"Алая". книга первая: "Герой" главы 1-4

Свирн никогда не отличался высоким ростом. Даже на фоне бондов он выглядел невысоким. А быть маленьким среди ванов, все равно, что иметь клеймо на спине. Но, насмешки в свою сторону он всегда игнорировал. Для него самым важным в жизни всегда оставалось небо.

— Отец? — В ангар заглянул Гевин. — Ты занят?

— Решил отвлечься от дел, — Свирн отложил гаечный ключ, вытирая руки небольшой тряпочкой.

— Мы обговорили условия гонки, — Гевин легко улыбнулся. В отличие от отца, он был высок, но не так широк в плечах, как все ваны. В этом он больше походил на мать. — Если ветра не будет, завтра в полдень соберемся. Я бы хотел, чтобы ты раз посмотрел стабилизаторы. Я понимаю, — он опередил отца, — Даэр хороший механик, но ты же знаешь, что я больше доверяю твоему мнению.

— Хорошо, посмотрю...

— Да, забыл сказать, — вспомнил Гевин, — в "Белой лисице" был странный человек. Не ван, скорее сноу. Сказал, что твой старый друг. Назвался Хэвардом и сказал, что скоро навестит тебя. О каком-то долге...

— Хэвард? — перебил его отец. — Как выглядел? Во что одет?

— Новенький плащ, куртка странная, вроде охотник, но не похож. Борода с проседью, голос еще такой, хриплый. Ты его знаешь?

— Нет, — Свирн на минуту задумался. — Он больше ничего не сказал? Хорошо. Сходи к Арису, пусть заглянет ко мне. А я пока стабилизаторы на твоей машине проверю.

— Спасибо пап, — Гевин расплылся в улыбке и умчался по поручению.

— Старый друг, Хэвард, — протянул Свирн задумчиво. — Даже Гием не стал бы так шутить...

Выглянув на улицу, он нашел взглядом "Белую лисицу" и несколько минут смотрел на ее крышу. Дом Свирна и два пристроенных к нему ангара расположились немного выше остального поселения, на небольшой площадке. С поселком дом соединяла узкая дорога, по которой бежал Гевин. Вернувшись в ангар Свирн несколько минут перекладывал инструменты с полки на полку, пытаясь собраться с мыслями.

Арис, староста поселка, появился только через полчаса. За это время Свирн успел еще раз убедиться, что нанятый им механик свою работу делал на совесть. Легкая воздушная машина Гевина была идеально настроена. В том, что завтра победит именно он, сомнения были разве что у пилотов, решивших бросить ему вызов. Пригласив старосту в дом, Свирн попросил Гевина остаться в гараже.

— Что-то случилось? — спросил Арис, усаживаясь за стол в гостиной. Он знал Свирна больше чем десять лет и между ними сложились вполне дружеские отношения. Мало кто в поселке мог свободно поговорить с героем. — Неужто так повлияли слухи о Хольсе.

— При чем тут он?... — Свирн подошел к окну. — Что за слухи?

— В "Лисице" только об этом и говорят. Убили Хольса. То ли три, то ли четыре дня назад. Прям в своем поместье в Данни. И охрана не помогла.

— Хэвард мертв! — Свирн вернулся к столу и с силой хлопнул по нему ладонью. — Двадцать лет! Хольс не поделил прибыль с Виннаром, вот он его и убил.

— Сядь и успокойся, — сказал Арис. — Скажи толком, что произошло?

— Но кто?.. — Свирн сел, хватаясь за голову. — Я семь лет никого кроме Ульфрика и Виннара не видел...

— Кто этот Хэвард?

— Никто. Призрак из прошлого. Кто-то в поселке назвался его именем. Найди его. Возьми Гевина, он его видел. И пришли ко мне пару человек.

— Супруг мой, — в гостиную заглянула жена Свирна. — Доброго дня, уважаемый Арис...

— У нас важный разговор! — повысил голос Свирн.

Супруга Свирна обладала редким даром игнорировать вспыльчивый нрав мужа.

— К тебе гость, — спокойно сказала она, смерив его суровым взглядом. — Хэвард. Сказал, что твой старый друг.

