— Теперь бы я хотел знать, где Драко? — Волдеморт бросил взгляд на Малфоя.
— Он в больничном крыле Хогвартса, — последовал ответ. Люциус не видел смысла изворачиваться и лгать.
— И что же он там делает? — вкрадчиво поинтересовался Темный лорд. Пришлось Малфою выдать краткую версию всего случившегося в школе, начиная от нападения на Гермиону и до драки в гостиной Слизерина. Волдеморт несколько минут задумчиво молчал, глядя на Гарри.
— Люциус, ты ведь понимаешь, что означает быть терсаго? — наконец, задал вопрос хозяин замка.
— Да, м..., — Люциус оборвал себя. Волдеморт усмехнулся, но ничего не сделал.
— Прекрасно, таким образом, я считаю, что Драко должен быть здесь и уже исполнять свои обязанности. Вы двое, — Волдеморт посмотрел на Люциуса и Северуса, — будете исполнять свои обязанности в этом замке.
— Гарри вообще-то учится в Хогвартсе, — напомнила ему Лили.
— Не в этом году. Он уже сдал СОВы, так что год может находиться на домашнем обучении. Тем более, ему требуется более серьезное обучение, чем то, что дается в Хогвартсе. Аристократ с такой кровью не имеет право вести себя как плебей, — последовал ответ.
— Я сам могу..., — снова взвился Гарри.
— Еще одно слово, и сидеть ты не сможешь неделю, — тут же последовал ровный ответ. Выражение лица Волдеморта явно говорило, что это не угроза, а констатация факта. — Запомни хорошенько. То, что твои мать и крестный отец здесь, никак не влияет на то, что все решения на твой счет буду принимать только я. Либо ты слушаешься и выполняешь все, что тебе говорят, либо отправляешься прямо в камеру. Так уж получилось, мальчик, что сейчас вы все на моей территории, и только от тебя зависит, будут жить они все или нет. Выбирай.
Гарри с ужасом посмотрел на Волдеморта. "Я же просто хотел остаться в стороне", — билась у него в голове мысль.
— Ты слишком значимая фигура, чтобы остаться в стороне, мальчик, — усмехнулся Волдеморт, прочтя его мысль. Он, кстати, мог считывать только то, что было на поверхности, остальное было скрыто за очень плотным щитом. Гари сглотнул. Такого поворота событий он не ожидал.
— Хорошо, — произнес тихо.
— Что именно? — приподнял бровь Волдеморт.
— Я буду слушаться, — пробубнил Гарри.
— Я не слышу, — Волдеморт откинулся на спинку кресла, уже понимая, что выиграл эту битву.
— Я буду слушаться, — громче повторил юноша. Волдеморт встал, подошел к парню, поднял ему голову за подбородок и заглянул в глаза.
— Ты знаешь, что я хочу услышать, — вкрадчиво произнес он. Четверо взрослых напряженно переглянулись, но боялись двинуться с места, чтобы не навредить юноше. Они уже понимали, что вся идея с походом сюда стала, пожалуй, самой большой их ошибкой. Они просто загнали себя в ловушку и дали Темному лорду способ воздействовать на Гарри.
— Я, Гарри Джеймс Поттер, лорд Слизерин, лорд Поттер, лорд Марвел, лорд Эвансдейл и лорд Ньюнордграсс, принимаю тебя, Томаса Марволо Реддла, именующего себя Волдемортом, как своего опекуна, обязуюсь выполнять все твои распоряжения и слушаться во всем, что касается моего воспитания и обучения, — произнес юноша. Было видно, что эти слова ему дались очень тяжело. Северус не выдержал и вскочил с дивана. Гарри оказался в его объятиях почти сразу же после этого.
— Зачем? — стиснув зубы, процедил зельевар. Сейчас ему было плевать, что Темный лорд может его убить прямо тут, на месте.
— Время игр закончилось, Северус, — спокойно произнес Волдеморт, садясь обратно на свое место. — Неужели вы думали, что теперь будете жить спокойно и припеваючи? Да вам теперь житья не даст Дамблдор. Не удивлюсь, если он уже в Министерстве капает кому-нибудь на мозги по поводу того, что Поттер переметнулся на темную сторону.
