"Участковая для нечисти", часть 6

— А какая связь? — непонятливо удивилась Лида.

Марат злобно хохотнул:

— Потому что манипулируя пространством там, Мельники влияют и на то, что находится здесь. Связь зеркала и отражения. Когда Мельник здесь, там не более чем отражение, но ситуация ровно наоборот, когда он там. Уже наш мир становится отражением.

— Поэтому, — добавил Мельник ровно, указав Марату на древко топора, — нас считают чудовищами и или ненавидят, или боятся. Другого не дано. А, нет. Еще можно делать вид, что нас терпят или с нами мирятся, но факта того, что нас боятся или ненавидят — это не меняет.

Лида бросила заполошный взгляд на Марата, в надежде получить опровержение, но мужчина молчал, не говоря ни слова.

Мельник был более чем просто прав. Его уважали, за силу, которую он мог поставить себе на службу. Конкретно Михаила Мельникова многие уважали за его характер и спокойствие.

Его ценили просто как хорошую самодостаточную личность, но никому и в голову бы не пришло называть его человеком. Мельник был нужен и той стороне, и той, но нигде не считали его за своего.

Может быть, это было и не слишком честно, но это было правдой.

Люди не понимали пограничных жителей, потому что они были слишком могущественны или чужды их обычной жизни. При этом для полуночников те, кто живёт на два мира — были слишком правильными и живыми. У них был больше спектр эмоций, они мечтали о том, зачастую о чём полуночники даже не знали. И, главный камень преткновения, могли прожить без людей.

Как бы полуночники не относились к людям, а как успела узнать Лида, когда даже тонкие стёклышки розовых очков потрескались, в большинстве своём людей они ненавидели. Нет, не до смертоубийства, никому и в голову бы не пришло людей убивать, делать с ними что-то, строить какие-то мелкие пакости. Но всё же, полуночники людей ненавидели. И была бы возможность, полуночники с удовольствием прожили бы без людей. Им не нужно было их убивать, они просто хотели иметь возможность жить без них. И больше ничего.

— Барышня?

Лида улыбнулась, пожала плечами:

— А для меня это не имеет никакого значения, — сказала она ровно. — Монстр не монстр, чудовище — не чудовище. Меня это не интересует. Для меня — ты мой принц-медведь, а остальные могут идти лесом.

— Лесом? — опешил Марат.

— Для особо надоедливых и непонимающих, могу предложить болото, — взглянула она на него через плечо.

В уголках губ Михаила задрожала улыбка, и мир вокруг дрогнул. Это была уже граница. Воздух пах гнилью и порохом. Кислотой и вместе с тем чем-то... грязным, какой-то запах, от которого кружилась даже голова.

Вокруг были все те же куски гнили и мяса, разбросанные кости и разводы чего-то сопливого. А ещё в воздухе было очень много чёрных разорванных лент, каждая из которых вела куда-то в одну сторону.

Лида загляделась на них настолько, что когда мир вокруг начал повышать свою высоту и вместо прямо дороги под ногами оказалась ступень чего-то похожего на лестницу, девушка споткнулась.

— Барышня?

— Чёрные... ленты. Что это?

— Ты их видишь? — вместо того, чтобы сразу сказать, о чём речь, Мельник ответил вопросом на вопрос, потом спохватился. — Ну, раз спрашиваешь, значит — видишь. Это след заклинания, которым некромант поднимал своё воинство. Что-то вроде тех нитей, которыми кукловод приводит в движение свои марионетки. Здесь то же самое.

— А... Ага. А по ним можно проследить, кто некромант?

— Нет, — ответил уже Марат, опомнившийся от неожиданности слов девушки, которую он, по правде говоря, считал обычной деревенской курицей, — нельзя. Неопытного некроманта, который не знает, как управлять этими нитями — можно. Но наш некромант опытная тварь, он их рвет, подсаживает паразитами к другим магам, а ещё очень любит делать обманки. Мы гонялись за одним таким фантомом почти четыре месяца. Он спокойно жил обычной жизнью человека, а оказался чем-то вроде поддельного фантома с кусочком тени. Одним словом, наш некромант совсем не дурак, как бы нам не хотелось обратного. И эти ленты... не так уж много людей их видят. Так что... увы.

