Мы доставляем этим придуркам удовольствие, — прозвучал в его голове голос Гермионы.
— Можно подумать, Малфой, что ты ни разу не подглядывал за слизеринскими девчонками, — громко произнесла девушка вслух.
Малфой перестал улюлюкать и удивленно посмотрел на неё.
— Понимаешь, это нормально — интересоваться противоположным полом, Малфой! — язвительно произнесла Гермиона.
Рон облегченно вздохнул и снова виновато зажмурился.
— А что ты скажешь, Поттер? — ухмыльнулся Драко, повернувшись к Гарри.
— Скажу, что я тогда не встречался с Гермионой и мне не в чем упрекнуть Рона. Ну разве что за то, что мантию взял без разрешения, — сквозь зубы ответил Гарри и подумал, как хорошо, что Малфой не владеет блокологией. Иначе радоваться ему сейчас и улюлюкать ещё громче. Рон, друг называется, подсматривать за Гермионой! Да ещё в его мантии-невидимке!
Гарри, Рон тогда ещё глупым был, прости его! — Гермиона испуганно посмотрела на него.
— Так у тебя мантия-невидимка есть, Поттер? Ну и где она сейчас? — спросил Малфой. — Гойл, держи его, сейчас послушаем, за кем подсматривал наш очкарик.
Гойл заломил руки Гарри за спину. Драко нетерпеливо ткнул в лицо парня платок. В нос Гарри ударил горьковатый аромат. Мысли словно сложились в бесконечную цепочку. Детство. Там было много неприятного, но разве он, Гарри, виноват в том, что его лупил Дадли, запирал в чулане дядя и ругала тетя. Это неприятно, но это не стыдно. А ковыряться в носу и развешивать везде сопли тетя отучила его, ещё когда Дадли восседал на горшке, сделанном в виде кресла. Интересно, это я вспомнил сейчас или на уроках Снейпа? Начальная школа. Неприятные воспоминания о том, как его держат дружки Дадли, а сам кузен бьет по носу. Больно, обидно, но не стыдно. Трое на одного, к тому же щуплого пацана.
Хогвартс. О, за шесть с половиной лет много чего произошло, о чем не стоит говорить сейчас Малфою и его ржущим гориллам, все его, Гарри, приключения известны и Гермионе, и Рону. Что же до постыдного и сокровенного... Черт возьми, словно кто-то настойчиво роется в голове, выискивая подходящие варианты. Сны про Чо (когда это было!), так это у всех парней происходит. Встречи с Гермионой... Ну и что, что сначала он был неопытен! Все парни сначала неопытны. Об этом даже в книге Гермионы написано, которую она так долго не давала читать. Их ласки, фантазии — все это очень личное и принадлежит только им двоим, и ничего постыдного. И рассказывать это Малфою — черта с два! И про то, как Гарри потихоньку распустил руки на уроке профессора Бинса, он тоже рассказывать не будет. Скукота невыносимая, призрак гудит, как пылесос, Гермиона сидит рядом и пытается конспектировать волшебно-историческую чушь! Пусть теперь Рон поконспектирует для разнообразия.
— Ну что ты молчишь, Поттер? — недовольно спросил Драко, нетерпеливо заглядывая в его лицо.
— Похвастаться нечем, Малфой, — ответил Гарри. — С парнями не сплю, с учителями тоже, Добби ублажать себя не заставляю, за девчонками подглядывать не догадался, а после венчания в этом отпала необходимость, эротические маггловские журналы видел только издали в руках кузена Дадли, порнушку смотреть не доводилось, ни в чулане, ни в моей комнате телека не было. Больше тебя ничего не интересует, как я понял. Ах, да! Где мантия, не скажу, потому что это, — он указал глазами на платок в руках Малфоя, — не веритазерум, а спрятал я ее не в постыдное место.
Гермиона хихикнула. Рон несмело улыбнулся.
— Не верю я, что тебе нечего сказать! — Малфой разозлился и снова сунул под нос Гарри платок.
— Рон, извини, я обещал тебе, что скажу сразу, если... Но это ведь ее дело, и я не стал тебе говорить, — неожиданно для самого себя произнес Гарри. — Джинни переспала с Дином. Недавно.
— Что? — потрясенно воскликнул Рон. — Джинни переспала с этим негром!