— Ты привязываешь моего сына, — сжав руки в кулаки, произнесла Лили.
— Этот разговор мы продолжим чуть позже, — твердо произнес Волдеморт, затем щелкнул пальцами, и в кабинете появился домовой эльф. Мужчина что-то тихо ему сказал, тот закивал головой и замер. Волдеморт посмотрел на Гарри. — Надеюсь, ты помнишь о своих словах. Я хочу, чтобы ты сейчас прошел за Димси и находился там, куда он тебя отведет до тех пор, пока я сам за тобой не приду. Ты не должен издать ни единого звука. Ты меня понял?
— Да, — губы внезапно пересохли.
— Иди, — кивнул на домовика Волдеморт. Гарри осторожно выбрался из объятий Северуса и сделал пару шагов к эльфу. — Пока ты послушен, им ничего не грозит, — последовало сообщение. В следующее мгновение Димси схватил Гарри за руку, и все вокруг поплыло.
Холод навалился сразу, сковывая тело. Юноша оглянулся и с ужасом понял, что находится в подземельях.
— Мальчик должен ждать хозяина здесь, — выдал Димси и исчез.
— Нет, — Гарри хотел закричать, но с губ сорвался только шепот. Холодно было неимоверно. Босые ноги почти мгновенно заледенели. Юноша оглянулся, обнаружил на полу соломенный тюфяк и сразу же забрался на него. Он не понимал, что все это значит. Было страшно, не столько за себя, сколько за тех, кто остался в кабинете. Он знал, не мог объяснить, откуда, но знал, по какой причине никто из четверых особо не рвался в бой. На кабинете, да и в зале собраний было очень много ограничивающих чар. Он не думал, что о них было известно даже Пожирателям. А про кабинет вообще не стоило говорить, там было столько всего, что колдовать вообще было бесполезно. Оставалось понять, что же хочет от них Волдеморт. Понятно, что отпускать добычу, полученную таким легким путем, он не намерен.
— И снова мной будут манипулировать, — произнес он с горечью. — И снова я оружие в борьбе за власть. За что мне все это? Почему все так? Я же просто хочу жить, наслаждаться каждым днем. Почему меня не оставят в покое? — слезы сами потекли из глаз. Он уже думал, что теперь все будет в порядке, но как же он ошибался. Что может ребенок против сильных мира сего, избравших его своей игрушкой?
Гарри потерял счет времени, он уже замерз так, что тело сотрясалось крупной дрожью, зубы стучали. Слезы все текли и текли, а мысли были все мрачнее и мрачнее, будущее представлялось безрадостным. Он свернулся калачиком на тюфяке, чтобы хоть немного согреться, но это было невозможно, холод исходил от пола, стен, потолка.
Он краем сознания понял, что его укутали в теплую мантию или одеяло, затем подняли на руки и куда-то понесли. Попытавшись что-то сказать, он закашлялся. Прежде чем потерять сознание, он успел подумать: "Заболел".
+1
Профиль Linnea
E-mail Linnea
Вебсайт http://www.liveinternet.ru/users/Aliaisha
36
2009-05-13 09:46:24
Автор:
Linnea
Мать всея Слизерина
Должность:
Сообщений: 10449
Уважение: +13606
Позитив: +133
Откуда: Санкт-Петербург
Пол: Женский
ICQ: 469435056
Награды:
Именная тема: Награды пользователя
Провел на форуме:
2 месяца 9 дней
Зарегистрирован: 2009-05-12
Последний визит:
Сегодня 18:33:44
Глава 35. "Аут-ат-тир" и принятие условий Волдеморта.
Тысячу лет назад.
— Это безумие! — молодой человек с темно-русыми волосами схватил за руку своего ровесника брюнета, резко развернул к себе и довольно ощутимо его встряхнул. — Сал, это глупость, как ты не понимаешь.
— Рики, я не вижу другого выхода, да и ты ничего не можешь предложить, — сжав запястья Годрика, спокойно произнес Салазар. — Ты сам видел, чем это закончилось вчера, и это я все-таки сумел взять себя в руки. А что будет, если я не смогу сдержать свои эмоции?
