— Сейчас, сейчас, госпожа, — засуетилась собеседница, торопливо развязывая узел. — Эти я пока оставлю.
Она положила на свою кровать два кулёчка.
— А этот заварю сейчас.
Когда она скрылась за дверью, Ия взяла один из пакетиков и осторожно понюхала. Пахло шалфеем, мятой и ещё какими-то травками.
Сам же отвар, который Угара принесла примерно через полчаса в небольшой, глиняной миске, имел отвратительно-горький вкус.
Выйдя на веранду, девушка добросовестно прополоскала рот, почувствовав, как язык и дёсны словно бы слегка одеревенели.
— Ну как, госпожа? — с затаённой надеждой спросила служанка.
— Лучше! — довольно улыбнулась та. — Намного лучше.
Потом склонилась к собеседнице и, оглядевшись, прошептала:
— Мне кажется, Фабай за мной следит!
— Что вы такое говорите, госпожа?! — охнув, отпрянула женщина.
— Когда ты ходила на рынок, я вышла по нужде, — стала торопливо рассказывать Ия. — Он стоял у ворот и на меня смотрел! Я думала случайно, но когда назад шла, этот несносный Фабай снова на меня глядел. Из сарая! А может, он за мной и в бане подсматривал?! О Вечное небо, стыд-то какой!
— Нет-нет, госпожа! — энергично запротестовала собеседница. — Это вам просто померещилось. Енджи говорила, что сын совсем женщинами не интересуется. Она мне столько раз жаловалась, что умрёт, так и не увидев внуков.
— Ну не знаю, — отвернулась Платина, опасаясь "переиграть". — Раньше я за ним тоже такого не замечала, но сегодня он меня напугал.
— Не переживайте так, госпожа, — принялась утешать её служанка. — Если этот тощий мозгляк ещё будет на вас пялиться, я пожалуюсь Енджи, и она его по щекам отхлещет.
— Спасибо, Угара, — поблагодарила девушка, возвращая миску.
Хозяйка дома также проявила заботу о гостье, осведомившись за ужином о её самочувствии. Та поблагодарила за участие, сообщив, что снадобье помогло. Тем не менее жевала она с показной осторожностью.
— Если не пройдёт, придётся за зубодёром посылать, госпожа Сабуро, — скорбно поджимая губы, посетовала наставница.
— Пока нет необходимости, госпожа Андо, — покачала головой ученица. — Мне гораздо лучше.
Это маленькое представление понадобилось Платиной не столько для обмана старушки, сколько за тем, чтобы скрыть нарастающее волнение, бороться с которым становилось всё труднее.
Ия прекрасно помнила, что, даже отправляясь на свою первую прогулку, она не испытывала подобного беспокойства. Сейчас же её буквально трясло от переполнявших эмоций. Любопытство, нетерпение и страх перемешались в душе, словно голодные помойные коты: воя, царапаясь и кусая друг друга.
Стараясь утихомирить свои чувства, Ия неторопливо шла по садику, жадно вдыхая холодный, вечерний воздух. По её ощущениям температура ещё немного понизилась. Если барон не озаботился тёплой одеждой — ему придётся немного помёрзнуть. Зато грязь на улице застыла и не будет чавкать под ногами.
— Как вы себя чувствуете, госпожа? — спросила служанка, помогая ей раздеться.
— Хорошо, — кивнула девушка, чувствуя, как кожу захолодило от лапок бесчисленных мурашек, табунами кочующих по телу, несмотря на то, что жаровня со свежими углями уже как следует прогрела воздух в павильоне.
Настало время для очередного номера её сегодняшней программы.
Облачившись в одежду для сна, она умылась и, замерев с полотенцем в руках, виновато улыбнулась:
— Ты не могла бы приготовить отвар? А то что-то опять побаливать начали...
— А я уже всё сделала, госпожа, — с довольной улыбкой поклонилась женщина и, присев на корточки, достала из-под кровати тряпичный ком, внутри которого оказалась знакомая глиняная миска, прикрытая блюдцем. — Как чувствовала, что вам понадобится.