— Жаль, некоторые вещи могли бы сделать жизнь простых людей куда проще, — посетовала Лида, шагая по невидимой лестнице.

Михаил огляделся, кивнул, повернулся к Марату:

— Отпускай топор и отступай, пока я не скажу стоп. За твоей спиной в реальном мире окажется печная труба.

— Понял.

Марат послушно выполнил сказанное и пропал.

Мельник обнял Лиду, прижал к себе, чтобы переставить в другое место, но она не дала, обхватила его лицо ладонями.

— Миша.

— Что, барышня?

— Кем я была для тебя?

— Зачем ты спрашиваешь, барышня?

— Я хочу знать.

— Многие знания — многие печали, — улыбнулся Михаил, поворачиваясь сам и переставляя Лиду, как маленького ребёнка рядом. — Потерпи, барышня. Ночь почти закончилась.

Лида поджала губы, но граница вокруг уже таяла, расступаясь.

И вот уже они стоят на коньке крыши, а рядом, за печной трубой — сидит Марат с пистолетом и царапиной во всё лицо.

Гули действительно не могли забираться по стенам, как и пара оставшихся гончих, с добрый десяток скелетов и пара трупно-тупого мяса упырей.

О чём не стоило забывать, так это о том, что в небе осталась одна гарпия. А ещё стоило подумать о том, что некромант будет достаточно предусмотрителен для того, чтобы создать резервный летучий отряд. И они ждали того самого момента, когда обороняющиеся заберутся на крышу жилой постройки и посчитают, что находятся сейчас себя в безопасности.

В засаде были ещё одни представители летучих тварей. Некроманту даже ничего и придумывать то не надо было. Все было просто и в какой-то мере даже изящно. Противник не стал городить на ровном месте заборы и воспользовался многообразием земной фауны — использовал стервятников.

Мощные грифы с загнутыми клювами пикировали вниз, на голову Марата, а рядом торжествующе трубила горгона.

— Чем их убить? — крикнул оперативник, бесславно потративший последнюю пару патронов.

Ответить Мельник успел — жахнул раскатистый выстрел, и один из грифонов рухнул вниз обезглавленной тушкой.

— Все просто, — ровно ответила Лида, — стреляй в голову. Не будет головы — не будет проблемы. Конечно, нужен более убойный калибр, но и с твоим тоже можно в принципе справиться.

Марат присвистнул, а у Мельника, Лида ощутила спиной вспышку его недовольства, лопнуло терпение.

Девушка не успела опомниться, когда было нужно, Михаил двигался не только быстро, но еще и бесшумно.

Обняв Лиду за плечи, Мельник повернул её и привлек к себе так, что она уткнулась лицом ему в плечо. Вытянул руку в сторону грифонов.

Рядом охнул Марат, и хоть любопытство подстегивало Лиду повернуться, она осталась на месте, потому что Михаил не хотел, чтобы она что-то видела. Наверное, для него это было важно?

Важно было.

Михаил не хотел пугать девушку, а повод был бы. Ему совсем не нужно было переходить на границу, чтобы манипулировать пространством. Граница всегда была с ним, в нем, а еще он мог растягивать ее власть над другими.

Вытянутая ладонь была всего лишь помощником, упрощающим активацию и манипуляцию. Тупые грифы и горгона, слетевшая слишком низко, ничего не поняли. В этих черепах мозгов не было, откуда они у мертвых то тварей? Воздух вокруг загустел, мешая махать крыльями. А потом Мельник просто смял воздушный шар, в котором висели противники, как комок пластилина. И еще, и еще, и еще.

Одновременно с первым криком петуха все было кончено. А к третьему крику исчезли все следы случившегося здесь побоища, и Лида получила свободу.

