Как только реаниматор вытряхнул из себя двух молодых верзил, Микки мигом уволок его на космоботе на борт "Молнии" и вернулся уже на моём самом роскошном флайере, который вот уже добрых десять лет приводил в бешенство всё моё начальство. Прежде, чем начать задавать магистрам вопросы, я дал им немного времени, чтобы они пришли в себя. Особенно был озабочен Айеран Фалитл. Ему было очень неловко от того, что он снова стал молодым великаном с пудовыми кулачищами, иссиня-чёрной бородкой и столь пышными кудрями до плеч. Наконец, он перестал ощупывать себя и вопрошающе воскликнул, робко глядя на меня:
— Простите, что беспокою вас, господин Мерк, так это всё не гипноз? Ваша медицинская машина действительно вернула мне самую настоящую молодость?
Посмотрев на него свысока, что при моём росте было сделать крайне затруднительно, я коротко ответил:
— Да, и это теперь необратимо.
— Арлан Великий! — Немедленно вскричал Айеран во весь голос — Да, меня же теперь точно не пустят в мой собственный институт! Эти разгильдяи просто не узнают меня!
Раймур в ответ на это удовлетворённо крякнул и немедленно сказал радостным голосом:
— Хех, вот и отлично! В таком случае я предлагаю нам всем немедленно отправиться в мой научный центр. Уж меня-то там непременно узнают, иначе я их всех со свету сживу и отправлю в горы пасти гатанов. Господину Мерку и его спутникам там будет оказан самый радушный приём.
Такой поворот событий, однако, совершенно не устраивала Айерана и он немедленно зарычал в ответ:
— Ну, уж, нет, Раймур! С чего это ты решил, что Императорский Дворец Науки это какая-то жалкая лачуга, в которой гостю не смогут предложить ничего лучшего, нежели кусок чёрствого хлеба и кружку дождевой воды.
Раймур Озалис не собирался сдаваться так просто, а потому набычился и сердитым голосом сказал:
— Ах, уважаемый господин Фалитл, извините, но вы забыли, видимо, о том, что это Дворец Собраний, согласно тысячелетних правил, служит как раз именно для таких торжественных случаев, а твоя нора предназначена только для того, чтобы в ней нас гонял, император, словно голодный кнар толстых и ленивых голсов. Так что мы отправимся на остров Марнир, а не в твои Роанлахские горы. Так и заруби это себе на своём носу, князь.
Поскольку господа магистры, явно, заговорили о протоколе, я поспешил вставить своё словечко:
— Послушайте, парни, мы с Нейзом находимся на Галане по делам службы, да, к тому же, не облечены никакими полномочиями. Поэтому мы не имеем права выдавать себя за каких-то важных персон и уж, тем более, делать какие-либо заявления для прессы. Единственное, что я должен сделать, так это стырить у вас какие-нибудь древние бумаги, которые можно легко датировать с помощью радиоуглеродного анализа и доказать моим боссам, что ещё хрен знает когда галанские сенсетивы окрысились на их контору, да, так, что втихую склепали против них горячую бомбу. Вы уж извините, меня, друзья, но ту хреновину, которую вы закопали под домом, я уже поместил вместе с грунтом в надёжный стасис-сейф. Теперь она послужит доказательством того, что на Галане не всё Слава Богу и вас пора ставить на карантин, чтобы ваш император закрутил все гайки и взял горячее оружие под свой личный контроль. Увы, но такова стандартная процедура и вот как раз это я имею право объявить вашему начальству. Так что давайте спланируйте всё так, чтобы я мог без лишних хлопот выполнить свою работу, а праздновать вы будете потом, когда к вам на голову свалятся эти мудрилы с Лекса Первого и Терилакса.
Между делом я послал Айерану Фалитлу очень короткую, но весьма важную телепатемму:
— Айеран, речь идёт о серьёзных вещах. Мне срочно нужно встретиться с императором Сорквиком, но только так, чтобы мой стажер ни о чём даже не догадался.
