Она даже нашла потрепанную брошюрку о профессиях для выпускников, где говорилось, что легко и просто можно стать сотрудником Отдела: "если вы молоды, являетесь гражданином магической Британии, искренне любите свою Родину и вас привлекает романтика профессии разведчика...". А дальше в брошюрке шла пространная речь о героическом боевом пути, и что Отдел заслуженно считается одной из лучших разведок мира. Про ученых там было всего пара слов, и то весьма косвенно касающихся их: "... разведка во все времена была и остается высокоинтеллектуальным занятием, требующим полной самоотдачи, настойчивости и целеустремленности в решении сложнейших задач в различных уголках мира". [1]

Рон, прочитав это, сказал что-то о вылавливании мутной рыбки в мутной воде. И действительно, вся информация, что была в свободном доступе, никак не проливала свет на эту организацию. После двухнедельных поисков проблема "облапошивания" так и осталась неразрешенной.

Но зато у Грейнджер с Малфоем дела шли хорошо. Проведя пробный эксперимент с варкой простого зелья от фурункулов в Комнате, они выяснили, что магия перемещений не влияет на свойства зелья, и Комната все чаще стала приобретать не столь милый сердцу кабинет с деревянным столом и пятью стульями, а почти точную копию владений профессора Снейпа.

Дела шли хорошо. Конечно, если не считать их постоянных перепалок и двух драк.

Как снова метко сказал Рон, все дело было в "разных менталитетах".

Малфой наконец-то научился дезиллюминационным чарам и специально снимал заклинание неожиданно, пугая тем самым Гермиону. Еще он засыпал ее вопросами о маггловском мире, что отвлекало от работы над сонным порошком, постоянно переспрашивал, комментировал ответы, вставлял свою точку зрения на то, как должна быть устроена жизнь простых людей, и вообще всячески нервировал, придираясь к ее зелью.

И первая драка произошла как раз из-за зелья.

Как-то после очередной фразы Драко о том, что ингредиенты порезаны не так, Гермиона отложила разделочный нож, законсервировала поочередно пять котлов, взяла средних размеров книгу, в которой был рецепт порошка, и надавала ему талмудом по голове, плечам, спине — по всему, до чего успела дотянуться, пока он не выбежал за дверь.

Малфой внял предостережению и стал задавать меньше вопросов. А от комментариев же воздержался вовсе.

Вторая драка произошла, когда он решил, что не только у него должна быть кличка: зная, что родители Грейнджер зубные врачи, он прозвал ее "Дантистом". Она не оценила, но наученный горьким опытом Драко успел перехватить книгу, только не учел, что Гермиона все-таки ведьма.

В этот раз из Комнаты он выбегал, получив чесоточное проклятье.

Но самые странные отношения Гермиону связывали с Ронни. Кто-то даже считал, что они парочка, но на самом деле все было менее возвышенно: еще в октябре она научила его играть в покер. Рон, в силу хорошей памяти и развитой логики, сразу уловил суть игры.

Но на этом Грейнджер и Уизли не остановились. Они стали звать играть других студентов на деньги — сначала кнаты. Но с показательным возмущением чаще проигрывали, чем выигрывали. А когда большинство обитателей и "завсегдатаев" гостиной обучились покеру, они повысили ставки до сиклей. Тогда стал играть уже исключительно Рон и раз через два выигрывать. Потом кто-то из старшекурсников предложил вести игру на галлеоны. Гермиона ответила, что при крупных суммах нужны зачарованные фишки, студенты на это пожали плечами, мол, ей видней, а она таким образом провела свою первую аферу и объявила монополию на их маленький бизнес.

Гриффиндорцы не догадывались, что "особые защитные чары от шулеров" на фишках на самом деле — руны доверия, которые Гарри начертил прозрачными чернилами. И когда все садились за игорный стол, что стоял в самом престижном месте общей гостиной, неподалеку от камина, Гермиона раздавала карты, собирала деньги в обмен на фишки и тихо шептала заклинание, активизирующее руны, а те заставляли игроков терять бдительность и с удовольствием расставаться со своими деньгами.

