На что ещё хочу обратить внимание. В фильме показали какую-то страшную пятидесятилетнюю лошадь. У сценариста и режиссёра, видимо, было совсем туго с математикой и соображалкой, книги они не читали, сценарий тоже писался на отъе..., спустя рукава.... Давайте посчитаем: тётя старше мамы на три года. Я родился в семьдесят девятом, через год после окончание родителями Хогвартса, следовательно, на момент описываемых событий Петунье исполнилось двадцать восемь лет. Теперь Вернон — он на два года старше тёти. Ну не мог тридцатипятилетний мужик, сейчас я беру год поступления моей канонной версии в школу волшебства, выглядеть седовласым хряком предпенсионного возраста! Не мог! Неудивительно, что молодая женщина жаждала быть желанной и привлекательной, ни за какие коврижки не желая упускать возможность стать в глазах мужа, которого она любила всем сердцем самой соблазнительной и неотразимой. С моей лёгкой руки у неё такая возможность появилась.
Отдаю должное уму и проницательности тёти. Начав принимать бальзам, она озаботилась легендой и прикрытием. Мамаша Ро в каноне ничуть не погрешила против истины, кратко описав соседей четы Дурсль. В полусонном царстве Литтл Уингинга сплетнями не занимался только ленивый. Резкая смена имиджа неминуемо могла закончиться досужими домыслами с ненужными миссис Дурсль выводами и последствиями. Языки у кумушек, как известно, без костей, чего они не могут объяснить и не понимают, то прекрасно додумывается в самой извращённой форме.
Дабы минимизировать последствия, Петунья присоединилась к нам в утренних и вечерних пробежках. Первую неделю она бегала в мешковатом спортивном костюме, скрывающем фигуру. Частенько тётя останавливалась рядом с соседками на минуту-другую, обсуждая местные новости и вворачивая фразочки о здоровом образе жизни и крутых витаминах, которые ей привёз Вернон из Франции. Мол супер-пупер дорогое средство досталось ему по знакомству. Компаньон мужа по бизнесу туманно намекал, что популярные актрисы и модели за снадобье платят бешеные деньги или Минни (Бетти, Лиззи, Эмма, в зависимости от имени соседки) думает, что знаменитости сами по себе родились такими? Не надо быть наивными дурочками — все они проходят через руки хирургов и косметологов или правдами и неправдами достают витамины, перепавшие Вернону по случаю. Теперь ей приходится поддерживать фигуру, а иначе никак — после первой таблетки останавливаться нельзя. Чёртовы лягушатники, придумали замануху, а ей теперь расплачивайся, посмотрим, что будет к концу курса и так ли эффективны таблетки, как их расписывал тот француз. Соседки сочувственно качали головами, тут же мысленно хватая вёдра с грязью, Дурсли не первый день были объектами досужих домыслов. То эти два борова — старший и младший, худеют, будто их глисты и солитёры одолели, то эта худая "кочерга" в здоровый образ жизни ни с того, ни с сего вдарилась, а всё дело в таблетках, ну-ну....
Через неделю мешковатая одёжка сменилась более облегающей. Попка у тёти налилась, словно наливное яблочко, а "фигушки" под футболкой приобрели приятные контуры размера первого с половиной. За каждодневными встречами кумушки не обратили внимание на очертания губ миссис Дурсль и явно постройневшие ножки (спортивные штанишки форевер), на глаза они тоже не заглядывались. Волосы Петунья скрывала под бейсболкой. В конце третьей недели она вышла во двор в коротких джинсовых шортиках и топике, туго обтягивающем грудь третьего размера. За один час работы в саду в провоцирующей одежде тётя приобрела кучу жутких завистниц и толпу тайных поклонников. Только ленивый житель города не прошёл или не проехал на машине мимо нашего дома. Заборчики в Англии, не заборы — смех один, в России палисадники выше огораживают, так что у всех была возможность оценить стати миссис Дурсль. Полная и безоговорочная победа! Клеопатра не зря десять лет чахла над котлами. Месяц в ожидании супруга пролетел продуктивно.