— Но, Сал, должно быть какое-то другое средство, — с отчаянием воскликнул Годрик.
— Рики, его нет, — Салазар решительно отодвинул от себя друга и двинулся дальше по коридорам подземелий Слизерин-холла.
— Я не думал, что мы строили эту камеру для этого, — в отчаянии прошептал Годрик, соскользнув спиной по стене на пол. Он сел на пол и обхватил колени руками, уткнулся лицом в них. Салазар остановился и повернулся к другу. Он медленно подошел и присел рядом с ним.
— Рики, нет другого выхода, — произнес Сал.
— Ты думаешь, я не понимаю? — Годрик поднял голову и посмотрел на Салазара. — Я боюсь, что оттуда выйдешь уже не ты..
— Я просто проведу там несколько часов, — произнес Сал.
— Неужели? — съязвил Годрик. — А каким ты выйдешь оттуда? Холодным, бездушным?
— Рики, с чего ты взял? — Сал был удивлен реакцией друга на свое решение.
Он знал, что Годрик понимает, насколько он, Салазар, опасен сейчас для окружающих. Проблема была в том, что он, Салазар, был слишком импульсивен, и зачастую эмоции возобладали перед всем остальным, и тогда стихийная сила вырывалась наружу. Это было что-то неимоверное. Волна, исходившая от него, могла разрушить замок. Разумеется, необходимо было найти способ обуздывать столь мощные выплески магии. Сам Салазар, Годрик, Хельга и Ровена искали способ запереть ее, оставить лишь уровень, равный остальным, но вскоре стало понятно, что это невозможно и может только нанести Салазару вред.
И вот, спустя несколько лет исследований был найден выход. В одной из камер подземелий родового замка Салазара они устроили некую комнату, температура в которой было ниже нуля, но воздух камеры был настолько сух, что стены не были покрыты не то что льдом, но даже инеем, да и выдох не связывался в пар. На стены камеры были наложены мощнейшие чары и заклинания абсолютной магической изоляции от мира. Годрик считал, что человек не сможет провести в этой камере больше десяти минут, но по расчетам, чтобы воздействие было полным, необходимо было пробыть в камере несколько часов. Первый опыт, когда туда вошел подопытный, не удался, и это мягко сказано. Мужчина постоянно страдал стихийными выбросами магии при эмоциональных всплесках. Через десять минут пребывания в камере он уже был безумен. Салазар понимал друга и его опасения, но другого выхода просто не видел. Последний всплеск его собственных эмоций чуть не разгромил целое крыло в замке. Но сейчас он считал, что вариант с безумием лучше, чем стать неконтролируемым убийцей.
— Рики, это единственный выход, и ты это знаешь, — произнес он. — Ты меня проводишь?
— А куда я денусь, — тихо произнес в ответ Годрик.
Они поднялись с пола и проследовали в темную часть подземелий. Даже тут чувствовался холод, который пробирался под одежду. Салазар остановился перед металлической дверью. Тут же с хлопком появился домовик.
— Я вернусь, — улыбнулся Салазар Годрику, прежде чем исчез вместе с домовиком. Иного входа для него самого в эту камеру не было, а вот вытащить его отсюда через несколько часов сможет любой, кто придет к дверям. Все было продумано для мелочей. Никто, кроме тех, кто попадал в эту камеру, не мог сказать, что же с ними там происходило.
И теперь Салазар Слизерин сам себя заточил в четыре стены, из которых не мог бы выбраться при всем своем желании до тех пор, пока время заключения не истечет. Все можно было бы свести к шутке, если не было бы так страшно. Когда-то Салазар обозвал эту камеру "Аут-ат-тиром". Что это значило, знал только он, но делиться своими знаниями с друзьями не спешил.
Сколько он себя помнил, сила всегда выливалась из него наружу неконтролируемым хаосом, с самого детства. Еще его родители обратили внимание на это, даже водили к различным целителям, заклинателям. Что хорошо было в древности, так это отсутствие разделения магии на светлую и темную как таковые, это произойдет чуть позже и изменит все устои общества. Трое друзей Слизерина были не менее могущественными магами, но подобных проблем у них не наблюдалось. Единственное, что удалось узнать из древних источников, это то, что подобное все-таки происходило, но названия такому явлению не дали. Обычно таких магов или убивали, или замуровывали, что, в конце концов, также приводило к смерти.
