Проснувшийся В Аду

Сев за стол, я одним махом опрокинул в себя оставшийся от прошлого приема пищи бульон. За несколько минут он успел остыть, и стал еще противней на вкус. Скривившись, я достал из-под стола очередной брикет прессованных в жиру витаминов, минералов и прочих полезных микроэлементов, и раскрошил его в миску — если все получится, то в скором времени мне понадобится много энергии, нечего нос воротить!

Из-за закрытой двери раздался шум падения — Чукка не удержалась на ногах и грохнулась на пол. Надеюсь, экзоскелет выдержит те испытания, которым она его подвергает. Ладно, оставлю ее одну — мне своих дел хватает!

Следующие несколько часов я пытался вспомнить все, что знал о науке, которой посвятил свои студенческие годы. Так и не окончившиеся получением диплома, к слову — моя память обрывалась на четвертом курсе: возможно, именно в это время мое сознание было подвергнуто копированию с последующей имплантацией в модуль 'Захватчика'? Что-то не припоминаю этого эпизода своей жизни...

Бейсик, как единственное доступное устройство для связи с внешним миром (не считать же таковым пыхтящую за дверью бабу в доспехе, у которой даже детской нейросети не было), должен был отвечать массе требований, первым из которых, вне всякого сомнения, являлась надежность. Постоянные сбои в работе операционной системы киберптицы могут стать серьезным источником проблем! Для начала попробую не просто перезагрузить систему, как это делал прошлый хозяин моего тела, а сделаю так называемый хард резет. Это должно не только очистить замусорившийся кэш, а сбить пользовательские настройки и очистить все имеющиеся в наличии базы знаний. Вместе с ними пропадут и многочисленные ошибки. Думаю, лучше заморочиться и написать пару десятков простых программ, чем дрожать от неизвестности каждый раз, как Бейсик будет покидать мое убежище — благо время для этого у меня есть.

Разумеется, перед обновлением я скопировал все данные с птичьего ядра на свою нейросеть. Отмеченные как системные, без которых Бейсик не сможет нормально функционировать, я сохраню — понадобятся. Остальные тоже не буду удалять безвозвратно, спрячу в отдельную папку — мало ли, вдруг пригодятся в будущем?

Однако, несмотря на опасения, все прошло штатно — птица не сдохла, а система не сошла с ума, потеряв несколько мегабайт важных данных. Я облегченно вздохнул, и принялся за создание нового Бейсика, который будет быстрее, умнее, выносливее и уж точно надежнее себя прежнего. Начал я с программы движения и полета: за основу взял уже имеющиеся алгоритмы, и несколько подправил их. Дело пары часов. Затем я поработал над питанием — голубь должен уметь кормиться самостоятельно, без моей команды. Минут двадцать — тридцать на все про все. Затем я взялся непосредственно за кибернетическую часть. Были бы инструменты, я бы еще и в железе поковырялся, ибо чует мое сердце — крылышки Бейсику да-авно никто не смазывал. А так пришлось обойтись простой калибровкой киберглаза, дабы пиксельные артефакты больше не мучали мои уставшие глаза и слабый желудок. Этим я занимался немного дольше — практически два часа. Мог бы справиться и быстрее, но процесс неожиданно захватил — видимо, соскучился по такой работе.

Ну, вроде бы все, первую стадию можно считать успешно завершенной!

Разбудив Бейсика, я положил его на кровать — перед первым запуском системе необходимо провериться на наличие возможных ошибок и прочих проблем из-за моего вмешательства.

В коридоре было подозрительно тихо — ни шума, ни лязга. Модуль, в котором мне повезло очнуться, обладал достаточными для проживания нескольких людей звукоизоляцией, то есть разговор в за стенкой не должно быть слышно... Я взглянул на часы: шесть часов пролетели незаметно — действительно пора отдохнуть.

