Это повлияло на него каким-то образом, как у диадемы? Были ли его мысли даже его собственными?
Гарри заставил себя беспокоиться об этом и в последующие несколько дней. Он однажды успокоился, сказав себе, что тот факт, что он беспокоится, означает, что на него не влияют. Однако Волдеморт и части его души были коварны. Также ему пришла в голову мысль о том, что это позволяло ему беспокоиться, как способ удержать его от осознания того, что он повлиял на него.
Возможно, это не просто повлияло на него. Диадема обратилась к Гермионе, и в то же время она достала ему щупальца.
Неужели Дурсли были загнаны гостями в плохих людей? Он мог представить себе, как его влияние ползет по лестнице каждую ночь, как черный туман, когда он спал. Это было бы коварно и невидимо, украдкой сострадания и сочувствия и заменой их гневом и ненавистью.
Была ли единственная причина, по которой Гермиона не пострадала, потому что он был в другом Доме и не видел ее так часто?
Если бы они провели больше времени вместе, она неизбежно потемнела и цинично, как он?
Даже если частичный хоркрукс не обладал такой силой, было доказательство того, что вокруг него менялось. Он не хотел этого для нее, но он нуждался в ней сейчас так же, как он нуждался в ней в тот день, когда он втянул свой путь в свою семью, отправляясь в Диагон-Аллею.
В конце концов он решил, что это не имеет значения. Было еще три хоркрукса, и когда они были уничтожены, он столкнулся с Волдемортом. Если он умер, тогда он не сможет беспокоиться о Гермионе.
Если бы он каким-то образом жил и был свободен от этого, тогда у них мог бы быть шанс на реальные отношения.
Жизнь снова перешла в рутину, хотя Гарри все время ждал, пока другой ботинок не упадет. Дамблдор пообещал, что он усердно работает, чтобы обнаружить расположение двух оставшихся хоркруксов; змея должна была быть решена последним, поскольку Волдеморт заметил бы, что это отсутствие.
К сожалению, день за днем прошло без новостей из Дамблдора. Гарри нашел отговорки, чтобы увидеть его пару раз, и все, кто признался бы, были в том, что он искал вниз, что, по его мнению, было многообещающим.
Прежде чем Гарри это узнал, прошел месяц, а затем два. Его отношения с Гермионой опустились в сопутствующую норму, и он и она работали с Невиллом, пытаясь разжечь его окклюзию. Казалось, что это будет безнадежный случай, особенно потому, что они не могли сказать ему, почему это важно.
Он начал включать ее и Невилла в свою боевую подготовку с Муди. Сначала Муди был стойким, но в конце концов признал, что наличие друзей, которые могли бы заботиться о себе, было частью того, что помогло аврорам выжить.
В конце концов, ни один аврор не был один. У них был полный вес министерства позади них.
Время, казалось, летело, и, прежде чем он это узнал, приближался конец учебного года, а вместе с ним и конечная задача.
У Гарри возникло беспокойство. Он предположил, что Волдеморт намерен возродиться примерно в одно и то же время, и, несмотря на заверения Дамблдора о том, что последнее задание будет лучше контролироваться, чем последнее, у Гарри было глубокое, неудобное чувство, что что-то пойдет катастрофически неправильно.
Поле квиддича было совершенно неузнаваемым. Двадцатифутовая изгородь пробежала по краю его, чтобы войти в два оставшихся чемпиона.
Стенды быстро заполнялись, но Гарри уже нашел свое место возле выхода. Однажды во время паники толпа была подавлена толпой.
Экраны с кубка мира по квиддичу были размещены там, где зрители могли наблюдать прогресс чемпионов. Гарри был в замешательстве, что было три экрана, но он решил, что они, вероятно, решили иметь третий экран для увеличения охвата.