Вернувшийся из Германии Вернон, накачавший мышцу и превратившийся в вставшего на дыбы медведя (я говорил, что дядя никогда не останавливается на полпути, ежедневно находя время на тренажёрные залы), увидев "сюрприз" прибалдел, а потом оценил приятные изменения. Всю ночь из супружеской спальни доносились сладострастные крики и стоны супругов. Утром тетя постаралась незаметно выкинуть в мусорный мешок изодранную в клочья простынь и порванный бюстгальтер. Что она, что дядя, несмотря на бессонную ночь, светились, будто трёхсотваттные лампочки. Наивный Дадли с детской непосредственностью поинтересовался причиной криков. Мама и папа всю ночь смотрели фильм ужасов? Я не выдержал и прыснул со смеху, Дурсли покраснели до свекольного цвета. Естественно, такого просвещённого меня заткнули и выпроводили из кухни, а Дадлику навешали лапши на уши. Обработав сына, тетя отправила его смотреть мультики и поманила ухоженным пальчиком племянника. Незаметно показав демонстративно грозному дяде большой палец, отчего тот гордо приосанился, я нагло заявил, что буду рад маленькому кузену или кузине, а Дадли давно хочет сестрёнку. Тяжело вздохнув и наградив наглого сорванца подзатыльником, тётя отправила его в комнату сына. Вечером семейство Дурслей сорвалось на Лазурный берег, где ни с того, ни с сего для него было забронировано два номера в прибрежной гостинице, а в дом зашла бригада строителей. Да-да, звукоизоляция нынче очень актуальна и вечерние платья из новой коллекции требуют публичной демонстрации и оценки, тем паче хозяйке туалетов было, что демонстрировать. Я тогда сразу сказал брату, чтобы он через девять месяцев готовился нянчиться с мелким пополнением в дружном семействе.
— Мама с папой нашли малыша?! — радостно воскрикнул Дадли.
— Ищут, Дад, ищут, — травмировать дальше детскую психику я не решился. Способы поиска до поры до времени остались для кузена тайной за семью печатями, хотя в последнем я не уверен. В конце августа, после посещения семейного врача и гинеколога, тётя обрадовала мужскую половину семейства благой вестью о грядущем пополнении.
За пять дней на море мы успели загореть до черноты, а семейная пара Дурслей стала неформальными звездами пляжа и гостиницы. На пятый день мы с братом решили слинять с пляжа в город (не помню уж по какой причине), но не успели выйти за ограждение гостиничного комплекса, как нарвались на стайку мелких мальчишек арабской наружности. Французский у нас был далек от совершенства, об арабском я даже не заикаюсь. Языковой барьер не помешал выходцам из французских колоний в Африке докопаться до двух "лайми". На международном языке жестов нам посоветовали поделиться наличностью, на что вымогатели получили не менее международный "фак". "Робин Гуды" местного разлива ожидаемо оскорбились, а так как их было четверо против двоих, спор о принадлежности денег моментально перетёк в физическую плоскость. Не отходя от кассы, нам навешали люлей. Мы не остались в долгу, отдарившись фингалами и синяками, хотя общий счёт оказался не в нашу пользу. Дадли драться не умел и мне пришлось биться за себя и "того парня", лихие девяностые, жестокие драки за раздел сфер влияния во дворе и районе, а также секция бокса кого угодно научат махать кулаками. Арабчики тоже оказались не пальцем деланные, стая налетала умело, гаденыши с первого взгляда определили слабое звено, заставляя меня отвлекаться на его защиту. Вскоре к чумазым афроцыганятам присоединилось ещё два кореша и я, словив в табло, несколько потерял ориентацию. Появившийся на горизонте полицейский спас нас от избиения, а вымогателей от знакомства с магическим выбросом, я уже был на грани. Думаю, не удержись я, простыми переломами они бы не отделались, раскидало бы пацанят по всему кварталу. Из-под подворотни раздался свист стоявшего на шухере мальчонки, противников будто ветром сдуло, мы тоже подхватили ноги в руки, сдриснув в сторону гостиницы. Дадли подсвечивал фофаном и хлюпал разбитым носом, мне же выбили зуб и рассекли губу. Одна радость, зуб был молочным и уже начинал пошатываться. Глядя на "разукрашенные" физиономии сына и племянника, Вернон хмыкнул и пообещал найти мелким драчунам учителя или спортивную секцию, где из нас выбьют всю дурь, и научат не подставляться под чужие кулаки.