Для Платиной данный факт оказался очень неприятной неожиданностью. Она-то рассчитывала заставить женщину покинуть павильон на какое-то время.
Однако, прежде чем Ия расстроилась по-настоящему, ей пришло в голову, что служанке всё равно придётся уйти, чтобы отнести посуду, которую она никогда здесь не оставляла. Правда, при этом Угара особо не задерживалась, так что придётся поторопиться.
— Спасибо, — поблагодарила девушка. — Я обязательно расскажу старшей госпоже, как хорошо ты обо мне заботилась.
— Это мой долг, госпожа, — скромно потупилась собеседница, протягивая ей для начала щётку и коробочку с зубным порошком.
Платина тщательно почистила зубы, потом прополоскала рот отваром и, едва дождавшись, когда служанка покинет павильон, бесшумно метнулась к двери.
Убедившись, что шаги женщины торопливо удаляются, Ия бросилась к корзине. Нагрудная повязка лежала под кофтой на плетёной крышке корзины, а штаны, пару носков и шляпу она быстро отыскала внутри.
Побросав вещички на свою кровать, девушка постаралась придать своей верхней одежде, заботливо уложенной служанкой, прежний аккуратный вид.
Чтобы лишний раз не шуметь и не шарахаться в темноте, она торопливо натянула штаны, носочки и, прижав к груди шляпу, легла, свернувшись клубочком под одеялом.
Вернувшись буквально через минуту, Угара вновь поинтересовалась её самочувствием.
Получив заверение, что всё в порядке, женщина возблагодарила Вечное небо и стала раздеваться.
— Если опять зуб заболит, разбудите меня, госпожа, — наставительно посоветовала она, перед тем как задуть светильник.
— Конечно, — сонным голосом отозвалась Платина, стараясь дышать как можно ровнее.
Полежав какое-то время неподвижно и услышав размеренный храп соседки, Ия, рассудив, что та успела крепко заснуть, села на кровати и достала из-под одеяла грудную повязку.
"А стоит ли её надевать? — внезапно подумала девушка. — Я же никуда идти не собираюсь. Просто перелезу через забор, и всё. Нет, пусть будет на всякий случай. Да и теплее с ней".
Аккуратно заправив кончик матерчатой ленты за её край, она натянула свитер, потом "пижамную" курточку для сна. Верёвка, зеркальце, зажигалка отправились из-под матрасов в шляпу.
Осторожно подойдя к двери, нашарила за циновкой завёрнутый в тряпку кинжал и сняла с вешалки кафтан. Одевшись, прислушалась к размеренному дыханию Угары и выскользнула наружу.
Вставив ноги в туфли, припёрла камнем дверь, после чего внимательно осмотрелась вокруг. Ночь казалась на удивление тихой и светлой. Сгрудившиеся у горизонта облака не мешали любоваться глубоким, тёмно-синим небом, густо усеянным яркими, блестящими звёздами. Где-то далеко лаяла собака.
Не заметив ничего подозрительного, Ия торопливо прошла в уборную, где скрутила волосы в узел и спрятала их под шляпой.
Осмотрев себя в зеркало при свете зажигалки, убрала случайно выбившиеся пряди. Кинжал спрятала за пазуху, сунув его за пояс.
Перед тем как идти к ограде, вновь в который раз окинула пристальным взглядом притихшую в ночи усадьбу.
Звук шагов даже по скованной морозцем земле звучал гораздо тише, чем шлёпанье подошв по камням, поэтому девушка не пошла по дорожке.
Добравшись до скамейки и привязав верёвку к опоре, внезапно подумала: "А вдруг он не придёт? Всё-таки столько времени прошло. Мог и передумать. Или не стал мёрзнуть и уже ушёл? Да и... с ним! Залезу обратно и пойду спать! А может, погулять сходить? В последний раз? Зря, что ли, одевалась? Заодно можно попробовать узнать что-нибудь о бароне Хваро..."
— Вот ещё! — беззвучно оборвала себя Платина. — "Больно нужен этот козёл!"
