Маус, стояла на коленях перед чайным столиком и пыталась поймать Мистику, медленно пятящуюся от служанки. Увидев меня, единорожка резко сорвалась с места и, забежав мне за спину, высунула мордочку из-за правой ноги, чтобы показать язык.
— И что тут происходит? — спрашиваю меланхоличным тоном.
— Ну... Мы... — мышь неожиданно потемнела мордочкой и, прижав уши к голове, поспешно поднялась на ноги, опустив взгляд в пол. — Простите, господин, это я во всем виновата.
Так как объяснений не последовало, молча киваю и, пройдя вглубь помещения, сажусь в кресло. Покупки и свиток с описанием ритуала переноса материального предмета на духовный уровень при помощи телекинеза были отнесены на столик, а взгляд разноцветных глаз скользнул сперва по одной питомице, затем по другой.
— Время у нас еще есть, так что, Карабин, приготовь что-нибудь перекусить и рассказывай подробно, что у вас произошло в мое отсутствие.
"Кто бы мог подумать, что единорожка начнет ревновать к мыши? Впрочем, пока это не мешает работать, так даже жизнь кажется более яркой".
* * *
(Отступление).
Спустившись в подземелье Хогвартса, расположенное уровнем ниже, чем общежитие Слизерина, лаборатории зельеваров и алхимиков, а также камеры для подопытных, Альбус Дамблдор проследовал к одной из комнат, предназначенных для особо опасных пленников. Приложив левую руку к серой каменной кладке на том месте, где должна была находиться дверь, он дождался, пока металлическая створка полностью проявится, а затем рывком распахнул ее.
— Какие гости, да без охраны, — прозвучал в тишине катакомб хриплый голос, в котором легко определялись нотки безумства.
Сохраняя на лице невозмутимое выражение, могущественный чародей, на территории школы способный дать отпор даже архимагу (хоть и лишь теоретически, так как проверить это, к счастью, еще не доводилось), уверенно шагнул через порог камеры, и над его левой ладонью, вытянутой вперед и повернутой вверх, загорелся маленький оранжевый шарик пламени. Тьма тут же расступилась, освобождая пространство для света, и взгляду рыжебородого мужчины предстал истощенный пленник, цепями распятый на стене и полностью голый.
— Здравствуй, Том.
— Здравствуй, учитель. — ехидно отозвался мужчина, еще недавно отзывавшийся на имя Квиринус Квиррелл, теперь же представляющий из себя лишь сосуд для осколка темной сущности, выевшей душу своей жертвы, словно червяк, поедающий плод. — Неужели ты так соскучился по моему обществу, что не смог дождаться следующей ночи?
— Я хочу узнать, каким образом ты избежал развоплощения, как сохранил часть сил и сколько еще частей тебя осталось в нашем мире, — не обратив внимания на провокацию, заявил директор Хогвартса.
— И ты думаешь, я отвечу? — склонив голову к правому плечу, с искренним интересом спросил Том (лишенный истинного имени и паствы, падший до состояния паразита темный бог). — Скажи лучше, что меня выдало? Я ведь идеально маскировал свою сущность, даже Хогвартс ничего не почувствовал...
— У нас впереди много времени, целое лето. — огненный шар завис над головой Дамблдора, а в руках у него появились волшебная палочка и хрустальный шар. — Не хочешь говорить добровольно? Хорошо. Придется использовать более грубые методы...
Лезть в память к твари, в которую превратился когда-то лучший ученик школы, Альбус не собирался. Однако же увидеть чужие воспоминания можно было и без прямого контакта, используя артефакт-посредник. Замок же, обнаружив угрозу для учеников, был готов помочь директору как с допросом, так и уничтожением существа...
(Конец отступления).
Примечание к части
Как-то так.
Хочу отметить, что в скором времени появятся еще одновременно две части ВЧП: пятая — ветка Метро и шестая — на Эквусе после таймскипа, скорее всего, линейное повествование будет. Связано с тем, что третья часть подходит к завершению.
Жду отзывов.