— Рон! — предостерегающе воскликнула Гермиона.
Гарри закусил губу, с трудом преодолевая невесть откуда взявшееся желание рассказать и Гарри, и Гермионе о том, что он увидел о Снейпе в сите воспоминаний на пятом курсе. К счастью, все внимание было отвлечено на взбесившегося Рона, и Гарри на всякий случай зажал себе рот.
— Я убью ее! — взревел Рон. — Переспать с негром! Меня сейчас стошнит!
— Да ты ещё и расист к тому же! — негодующе крикнула Гермиона. — Это ее дело!
— Да я маме расскажу! Она ее закопает! Мама строго-настрого запретила нам трахаться в школе!
— Начни выполнять ее приказ сам! — Гермиона дрожала от возмущения.
Малфой, Кребб и Гойл громко захохотали. Перепалка между бывшими гриффиндорцами их забавляла.
— Я это другое дело! Я — мужчина! — крикнул Рон.
— А подглядывать за мной тебе тоже можно! — Гермиона навалилась на него. Драко согнулся пополам, повизгивая от смеха. Неожиданно он почувствовал, что кто-то сбил его с ног и вырвал из рук волшебную палочку.
— Эй! — возмутился Малфой.
Гермиона неожиданно отпрянула от Рона. Тот вскочил на ноги. Руки его были развязаны. Несколькими мгновениями позже Кребб и Гойл тяжело опустились на пол после двух ярких вспышек Ступифай.
— Отлично, Рон, молодец, Гермиона, — воскликнул Гарри, держа вырывающегося Малфоя.
— Ну что, староста, почему бы тебе не применить беспалочковую магию? — едко осведомилась Гермиона.
— Сейчас я ему покажу беспалочковую магию, — прорычал Рон.
Он подскочил к выпавшему из рук Малфоя платку с засохшей розой.
— Гарри, держи крепче этого хорька! — Рон подхватил платок и с размаху ткнул в лицо Драко.
— Ну, козел белобрысый, говори, — удовлетворенно выдохнул Рон.
Гарри подбадривающее подтолкнул старосту. Гермиона прыснула. Драко закусил губу и принялся отчаянно вырываться.
— Ну что, что, не слышим тебя! Что там у тебя? Небось, с нашей Жабой спал, а? — Рон скорчил гримасу.
Гарри расхохотался и не удержал вырывающегося Малфоя. Гермиона взвизгнула от смеха.
— Не скажу, придурки, не скажу! — обычно бледное лицо Драко стало пунцовым. — Я тогда переругался со всеми своими девушками! И с твоей дурой Парвати тоже! — выдавил он. — А тут Люси...
— Ты перепихнулся с Люси? — потрясенно спросил Рон.
— Ну и что тут такого! Люси же девушка. Да мне и не понравилось! Толстая, как подушка! Да и было это всего раз!
Гарри сел на пол, сотрясаясь от безудержного хохота. Гермиона брезгливо морщилась и вздрагивала от смеха. Рон повизгивал от смеха, стуча кулаком по полу.
— Я вас всех урою! Убью! — орал Драко.
— Попробуй только и вся школа узнает, что ты спал с Люси, — все ещё всхлипывая от смеха, сказал Гарри.
— Идем отсюда, а то скоро Кребб и Гойл очнутся, — предложила Гермиона.
— А было бы прикольно и их спросить, — оживился Рон.
— Удивительная верность своим рукам, это я тебе и без цветка скажу, — пошутил Гарри. — Правда, пошли отсюда. Палочку я отдам Парвати Патил. А то мало ли... — Гарри кивнул Рону и Гермионе, и они вышли из спальни старосты.
— Слушай, Гарри, — сбегая по ступенькам, спросил Рон, — ты же вроде умеешь видеть, кто с кем был, что ж ты раньше не сказал, что Люси с Малфоем была?
— Да у Малфоя уже столько девушек перебывало, что и не разберешь, да и вглядываться в его рожу бесстыжую у меня давно нет никакого желания, — ответил Гарри.