Досадливо поморщившись, она перебросила верёвку через забор и в два прыжка оказалась на покрывавшей его черепице.
— Госпожа Сабуро? — громом ударил по ушам долетевший из тьмы тихий шёпот.
— Да! — выдохнула Ия, почувствовав, как рванулось из груди и без того бешено колотившееся сердце. — Кто здесь?
— Тоиши Хваро, — отозвался знакомый голос. — Я сейчас вам помогу.
— Нет! — зашипела девушка рассерженной кошкой. — Отойдите пожалуйста!
— Но... — замялся собеседник.
— Отойдите, господин Хваро! — с нажимом повторила Платина.
Под стеной зашуршал прошлогодний бурьян.
"Ну!?" — путешественница между мирами глянула на насмешливо подмигивавшие звёзды.
В детстве её крестили, но на этом воцерковление девушки и ограничилось. Она всего несколько раз заходила в храм и то исключительно из любопытства. Но сейчас вдруг очень захотелось попросить о помощи Бога или какое-нибудь могущественное сверхъестественное существо. Вот только никто её этому не учил. Да и большой веры в то, что кто-то услышит, не было.
Поэтому, беззвучно скомандовав себе: "Твой выход!" — Ия стала спускаться, нащупывая выступавшие из стены камни. Ступив на землю, она продолжила инстинктивно держаться одной рукой за спасительную верёвку.
— Вы позволите мне подойти, госпожа Сабуро? — спросил молодой человек, выступая из темноты. — Не хотелось бы кричать на всю улицу.
— Конечно, — кивнув, нервно сглотнула Платина и, стараясь подавить охватившее её волнение, спросила с подчёркнутой холодностью: — Что же такого важного вы хотели мне сказать, господин Хваро?
— Вы мне очень нравитесь, госпожа Сабуро, — выпалил молодой человек. Причём голос его звучал гораздо более хрипло, чем обычно.
Ия с каким-то незнакомым ранее удовлетворением поняла, что он тоже очень волнуется и, наверное, поэтому не смогла сдержать сорвавшиеся с губ слова:
— Вы мне тоже... не безразличны, господин Хваро. Но, что это значит для вас?
— Это значит, я хочу, чтобы вы стали моей первой наложницей, — подтвердил одну из её догадок барон. — Первой и единственной.
Несмотря на ожидание подобного предложения, девушка немного растерялась. Она заготовила целую отповедь на тот случай, если бы парень заговорил об охватившей его страсти, о глубине своих чувств, об истинной любви и прочих не менее приятных любому женскому уху вещах. Но вот озвученный молодым человеком вариант она всерьёз не рассматривала, поскольку здесь от её желания ничего не зависит.
Очевидно, расценив её молчание по-своему, собеседник заговорил сначала горячо, но постепенно успокаиваясь.
— Я бы очень хотел сделать вас своей супругой, но не могу нарушить волю отца. Он договорился о моём браке с дочерью господина Канаго ещё до её рождения. Потом моя мать неоднократно подтверждала это соглашение. Даже дата свадьбы уже назначена. Вы же понимаете, госпожа Сабуро, что если я нарушу обещание родителей, то обесчещу не только себя, но и весь мой род навсегда?
— А как же ваша невеста? — воспользовавшись паузой в его речи, выпалила Ия первое, что пришло в голову.
— Когда она станет моей супругой, вам придётся оказывать ей положенные знаки уважения, — то ли с сожалением, то ли с сочувствием сказал барон.
— Я не об этом, господин Хваро, — покачала головой Платина, стараясь правильнее сформулировать свою мысль. — Она согласна на то, чтобы я стана вашей наложницей?
— А почему нет? — в свою очередь удивился молодой человек. — Я несколько раз разговаривал с госпожой Изуко Канако. Это добрая и умная девушка. Она не может не понимать, что благородному человеку моего происхождения и общественного положения просто зазорно иметь только одну жену.
— Значит, у вас будут и другие наложницы, кроме меня? — моментально отреагировала собеседница, только сейчас обратив внимание на то, что поверх шёлкового халата на бароне красовался длинный, стёганный жилет, расшитый плохо различимыми в темноте узорами.