КОНЕЦ УЧЕБНОГО ГОДА 2
Своих подопечных я нашел в большом зале во время позднего завтрака, растянувшегося с восьми часов утра и до двенадцати часов дня. Студенты приходили и уходили, разбиваясь на группы по интересам, часто не обращая внимания на разницу в возрасте и цвет формы своих товарищей (должен признать, что к последнему была приложена и моя рука, так как во время прохождения лабиринта или блужданий в лесу, созданном иллюзорным пространством Хогвартса, школьникам нередко приходилось объединяться между собой, прикрывая друг другу спины). В факультетском соревновании, которое большей частью прошло мимо меня, с небольшим отрывом победили "вороны", второе место занял Гриффиндор, третье место ушло "барсукам", а Слизерин...
"А "змеи" выступали в качестве сторонних наблюдателей. По крайней мере, их большинство, так как энтузиасты вроде Фауста все же пытались чего-то добиться".
Флер, Поттер и Дурсль, а также присоединившиеся к ним Рон Уизли и Гермиона Грейнджер сидели за столом "львов" у самого выхода из зала, что-то оживленно обсуждая. За спиной у беловолосого мальчика скромно стояла Тами, одетая в черные штаны, рубашку, и, судя по стиснутым челюстям, а кроме того, прижатым ушам и опущенному взгляду, причиной бурной дискуссии была именно она. Смуглокожая девочка, едва ли не тыча пальцем в грудь Фаусту (наверняка тыкала бы, если б между ними не сидели Гарри и Дадли), пыталась в чем-то убедить потомственного проклинателя, мага крови, начинающего некроманта и ученика моего второго "я". Рон, благоразумно помалкивающий, корчил рожицы, сидя за спиной у повернувшейся вполоборота чародейки...
"Мне внезапно в голову пришла мысль, что я всерьез начинаю считать себя Микки Мауса и себя Джафара Мора совершенно разными людьми. Что бы на это сказала Мистика? Эх... Теперь еще мне не хватает голоса в голове. Определенно любой психиатр был бы в восторге от подобного поведения".
Дав знак Карабин следовать за мной и не привлекать к себе внимания, накладываю на нас легкие чары отвода глаз и приглушения звуков. Первое заклинание относится к ментальной магии и активируется, если на человека или предмет, на который оно наложено, кто-нибудь посмотрит, тут же отправляя сигнал в чужой мозг о том, что он не видит ничего интересного, а второе плетение завязано на магию воздуха, и его можно было бы заменить прямым контролем стихии (но я об этом не подумал, сработав на рефлексах).
Попутно продолжаю отслеживать события, происходящие в большом зале: вот группа семикурсников со смехом врывается в распахнутые двери и целенаправленно устремляется к преподавательскому столу, за столом "барсуков" розововласая девушка удлиннившейся рукой влепляет пощечину своему однокурснику, сидящему напротив и, с красным лицом вскочив со стула, выбегает в коридор, на столе Равенкло устроили дуэль русский самовар и изящный фарфоровый чайник...
"А вот это что-то новенькое".
Сконцентрировав слух, улавливаю речь активно жестикулирующего четверокурсника в синих пиджаке и брюках:
— Какой подлый прием! Пользуясь неповоротливостью своего противника, китайский чемпион бьет его прямо по кранику... Ух... Я прямо сам почувствовал этот удар. Но представитель Руси тоже не промах: пинок правой ножкой прямо в бок, удар ручкой по крышечке и добивающий "прыжок смерти"! Вся скатерть в кипятке и фарфоровых осколках. Какой бой!
"И куда только Бубоник смотрит? Ну да, сегодня уже не учебный день, так что, пока его подопечные не призывают демонов и не пытаются отправить друг друга на перерождение, он с чистой совестью может игнорировать все их шалости".
Тем временем самовар запрыгнул на перевернутую салатницу и стал красоваться перед публикой, демонстрируя свои ручки и выпячивая пузатое брюхо.
— Да как ты можешь?! — звонкий девичий голос заставил меня вернуть внимание на своих подопечных.