Кровь отхлынула от лица Свирна, а взгляд стал, словно у загнанного в угол снежного кролика. На секунду даже Ариса пробрала волна страха, накрывшая хозяина дома. Не понимая причин для подобной реакции, староста встал, доставая суно. Свирн выскочил из-за стола, и ухватил его за руку.

— Он убьет меня, — прошептал он. — Собери людей. Быстрее.

Арис кивнул и побежал к соседней комнате, откуда можно было выйти в ангар. Свирн посмотрел ему в след и даже сделал шаг в ту сторону, но остановился. Подойдя к супруге, он взял ее за руки. Впервые в жизни он видел ее испуганной.

— Все хорошо, — сказал он как можно спокойнее. — Пригласи гостя и побудь на кухне. Что бы ни произошло, не выходи оттуда. Хорошо?

Она коротко кивнула и поспешила к двери. Свирн посмотрел на комод, где хранился тяжелый, двухзарядный пистолет, но доставать его не решился. Через минуту в гостиную вошел высокий крепкий мужчина. Точно, как и описал Гевин. Мужчина ни капли не походил на улыбчивого молодого парня, которого помнил Свирн. Разве что глаза были те же. Как в день атаки на "Мост слез". Полные решимости.

— Хойль Свирн, — грустно сказал мужчина.

— Хойль Хэвард. Я... Ты давно в Гринсварте?

— Утром прилетел, — он прошел к столу и сел напротив Свирна. — Хольс сказал, что это все Виннар и ты.

— Я!? — искренне удивился он. — Да мне вообще ничего не сказали. Пока Виннар не начал убивать всех подряд на Вайсе, я думал, что мы вот-вот пойдем в контратаку. Он словно с ума сошел. Ворвался прям на заседание и... без разбора...

— И ты принял его сторону.

— Что мне оставалось? Погибнуть с Вайсе? Ты же его знаешь.

— Думал, что знаю, — поправил его Хэвард. — Мы же поклялись идти до конца. Вместе.

— Я знаю, — Свирн плотно сжал губы.

— Вернулось семеро. Кто остался верен клятве?

— Мальчишка. Вестар. Он слишком сильно верил в тебя и Льерна...

— На суно? — спросил Хэвард, после минутного молчания и, дождавшись утвердительного кивка, медленно вынул нож.

О том, что Свирн мастерски владеет ножом, мало кто знал. Только несколько близких друзей и сын, которого он учил. Как учил и Хэварда во время пятого похода. Разница только в том, что Хэвард превзошел учителя за два месяца.

Опрокинув стол, Свирн бросился к Хэварду, рассчитывая, достать его в первой же атаке. Шанса на второй удар у него не было. Оба старых друга спокойно могли драться в любых условиях, будь то заснеженное поле, кабина воздушной машины или тесный сундук. По колено в снегу, на скользком льду или в кромешной темноте.

Свирн всегда повторял: "нет неудобного положения для атаки, есть только нехватка мастерства". Его нож сверкнул, ударяя снизу вверх. Коварный удар, учитывая его небольшой рост. Широкий шаг вперед делал его открытым для противника, но он сознательно шел на этот риск. Хэвард оказался быстрее. С невероятной для его габаритов проворностью, он ударил навстречу. Удар пришелся точно в грудь Свирна, хотя тот и повернул корпус, уходя с линии атаки. Нож Свирна, в свою очередь смог только распороть куртку и оставить ровное отверстие в плаще Хэварда.

— Зачем? — спросил Хэвард, подхватив ослабевшее тело и уложив его на пол.

— Все равно бы... не достал... — выдохнул Свирн.

На грохот в доме в помещение влетел Гевин. Увидев перевернутый сто и отца на полу, он на секунду замешкался. Свирн из последних сил потянулся к нему, пытаясь что-то сказать, но потерял сознание. Хэвард не стал вынимать нож. В последний раз сжав руку старого друга, он вскочил и бросился к выходу.

Хоть от дома Свирна в поселок вела лишь одна дорога, ваны, спешившие туда, не встретили никого по пути. Ворвавшись в дом, они застали лишь мертвого хозяина и рыдающую над его телом жену.