— Я не хочу обманывать вас, госпожа Сабуро, поэтому не стану обещать, что этого никогда не случится, — хрипловатый голос парня вновь дрогнул. — Но для меня вы навсегда останетесь единственной и неповторимой.
"Вот же-ж!" — испуганно охнула про себя Ия. Её колени вдруг ослабели, так что пришлось судорожно вцепиться в верёвку, а едва выстроившиеся в некое подобие порядка мысли вновь заметались, словно подхваченные броуновским движением пылинки.
Судя по всему, барон ответил честно, не давая обещаний, которые не сможет выполнить, а значит, говорит серьёзно и обдуманно. Но это-то и напугало Платину по-настоящему. Ну не представляла она себя в семнадцать лет женой, тем более второй. Одно дело — знать и даже видеть, и совсем другое — примерить это на себя.
Девушка почувствовала, что ей нужно время, дабы сгоряча не наговорить глупостей. А тут как раз вспомнился давнишний разговор с Амадо Сабуро, и она спросила:
— Но разве невеста и её родители не обидятся, если вы заведёте себе наложницу прямо перед свадьбой?
— А я не стану этого делать, госпожа Сабуро, — объяснил молодой человек. — Я возьму вас в жёны, перед тем как уехать из Букасо. Вы же знаете, что я здесь в отпуске для устройства личных дел?
— Слышала, — не стала скрывать Ия.
— Меня назначили помощником таможенного надзирателя в Дяснору, и я должен явиться на службу в первый день месяца Цапли.
— Тогда почему вы делаете своё предложение сейчас? — криво усмехнулась мгновенно насторожившаяся Платина. — До следующей зимы ещё почти год.
— Потому что я не могу так долго ждать, госпожа Сабуро! — торжественно объявил собеседник. — Мне нужно получить ваш ответ как можно быстрее, только тогда я смогу жить дальше.
— Мой?! — нервно хохотнула девушка. — Вы что-то путаете, господин Хваро. Вам надо спрашивать моего названного отца — господина Бано Сабуро.
— Это вы путаете, госпожа Сабуро, — возразил барон, и Ия скорее угадала, чем рассмотрела на его лице кривую усмешку. — Я хочу, чтобы вы стали моей женой по собственному желанию, а не только по воле родителей. Мне очень важно, чтобы наши чувства и стремления совпадали.
"Первую жену мужчине находят родители, а следующих он выбирает сам", — всплыли в памяти Платиной слова служанки.
— Но я вас совсем не знаю, господин Хваро, — в ещё большей растерянности пролепетала она.
— Тогда давайте познакомимся поближе! — предложил собеседник.
— Что вы имеете ввиду, господин Хваро? — вновь насторожилась Ия, невольно попятившись от застывшего каменным столбом барона.
— Я приглашаю вас провести этот вечер со мной, — пояснил юноша. — Вы же уже гуляли по городу. Так позвольте мне сегодня сопровождать вас?
— Нет-нет, господин Хваро! — пожалуй даже чересчур энергично запротестовала девушка, совсем забыв, что во время прошлого их разговора отрицала этот факт. — Я тогда чуть не попалась!
— Со мной вам ничего не грозит, госпожа Сабуро, — принялся горячо убеждать барон и вдруг осёкшийся на полуслове спросил: — Или вы мне всё ещё не доверяете?
— Если бы не доверяла — просто не пришла бы сюда, — проворчала Платина, уже и не зная, как поступить.
— Тогда пойдёмте? — повторил своё предложение собеседник. — Иначе как вы сможете меня узнать? Ваша одежда как нельзя лучше подходит для вечерней прогулки. В ней никто не догадается, что вы девушка.
"Ну не в платье же мне по заборам лазить?!" — раздражённо думала Ия, пребывая в сильнейшем смущении. В речах Хваро определённо имелся смысл.
Действительно, уж если сам барон желает, чтобы всё было по взаимному согласию, то почему бы не воспользоваться моментом и не развеяться? А риски? Так в цирке безопасных профессий нет.