До конца дня он раздумывал, говорить ли Макгонагал о случившемся или не стоит. Любого другого ученика за такие проделки давно бы выгнали из школы, только не сына министра Магии. Стоит ли тогда понапрасну расстраивать декана? С другой стороны, размышлял Гарри, беспомощные из-за браслетов, они все же отделались легким испугом. Ведь Малфой мог что угодно сделать с Гермионой, да и его, Гарри, мог заставить делать что-нибудь позорное. От этих мыслей стало страшно. Находиться в школе, будучи закованным в антимагические кандалы, стало опасно. Нужно срочно найти способ освободиться от воздействия браслетов. Но как? Ответа на этот вопрос Гарри не знал. Сидящая рядом с ним Гермиона тоже пребывала в глубокой задумчивости.
* * *
Джеймс, Сириус, Ремус и Петтигрю сидели на старой кровати в Визжащей Хижине и разглядывали содержимое холщового мешочка.
— У Слинявуса выпало из кармана, — довольно произнес Сириус. — Интересно, что это?
Ремус вытряхнул на ладонь немного сушеной травы.
— Наверняка, заменитель девушки, — хмыкнул Джеймс. — Понюхал и порядок.
— Точно, — захихикал Сириус. — А что ему еще делать? Никакая девушка не хочет, чтобы её облили слюнями.
— А если серьёзно, Лунатик, как думаешь, что это? — спросил Джеймс. — Может, компонент для его темных увлечений?
Ремус осторожно потянул носом.
— Запах довольно приятный, — ответил он, — терпкий, похоже, полынь... — он стряхнул траву назад в мешочек.
— Так неинтересно! — разочаровано выдохнул Сириус.
Неожиданно Ремус испуганно закрыл себе рот.
— Рем, ты чего? — удивился Джеймс.
Люпин замычал и помотал головой.
— Муни, не гони, говори, что с тобой? — Сириус отвел руки Ремуса от лица.
Ремус, заливаясь краской, жалобно посмотрел на друзей:
— Я не знаю... мне это вдруг захотелось сказать, но это... слишком лично...
— Тут все свои, Лунатик, — улыбнулся Джеймс.
— Я... я так девушку хочу, — прошептал Люпин.
— Сейчас или в принципе? — осведомился Сириус.
— И так... и... так, — сознался Ремус. — За неделю до полнолуния желание совсем невыносимо... Если бы не охлаждающее зелье мадам Помфри... Это потому, что я оборотень, — расстроено добавил он.
— А по-моему, это потому, что ты — нормальный парень! — Джеймс хлопнул его по плечу. — Лунатик, сознавайся, кого ты заприметил, и мы с Бродягой приложим все силы, чтобы эта красавица отдалась тебе!
— Нет-нет, — огорченно покачал головой Ремус, — мне нельзя. Я оборотень, это только моя проблема... Но я боюсь, что однажды обману какую-нибудь девушку.
— Да ну тебя, Лунатик, — пробормотал Сириус, разглядывая и нюхая мешочек Снейпа. — Развезло тебя как... Сохатый, это наверняка трава Слинявуса виновата, возбудила нашего бедного волка. Кстати, Рем, а ты, как староста, наверное, не имеешь права даже погонять шкурку? — Сириус захихикал. — Тогда представляю, сколько ты снимешь очков с меня и Сохатого, если узнаешь... — Сириус неожиданно закрыл себе рот и испуганно посмотрел на Джеймса и Ремуса.
— Бродяга? — вопросительно взглянул на него Джеймс.
— Вот черт, — Сириус убрал руки, — само прет, не могу удержаться. Ну... Рем, ты только в обморок не падай, ладно? В общем, мы с Сохатым... — он снова закрыл себе рот.
— Что? — недоуменно посмотрел на него Ремус.
— Что?! — пискнул Петтигрю.
— Говори, Бродяга, — Джеймс подтолкнул его в плечо.
— Нет, это слишком лично, — замотал головой Сириус и снова закрыл себе рот.
— Тогда не говори, — понимающе покивал Люпин.
Петтигрю снова пискнул и, неожиданно схватив Сириуса за руки, с усилием оттащил их от губ.
— Мы Золотку по очереди штопали, — закрывая глаза и заливаясь краской, сознался Сириус. — Ну... в складчину... платили ей, она разрешала, чтобы после Сохатого я был.
Джеймс тоже залился краской, но быстро совладал с собой.
— Ну, парни, тут ничего такого страшного. Я купил несколько уроков у Золотки, а Бродяге тоже хотелось. Рем, Пит... — он виновато посмотрел на друзей.