Годрик вошел в камеру через три часа после того, как в нее вошел его друг, и вынес оттуда бессознательного Салазара Слизерина, который был похож на ледышку, и его сильно знобило. На какую-то секунду Салазар пришел в себя и улыбнулся.
— Я вернулся..., — и снова впал в беспамятство.
— Вернулся, — тихо подтвердил Годрик...
* * *
Спустя пару десятилетий.
Салазар Слизерин, к этому времени один из признанных и почитаемых магов, стоял в полутемной комнате и смотрел на спящего юношу лет четырнадцати, своего третьего сына. Со Славиусом и Сараном проблем не было. Да, оба обладали силой, но пошли и внешностью, и характером в свою мать. Если со старшими все было предельно ясно, то вот с младшим ему еще предстояло разбираться.
Салазар прошел к кровати и сел на краешек.
Беда пришла нежданно-нагаданно. Третий сын унаследовал только кровь Слизеринов, ничем не разбавленную, а это значило, что и проклятие рода тоже. Салазар всегда считал силу Слизеринов проклятием, она не позволяла ему испытывать слишком сильные чувства. Эмоции были противопоказаны. И сегодняшний день стал не очень приятным, поскольку у младшего сына эмоции возобладали над разумом. Салазар с ужасом смотрел на то, как сила выплескивается из мальчика наружу, грозя смести все на своем пути.
— Папа? — сонно пробормотал юноша, открывая глаза. — Я не хотел, правда.
— Я знаю, сын, — вздохнул Салазар. — Но теперь с этим придется что-то делать.
— Мне придется уехать? — юноша сел на кровати и обхватил колени руками.
— Нет, но я боюсь за тебя, боюсь, что ты не выдержишь этого испытания, — Салазар притянул сына в свои объятия. — Мальчик мой, по закону магии именно ты являешься моим наследником. Я не могу позволить, чтобы в семье возник раздор.
— Папа?! — юноша весь сжался.
— Все будет хорошо, — Салазар погладил сына по голове. — Нам пора в "Аут-ат-тир".
— "Аут-ат-тир"? — недоуменно произнес юноша. — Что это?
— Тшш, — прикоснулся пальцем к губам сына Салазар. — Все вопросы потом, все потом.
Салазар лично отвел сына к камере. Юноша был в шоке, когда отец покинул его в этом ледяном аду. Страх, отчаяние, мука, боль — все это смешалось в коктейль. Магия бушевала со страшной силой, но выхода для нее в четырех стенах не было. И она нашла единственного, на кого можно было напасть — своего носителя. Когда Салазар вернулся за сыном, он застал страшную картину. На полу сломанной куклой лежал его мальчик, его грудь тяжело вздымалась, глаза тупо смотрели в стену и странно поблескивали. Такого удара силы даже у Салазара не было. "Надеюсь, ни у кого больше не будет такой силы, иначе мой род просто исчезнет с лица", — подумал Салазар.
— Что ты натворил? — Годрик вырос перед ним, как из-под земли и зло смотрел на друга.
— А ты хотел, чтобы здесь ничего не осталось? — в тон ему ответил Салазар.
— Да, и для этого ты решил угробить своего сына, — Годрик решительно забрал из рук Салазара юношу и отправился в ближайшие комнаты, чтобы осмотреть его. Надо сказать, что лечение заняло очень много времени. Веселый паренек исчез навсегда. На его место пришел тихий, задумчивый и очень отстраненный молодой человек.
Спустя несколько дней после этих событий Годрик узнал, что Салазар снова вошел в "Аут-ат-тир". Он готов был собственными руками уничтожить друга, но оказалось, что тот уничтожил себя сам. Второго раза хватило, чтобы превратить Салазара Слизерина в бесчувственного и порой жестокого человека. Единственный, кто все еще мог заставить его улыбаться, был его младший сын.