Мужик сказал — мужик сделал. На третий день после возвращения в родные пенаты младшее поколение было загружено на заднее сиденье реставрированного "Лэндровера". Непродолжительная поездка завершилась у ворот утонувшего в зелени домика в восточном стиле. Узенькая тропинка, начинавшаяся сразу за калиткой, привела гостей к типичному додзе, спрятанному в тени раскидистых дубков и нескольких сосенок, придававших окружающему воздуху непередаваемый аромат хвойного леса. Отодвинув обтянутую бумагой дверь в сторону, навстречу дяде вышел завёрнутый в юкату пожилой японец небольшого ростку и с густой проседью в чёрных волосах. Разувшись, мы прошли в дом. На чистом английском нас с Дадли попросили немного обождать, а дядю уважительно пригласили на чашку чая. Вернон перебросился парой фраз с хозяином, видимо они ранее уже обо всём договорились. В быстротечной беседе меня насторожил один момент, согласно которому японцу разрешалось "ВСЁ", как-то тянуло от словечка неприятностями и проблемами для пятой точки, при этом мелкий узкоглазый хмырь — метр с кепкой на тумбочке с приступкой, предвкушающее улыбнулся. Допив чай, дядя поклонился хозяину и пошёл на выход, а мы остались.
— Меня зовут Йоши Кояма, но с этого дня вы можете называть меня сэнсеем или учителем, — пристукнув по ноге длинной бамбуковой палкой, неизвестно откуда возникшей в руке, сказал старикашка. — Вы будете учиться почтению, уважению, терпению, преодолению, презрению, познанию себя, но сперва вы познаете страх. Обещаю, вы обязательно возненавидите меня и проклянёте тот день, когда переступили порог этого додзе. Можете уже начинать бояться.
— Чего? — спросил Дадли. Бум! По лбу брата гулко стукнула бамбуковая палка. У-у-у, дурак, тебя кто за язык тянул?
— Э-э-э?! — попробовал возмутиться он. Бум! Бум!
— Её! — треклятый самурай ловко перебросил палку в левую руку. — Бегом, бегом!
Ну, дядя, ну удружил! Садист из Страны Восходящего Солнца, недоделанный потомок самураев ушатывал нас так, что сил хватало только добраться до постели. Если у меня был бонус в виде магии, с помощью которой ваш покорный слуга на утро из сморщенного овоща превращался в свежий пупырчатый огурчик, то Дадли подобным похвастать не мог. Положенный им вечером на плечо язык к утру оставался там же, только присохший и вяленый. Магия же оказалась для меня главной пыткой. Представляете, на какие муки и пытки приходилось идти, чтобы не приголубить по гладко выбритой головёнке выбросом посильнее? Кояма не зря упоминал терпение, преодоление и превозмогание. Означенные выше дисциплины пришлось осваивать на ходу. Наставник оказался прав, первым юные "падаваны" познали страх. Через день мы до дрожи в коленях боялись его вездесущей палки, которой он охаживал нерадивых гайдзинов с завидной регулярностью. Неотвратимое наказание следовало моментально и без скидок на возраст. В додзе было ещё три десятка мальчишек, через неделю количество учеников сократилось в три раза. Похвалой и премией за старание служило отсутствие наказания. Оригинально и, главное, действенно. Первые дни злобный японец мучил нас на пыточных агрегатах, с помощью которых устранялись пробелы в гибкости и недостаточной растяжке. Пробежка, разминка, разогрев организма — добро пожаловать на пыточный агрегат. Позже, когда мы смогли по три минуты выстоять согнувшись в три погибели и прижав лбы к коленям, пошли силовые упражнения и разучивание основных стоек и поз.
