— Наверное, — ответил мне Штейн, — этот вариант прорабатывался. Или мы все так давно были увлечены ракетами, что не рассматривали вариант с набором скорости на земле. Хотя идея использовать горизонтальное ускорение проста.
— В таком случае, давайте просто будем почивать на лаврах нашего проекта, — я улыбнулся.
Мы стояли в ЦУПе — это большое помещение, заполненное людьми и компьютерами. Людей тут было ровно шесть человек, кроме "команды флэша". Барри, уже будучи работником Абстерго, всеми силами поддерживал проект.
Я подошёл к окну и посмотрел вниз — там, на опорах маглева, стоял космический корабль. Путь маглева имел ярко-красный цвет, опоры — бетонные, и особенно мощные, массивные. Путь уходил далеко-далеко, на добрую сотню миль. Хорошо, что рядом с Централ-Сити находилась достаточно большая площадка, не потребовавшая при строительстве катапульты экстраординарных сил. К тому же, строили подрядчики, совместно с дроидами, с помощью моих технологий в производстве бетона и стройматериалов. В обычном состоянии полотно укрывают специальные защитные панели, перед стартом они свисают по бокам, а на полотно, шириной в пять метров, устанавливается левитационная тележка, на которой в свою очередь стоит корабль. Мой челнок. Большой, похожий на увеличенный раза в четыре спейс-шатл или буран.
Первый полёт проведёт Берси, его МП погрузилась в шаттл и из большущего ангара этот шаттл выехал по маглеву, уже снабжённый двумя твердотопливными ускорителями. Пока что представители СМИ не оповещались о том, что будет запуск, поэтому никого из них не было рядом. Штейн протянул:
— Никогда бы не подумал, что мы сможем создать подобное...
— Сможем, — хмыкнул я, — и не такое.
Вся эта идея к трамплином была эффективной заменой репульсорному старту. И более того, даже при наличии репульсоров, трамплин был эффективен, потому что стоимость мощного антигравитационного устройства на порядок выше, чем у всего этого проекта. И он требовал некоторых уникальных материалов, которые я пока что не в состоянии произвести с нуля. Только использовать уже имеющийся запас. Ну и легализация перед правительством наших космических исследований — чем не подарок на рождество?
Послышалась сирена — люди засуетились, Уэсты, которые тоже были приглашены на запуск, смотрели на это мало что понимая. Прозвучал обратный отсчёт — реактор начал подавать энергию на конденсаторы, а они в свою очередь — подсоединялись к линейному двигателю высокого ускорения, который и был в основе этого проекта. Тележка начала ускоряться, Джо спросил:
— Уже началось?
— Нет, это первичное ускорение, — поезд с космическим челноком начал движение, — он перейдёт с рельс на левитацию где-то через... вот сейчас, — сказал Штейн, — великолепно!
Челнок медленно разгонялся. Я включил картинку на мониторах — данные с камеры в самом челноке, картинку с беспилотника, наблюдающего за запуском.
Челнок ускорялся и ускорялся, и наконец, перешёл звуковой барьер. Это было красиво, разгон только начался, а он уже... Ускорение продолжилось с новой силой — счётчик едва успевал отсчитывать число маха, которое достигнуто. Пять. Семь. Десять. Двенадцать...
Выглядело это красиво — высота трамплина — четыреста восемьдесят метров, это огромное сооружение вроде американской горки, увеличенной раз в сто. Когда он достиг двадцатиградусного уклона, поезд уже летел в пяти сантиметрах над полотном и не останавливался, скорость дошла до пятнадцати мах, и вот он, момент истины. Прохождение через стабилизационное магнитное кольцо, тележка вылетела вместе с челноком с вершины трамплина, в этот же момент запустились реактивные двигатели. На пятнадцатимаховой скорости челнок устремился вверх, уже покрывшись пламенем от трения и следом пламени от двигателей. Метеорит наоборот, он взлетел вверх и через пару секунд камеры показали нам челнок, который уверенно летел в нужном направлении. Благодаря разгону на земле, он нормально выходил на орбиту только с помощью двух прямоточных реактивных движков, работающих как с помощью атмосферного кислорода, так и с помощью запаса окислителя. Тележка выпустила парашют и отстала от него, отвалилась и выпустила второй, более крупный парашют, который затормозил её почти до обычной скорости. Теперь она плавно спустится в зоне падения.