Так, время от времени Уизли с Грейнджер дурили расслабленных старшекурсников и имели постоянный доход, который делили по полам.

Почему постоянный? Потому, что помимо обучения игры в покер и рун доверия, Гермиона научила Ронни и всевозможным премудростям шулерского искусства.

На вопрос: "Откуда ты все это знаешь?" — она только загадочно улыбалась.

Вот и в очередной раз радостный Уизли зашел в спальню прятать свою долю "улова" и увидел валявшегося на кровати депрессующего Поттера:

— Что скучаешь?

— Да так...

А Гарри думал о Дамблдоре и об Игре.

"Когда она началась? Из-за нее ли умерли родители? Куда делись друзья четы Поттеров, ведь тетка рассказывала, что они все-таки существовали и даже испортили ей свадьбу? Почему директор, будучи его опекуном, отдал его Дурслям? Является ли сам директор злом или он просто заигравшийся чужими жизнями гроссмейстер? И где, в конце концов, Волдеморт?"

Рон было посчитал, что тот размышляет об Отделе Тайн и, спрятав золото, сказал:

— Решение должно быть простым и очевидным. К примеру, сквозные зеркала. Они, конечно, не могут записывать разговор и изображение, но это и не надо. Главное, чтобы кто-то из нас смотрел в зеркало и слушал, что творится в Отделе Тайн.

— А? — Гарри вернулся из дум только на последнем предложении друга. — Зеркала? Прав Раз-Два: я придурок. А ты, Ронни — гений!

— Но сами зеркала не подойдут же?

— Нет, но имея их, я смогу разобрать, что за чары были наложены, и по аналогии зачаровать другой предмет, который не привлечет внимания невыразимцев.

Размышления об Игре были оставлены "до лучших времен".

А дело осталось за малым — приобрести артефакт. Малфой взял у кого-то из слизеринцев на время каталог, в котором были разные полезные и не очень штуки, в том числе, и зеркала. Но стоили они — сто галлеонов. В волшебном мире — сумма не маленькая, а если ее перевести в фунты, то можно скромно прожить в маггловском мире целый месяц.

Гарри сразу сказал, что он — пас, денег осталось впритык — только чтобы оплатить занятия с Арчи. Сьюзи выложила двадцать золотых момент, Драко — на десять больше, а Рон с Гермионой, разорив свои не очень честно выигранные "заначки", — еще по двадцать пять.

Нужная сумма набралась. Сова с заказом покинула стены Хогвартса.

Через неделю Мафой получил посылку, и когда ребята наигрались с зеркалами в их конспиративной Комнате, Гарри сел за исследование.

Исследование продвигалось быстро, что неудивительно, ведь Поттер основательно забил на учебу. Но сей нюанс его ничуть не смущал: за это время он перечитал столько книг, сколько не читал за все три месяца в школе!

Сквозные зеркала на первый, на второй и на двадцать второй взгляд казались уникальными. Чары, которые были на них наложены, создавались специально для "зеркальной" поверхности. И из-за новых свойств, появившихся в результате смешения "зеркальности" и магии, и благодаря модифицированным протеевым чарам, можно было получать картинку и звук в реальном времени. Маги небезосновательно считали зеркала единственной надежной связью: подделать или заменить их нельзя, а те самые, супер-специальные чары действовали только на зеркалах и больше ни на каких других предметах.

Но эти маги не читали учебник по физике за седьмой класс.

А Гарри Поттер как раз на днях его листал, и он знал, что "зеркальностью" обладают не только пресловутые зеркала, но еще медь, бронза, серебро, золото и обсидиан, но, правда, специально обработанные.

Лучше всего для его цели подходило серебро. В качестве "магического видео", можно было использовать украшения, а именно женские сережки-гвоздики с круглой, плоской внешней частью, без каких-либо камушков и узоров. Но у Гермионы и Сьюзен таких не оказалось.