Дамблдор лично проверил Кубок, и он наблюдал за тем, чтобы никто не проскользнул и попытался заменить чашку чем-то более зловещим. Гарри сомневался, что Волдеморт попытается что-нибудь предпринять; ни один из Чемпионов не был его врагом больше, чем кто-либо в Волшебном мире, были его врагами.
Более тревожным был тот факт, что ведущий член Wizengamot был похищен ранее в тот же день.
У Гарри возникло непростое чувство.
Гризельда Мартбанкс председательствовала на приговоре нескольких Пожирателей Смерти в Азкабане, прежде чем она ушла на пенсию и присоединилась к Управлению Экзаменов Волшебников. Она была старше Дамблдора, а это означало, что она была очень старой, и она была сторонницей министерства против Волдеморта на каждом шагу.
В последнее время она также вызывала политические проблемы для фракции Чистокровных. Либо одного фактора было бы достаточно, чтобы сделать ее врагом Волдеморта, по крайней мере, достаточно для заклинания.
Гарри подумал, будет ли Волдеморт выглядеть иначе, если для его тела будет использована чужая кровь? Он также задавался вопросом, был ли он болезненным думать об этом.
Сириус подтолкнул его.
"Он вот-вот начнется!"
Он казался почти гиперактивно возбужденным; несмотря на предупреждения Гарри, что может быть какая-то атака. Он был в восторге от кубка мира по квиддичу, хотя это было более понятно, учитывая, что это была его первая игра в квиддич за двенадцать лет.
Гермиона села на другую сторону. Гарри предпочел бы сидеть на конце, просто для удобства передвижения, но по крайней мере Сириус был бы между Гарри и Гермионой и любой возможной опасностью. Сириус был достаточно квалифицирован, чтобы дать Гарри время для защиты других.
Взглянув на экраны, Гарри увидел, что чемпионы ждут у входа в Лабиринт. Он вспомнил, как это было, даже через несколько месяцев. То, как он пахнул, как звук был заглушен, чтобы никто не мог вызвать помощь или предложения.
И Седрик, и Флер выглядели как чемпионы. Ни один из них не проявлял никакого страха или тревоги, и оба были полностью неподвижны. У Гарри не было сомнений в том, что это было по-другому, прежде чем они предстали перед аудиторией сотен, но они прошли через это достаточно времени, когда они были готовы.
"Дамы и господа", — сказал Багман, его голос волшебным образом усилился. "Третья и последняя задача турнира Triwizard наконец началась. Поскольку Седрик Диггори впереди в рейтинге на двадцать очков, ему будет позволено пятиминутный головной убор".
Это не казалось большой наградой за первые два испытания Гарри, но пять минут могут быть вечностью в лабиринте, подобном этому. Это облегчило бы работу Седрика, если бы он не отстранил сторону в тупиках, и у него было больше возможностей для ошибок.
"На мой свисток", сказал Багман. "Три, два, ... один ... Иди !"
Через мгновение Седрик пробежал по лабиринту, и теперь Гарри понял, почему третий экран был включен. В то время как один экран был освещен, показывающий Седрика рядом с камерами, расположенными вокруг лабиринта, центральный экран был сверху.
Это позволило толпе увидеть всю лабиринт и прогресс чемпионов внутри. В конце концов, бесконечные сцены чемпиона, работающие слева и справа, были бы скучными, если бы у всех не было ощущения того, насколько они достигли прогресса в центре.
Они даже включили удобную линию, ведущую за Седриком, показывая его прогресс через лабиринт.
Гарри обнаружил, что смотрит на лицо Гермионы, когда свист снова дует, когда Флер начинает. Флер была в его прошлом, мечта, которая теперь никогда не будет выполнена. Гермиона была будущим Гарри, хотя какую роль она сыграла в этом будущем, Гарри не был уверен.
Даже если они никогда не станут больше, чем друзья, он будет удовлетворен, потому что друг — это то, что ему нужно больше всего на свете.
Толпа ахнула, и Гарри поднял взгляд на экран, чтобы увидеть, как Седрик справился с ним.