Комментарий к 3. Серые будни
Чесгря, вдохновение так и не пришло.
========== 4. Стрела! Сыр! ==========
— А теперь, мои юные друзья, мы спустимся отсюда! — я держал в руках абстергофон и снимал себя, селфяшечка, так сказать, — и не говорите, что не видели!
Переключился на нашлемную камеру и поудобнее устроился. Специально для себя я разработал супер-ролики и скоростной костюм, и стоял на полукилометровой высоте — самая большая горка в истории человечества — космический трамплин! А лучший способ прославиться — делать безумные вещи.
С громким криком "йа-хууу" — я начал разгоняться вниз и скоро, очень скоро, достиг скорости в триста километров в час. А потом четыреста двадцать, больше не получалось — слишком большая парусность у моего тела. Но его масса помогала держать равновесие. Спуск получился фееричным и всего за восемь минут я достиг финишной точки своего пути — места, где расположились журналисты. Циско Рамон, тот ещё затейник, охреневал от моей безбашенности — спуститься с такой горки — страшно!
Самый скоростной спуск на роликах в истории человечества! Четыреста километров в час! Остановившись около толпы журналистов, я снял шлем и улыбнулся бросившейся ко мне стае акул пера. Что ж, посмотрим, кто кого!
— Господин Хьярти, почему вы...
— Господин Хьярти...
— Мистер Николсон...
— По одному! — поднял я руки, — тишина на съёмочной площадке! Айрис, давай начнём с тебя, что у тебя за вопрос?
— Почему мы не знали о вашей космической программе? — она ткнула в меня микрофоном.
— Я стеснительный, не люблю хвастаться, тем более — тем, чего не достиг.
— Какие у вас планы на будущее? — не оставляла она мне пути к отступлению.
— Коммерческая добыча ресурсов в космосе. Металлы, различные химические элементы... — я представил, как в этот момент у госсекретаря и президента сжалось в одном месте, — но это пока мечта...
— Будут ли запуски в ближайшее время? — перебила айрис другая журналистка, — знает ли о них НАСА?
— Мы не работаем в орбитальном пространстве, поэтому не уведомили НАСА и вообще всех, кто занимается космосом. Наши технологии позволяют избегать проблем вроде столкновений на орбите с мусором, поэтому смысла в сотрудничестве нет. Что до запусков — они будут происходить регулярно, по вторникам и четвергам, после обеда. Если погода позволяет, конечно же.
* * *
*
Я использовал журналистов на полную. Воцарившийся хаос при известии, что частная корпорация из Америки уже вовсю осваивает космос, был сравним с прилётом на землю пришельцев. Таких рейтингов никто никогда не имел. Мой космический трамплин был удивителен для многих, и это не говоря про то, что он подрывал экономичность развития ракетных стартов. Однако, я сразу дал понять, что не собираюсь конкурировать с другими компаниями, осуществляющими запуски и выводить на орбиту чьи-либо грузы, кроме своих. За исключением чрезвычайных случаев, когда нужно экстренно осуществить запуск.
Как только журналисты от меня отстали, я поехал на своих роликах в сторону ЦУПа. А что? Вделать двигатели в ролики — много ума не надо, да и веселее, чем шагистикой заниматься.
* * *
*
Старлинг-Сити уже много лет страдал от самых разных бандитских разборок. В одном ночном клубе, принадлежащем известному миллиардеру Оливеру Квину, в подвале клуба, был штаб. Организован он был так себе, как по мне. Прикрытие слабовато — клуб могут закрыть, спалить, лучше уж использовать какое-нибудь учреждение типа библиотеки. И изображать из себя библиофила, который тронулся на почве чтения и проводит дни и ночи в своей прррелести.