Нейзер снова, внезапно, сделался помехой для моих делишек, но теперь уже не детских, а весьма и весьма серьёзных. После моих слов и особенно телепатеммы, Айеран Фалитл тут же похлопал своего зама по плечу и сказал:
— Печально, Раймур, но тебе, видимо, придётся подождать другого удобного случая. Все документы, которые нужны нашему другу, хранятся как раз в Императорском Дворце Науки, так что подумай лучше над тем, как нам побыстрее добраться до Роанлахских гор.
При этих словах я чуть из ботфортов не выпрыгнул, а Нейзер и вовсе зажал рот рукой, чтобы не отпустить какую-нибудь солёную шуточку. Рунита, посмотрев на Микки, который был нем, как рыба, и лишь методично нарезал круги вокруг нас, выступила вперёд и радостно воскликнула:
— Господа, поскольку вам уже не от кого прятаться, давайте полетим в Роанлахские горы на этой сверкающей летающей карете. Робопилот моего мужа и его старый боевой друг Микки Флайермин доставит нас туда за считанные часы.
Старая железяка Микки, который, вдруг, обрёл фамилию составленную из двух слов на галалингве и галикири, обозначающих термин полёта, от радости аж заурчал. Он подлетел к своей обожаемой малышке, взял её руку своими стальными клешнями и от восторга уткнулся в неё своим центральным, темно-фиолетовым электронным глазом-искателем, которым он так лихо высматривал врага в космосе и в атмосфере, и заявил так важно, словно он был самым настоящим рыцарем:
— О, прекрасная дама моего сердца, для меня будет величайшим наслаждением пилотировать флайер, на борт которого вы взойдёте вместе с вашими спутниками.
О том, что эта железяка будет пилотировать мой любимый тяжелый боевой ротланский флайер-штурмовик, который я купил по дешевке на распродаже терилаксийского космофлота, а Нэкс превратил его в роскошнейшую посудину, вполне достойную президента любой планеты, этот тип, почему-то, промолчал. Не дожидаясь того, чем ответят моей жене наши галанские друзья, он демонстративно нацелился на тридцатиметровый флайер, стоящий посреди двора, своим манипулятором для ремонта электронных блоков и послал на его борт кодированный сигнал-мелодию, видимо, придуманный им специально, так как это был перепев одной из любимых галанских песенок Руниты. Пассажирская аппарель, расположенная в передней части корпуса плавно и бесшумно опустилась вниз и он немедленно потащил свою любимицу на борт этой полированной леталки, борта и короткие треугольные крылья которой играли всеми оттенками красного цвета, начиная от ярчайше розового и вплоть до густого, насыщенного, тёмно-фиолетового цвета.
Нам уже ничего не оставалось делать, как молча пойти следом. Талбат, который всё время пожирал эту небесную колесницу глазами, видя то, что доступ к флайеру открыт, метнулся к посадочному шасси-антиграву, чтобы заглянуть ему под крыло, до которого было добрых десять метров. На мой взгляд ничего интересного там не было, но парень всё равно остался доволен. Рунита уже поднималась вверх по эскалатору, когда Нейзер поинтересовался у меня строгим голосом:
— Верди, признайся, откуда у тебя такая роскошная машина? Ведь такой прогулочный флайер стоит никак не меньше двух миллионов галакредитов, это же настоящая президентская машина, ему только герба и флагов не хватает.
Тут я оскорбился и воскликнул, немедленно потащив его к правому борту:
— Как это не хватает герба и флагов? А это тебе что? Микки, бездельник, быстро включи опознавательные знаки и вывеси подобающие флаги!