Флер занималась боггарт. Видимо, ее патронус был лебедем; почему-то это не удивило Гарри. Красивая, но жестокая, защищая других.
Более удивительным было то, что патрон Гермионы был выдрами. В "Арифманси" они сказали, что близость выдр к воде была символом исцеления. Выдрам было любопытно, что Гарри знал, что у Гермионы есть лопаты. Они были игривыми, и, хотя она скрывала эту часть ее, он видел вспышки этого.
Толпа ахнула, и Гарри снова взглянул на экран. Седрик разговаривал с Сфинксом, видимо пытаясь решить свою загадку, а не пробивать себе путь. Это давало Флер шанс догнать.
Это была бы более близкая гонка, о которой думал Гарри. по-видимому, близкая потеря ее сестры в последний раз убедила Флер в ее игре. Она выглядела решительной и красивой, как всегда.
Гарри наблюдал, как два чемпиона заняли тупики; толпа стонала всякий раз, когда это случалось. Это показало, что министерство было разумно использовать звуковые увлажняющие заклинания. Если бы у них не было толпы, это привело бы Чемпионов к победе, и поскольку британская аудитория далеко перевела французов, это привело бы к жалобам о несправедливости.
Гарри стал смотреть на экран более пристально, когда чемпионы подошли ближе к центру. Хотя Дамблдор пообещал, что чемпионы будут полностью защищены, его послужной список и министерство не были особенно хороши в этом отношении.
Сириус встал рядом с ним, чтобы рассердиться, когда Флер и Седрик мчались к чашке. Они видели друг друга и исходили из разных путей. Флер была ближе, но Седрик был быстрее бегуном.
Они стреляли друг в друга, и они оба делали довольно хорошо. У Гарри было чувство, что он мог взять их обоих, но он, как известно, ошибался.
Когда они бежали, свет мерцал от щита. битва длится недолго, потому что настоящая битва должна была стать первой, кто достиг чашки.
Одновременно они бросились к нему, и Седрик и чашка исчезли, оставив Флер, лежащего на полу, побежденным.
Гарри взглянул на подиум, который был создан, чтобы объявить победителей, и он почувствовал внезапное рыхление в груди, увидев, что Седрик выглядит истово, но торжествует.
Он не понимал, как напряженно он добрался, пока не понял, что все в порядке.
Ошеломленный, он почти не заметил, как Бэгмен и министерство подготовились к концу турнира. Группа играла, и Седрик и Флер стояли на трибуне слева и справа от Багмана.
Он был так уверен, что Волдеморт снова нападет. Если бы он отказался от своих планов в отношении чего-то более коварного?
Возможно, он был слишком занят, получая свое новое тело, где бы он ни находился.
Гарри моргнул, когда Руфус Скримгеор вышел на подиум. По-видимому, возможность получить его фотографию, дающую чашку Чемпиону, была для него слишком большой.
Он улыбнулся мигающим фонарям. Видимо, были отданы медали первой и второй медали. Гарри моргнул. Он не знал, что есть медали; он умер в последний раз, прежде чем добрался до церемонии награждения. Это было для него все новое.
В конце концов, это был новый день, и он прошел мимо его последней смерти. В конце концов все будет в порядке; он найдет хоркруксы и избивает Волдеморта, а потом он сможет жить.
Гарри нахмурился; он знал Волдеморта лучше, чем думать, что он может оставить это в покое. Это была хорошая реклама для министерства и купила им много доброй воли. Он должен был что-то планировать.
Гарри почувствовал внезапное чувство неотложности. Что-то пошло не так. Они не могли выиграть, не так легко.
Скримджер улыбнулся и повернулся, чтобы принять медаль, которую он собирается дать Седрику. Другая, меньшая медаль была для Флер.
Скримджер нахмурился. Через мгновение Гарри ослепнул на мгновение, как светлый белый, как солнце ударило по сетчатке.