Однако, подключившись к камерам комплекса, я едва не упал со стула, когда мимо одной из них промелькнуло прыщавое, мокрое от пота лицо моей мускулистой подруги. Проследив за ее бегом — неуклюжим, но довольно быстрым и тихим, я не смог не восхититься скоростью ее обучения, выносливостью, и...феноменальной тупостью! Судя по покрытому красными пятнами лицу, рту, жадно хватающему воздух и глазам, покрытым сеткой лопнувших от перенапряжения каппиляров, от сердечного приступа эту ошибку природы отделяет всего несколько кругов вокруг центрального ствола базы! Вот дура — неужели она решила дословно выполнить мои указания, и собралась носиться по радиальному коридору пока ноги держат?

Передвигалась она, кстати, совсем не так, как я ей показывал — строго по прямой, с плавным переносом веса с одной ноги на вторую, а резкими диагональными прыжками из стороны в сторону — видимо, для сохранения равновесия, с которым у нее были явные проблемы.

Я бросил взгляд на Бейсика, который все еще чистил перышки на моей кровати в поисках возможных ошибок программирования, и вышел из комнаты — пора прекращать этот марафон. Дождавшись, когда тяжело бегущая девушка покажется из-за поворота коридора, я скомандовал:

— А ну стоять!

Бегунью будто подстрелили — после моего окрика ноги несчастной подкосились и она с хрипом рухнула на пол. Однако тут же вскочила, замерев на месте — причем довольно ловко, несмотря на тяжелую сбрую — опыт сказывается?

Я с некоторой опаской подошел к Чукке:

— Ты что, все это время без передышки бегала по коридору?

Ответ был ожидаем:

— Ага... Уфф... Все... Как ты... Сказал... Уфф...

Я удивленно покачал головой — бегать в неудобной сбруе, которая к тому же весит без малого 120 фунтов в течение нескольких часов кряду? Какой же нечеловеческой выносливостью обладает Чукка?

— И как? Не устала?

Чукка со страхом уставилась на меня, и затараторила, глотая окончания:

— Нет, я могу еще бегать! Еще долго смогу! Броня очень удобная! Я уже к ней так сильно привыкла, так привыкла! Не забирай ее! — последнюю фразу она практически прохрипела, жадно вцепившись обеими руками в неработающие сервоприводы, расположенные вдоль ребер. Алчность, которую я заметил при этом в ее глазах, заставила меня потянуться к пистолету на бедре — на секунду в голове промелькнула мысль о том, что ненормальная баба может попытаться прибить меня из-за чертового экзоскелета. Та заметила мой жест, и вся как-то резко сжалась, испуганно оглядываясь по сторонам.

Я сообразил, что она не пистолета испугалась — в такой-то броне, а вспомнила мои слова о том, что комплекс напичкан системами автоматической обороны, которым только дай повод для расстрела нарушителя! Пускай это всего лишь моя выдумка — ей знать об этом не положено.

И тем не менее я решил не испытывать судьбу, и для разрядки атмосферы повторил свое обещание касательно брони, сказав, что ей еще есть чему учиться. А когда я добавил, что винтовка М-16э точно так же может перейти в ее полное владение, она едва не изнасиловала меня прямо в коридоре, причем в прямом смысле! Бухнулась передо мной на колени, открыла рот, вывалила язык и с такой активностью бросилась стягивать с меня штаны, что я едва не лишился того немногого, что под ними скрывалось. Пришлось прикрикнуть, тщательно маскируя страх в голосе, чтобы охладить ее пыл, и предупредить, что подобной инициативы я не одобряю и тем более не жду. Чукка послушно поднялась с колен, сбивчиво извиняясь, а я в очередной раз поразился тому, как сильно деградировали моральные принципы, которыми Америка жила долгие мирные годы...

С трудом уговорив дрожащую от усталости Чукку выбраться из ЭМ-6в, я уложил ее в медкапсулу, и, выставив программу восстановления после тяжелых физических нагрузок, сообщил девушке о небольшом нюансе, без которого не видать ей брони: небольшая гарантия лояльности в виде крохотной бомбы, спрятанной в ее голове. Будет бомба — будет и броня.