Буквально через три секунды на носу флайера засверкал золотой роан, герб империи Роантир, а на концах крыльев с громким щелчком выстрелили две цилиндрические штанги и из них опустились к самой траве полотнища флагов, — зелёно-чёрно-золотого империи Роантир и фиолетового, украшенного изображением серебряного скального сокола-чара, клана Мерков Антальских. К нам тут же подбежали трое галанских сенсетивов и открыв рот принялись разглядывать свой герб, а Айеран даже не поленился пощупать тонкий гастлен флага, которому не был страшен ветер и я важным голосом сказал:
— Нейз, дружище, ты ошибся только в одном, это не какой-то там дешевый прогулочник, а настоящий ротланский штурмовик. Я купил эту посудину на Терилаксе за какие-то семьдесят штук и превратил её в самое шикарную космояхту, какую только мечтал иметь у себя под задницей. На это у меня ушло три годы работы и зарплата за четыре месяца, так что я не продам своего "Красного Лорда" и за десять миллионов, тем более, что на нём теперь стоит стандартная тахионная турбина с десантного космобота. Понимаешь, старина коллекционирование маломерных судов это моя страсть.
Вот тут я немножечко слукавил, так как это была страсть Нэкса, покупать старую технику самой лучшей конструкции, восстанавливать её и превращать в настоящие шедевры. Айеран осторожно тронул меня за плечо и вежливо спросил:
— Скажите, Веридор, а мы можем полететь вот так, с флагами на крыльях? Для меня это было бы очень почётно, ведь я, всё-таки, Великий князь империи Роантир.
Поклонившись ему, я ответил:
— Ваше сиятельство, именно поэтому я и попросил своего друга Микки поставить на борт герб и флаг вашей империи, чтобы вы могли пролететь над ней гордо и с шиком, как это вам и полагается. Однако, пойдемте, Рунита, наверное, уже заждалась, поджидая нас на борту "Красного Лорда".
Мы степенно ступили на эскалатор и он плавно поднял нас прямо на второй этаж, к люку пассажирского отсека. Микки, чтобы не оставаться в гордом одиночестве, раздвинул и убрал в борта герметичную переборку, отделявшую от него кабину пилота и уже восседал в моём любимом кресле, зажав в своих ловких ручонках сразу четыре больших пластиковых банки с пивом. Этим он сразу дал мне понять, что без боя не уступит пилотского кресла, да, я в него особо и не рвался. Рунита, которая ещё не знала того, что между нами случаются самые настоящие драки, вся так и сияла от восторга, чувствуя себя настоящей хозяйкой. Она радушным жестом предложила нам рассаживаться поудобнее и нежным голоском сказала:
— Микки, отвези нас, пожалуйста, в Роанлахские горы, в дом дядюшки Айерана.
Тот зашвырнул банки в утилизатор и весело гаркнул:
— Слушаюсь, моя госпожа!
Флайер тотчас стал плавно подниматься вверх и мы покинули ферму Талбата Номула, специально приведенную в совершенно неприглядный, сиротский вид. По сравнению с ней просторный овальный салон флайера с его полутора десятками роскошных, мягких кресел-трансформеров классического вида, обтянутых пластиком под натуральную кожу тёмно-красного цвета, с баром и кулинарным комбайном резного, тёмно-фиолетового дерева с серебряным декором и инкрустациями из морской кости, стенами и потолком, обитыми перламутрово-светящимся сиреневым шелком, украшенные декоративными панно из солопласта, на которых я как-то раз, в порыве творчества, собственноручно изобразил сценки из дворянской жизни, привели всех моих пассажиров в изумление, со стеклянной Рунитой в середине, казался самым настоящим дворцом императора. Нейзер, так наверное и стоял бы посреди него с открытым ртом, если бы Рунита не сказала ему:
— Нейз, дружок, будь добр, приготовь для наших гостей напитки, а я пока что соберу на стол что-нибудь перекусить.
Тут уже Рунита начала кокетничать, так как кулинарный комбайн был под завязку наполнен самыми высококачественными продуктами, из которых он мог приготовить любой, даже самый изысканный деликатес галанской кухни. Мой стажер заулыбался и бросился к бару, а юная галанка из эпохи перезрелого феодализма принялась уверенно общаться с кулинарным компьютером, на редкость тупой и беспросветно глупой машиной, начисто лишенной какой-либо самостоятельности и свободы действия. Тут нужно было иметь совершенно особые качества ума и колоссальное терпение, чтобы питаться особыми разносолами. Лично я из-за этого всегда обходился либо самыми простыми блюдами, либо просто трескал солдатские пайки, еду очень вкусную, питательную и полезную.