Однако, направление мысли у Оливера было правильным. Было ещё кое-что, что мне в нём нравилось — это то, что он не мутант, мета-человек, нелюдь и не жертва эксперимента, а простой парень, развивший в себе способности. Когда-то я был таким же, простым парнем, без подаренных суперсил. Позже ими обзавёлся, но пока...
У Оливера было много проблем — недавно он пережил заключение на острове, да ещё и проблемы с семьёй — не дают ему покоя. Свои враги и свои проблемы... Однако, кое-что меня беспокоило. В Старлинг-Сити был целый квартал гетто, и в этом нигерском квартале — процветала преступность. Когда-то тут был завод квина, но потом он закрылся, переехал в Китай, и всё, что осталось Оливеру — это открыть там ночной клуб. Уровень преступности в этом районе был раз в пять выше, чем в целом по городу, при этом к кварталу подозрительным образом негативно относились, но никто ничего не мог сделать. Оливер взял дело в свои руки и делал то, что мог — убивал преступников. Возможно, такие моралисты, как Аллен, исходили бы недовольством, а народ звал его Линчевателем, но у меня была своя идея насчёт всего этого. И именно поэтому я сидел в подвале, штабе Оливера, и пил чай.
— Этот ноут просто супер, — Фелисити была само очарование, — и почему тогда в нём защищённый винт?
— Это слишком опасно — любой вирус нуждается в том, чтобы проникнуть через сеть в ПЗУ. Поэтому я создал выделенный массив из оперативки и при каждом включении с винта на него записываются все нужные программы — оператива, антивирусы, рабочие программы. Таким образом, любое действие во время работы компьютера производят только выгруженные в рабочее пространство программы. Перед выключением антивирусы анализируют все файлы, которые нужно записать в ПЗУ до следующего включения компьютера. Шанс, что злоумышленник сможет прочитать информацию, ему не предназначающуюся, или заложить на винт свой код, почти равен нулю.
— Гениально. Песочница, но сколько же тогда там оперативки?
— Шестьдесят четыре гигабайта, — я пожал плечами, — для одного сеанса этого вполне хватает.
В этот момент послышался звук натягиваемой тетивы:
— Руки за голову! Быстро!
Фелисити посмотрела на Оливера, который застал меня в своём убежище, и оказалась смущена:
— Эм... это...
— Это я, — я посмотрел на него, — привет, Оливер. Извини, что без стука, — улыбочку, улыбаемся и машем, — а мы тут чайком балуемся.
— Ты ещё кто такой? — строго спросил он.
Оливер приближался со стороны входа, держа меня на прицеле своего лука, я же в свою очередь — не подавал виду, что его боюсь.
— Хьярти Николсон. Владелец Абстерго Индастриз и по совместительству — безумный учёный.
Оливер сделал правильный выбор — он не стал рисковать и воткнул мне стрелу, правда, не в колено, а в руку. Я сделал вид, что пробившая внешний слой и застрявшая между синтетическими мышцами стрела меня ничуть не волнует и продолжил распинаться:
— Кстати, недавно мы начали изучать космическое пространство и собираемся выйти на рынок высокоскоростных поездов. Есть у нас такая технология...
Оливер выпустил ещё две стрелы, которые воткнулись мне в торс.
— Может, хватит? Я конечно ценю старину, но это оружие — уже слишком.
— Кто ты такой? — он был изрядно удивлён.
— Я же представился, — недоумённо похлопал я ресницами, — Хьярти Николсон. Безумный учёный чуточку и новый владелец СтарЛабс, ныне "Абстерго".
— СтарЛабс? Так ты друг Флэша?