В очередной раз из Хогвартса к миссис Грейнджер полетела сова с письмом, в котором дочь требовала как можно быстрее прислать ей две пары одинаковых серебряных сережек-гвоздиков.

Спустя еще какое-то время, Гарри смахивал с себя пот: сквозные серьги были готовы, теперь нужно зачаровать их на активацию паролем, и дело в шляпе. После бурных обсуждений, чуть не дошедших до рукоприкладства, единогласно была признана кодовая фраза: "О, Мерлин, я так давно об этом мечтала!"

До конца учебного года оставалась ровно одна неделя. И за этот срок Сьюзен Боунс должна усвоить все премудрости шпионского ремесла.

[1] Реальная цитата с сайта Службы Внешней Разведки РФ

Waiting for a Train

Экспресс-курс по шпионскому мастерству предоставили проводить Поттеру. Он немного побурчал для проформы, но внутри себя запел от предвкушения: наконец-то двухлетние посиделки с психологом принесут свои плоды.

Три с половиной года назад его психологом стала молодая девушка из Норвегии — мисс Ингрид Хансен. Она приехала в Лондон писать научную работу, но что-то там не заладилось и ей пришлось перебраться в пригород, а в маленьком Литтл Уингинге психоаналитики оказались никому не нужны, и мисс Хансен, скрепя сердце, пошла работать в школу, где Гарри с ней и познакомился, став ее первым постоянным клиентом.

Она не поверила, что он забрался на крышу, чтобы спрыгнуть, объяснив это тем, что "нос еще дорос" до суицида, но приглядывать все-таки стала, правда, не так, как ожидали директор и тетя. Она кормила его пирожным, мороженым и тортами, сдабривая все шутками и историями, при этом, не забывая спрашивать о его делах и увлечениях. Мисс Хансен была непросто веселой и умной, она умела рассказывать о сложных вещах просто и интересно, и самый ценный свой жизненный опыт Гарри приобрел как раз таки благодаря этим беседам. Со временем, когда он стал старше, чтобы разнообразить их времяпрепровождение (целых два часа в неделю), она предложила ставить на нем эксперименты, хотя сама назвала это умной фразой "апробирование результатов". Гарри уже бы не вспомнил все психологические теории, услышанные на этих занятиях, но хорошо запомнил все методики, проводимые на нем. Эти-то методики он и собирался воплотить в жизнь.

Выгнав всех из Комнаты кроме Боунс, он повторил вывод, сделанный полгода назад:

— Шпион, помня, что он шпион, должен быть кем-то другим. Сьюзи, кем будешь ты?

— В смысле?

— Вот ты пришла в Отдел Тайн, для тебя проводят "экскурсию", но одновременно с этим задают вопросы: "Чем привлекает работа невыразимцев?", "Как давно заинтересовались Отделом?", "От кого впервые услышали о нашей работе?" и тому подобное. А они их обязательно зададут, так сказать, прощупать почву.

— Кем буду?.. Очень заинтересованной первокурсницей.

— Именно! А теперь продумай ответы на все эти вопросы, но в первую очередь, почему бы ты хотела в будущем работать у них. И это должен быть не просто восторженный писк мелкой пигалицы, — Гарри ей мягко улыбнулся, показывая, что на самом деле не считает ее таковой. — А реальная причина. Чем тебя, со всеми твоими интересами, симпатиями и антипатиями, привлек Отдел?

Она задумалась на долгих пять минут, затем, что-то для себя решив, покивала головой и с волнением посмотрела на него.

— Рассказывать?