Чукка не обманула моих ожиданий — личная свобода ценилась ею гораздо меньше, чем экзоскелет, поэтому ответ 'согласна' был очевиден. Разумеется, никакой бомбы у меня не было — пускай в хранилище был некоторый запас пластида, однако сделать из него достаточно компактное для имплантации взрывное устройство я бы не смог. Но Чукке этого знать не положено. Поэтому, добившись согласия, я активировал медкапсулу, пару минут поглазел на прелести отключившейся амазонки, поправил напрягшееся от такого зрелища хозяйство в штанах, сплюнул с досады и вернулся в свою комнатушку — к миске с едой и Бейсику, от греха подальше.

Тот все еще приходил в себя после моего вмешательства в работу своей операционной системы, однако пока никаких сигналов об обнаруженных сбоях не подавал. Это хорошо...

Выбираться из бункера самолично я не собирался — слишком большой риск нарваться на каких-то идиотов, размахивающих пушками направо и налево. Альфач, опять же...чтоб его черти драли. Вспомнив обладателя грозного имени, я передернул плечами — опасение перед неизвестным лидером местных бандитов никуда не ушло, однако теперь я хотя бы не приседаю всякий раз от страха, вспоминая о его существовании.

Вместо меня бункер покинет Чукка, которая должна будет найти нейросеть хотя бы с двумя или тремя рабочими ядрами — мне нужно разблокировать второй, а желательно и третий модуль. Док посоветовал отдать предпочтение не строительству нанофабрики, на которую я нацелился изначально, а программе перспективного развития тела. Это позволит в будущем сэкономить прилично времени для формирования нанофабрики — выгода очевидна. После некоторых раздумий я согласился с этими доводами.

Однако вернемся к нашим баранам...точнее — к нашей овце. Так как никакой прямой связи между нами организовать не удалось, я решил отправить вместе с ней Бейсика. Будет моими глазами, ушами и голосом. К сожалению, максимум, на что сейчас был способен киберголубь, это разведка с воздуха и доставка легких грузов — таких, например, как стимпаки. Этого было удручающе мало, но увы и ах — других вариантов его использования я пока просто не видел. Поэтому мной было принято решение: сделать из Чукки оператора. Бейсик станет ее питомцем — какой же оператор без питомца? Это позволит избежать неудобных вопросов о причинах путешествия в компании такого странного спутника, а экзоскелет — надежной защитой от узнавания и возможной агрессии со стороны всяких отморозков, которые знали Чукку до этого момента. Было бы здорово настроить встроенный в ЭМ-6в модулятор речи для изменения приметного голоса моей амазонки, однако для его работы нужно питание, а батареи сдохли несколько десятков лет назад. Поэтому Чукка будет оператором, который привык общаться с миром исключительно через питомца. Разумеется, моим голосом, ибо только я знаю, что нужно говорить, а чего лучше не рассказывать. Свой голос ей лучше лишний раз не демонстрировать.

Немного фантазии — и вуаля: перед нами никому не известный оператор мужского пола, в хорошей броне, судя по разговору — умный, хорошо вооруженный и явно способный постоять за себя! Такова будет ее легенда.

Для нормального качества связи мне придется использовать ретранслятор убежища — надеюсь, никто не сможет поймать этот сигнал и вычислить, откуда он идет.

Покинув бункер, Чукка будет выполнять приказы, параллельно обучая меня реалиям послевоенного времени. Таким образом, я убью двух зайцев: добуду новую нейросеть и смогу тщательнее распланировать свое будущее, основываясь на свежих данных. Плюс — безопасность.

