— И это говорит отморозок, который вытряс из меня все до последнего кредита!
— У тебя в белье остался потайной кармашек, и в нем около тысячи, так что не надо мне врать...
— Так ты рылся в моем белье, извращенец?! — усевшись было в кресле напротив, я подскочила, словно на сидении подо мной оказался электрошокер.
Дик неторопливо вытащил сигарету, неторопливо прикурил, неторопливо выдохнул дым.
— Мисс Паллада... Я никогда в жизни не ударил женщину. Ты добиваешься, чтобы я тебя ударил?
Матерый мерзавец, подумалось мне. Ничего не попишешь, придется уступить. За неимением альтернатив, как любит говорить мой папаша...
А Лоутон тем временем продолжал:
— Теперь ты успокоишься, сядешь и расскажешь мне, каким образом ты все это проделываешь. И предупреждаю: в мистику — оборотней, вампиров и демонов — я не верю.
— Совсем? — съязвила я, усаживаясь и чувствуя себя совершенно по-идиотски в малом, да еще и мужском костюме. — А что ж ты ожидаешь? По-твоему, я выпишу тебе химическую формулу?
Дик докурил и пригасил окурок в мраморной пепельнице.
— Знаешь, мисс Паллада... Я не буду обращаться в полицию сразу. Сначала я сдам тебя твоим дружкам. Предупрежу их, конечно, о твоих умениях. Чтобы они были осторожнее. В полицию я постучусь потом. Тебя, разумеется, передадут в спецотдел... с твоими-то уникальными трансформационными способностями. Спецотдел кинется к экспертам, приедут контрразведчики. В итоге все закончится Карцером, но ты уже не будешь осознавать этого: тебя сведут с ума профессионально и гораздо раньше приговора...
В Карцер я точно не хотела. А ведь он сдаст. Слишком уж уверенно выдвигает условия, чтобы пренебречь ими в случае моего несогласия. Что, если согласиться, а потом сбежать? Замаскироваться так, что и родной отец бы не узнал? Черт возьми, но на это нужно время, а времени-то как раз и нет. Лоутон осуществит угрозу, за мной начнется охота... Мне это надо? С "дружками"-то я разберусь, а вот с властями такие фокусы не пройдут...
Попробую подключить обаяние — в войне все средства деморализации противника хороши. Вдруг прокатит?
— И что я тебе сделала, что сижу и выслушиваю тут твои дурацкие угрозы? — с отчаянием (нормально, не переборщила, кажется!) заговорила я. — Перебежала тебе дорогу, что ли? Деньги, которые я у тебя выиграла ночью, ты получил обратно, и даже с лихвой. Так какого черта? А?
— Я уже задал вопрос, который меня интересует, но ты предпочла выслушать угрозы. Не люблю обманывать ожидания леди. Даже если эта леди — "амазонка" вроде тебя. Довольно препирательств на сегодня? — он качнул бровью; мое молчание было вынужденным согласием. — Итак?..
— Во-первых, я попросила бы обращаться ко мне на "вы"...
— Это языковая акробатика, но если вам так хочется — я не против.
— А во-вторых, у меня должна быть гарантия, что вы не выполните после моего покаяния и нашего дальнейшего "сотрудничества" своих угроз. Слова джентльмена, забегаю вперед, мне мало. Несмотря на то, что вы — я так думаю — американец? — почему бы и не поддеть под видом того, что начала идти навстречу?
— Я американец. Но уже столько торчу здесь, что это можно сбросить со счетов. Какие гарантии вас устроят, мисс Паллада? Могу дать расписку.
Я подумала, но не стала говорить вслух, что он может сделать с этой своей распиской, если даже и составит ее.
— Верните мне паспорт. Деньги оставьте у себя, я не в претензии.
— Обещаю вернуть вам и то, и другое. Мне совершенно не нужно ваше брюзжание. Я бы предпочел менее длительный контакт с особой вроде вас, однако выбирать не приходится. Вы представляете собой то, что нужно мне, я же могу посулить то, что выгодно вам. Никто не внакладе... Идет?