Дадли, ухайдоканный вусмерть, пробовал надавить на жалость папани, ибо делать щенячьи глаза перед мистером Коямой было бесполезно. Злобный японец только ласковей поглаживал свою палку и чаще пускал её в ход, выбивая пыль, дурь, лень и последнюю надежду на смерть узкоглазого засранца от несварения желудка. Да-а, послушанию и уважению к старшим в маленьком филиале Японии учат отменно. Дадлины потуги выбить слезу из отца пропали втуне. "Предок" остался глух к мольбам и слёзам потомка, выжав жилетку, он развернул "Дэйли ньюз" и уткнулся в биржевые сводки. С тем же успехом можно было плакаться медному истукану. Аппеляция к сердобольной матушке привела к первому походу в Косой переулок и Тёмную аллею, благо в воскресенье тренировок не было. Каменные рыцари отсалютовали мечами, пропустив меня и тётю в пристанище тёмных магов. Предварительно навестив гоблинов, мы поскакали по торговым точкам. Затарившись дополнительной литературой и ингредиентами, она на скорую руку сварила укрепляющий бальзам и бодрящее зелье.
Ха! Три раза ХА! Бдительный японец моментом просек, что братцы-кролики подсели на "допинг" и тут же, с гусной улыбкой на сморщенном, словно печёное яблоко, личике уведомил хитрецов об увеличении нагрузки. Удивительно, но третья неделя, несмотря ни на что, пролетела намного легче. Мы перестали падать с ног и засыпать не доходя до кровати. Или мы втянулись в процесс, или помог второй поход в магический Лондон. Дадли, с моей подачи, вернулся к рисованию. Видать на ниве постоянного мелькания перед носом бамбука, мы притерпелись и растеряли первоначальный страх, да и огребаться стали намного меньше, поэтому моча ударила в голову осмелевшему ученичку, и мозги его снесло жёлтым потоком. Захотелось мне чего-нибудь доброго, вечного, чтобы родители и жители благословенного Рая на Земле, именуемого Литтл Уингингом, добрым словом поминали безвременно почивших Дадликенса Дурсля и Гарольда Поттера, сгинувших в японских застенках. По моей указке и непосредственном контроле, кузен нарисовал детский уличный городок конца две тысячи двенадцатого года. Подгоняемый вдохновением и продуктом работы почек, я вечером дополнительно изобразил чертежи различных тренажёров, в том числе тех, где используется вес занимающегося (стояли такие у нас во дворе до переселения-попадания).
Подсунув, под благовидным предлогом, рисунки и чертежи Петунье, юные провокаторы затихли в ожидании. Дадли сам не знал, какого ляда согласился на провокацию, да и я бы не смог правдиво ответить на вопрос, задай его кто-нибудь мне, но тётя, покрутив так и эдак шедевры изобразительного искусства, подсела к мужу. Минут десять они разговаривали ни о чём, Петунья ненавязчиво расспрашивала главу семейства об успехах на работе, контрактах и планах на будущее. Обрадованный вниманием красавицы жены, Вернон несколько размяк и не смог вовремя среагировать на вопрос об имидже и меценатстве. Почувствовав "поклёвку" тётя подсекла добычу. На главу компании "Граннигс" вывалился ворох предложений об упрочнении положения фирмы в обществе и поддержания положительного имиджа производства и семьи Дурсль в целом. Рисунки, под шумок, перекочевали из рук в руки. Осенённый идеей, дядя чмокнул жену в щёчку, чуток подумал, хлопнул её по упругой попке и укатил в муниципалитет. Через десять дней городской парк Литтл Уингинга оглашали звонкие детские голоса. Ребятня от трёх до четырнадцати веселилась и играла на новенькой детской площадке, аналогов которой не было даже в Лондоне. Под благое дело дядя оплатил своим работникам сверхурочку и работу в выходные дни, благо производственные мощности позволяли выполнить необычный заказ.