Кстати, насчет моей безопасности — я бы не стал выдумывать легенду о спрятанной в ее башке взрывчатке, если бы не одно но: в процессе недавнего обучения Чукка рассказала мне о некоторых довольно мрачных эпизодах своей жизни, к которым она, однако, относилась крайне легкомысленно и даже с некоторым черным юмором. Ей нравилось вспоминать о множестве кровавых разборок, в которых она принимала самое живое участие, и о десятках трупов за своей спиной. А история о том, как она по заданию Робби втерлась в доверие к семье мирных переселенцев, и после прикончила их всех: трех мужчин и двух женщин — и все ради информации о схроне с едой и несколькими дрянными стволами. Она рассказывала об этом с нескрываемой гордостью!

Si vis pacem, para bellum — так звучит древняя поговорка, и отныне я буду ей следовать. Раз уж снаружи убийцы, воры и насильники, для которых жизнь человека ничего не значит, а право частной собственности погребено под горой трупов, тогда мне не остается ничего другого, как принять правила этой игры. Пускай даже не думает о том, чтобы предать меня! Это будет моим кнутом. А роль пряника отлично сыграет экзоскелет ЭМ-6в и автоматическая винтовка М-16э.

Я вызвал врача:

— Док Джонсон, как она?

Надверный проектор высветил фигуру доктора в белом халате. Он неодобрительно покачал головой, однако ответил утвердительно:

— Несмотря на сильное истощение, она в порядке. Через два часа я приведу ее в порядок...относительный, конечно. Сэр, я настаиваю на клиническом лечении...

Я перебил его:

— Не померла до сих пор — не помрет и дальше, не морочь мне голову. И еще одно — спецзаказ лично от меня: имплантируй ей в голову грамм пятьдесят биогеля. Куда-то в район затылка, но чтоб можно было пальцами прощупать.

Док поджал губы:

— Сэр, я не вижу необходимости в...

Я резко оборвал его речь:

— Приказываю: начать операцию по имплантации биогеля сразу же по готовности!

Док поджал губы, и скупо кивнул:

— Слушаюсь, сэр. Приступлю сейчас же.

— Отлично, — я проглотил очередную ложку ПР-1, наблюдая, как визуализация постепенно рассеивается в воздухе. К счастью, ии медкапсулы был не настолько продвинутым, чтобы помешать мне использовать кнут.

Восстановление длилось несколько часов, из которых на операцию по имплантации 'бомбы' было потрачено всего пол часа. Примерно столько времени мне понадобилось, чтобы внести в экзоскелет Чукки небольшие изменения. Теперь, если кто-то попробует воспользоваться костюмом вопреки моей воле, заряд взрывчатки, тщательно спрятанный между внешним слоем керамоброни и внутренней подкладкой, превратит его тело в фарш. Уж эту бомбу я был в состоянии слепить. На сей раз таких жестких требований к размерам устройства у меня не было. Ей-богу, была бы возможность — вместо биогеля я бы с удовольствием засунул ей в башку настоящую бомбу! Оставшееся время я потратил на окончательную упаковку всего необходимого.

Теперь Чукку и возложенную на нее миссию разделяет лишь прочная дверь, выводящая в ту самую шахту, где 'Защитник' обменял жизнь слуги Альфача на мою. И еще хищник, за каким-то лешим упавший в нее двое суток назад, скорее всего, успевший здорово оголодать и оттого вдвойне опасный...

Мысль о том, что Чукке надо будет как то выбираться из ямы, я отложил на потом — пускай сперва с животным разберется.

Получив от дока Джонсона сигнал о благополучно прошедшей операции и успешном пробуждении пациентки, я подключился к камере, спрятанной в углу ее отсека: выбравшись из медкапсулы, обнаженная Чукка осторожно пощупала место закладки псевдобомбы на затылке. Судя по обреченной решимости, проступившей на ее лице, возможной смерти она не боялась — с одной стороны это хорошо, но излишний фатализм может быть плохим подспорьем для бойца. Затем она бросилась к модернизированной ЭМ-6в, в которую принялась суматошно одеваться, то и дело оглядываясь на входную дверь. При этом девушку ничуть не смущали оставшиеся на коже склизкие остатки биогеля, не успевшего высохнуть после только что прошедшей процедуры. Боится, что заберу обновку...это хорошо, пускай боится.