Вскоре мы сидели за столом ели, пили и веселились. Это было наше самое короткое путешествие по Галану, зато самое шумное и весёлое. Мои новые друзья после всех треволнений сегодняшней ночи усиленно налегали на крепкую выпивку и даже не отказали себе в весьма сомнительном удовольствии выпить по большому стакану коктейля "Ракетное топливо", который смешал для нас Нейзер. Судя по тому, как мой стажер лакал это крепчайшее пойло, в состав которого входил самый банальный самогон редкостной вонючести, настоянный на ржавой крошке из железно-никелевых метеоритов, кометного льда с запахом и привкусом аммиака, небольшого количества любого ликёра и нескольких граммов лимонного сока, он успел помотаться по космосу на борту какой-то армейской посудины, ведь ни один штатский никогда не сможет выпить этот ядохимикат так, чтобы не поморщиться.
Поднимая стакан с этим рыжим пойлом, я рассказал своим пассажирам о том, как мы ещё в юности, проходя лётную практику на крейсере клана, тайком, как это и положено, собирали пищевые отходы и заводили брагу, чтобы причаститься эти адским зельем после боевых стрельб. Нейзер тоже рассказал нам о том, как его, однажды, поставили в корабельном трюме на пост номер один бис, — к здоровенной бадье с брагой, от которой исходил такой дух, что он чуть было не откинул копыта, пока дождался смены. Вообще-то в космофлоте про флотский самогон и коктейль "Ракетное топливо" ходит множество баек, но одна из них неизменна, якобы, на нём, однажды, смеху ради, запустили жидкотопливную ракету и она долетела до какой-то там цели.
На мой взгляд это сплошное враньё, так как флотский самогон не годится для этого только потому, что он вспыхивает слишком рано и способен проесть любой, даже самый надежный топливный бак. Именно поэтому его и принято хранить в небольших семилитровых канистрах из-под метанола, да, и ядовиты обе эти жидкости примерно одинаково, только самогон ещё и невероятно вонюч. Когда я рассказал это нашим новым друзьям, то оба великих учёных сначала во всё поверили и лишь только после того, как Талби вывалился от хохота из кресла, поняли, что я их разыграл и сами стали уматываться со смеху. Потом мы с Нейзером стали рассказывать им солёные флотские анекдоты и горланить во весь голос похабные песенки. В общем полёт проходил просто замечательно.
Вот так после нескольких месяцев, проведённых на этой планете, мы раскрыли её самую древнюю тайну. Теперь передо мной стояла дилемма, закончить свой сенситивный поиск так, как это было предписано инструкциями или поступить нестандартно, так как подсказывала мне моя совесть. Благодаря грубейшей ошибке сенситив-экспертов, которых я таскал по всей планете добрый стандартный год, этот мир попал в западню и торчал в ней пятьдесят тысяч лет с гаком, старательно сдерживая своё развитие и стремление человека к преобразованиям. Впрочем, по здравому рассуждению глупо винить в этом людей, которые мотались по планете под видом бродячих артистов, купцов, ремесленников и солдат-наемников, нигде не задерживаясь больше, чем на три-пять дней.
К тому же в те времена на Галане свирепствовали всякие бандитствующие аристократы, которые очень боялись колдунов, магов и ведьм, а потому при малейшем подозрении на волшбу, сажали людей на кол или сжигали их живьём на кострах. Тогда галанцы поклонялись добрым трём сотням божков, были очень суеверны и потому сенсетивы тщательно скрывали свои способности. Ну, а то обстоятельство, что уже в то время семейные отношения галанцев были очень прочны в силу редкостного долголетия и семья была самым важным институтом государства, именно это делало задачу сенсетив-экспертов с Квинты особенно трудной. Меня, кстати, они не послушались, когда я предложил им взять отловить и хорошенько изучить нескольких галанцев, а затем провести рокировку, чтобы под их личиной провести год в маленькой, но надёжной крепости, называемой семьёй. Это показалось им слишком сложным ходом и они решили просто побродить по планете.