— Миш, — вскинула она голову. — Нам надо в Луки, скорее.

— Для начала, барышня, тебе надо умыться и переодеться. А уже потом говорить про посещение других мест. Шторм знает про то, что с третьим криком петуха все некромантическое тает. И прискачет. Мы будем в деревне очень быстро, так что — приведи себя в порядок, барышня, не пугай родных своим закопченным видом. А то еще перепутают, кто есть кто и атакуют, не разобрав после бессонной ночи, что это их родственник не подумал умыться.

— Все-все, — засмеялась Лида, — я поняла.

— Это хорошо, — согласился Мельник, все так же обнимая ее за плечи. Потом взглянул поверх русой макушки на Марата. — Опер, не пугайся.

— Понял, — кивнул тот.

Граница откликнулась на зов, послушно расстелилась под ногами, и крыша исчезла. Спустя мгновение Лида оказалась в ванной, а Мельник с Маратом провалились ниже — в подвал. Царапины опера следовало обработать сразу же. Иначе трупный яд, попавший в его тело, с когтей грифона, мог превратить уже его самого в кусок гниющего мяса.

До умывальника Лида дошла не сразу.

Порывисто шагнула и крепко обняла двух огромных кошек, выросших за мгновение из крошечных мышат у стенки.

— Спасибо! С меня, — отсупив Лида улыбнулась, уже хорошо зная, как справляться с этими снежными зверями. — Крынка молока и сметана.

— Мурррр, — согласились звери, и пропали оба.

Умывшись, Лида посмотрела на себя в зеркало и взвизгнула перепугано.

Из отражения на нее взглянула типичнейшая баба яга после неудачного эксперимента. Волосы дыбом и в мелких барашках, на лице полосы серого праха и копоти (вспышка от горгон не прошла бесследно).

Рубашка порвана, на джинсах прорехи. Пара подобравшихся слишком близко гулей умудрились лишить ее пары весомых кусков материи.

Охнув, Лида схватила мыло и щетку и начала отмываться. Бабушке в таком виде на глаза лучше было не показываться!

* * *

Как выяснилось, ночь в Луках прошла... И это было единственным плюсом, который можно было упомянуть, не боясь показаться безнравственным человеком, насмехающимся над чужим горем. Горя было много.

В Луках осталось из отряда в двадцать человек всего лишь семеро, Саня с коллегой из главного управления, Степан Викторович, Влада Сергеевна и Димка, ничего после своих компьютерных игрушек не боящийся.

Всего двенадцать человек, Марат был бы тринадцатым, но он пошел предупреждать Мельника и Лиду, что помощь не придет.

На деревню некромант натравил упырей и кошмаров. Спящие не просыпались, даже когда в их дома вламывались упыри и начинали свой кровавый разбой.

В Малых Луках жили постоянно почти двести человек, из них десять погибли, когда было прорвано одно из направлений, около сорока были в коматозном состоянии из-за кошмаров. И примерно семеро были покусаны упырями, а значит, если не принять мер, сами к ночи могли стать такими же вечно голодными, жрущими человечину тварями.

В доме у Степана Викторовича помимо хозяина дома, его мамы и детей были сейчас Мельник, Марат и Саня.

Пока осажденные с мельницы добрались до окраины Малых Лук, стало известно, что деревушка по-прежнему накрыта щитом неизвестной бабы яги. И связаться ни с кем не получится.

На этот случай было, конечно, указание. Если больше 24 часов оперативники не выходят на связь, то будет выслана группа быстрого реагирования на самолете, вертолете — что понадобится. Но срок в 24 часа истекал только в 8 часов вечера. А до этого времени справляться предстояло исключительно своими силами.

Влада Сергеевна, качая маятником над топографической картой района, пыталась пробить щит или хотя бы до кого-то достучаться, но увы — ее сил после ночного боя уже не хватало.

К тому же, первое, что сделала Влада Сергеевна, когда наступило утро — погрузила в беспамятный сон всех, кто был жив и не затронут ночной атакой.