-Я, кажется, понял, что это за трава! — воскликнул Ремус. — Она заставляет нас сознаваться в самых сокровенных вещах!
— Точно! — покивал Джеймс.
— Что ещё можно ожидать от Слинька! — прорычал Сириус.
— Ладно, не огорчайтесь, парни, — бодро произнес Джеймс. — Раз Ремус и Сириус вынуждено разболтали кое-какие свои секреты, то я из солидарности тоже понюхаю эту гадость! Только предупреждаю, я испорченный! — Джеймс подмигнул друзьям.
Те облегченно вздохнули. Петтигрю напряженно вглядывался в лицо Джеймса. Его остренький нос нетерпеливо подергивался.
Джеймс понюхал сушеную траву.
— Ну... в общем, Бродяга, не обижайся, — Джеймс слегка покраснел. — Я так понравился Золотке, что она несколько уроков дала мне бесплатно. Согласилась при условии, что я приду один, ничего тебе не скажу. Она ... сказала, что завидует моей будущей девушке, потому что я — классный любовник. Умираю от желания испробовать свои умения на Лили.
Джеймс потер пылающие щеки.
— Что, сказала, небось, что я псиной воняю, — надул губы Сириус.
— Нет, что ты, Бродяга! — округлил глаза Джеймс. — Про псину она ни словом не обмолвилась! Просто из-за того, что я... олень... На мне это отразилось так, что я хорошо пахну. Очень возбуждающе.
-Это точно, — благоговейно выдохнул Петтигрю.
Сириус медленно повернулся к Питеру.
-Хвостик, — шелково проговорил он, — твоя очередь, — и протянул мешочек.
-Нет! — пискнул Петтигрю.
-Что значит — нет? — возмутился Блек. — Все сознались, ты послушал, а теперь в норку юркнуть хочешь?
Петтигрю, визжа, отбивался изо всех сил. Джеймс подрагивал от смеха, наблюдая за тем, как Сириус тянет Хвоста к мешочку. Ремус смущенно потирал то лоб, то щеки. Наконец, сильные руки Сириуса скрутили Петтигрю и сунули его носом в сушеную траву.
— Джеймс, — тяжело дыша, проговорил Питер, — ты такой красивый, когда моешься в душе... И нравишься мне, — жалобно добавил он.
Ремус и Джеймс, широко открыв глаза, смотрели на дрожащего Петтигрю. Сириус выпустил его, и Питер зажал себе рот.
— Фу, Хвост, — скривился Блек и брезгливо рассмеялся, — фу!
* * *
Гарри проснулся. Вот это да, выходит, что и отец с друзьями испытали на себе действие той чудо-розы. И взяли они ее у Снейпа. Гарри вскочил. Вот он — ответ на вопрос. Снейп может помочь. Возможно, расстегнуть браслеты помогут его знания в темных искусствах.
— Гермиона, — он тронул за плечо спящую рядом с ним девушку.
— А, — она открыла глаза и сонно посмотрела на Гарри.
— Я придумал кое-что... Давай попросим Снейпа освободить нас от этого, — Гарри указал на браслет.
— Что? — похоже, Гермиона думала, что это ей снится.
— Да, я тоже не испытываю особого желания идти к нему. Но я очень боюсь, Гермиона. Мы не можем защититься от Малфоя, а мало ли, что у того на уме. Я очень надеюсь, что Снейп нам как-то поможет, он ведь умный... хоть и злой.
— Это прекрасная идея, Гарри, — потрясенно проговорила Гермиона. — Я... я так рада, что ты сам решился идти к профессору Снейпу!
— Что называется, не время дуться друг на друга. И хотя он по-прежнему меня терпеть не может, он уже несколько раз спасал тебя от наказаний этой садюги, а это очень важно для меня. Когда я ему расскажу, что Малфой с тобой сделал, надеюсь, он... хотя нет, ради тебя Дракошу он не закопает, но хотя бы отругает его, и то дело... А если снимет браслеты, я дальше сам разберусь с этим хорьком.
— Поверь, Гарри, Снейпу сейчас тоже тяжело. Малфой расшатывает ему всю дисциплину на факультете, а он ничего не может сделать этому главному пупу земли в школе, потому что, видите ли Люциус Малфой — его старый приятель и друг, с которым очень опасно ссориться. Он думал об этом, когда я отбывала у него так называемое наказание.