— Мне нужно сходить в душ, — я попыталась прощупать почву на тему "могу ли я выдвигать встречные условия"; бессловесный ответ Дика разочаровал меня в моих ожиданиях, и потому пришлось со вздохом приступить к повествованию о своих мытарствах. Врать ему, и даже привирать, говорить полуправду, умалчивать детали не имело смысла — я чувствовала это тем местом, на которое обычно с такой легкостью нахожу приключения...
...Лет тринадцать назад моему отцу, Алану Палладасу, талантливому ученому, который почти всю жизнь посвятил своей любимой биохимии, пришла в голову необычная формула. На самом деле она не была запланированной целью его работы. Изначально он предполагал найти причину некоторых загадочных хромосомных мутаций живых организмов, подвергшихся радиоактивному или еще какому-то (я не слишком сильна в этой области) воздействию. Он что-то говорил о планете Клеомед в связи со своими экспериментами, но что именно — я не запомнила.
В общем, данные опыты и привели его к созданию эликсира метаморфозы. Первые несколько дней после введения сыворотки у животного, получившего дозу этого вещества, сильно выпадает шерсть. После окончательного эксперимента с обезьяной по кличке Макитра, выпрошенной отцом по знакомству в каком-то питомнике, я, рискуя собою и, естественно, поначалу втайне от папика, вколола вещество себе. Ощущения были незабываемыми. Я думала, что помру, но не померла. Все прошло. Моя шевелюра претерпевала некоторые неудобства в первую неделю, но волос у меня было предостаточно, так что сверкать лысиной мне не пришлось. Затем выпадение волос прекратилось. Все неприятные ощущения прошли, и я продолжала жизнь, как ни в чем не бывало, пока...
Да уж, перевоплощаться в своего собственного приятеля не очень приятно. Тем более, узнать в результате перевоплощения реальное отношение к тебе человека, которого любишь...
Я изменилась не только внешне. Я изменилась целиком. Изменилось мое сознание, генетика, физиология. Я стала не просто существом мужского пола. Я стала именно им, своим парнем, со всеми мыслями и воспоминаниями. О себе я думала уже в третьем лице — как о чокнутой Фаинке Палладе, дочери сдвинутого на биохимии ученого, навязчивой влюбленной, которую очень удобно пользовать для собственной выгоды. Вот так рушатся иллюзии...
...Американец внимательно и невозмутимо слушал, но в какой-то момент перебил, вальяжно откинувшись на спинку кресла:
— А каким образом достигается эффект перевоплощения, мисс Паллада?
Я была вдохновлена воспоминаниями настолько, что практически забыла, с кем веду диалог. Расхаживая по комнате, наконец подошла к двери на балкон и посмотрела на Черное море с высоты... наверное, пятнадцатого-двадцатого этажа, не ниже. Да, отсюда не сбежишь... Даже будь в том малейший смысл...
— Главное — ты должен себя заставить почти влюбиться в свой объект, — пришлось прервать созерцание синей дали и вернуться к обыденности. — Нужно зажить его жизнью... Это поначалу очень трудно. А потом ничего — привыкаешь... Да, труднее всего — полюбить... — (ну и грязные же у меня ногти! Что только я скребла ими ночью? Ах, да! Стычка в Приморском переулке, совсем про нее забыла...) — Дик, мне правда очень нужно в душ.
Подкуривший еще одну сигарету (предложил и мне, но я не курю), Лоутон сделал вид, будто не расслышал моей просьбы, и уточнил:
— Так все же — как это происходит?
— Чтобы достойно сыграть роль, актер должен вжиться в роль, в образ существа, которое хочет сыграть. О психотренинге "Улыбайся — и настроение улучшится" вы когда-нибудь слышали? Не настроение улучшится — тогда и улыбайся, а наоборот... Здесь — то же. Ты подмечаешь за объектом малейшие черты его внешнего поведения — и начинаешь перестраиваться внутренне. Даже, я бы сказала, на молекулярно-генетическом уровне...