Мир прошел совершенно спокойно. Потребовалось минутку, чтобы уши начали звонить, и Гарри понял, что он на мгновение заглох.
Когда его видение начало возвращаться, Гарри увидел, что подиум ушел. Скримджера, Седрика и Флер нигде не было видно. Стенды позади них исчезли, оставив зияющую рану, оставляя небо за открытым, чтобы его видели.
Дым вздымался в небе, и Гарри мгновенно понял, что стоящие под ним все еще горели.
Министр Магии был мертв, и Седрик и Флер вместе с ним.
Когда Гарри вытащил Гермиону и Невилла позади него, когда они мчались вниз по лестнице, все, что он чувствовал, было онемело.
Fallen
"Нам повезло, — сказал Сириус.
"Счастливый?" Муди нахмурился. "Десять сотрудников министерства погибли, в том числе министр?
"Мы могли бы потерять сотни, — сказал Сириус. "Если бы не эти экраны ..."
С одной стороны были экраны, показывающие прогресс чемпионов через Лабиринт; никто не хотел сидеть, где они не могли видеть экраны, которые держали большую часть аудитории на одной стороне поля. Этому повезло, потому что из-за этого большая часть смертей была ограничена сотрудниками министерства, которые работали с экранами, а также персональными охранниками Скримджера.
Гарри сидел в гостиной Сириуса, глядя на его руки. Конечно, школа была отменена, и он теперь был в доме своего крестного отца, пока не был готов вернуться к Дурсли.
"Я думал, Дамблдор сказал, что все будет проверено", — сказал он.
Потеря Флер даже не ударила его. Гарри все еще ощущал онемение, словно плавал во сне. Единственная мысль, которая все время проносилась ему в голову, заключалась в том, что это была его вина.
Волдеморт никогда раньше не использовал бомбы. Бомбы были чем-то используемым магглов, в то время как чистокровные дуэли сражались лицом к лицу, даже если они делали это из тени. Гарри был единственным, кто использовал взрывчатку в своей последней встрече с Волдемортом, и у него возникло непростое чувство, что это было послание специально для него.
Поцелуй Гарри, полученный от Флер, в прошлый раз сделал документы; Волдеморт видел бы это, и он бы догадался, что убить Флер навредит Гарри. Это была угроза, что, если Гарри станет слишком неудобным, Волдеморт пойдет за другими людьми, о которых Гарри заботится.
"Я не понимаю, почему диагностические заклинания не обнаружили чары на медалях, — продолжал Сириус.
"Медали не вызвали взрыв", — сказал Муди. "Все, что они сделали, — это то, что уже было поставлено под землю под подиум".
"Тогда заклинания должны были поймать это, — сказал Сириус. "Они должны поймать все темные прелести и заклинания, предназначенные для атаки".
Гарри закрыл глаза. Он уже слышал, что было сделано, и именно поэтому он знал, что это его вина.
"Это были не темные заклинания", — сказал Муди. "Это была простая трансфигурация, предназначенная для распыления воды. Авроры приняли ее за одно из заклинаний, которые они использовали, чтобы поливать изгороди лабиринт".
"Вода?" — спросил Сириус. "Как вода может взорваться?"
"Там есть вещи, которые взрываются в воде", — сказал Муди. "Кто-то трансфигурировал яму под подиумом до половины тонны всего, что было".
Гарри не думал, что Волдеморт будет склоняться к использованию маггловской химии, но он это сделал. Это сообщение, несомненно, было для Гарри, чтобы он не продолжал эскалации. Если Гарри принесет нож, Волдеморт принесет пистолет. Если бы он принес оружие, Волдеморт принес бы пушку.
Сириус покачал головой.
"Это вызовет всевозможные политические проблемы, — сказал Сириус. "Дамблдор пытается сдержать худший из урона, но я не думаю, что ему будет очень повезло. Они собираются избрать нового министра, а чистокровные имеют право голоса".