— Где он? — вооруженный тяжелым ружьем староста подошел к Гевину, делая знак своим людям, чтобы посмотрели вокруг дома.

— Я не знаю. Он сказал, что друг отца...

— Никуда он не уйдет, — один из ванов, в кожаном переднике кузнеца, потянул за локоть старосту. — Выход из города только в пустошь. Надо идти в порт. Думаю, он попытается улететь оттуда...

К большому удивлению Хэварда, двухместная воздушная машина, выкрашенная в стальной цвет, отказывалась заводиться. Отсутствовал тумблер, запускающий двигатель. Вместо него на приборной панели крепилось какое-то странное приспособление с отверстием в размер небольшой монеты. Хэвард даже вскрывал двигательный отсек, но чтобы запустить двигатель напрямую, требовалась особая рукоятка, которую в салоне он не нашел. И как назло, из пяти воздушных машин, стоявших на поле, заправлена была только эта.

Со стороны дороги в поселок показалось человек пятнадцать вооруженных длинными ружьями. Оружие несколько неудобное, из-за долгой перезарядки, но обладающее приличной убойной силой. Пуля из такого ружья легко могла пробить любую воздушную машину навылет. Как раз одна из таких пуль ударила в корпус машины, в полуметре от Хэварда. Учитывая расстояние, стрелок был хорош.

— Надо было все подготовить, а уж потом делать, — сказал Хэвард, вспоминая слова Асы. Вот уж кто, а он никогда не пошел на авантюру, не имей в запасе несколько путей к отступлению. — Потому, что обязательно что-то пойдет не так как надо...

"В сторону каньона или пустоши?", — Хэвард прикинул расстояние до края площадки, где находился обрыв. — "Не вариант".

Еще несколько пуль ударили в машину. Рассерженные горожане нисколько не заботились о сохранности чьей-то собственности. Хэвард уже почти решил бежать в сторону скал, но со стороны солнца, почти пикируя, на площадку рухнула воздушная машина, на борту которой красовалась красивая, полуобнаженная девушка.

— О боги! — Хэвард выругался, не ласково вспоминая непослушную девчонку.

Красотка Берди с громким стуком опустилась на землю в самом неудачном месте, оставаясь открытой для прицельной стрельбы подобравшихся почти вплотную горожан. Хэвард одним рывком преодолел десяток метров до нее и рванул фонарь кабины.

— Какого черта! — крикнул он. — Какого черта ты тут делаешь?

— Не кричи, пожалуйста, — Уле перевела рычаг мощности двигателя, чтобы он начал набирать мощность. — Ты собираешься забираться или нет?

— Нет! Черт! — одна из пуль пробила стекло фонаря, совсем рядом с Уле. Она инстинктивно пригнулась, с трудом удерживая машину, чтобы она не рванулась вертикально вверх. — Выпорю! Обязательно выпорю!

Хэвард запрыгнул в кабину, закрывая ее за собой. Красотка так отчаянно рванулась вверх, что он едва не прикусил язык. В корпус попало еще две пули, но машина уже неслась в сторону пустоши. Обернувшись, Хэвард увидел, как со стороны поселка в воздух взмыло еще две машины.

— В пустошь, — сказал он. — На северо-восток. Правее бери.

Легкие гоночные машины были куда проворнее Красотки, но вот крейсерской скорости им не хватало. В узком каньоне от них требовалось быстро набирать и сбрасывать скорость, но в бескрайней снежной пустоши важен был лишь мощный двигатель.

— А почему на восток? — спросила Уле, оглядываясь на Хэварда. Выражение ее лица говорило, что она ужасно довольно своей выходкой и тем, что спасла Хэварда, появившись в нужный момент.

— Потому, что в воздушном потоке они нас догонят в два счета. Мы тяжелее. А в сторону востока течений нет. И вообще, зачем ты вернулась?

— Хотела посмотреть на завтрашнюю гонку. Ну и думала, что ты там надолго не задержишься, и решила подвезти тебя дальше на восток. А что там было-то? Я когда подлетала, смотрю, люди по поселку бегут, с оружием. И ты там. Вот вечно ты в разные переделки попадаешь.