— Легко и непринужденно, — с выражением лица, демонстрирующим всемирную скорбь, Фауст закатил глаза к потолку, на котором в это время отображалось яркое полуденное солнце, скрытое на треть наползающим на него белым облачком. — Гермиона, я вообще не понимаю, что тебя так разозлило.
Мисс Грейнджер глубоко задышала, открывая и закрывая рот. По всей видимости, ей и в голову не могло прийти то, что ее тираду кто-то может не понять. Однако же на выручку девочке пришел мистер Поттер, усталым голосом пояснивший:
— Гермионе не нравится то, что у тебя есть рабыня.
— Да? — встретившись взглядом с девочкой и получив утвердительный кивок, ученик моего второго "я" (нет, с этим, действительно, следует разобраться в самое ближайшее время) недоуменно заметил. — Но весь год ты относилась к этому вполне спокойно, да и на того же Малфоя реагировала нормально.
— Я не знала, что ты — рабовладелец. — справившись с возмущением, уже более спокойно, но все еще обвинительно заявила Гермиона. — Ты ведь не выпускал бедняжку из комнаты...
— Разве? — на этот раз недоуменного взгляда удостоилась золотая белка, на ошейнике которой висел медальон с гербом рода Флер. — Гермиона, я — гость из другой страны, у меня нет здесь влиятельных союзников и покровителей. Понимаешь?
— Причем тут это? — мисс Грейнджер снова начала злиться.
— Притом, что служанку первокурсника, без дела блуждающую по замку, любой из старшекурсников может припрячь к какой-нибудь работе, а то и злость сорвать. — подал голос Рон. — В конце концов, на слугах Хогвартса лежит защита директора, так что к ним отношение должно быть осторожное, а вот имущество приблудного волшебника из какой-то далекой страны...
— Рон! — резко развернувшись и уперев ладони рук в бедра, девочка нависла над рыжеволосым другом. — Ты говоришь о разумном существе.
— В том и дело, мисс Грейнджер. — скидываю с себя отводящие внимания чары, появляясь за спинами Гарри и Дадли. — Вы только что сами ответили на свой же вопрос.
— Профессор...? — взгляд уже не первокурсницы, но еще и не второкурсницы устремился на мое бледное лицо. — Что вы имеете в виду?
— Ну, во-первых, уже не профессор. Сегодня утром меня благополучно уволили по собственному желанию. — опустив руки на головы Гарри и Дадли, бесцеремонно треплю их волосы. — Так что теперь можешь ко мне обращаться просто "Сэр Маус".
На последних словах весело подмигиваю голубым глазом.
— Ну а, во-вторых, если ты хорошо учила историю магии, то должна знать о том, как маги ценой огромных потерь уничтожали разнообразные культы, зверобогов, демонов и существ, которые в своей природе имели божественные черты. — добавляю в голос каплю грусти. — К сожалению, маги — народ закостенелый и суеверный... хе-хе. Гхм. О чем это я? Ах да, после окончательной победы у магов был выбор либо поработить, либо уничтожить народы, теоретически представляющие угрозу новому будущему. О мирном и равноправном сотрудничестве речи тогда не шло, так как слишком много крови было пролито и попытка проявить благородство, скорее всего, окончилась бы новой кровавой войной и пришествием очередного пантеона. Поэтому наши предки решили, что превращение вчерашних врагов в сегодняшних слуг — куда более рациональный путь... Ну, а потом химерологи начали выводить расы полноценных зверолюдов вроде Тами и Карабин.
Кивком указываю на серую мышь, молчаливо стоящую за моим левым плечом, сливаясь с моей тенью.
— Вы тоже...? — поникшим голосом произнесла Гермиона, даже не пытаясь скрыть обиду и разочарование.
— Подумай вот над чем: имеет ли право победитель распоряжаться жизнью побежденного? Имеет ли право создатель распоряжаться судьбой своего создания? Готова ли ты из своего чувства справедливости разрушить отлаженную веками систему, в которой благополучно живут миллиарды магов и еще большее количество зверолюдов? — повернув голову к служанке, спрашиваю. — Карабин, ты хочешь быть свободной?