— Да, Барри про тебя много рассказывал, так что я не мог не проникнуться симпатией, — я обошёл стол, Оливер по прежнему держался подальше, — знаешь, борец с преступностью, и главное — никаких суперсил. Суровые тренировки... это так напомнило меня самого, что я не мог не познакомиться, — я вытащил его стрелы, — прикольные штуки, — положил их на стол перед Фелисити.
— И что ты здесь делаешь?
— Пришёл сделать тебе предложение.
— Я не голубой, — попытался пошутить он.
— Ах, какое разочарование! Моё сердце разбито! Слышала, Фели, у тебя есть шанс, — я подмигнул девушке, — вообще-то, предложение более серьёзное. Борьба с преступностью.
— Избавь меня от этого, — он положил лук на стол, — что ты можешь мне предложить?
— Дай подумаю... — я задумался, — супер-костюм, мощный лук, гигантское убежище там, где тебя не найдут, а найдут — не достанут, новое оружие, системы наблюдения и связи, разведки, транспорт и многое другое. Короче, всё!
— Заманчиво, — ответил он, — и что за убежище?
— Расскажу, когда мы обо всём договоримся. Собственно, работа та же — уничтожение преступников.
— Зачем это тебе?
— Хочу занять их место. Не всех, а по крайней мере, многих.
— Вот как... — он задумался, — меркантильный интерес...
— Меня не интересуют деньги. Только влияние. Наркоторговцев я по природе своей не навижу, поэтому в расход всех, а не сильно вредные ребята, вроде контрабандистов или воришек, вроде того же Снарта, должны как минимум — играть по моим правилам.
— Хочешь приручить преступность?
— Я объективен. Победить не получится, но получится приручить.
Оливер Квин думал недолго:
— Я не собираюсь помогать преступнику!
— А кто сказал, что я преступник? — я выразительно выгнул бровь, — насколько мне известно, ты сам регулярно нарушаешь закон. Холодное оружие, луки, нанесение тяжких телесных, убийств вообще без счёта... — я хмыкнул, — закон — штука гибкая, куда надо, туда и прогнётся!
— Ладно, я хотя бы посмотрю.
Я был рад. Правда, рад, Оливер согласился на кое-какие переговоры. Это как минимум — не провальные переговоры, а учитывая характер Квина — большое достижение! Однако, на этом мои дела не закончились. Нет, на этом они только начались. Я вытащил из подпространства папку и протянул Оливеру:
— Почитай на досуге.
— Что это?
— Моё коммерческое предложение твоей компании. Квин Консолидейтед, если я не ошибаюсь.
* * *
*
Не успел Оливер отдохнуть и прочитать договора, Фелисити что-то учуяла, сидя за компом, и тут же подняла тревогу:
— Оливер, наверху что-то происходит!
— Что?
— По-моему, захват заложников, — Фелисити была взволнована, — там какие-то люди с пушками...
Оливер тут же подскочил, едва успел стянуть с себя костюм стрелы. Я порадовался — надо же, едва успел приехать в город, а уже столько хаоса! Я схватил костюм стрелы, который сбросил Оливер.
— Что ты делаешь?
— Выручаю тебя, — одеть его было недолго, — ты же не хочешь объясняться, что Стрела делал в твоём клубе?
— Это уже наглость, — Оливер схватил пистолет.
Я попробовал натянуть лук — он был очень уж лёгкий, как по мне. Ну-ка... нанокузница! Сталь, немного вольфрама, добавляем вставку из пружинной стали и тетиву из нановолокна, прочнее стального каната раз в сто. Стрелы тоже пришлось делать металлические — вольфрамовый сердечник, оболочка из стали... Вот теперь получился лук массой в двадцать два килограмма, и стрелы по полкило весом... Зато какая прочность! Какая сила! Как раз под мою тушку. Я рванул через запасной ход, ловко подтянувшись на балке и включив невидимость. Да, да, да. Единственная радость — психологическая. В этом железном теле иначе никак — по стене я поднялся на крышу, цепляясь за маленькие выступы, и бегом подбежал к небольшому люку. Один удар — и замок выбит, люк открыт. Ну-ка...