— Нет. Все-равно я услышу через сквозные серьги. Главное, чтобы твоя история была правдивой, и ты сама в нее верила, — он на пару секунд замолк и плавно, не спеша, сел так же, как Боунс. — Теперь я сделаю одну штуку, но ты сначала внимательно выслушай и хорошо подумай, соглашаться или нет, — получив одобрение, продолжил: — Есть одна методика, она позволяет на подсознательном уровне добиваться целей. В некотором смысле — программирование на успех, если тебе это слово что-то говорит... И если мы сейчас сделаем эту штуку, то не только слова будут подтверждением твоего "желания", но и твое поведение — это, что касается плюсов. А минус в том, что ты действительно, не понимая того, будешь стремиться попасть к ним на работу.

Сьюзен пожала плечами.

— Я бы не отказалась поработать в Отделе Тайн. Согласна.

— Точно? Смотри, я не профессионал, все мои знания строятся на том, как это проделывали со мной. Хоть и не раз, и не два.

— Я попробую довериться тебе, Гарри.

— Хорошо, — он стал копировать тот спокойный, неторопливый тон, каким разговаривала с ним мисс Хансен. — Представь, что ты уже стала невыразимцем.

И через пару секунд получил ответ:

— Представила. Описывать?

— Нет. Все делай только в уме и не отвлекайся на разговоры. Ты — работник Отдела Тайн, какие хорошие чувства ты испытываешь при этом?.. — Боунс закрыла глаза и сосредоточилась. — Представь, как ты одета... Как бы ты себя вела, будучи их агентом?.. — ее плечи расслабились. — Тебе нравится твой образ? — она медленно кивнула. — А теперь отдали и снова приблизь его. Ты можешь до него дотянуться, стать им?

— Да.

— Сейчас представь дорогу к Сьюзен Боунс — сотруднику Отдела Тайн. Пройди по этой дороге туда-обратно. Тебе она нравится?

Спустя пару мгновений пришло согласие:

— Да.

— Теперь закрепи в памяти образ, дорогу и те чувства, что ты бы испытывала, будучи невыразимцем.

Через минуту она открыла глаза.

— Сделала.

— Мы закончили.

— Я ожидала худшего...

— Не все золото, что блестит, и не все гов... э-э, ладно.

— А что дальше?

— А дальше будем учиться носить на себе камеру. Защелкивай сережки.

Она с энтузиазмом потянулась к артефактам, лежащим на столе, а Гарри тем временем увеличил одно из украшений второго комплекта и безэмоционально произнес фразу активации:

— "О, Мерлин, я так долго об этом мечтала".

В округлой, серебряной поверхности, размером с ладонь, возникла чуть мутная картинка его самого, сидящего на стуле.

— Пройди по комнате.

Картинка резко дернулась и показала камин.

— Медленнее.

В этот раз артефакт отразил уже плавный переход от камина к заполненной книжной полке.

— Лучше. Не наклоняй голову вниз.

— Как я буду смотреть себе под ноги?

— Глазами, — похихикал Гарри. — Ладно, не обижайся, думаю, на этом закончим, нам надо отдохнуть. Не выключай днем "серьги", буду следить за тем, чтобы ты двигалась плавно.

— Надеюсь, моего терпения хватит тебя не проклясть.

— Если поможет делу, то разок можно. Только не чесоточным...

Они наложили на себя чары невидимости и пошли в свои гостиные разными путями.

В шесть утра Гарри проснулся от того, что его "связные" часы вибрировали: кто-то прислал сообщение. Этим "кто-то" оказался Малфой. Он оповестил всех, что сонный порошок в размере восьми порций готов.

"Как он выбрался из гостиной Слизерина? Ведь помимо того, что Снейп бдит за ним лично, он еще накладывает на их общий вход чары с паролем и не забывает менять. Каждый день. Конечно, если только Раз-Два всю ночь не провел в Комнате... Еще один фанатик", — подумал Гарри, выдвинул колесико часов, стрелка коих стояла на цифре "12", и мысленно ответил: "Молодец, Раз-Два. Ты крут". На прямоугольном циферблате появились черные буквы и тут же медленно растворились под воздействием чар, рун и крови адресата.