Локус

— Как скажешь, только давай обойдемся без драк, за последние дни мне вполне хватает зомби!

— Это больше похоже на старого Сорок третьего, — хмыкнул мой собеседник. — Так, значит ты действительно ничего не помнишь? Это странно, хотя...

— Хотя? — переспросил я.

— Ну, насколько я знаю Она любила погружать тебя в резервуар для сенсорной депривации. Все мы там побывали, но тебе "везло" больше других. В предпоследний раз ты проторчал там две недели и когда выбрался обратно то едва мог вспомнить как тебя зовут. Я лично с тобой тогда не пересекался, только краем уха слышал от Тринадцатой. Видимо в этот раз ты окончательно сломался, хах.

В тоне собеседника можно было услышать какую-то мрачную иронию. Но, бли-и-ин! Сенсорная депривация, серьезно? Насколько я понимаю имеется в виду состояние когда тело, а главное, разум, искусственным способом пытаются оградить от внешнего мира. Для этого нужно заглушить работу или обмануть органы чувств человека. Повязка на глаза, плотные наушники, кислородная маска, и помещение в резервуар с водой температура которой равна такой у тела подопытного. Должно быть достаточно жутко испытать на себе нечто похожее, но на две недели, серьезно?

— Та-а-ак, — протянул я, мысленно потирая руки. — Два вопроса: кто эта загадочная "Она", и зачем ей вводить нас в подобное состояние?

— Хах, — коротко рассмеялся костяной манипулятор. — С тобой действительно что-то не так, раз Ты спрашиваешь как ее зовут!

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился я.

— Да... не обращай внимания. Возможно оно и к лучшему что ты не помнишь всего этого. Она — это доктор Андерсон, женщина что ответственна за наше "счастливое" детство. Глава и ведущий специалист Лаборатории, Андерсон изучала таких как мы с тобой, с самого раннего возраста, изучала наши способности и ставила всякие эксперименты.

Меня прямо таки подрывало перебить Костяшку, и задать еще целую кучу вопросов, но так мы могли бы общаться тут до ночи и я так бы ничего толком и не узнал. Нужно уметь быть последовательным.

— Сенсорная депривация, — тем временем продолжал просвещать меня парень, — это один из немногих проверенных способов усиления наших способностей. Ничего сверхестественного и у всех довольно индивидуально, но все же.

— Не понимаю, — пожаловался я. — Каким боком это может усилить нас? Ну типа, разве депривация это не фишка для всяких телекинетиков, буддийских монахов и любителей BDSM?

— Эй, я не ученый! — нахмурился Костяшка. — Простая лабораторная мышь не может знать всего! Я знаю лишь то что это делает нас чуточку сильнее, но "почему?" и "как?" это явно вопросы не к тому человеку.

— Значит ты не знаешь что послужило причиной наших сил? — уточнил я.

Про себя же отметил что словарный запас у собеседника довольно неплох. Ну, сомневаюсь что нас тали бы в принципе обучать такому понятию как лабораторная мышь. Значит он или давно свалил из лаборатории или я все же ошибаюсь и нашим обучением занимались, по какой-то причине. Хм, точно я ведь видел учебные классы в одном из коридоров.

— Без понятия, это было со мной всегда сколько себя помню.

Окей, значит мы все еще можем быть как мутантами так и очень странными волшебниками. Ситуация не поменялась.

— Так, хорошо, я понял. Значит над нами экспериментировали и все такое прочее. Но что насчет этих зомби вокруг? Откуда они взялись?

— Хм, опять же, я знаю только то что это случилось где-то месяц назад. Кто-то из сотрудников вернулся в Лабораторию с поверхности с этой заразой и через пару дней большая часть персонала превратилась в монстров. Андерсон и, возможно, кто-то еще заперлись на нижнем этаже, что и позволило мне сбежать. Черт, нужно было сразу валить с города, но я решил что будет неплохо затаится поблизости и посмотреть как тут все разрушится до самого основания!

— Чувак — это тупо! — не в состоянии сдержать себя комментирую. Но потом еще раз осматриваю собеседника и понимаю что он, по сути одногодка моего текущего тела. Было ли у меня в тринадцать лет много мозгов? Не-а. По сути их и сейчас не так уж и много, хех.

— Гр, — проскрежетал зубами Костяшка. — Да-да, издевайся, умник!

— Ладно, прости, я не это хотел сказать. Так... так что насчет других? — спросил я. — Других подопытных?

Этот вопрос волновал меня на протяжении последних дней. Часть меня задавалась вопросом остался ли в подземелье кто-то еще живой? В частности другие дети. Что если я оставил их там умирать? Что если они только и ждут пока кто-то из взрослых придет и спасет их? Я даже думал о том чтобы вернутся и провести более масштабное иследование подземного комплекса. Останавливало только то что именно так, обычно и гибнут статисты которых судьба не записала в главных героев истории.

Попав в мир заполненный зомби я не считал себя обязанным спасти человечество от этой напасти. Со мной не общалось ни одно божество или там еще какое аналогичное создание, у меня нет квеста на спасение мира. Помогать ближним в меру сил это всегда пожалуйста, но не ставить их интересы выше своих. Кто-то скажет что настоящие паладины так не поступают, но где вы видели паладинов кроме как на страницах книг и в детских мультфильмах?

В общем, я планировал посетить подземный комплекс только тогда когда бы освоился с миром на поверхности. А сейчас даже не знаю стоит ли, после таких откровений.

— Не знаю, — пожал плечами парень, при этом он выглядел не слишком взволнованным их судьбой. — Большая часть или сбежала или обратилась, я не следил за ними.

— Тебя что, совсем не интересует их судьба?

— Оглянись вокруг, — парень развел в стороны руками. — Сейчас каждый сам за себя.

Услышать такие слова от тринадцатилетнего пацана я не ожидал, да. Хотя, дети, порой бывают самыми жестокими из рода человеческого, ага.