— Если бы я не видел своими глазами то, что с вами творилось, я бы решил, что вы сейчас бредите, — заметил Дик, но я, уже не обращая внимания на его ремарки, продолжала без понуканий:
— Но это есть и в природе! Ничто не ново в этом мире! Мимикрия некоторых видов — это же общеизвестно!
Лоутон хмыкнул и перебил:
— В определенных пределах. Слону не стать мышью. Расцветка, форма тела — это все за миллиарды лет эволюции... Но так вот, с ходу... — он покачал головой и сбросил пепел в мраморное блюдце. — Поразительно... Продолжайте...
До чего же у него яркие глаза! Точно душу твою просматривают, сине-зеленые, как море за окном. И дает же природа таким отъявленным стервецам подобную красоту!
Я нехотя отделалась от гипнотического очарования Лоутонова взгляда, снова разозлилась, снова подавила раздражение — целая гамма чувств за одну секунду! — и продолжила:
— Движение порождает мысль. Поначалу двигаться, как объект, для тебя становится естественным. Затем — говорить, как он. Думать, как он... И это уже один из последних этапов. Далее — трансформация. Полная трансформация. По документам совпадут и отпечатки пальцев. И рисунки сетчатки глаза...
Я вкратце, по требованию Дика, рассказала, как меняла облик за обликом. Поведала, как успела поперебывать и шулерами, и мошенниками, и прочей швалью. Как удивлялась, возвращаясь к прежнему облику и помня все, что делала, будучи другим человеком. Как не помнила почти ничего о себе настоящей в чужом облике... Это странно, это словно реинкарнация, отголосок прошлой жизни... Я ведь поистине могла оборачиваться кем угодно — человеком, животным.
— А птицей? — уточнил Дик с выражением скептицизма; я его понимаю: у меня бы тоже не умещалось в голове то, что открывал в плане возможностей эликсир Палладаса.
— Нет, птицей не могла бы. Вес физического тела сохраняется в любом облике. И эликсир действует до определенных пределов. Можно стать крупной собакой, но каким-нибудь карликовым пинчером — уже нет. Кости не могут уплотняться или разряжаться слишком сильно...
— Это как?
— Примерно одинаковый вес оригинала и полиморфа. Я сама не пробовала в животных, мне как-то отец объяснял. По случаю. Но все-таки лучше для тебя, если твой вес вообще не отличается от веса объекта перевоплощения... Мужчины, например, тяжелее, поэтому миниатюрная женщина, принявшая облик хотя бы средней комплекции парня, очень рискует костной системой. Кости станут как бы "разряженными", более хрупкими. Я не знаю, за счет чего происходит замещение веса, так скажем, "в обратную сторону", об этом можно было бы спросить моего папашу... В общем, если бы даже и можно было стать птицей, то разве что только страусом...
Американец ухмыльнулся, и в глазах его вновь вспыхнула прежняя лукавинка:
— Да, хреновенькое оборотное зелье... Не полетаешь нетопырем... Что ж, дашь на дашь, как у вас говорят. Вы честно поделились со мной своим секретом, и мне ничего не остается, как поведать вам о своих намерениях...
Да, всю жизнь грезила, что буду сидеть в одесской гостинице и выслушивать планы какого-то афериста! Я решила настоять на своем:
— Так я понимаю, мне все равно никуда не деться от ваших намерений? Могу я наконец вымыться? Я всегда это делаю после обратных перевоплощений. Очень не люблю, когда от меня несет потом...
Лоутон пожал плечами:
— Это вам мерещится. Ничем от вас не несет. Но если настаиваете — неволить не буду. Душ направо по коридору. Не пытайтесь утопиться...
— Я не доставлю вам такого удовольствия!
Сохраняя вежливую улыбку на лицах, мы обменялись "любезностями", и я с облегчением наконец-то вошла в ванную комнату. Да, не утопишься здесь, даже если захочешь: всего-навсего душевая кабинка и неглубокий мраморный "поддон" под ногами. А гостиница-то не из дешевых...