— Что будем делать? — спросила она тихо.

— Зелья. Мы можем спасти тех, кто еще жив, от незавидной участи стать упырями, — Мельник взглянул на Лиду, прислонившуюся к стене. — Но варить его, барышня, придется тебе.

— Мне? — изумилась девушка.

— Сущность твоей крови, — Мельник взглянул на Марата, потом покачал головой, — оперативник Ахтыров, принесите клятву о молчания, здесь и сейчас.

— Клятву? — переспросил Марат, скосил взгляд на Лиду, потом на Владу Сергеевну и кивнул. — Я понял. Клянусь никогда никому не говорить ни слова о том, что сейчас и здесь услышу.

— Хорошо, — Мельник обернул ленту границы вокруг шеи оперативника. — Цена молчания — твоя жизнь. Другой цены я не назначаю.

Марат кивнул:

— Я согласен уплатить такую цену.

— Хорошо. Лида, яд лича в твоем теле — тот самый компонент, который нужен для того чтобы сварить зелье. Зелье, выгоняющее упыриную слюну, а вместе с ней и трупный яд, может сварить только лич или некромант. Нужна та сущность, которая течет в жилах лича или некроманта. А еще подобная жидкость течет в твоих жилах, Лида.

— Я поняла, — кивнула девушка.

— Влада Сергеевна, — Мельник взглянул на бабу ягу, — вам надо отдохнуть. Осенью темнеет рано, время некроманта тоже начнется рано. Второй штурм мы не переживем. Нам не хватит патронов, у нас их просто не осталось. Мы не сможем выжить, без вашей силы.

— Я поняла, — баба яга поднялась, оставив кристалл на столе.

— Лида, — Мельник взглянул уже на участковую, — мы с тобой варим зелье. Марат, вы с Саней идете выбирать место, где мы будем строить баррикаду.

— Я поняла.

— Степан Викторович, нам нужно оружие, как можно больше.

— Я пройду по домам, соберу все, что удастся найти.

— Отличная мысль. Дима, — взгляд могущественного человека обратился на мальчишку. — Мне нужно, чтобы ты тоже кое-что сделал.

— Да.

— Я дам тебе радиостанцию старого образца, с такими бегали наши воины во время второй мировой войны. Мы проверяли, она и сейчас добивает до соседнего городка. Там есть точка, которая день и ночь прослушивает все частоты. Но добить до нее можно только с небольшой сопки, в стороне от Маленьких Лук. Тебя провезет келпи, ты мало весишь, и он сможет вырваться с тобой из-под щита. Ты должен отправить на всех частотах просьбу о помощи.

— Я понял.

— Еще, — на виске Степана Викторовича билась жилка. — Я дам тебе координаты места, где спрятаны несколько ящиков со спецпатронами. Ты привезешь их обратно.

— Понял, — Димка, удивленный неожиданным доверием отца, взглянул на сестру. Та уже стояла около окна, вглядываясь во что-то... невидимое? — Сес?

Лида повернулась:

— Поспеши, — попросила она ровно.

— Сес...

— Я верю в тебя. Так что, выше нос, Димка. Ты должен успеть вернуться до полуночи. Потому что патроны всё-таки даже с учётом моего запаса — закончатся быстро.

— Твоего запаса? — переспросил изумлённо Степан Викторович, ни о чём таком не подозревающий.

Лида взглянула на отца с улыбкой:

— Не думал же ты, что я не подумаю защитить себя?

— Когда ты успела?

— А вот места знать надо! — вздёрнула девушка голову, потом шагнула к Мельнику. — Отправляемся?

— Да.

И подготовка к ночному штурму началась. Никто не говорил ни слова о том, что шансы выжить, стремятся к нулю. У противников было слишком много сил и возможностей. О чём Михаил никому не сказал, так это на том, что над его мельницей стояла защита. И основательно потрепать летучий отряд противника он смог только на рассвете, когда сила некроманта ослабла.