— Мне кажется, или мы снижаемся?

Бескрайняя снежная пустошь накрывала огромную территорию, сопоставимую по размерам северным землям. Здесь проживало около двадцати крупных и мелких кланов сноу. Чаще всего они селились вдоль горной гряды, разделявшей пустошь и северные земли. Обширные, разветвленные пещеры служили им надежным убежищем.

После суровой и долгой зимы, корабли сноу тянулись на юг. За короткий, теплый период им предстояло заработать на жизнь в условиях холодной зимы. Менее воинственные кланы займутся торговлей, перевозя товары из одной части света в другую, другие наймутся на военную службу, третьи, самые радикальные, будут пиратствовать.

Один из крупнейших кланов сноу — "Красный крест", во главе с героем пятого похода, последние пятнадцать лет пытался наладить отношения между своими сородичами и остальным миром. И первым делом он взялся за тех, кто грабил свободные поселения и мирных торговцев.

На маленьком крыльце "рыбки" — небольшой, толстобокой лодке сноу, вот уже долгое время скучал Норман. Широкоплечая фигура в купе с высоким ростом, делали его весьма заметным человеком, а небольшой шрам на щеке и короткая русая борода, только добавляли репутации головореза.

Сидя на небольшом сундучке, Норман задумчиво смотрел в темные провалы пещерных туннелей. На его лице застыло выражение недовольства и скуки. Теплый ветер, насыщенный запахом соленой воды, слегка обдувал его фигуру, теребя полы толстого, плотного кафтана. Рыбка стояла как раз на пути воздушного потока, идущего от горячих термальных озер, к выходам из связки подземных пещер. Воздух поднимался наверх, через многочисленные запутанные ходы пещер и трещин, к замерзшей, ледяной поверхности Алой.

Находясь на самом краю подземного убежища-фиорда, Норман отчетливо чувствовал незримую границу между холодной темнотой впереди и теплым, обжитым пространством сзади. Все это нагоняло на него меланхолию и разного рода размышления, чего он не любил.

— Гадство! И дернул же ее черт поставить свою рыбку именно здесь, — в очередной раз пожаловался он в пустоту. — Она бы ее еще в окрестных пещерах фиорда установила.

Идея придти без предупреждения к своей подруге, теперь, представлялась ему не самой удачной. Ее просто не оказалось дома, и он вынужден торчать здесь без дела. Поскольку других занятий у него не было, то выбирать особо не приходилось. Не возвращаться же теперь обратно, когда он проделал столь далекий путь. Мужская гордость требовала награду за потраченные усилия.

Время от времени он улавливал доносившиеся со стороны разбитого лодочного городка отдаленные звуки и голоса. Если бы не это, то можно было подумать, что здесь он единственный живой человек. Судя по тусклым искусственным огням под сводами фиорда, ночь постепенно подходила к концу, уступая место рассвету.

Лейданг спал, и лишь его отдаленные части еще не ложились. Норман с сожалением подумал, что лучше бы с самого начала пошел туда. Даже не оборачиваясь, он мог сказать, что в квартале питейных лодок и местных борделях бурлит жизнь. Оттуда как раз и доносились крики гуляющих и веселящихся людей.

— Чертовы бабы, все из-за них, — несмотря на жалобы, Норман продолжал упрямо сидеть на сундуке.

Услышав приближающиеся шаги, он заметно оживился, но ничего не предпринял, сдерживая радость от окончания томительного ожидания. Выражение его лица оставалось таким же скучающе спокойным. "Уже не мальчик. Да и звание ярла как-никак обязывает", — подумал Норман. Хотя, он до сих пор с улыбкой вспоминал времена, когда был еще несдержанным юнцом. Жизнь тогда казалась ему намного проще и свободнее.

В свет вывешенной на крюке лампы вышел, одетый в куртку маскировочного цвета, охотник сноу. То, что это именно мужчина, Норман понял еще до его появления. За спиной у охотника висело длинноствольное ружье. Он спешил, но, как и положено, он начал с приветствия.