Оттираясь под горячими струями, я лихорадочно соображала, как бы от него все-таки сбежать. Ну совершенно не было у меня желания танцевать его танцы! Чтобы какой-то "самец" влиял на мои действия, руководил мною?!
Ничего удачного в голову не приходило.
Хоть он и мошенник, но мужик не из слабых, да и подготовлен физически не хуже меня. И угрозы свои — я почувствовала — выполнит, не задумываясь, если я начну выделывать глупости. А меня совсем не греет идея попасть в лапы своих бывших коллег. Они и так отыгрались на мне по полной программе.
Надевать на свежее тело прежние вещи очень не хотелось. Тем более, во влажном воздухе ванной они приобрели характерный запах заношенной одежды. В принципе, я ничего не имела против запаха моего бывшего приятеля, он парень аккуратный и не чурается дорогого парфюма. Но все же попотей с мое во время перевоплощения!..
Завернувшись в громадное гостиничное полотенце, я вышла к своему похитителю.
Дик что-то собирал в небольшой чемодан. Я встала у кресла и скрестила руки на груди. Н-да, встреться мы с этим типом при других обстоятельствах, он бы, пожалуй, смог бы мне даже понравиться. "Мой" тип мужчины: крепкий, широкоплечий, но не чрезмерно. И глаза поразительные. Ну, это если объективно. Женским, так сказать, восприятием. Упаси меня Великий Конструктор от каких-то отношений с ним, тем более — любовного характера! Он очень опасный человек...
— У вас есть во что переодеться, мисс Паллада? — спросил он, не оглядываясь, хотя я вошла бесшумно.
— Нет, конечно. У меня все приготовлено в Сочи, я уже загодя сняла там номер, там мои вещи. Я ведь не думала, что меня умыкнет некий американский аферист и нарушит все мои планы...
— Неосмотрительно с вашей стороны. При вашей профессии нужно быть готовой ко всему...
Он еще собирается поучать меня?! Издевается?!
А Дик тем временем спокойно продолжал:
— Что ж, придется послать андроида в магазин. Сейчас придет портье. Вы голодны?
Я сглотнула слюну, но ответила, что нет. Лоутона это не убедило, посему явившийся портье вкатил в номер столик с завтраком.
— Видите эту женщину, любезный? — спросил Дик.
"Синт" кивнул.
— Снимите с нее все необходимые мерки и вот на эту сумму приобретите ей необходимые вещи гардероба. Список она огласит вам сама. Примерочная — там, — он кивнул на дверь смежной комнаты и сел за стол.
Пока андроид обмерял меня, фиксируя мои пожелания в плане одежды, я тихонько спросила:
— Вы не в курсе, кто он такой?
— Господин Лоутон? — портье был невозмутим, как любой уважающий себя андроид. — Ричард Лоутон, проживает в Москве, адрес не указан. Вас что-нибудь еще интересует, госпожа?
— Род его занятий?
— Не указано, госпожа... Я смог вам помочь?
— Нет.
— Всего доброго. Хорошего дня. Вещи будут доставлены через полчаса.
Поправив на себе полотенце, я вышла к своему похитителю. Он кивнул, предлагая присесть, что я с удовольствием и сделала, а затем принялась за яичницу и томатный сок.
— Мои амбиции не простираются так далеко, как ваши, мисс, — заговорил Дик. — Я намеревался поиграть немного в казино Сочи. Но чтобы срубить приличную сумму и уйти с нею, нужен напарник. Желательно, такой, в связях с которым меня не заподозрят в этом самом казино. Кроме того, есть и параллельное дельце в Адлере. О нем я расскажу вам по вылете. Вам ничего не придется делать, кроме как сопровождать меня на встречах. Разумеется, я преследую две цели: отвлекать внимание тех, с кем буду проводить беседы, и не спускать глаз с вас... За помощь вы получите неплохую награду. Но — опять же — если не будете делать глупостей. За каждую глупость я буду накладывать штраф. По окончании работы мы расстаемся друзьями.