Ренетрат (Инверсант)

— Ого! — Ярцев уважительно присвистнул.

— Не лаптем щи хлебаем. — Смирнов подмигнул ему. — Пойдемте, я покажу комнату, где вас пока разметим.

Они вошли в один из корпусов, поднялись на второй этаж, и Сергей Иванович открыл ключом вторую по счету комнату, щелкнул выключателем. И тут стандарт, только, скорее, провинциально-гостиничного типа. Комната метров пятнадцать, две кровати, шкаф, холодильник, стол, тумбочка. Санузла нет.

— Красота! — вырвалось у Ильи.

— Это временно, — поспешил успокоить Смирнов. — Потом переведем вас в служебную квартиру, там условия на порядок лучше.

— Хорошо бы, — задумчиво протянул Ярцев.

Последнюю ремарку полковник оставил без внимания.

— Что ж, располагайтесь, отдыхайте. А завтра начнем...

Смирнов удалился.

Поразмыслив, Илья пришёл к выводу, что последовать совету начальства стоит — вымотался-то изрядно. Ярцев неторопливо разделся: мысли о 'работе', про которою он сегодня столько узнал, занимали голову, а из-за усталости движения выходили замедленными. Аккуратно сложив одежду, Илья оставил её на стуле. Расстелил кровать, погасил свет, забрался под холодное одеяло и вскоре уснул.

До ближайшей туалетной комнаты для мужской части сотрудников Смирнов и Илья дошли в полном молчании. Уборная оказалась просторной и чистой. Недавно купленные или хорошо сохранившиеся раковины без мутных разводов, лишённые потёков зеркала над каждым из рукомойников, а рядом — мягкие полотенца на металлических крюках. Плитка тёмного цвета, которой были отделаны стены комнаты, создавала ощущение строгости, что, впрочем, вполне гармонировало с атмосферой базы и целями, поставленными перед её 'жильцами'. Витали смешанные запахи дорогого и дешёвого табака.

Стараясь особо не демонстрировать окружающим, что он глазеет по сторонам, Илья привёл себя в порядок. Впрочем, и 'мух не ловил'. Заметил пару осторожных заинтересованных взглядов, брошенных здешними молодцами. Один из них, с короткими, зачёсанными назад волосами, черноглазый и невысокий, спортивного телосложения, посмотрел на незнакомца как-то особенно выразительно. Илья посыла, если тот вообще имелся, не расшифровал, да и ситуация не располагала к размышлениям: в коридоре ждал полковник.

— Готов? — Смирнов оценивающе глянул на Ярцева и, похоже, остался доволен увиденным. — Тогда пойдём.

— Есть?

— Правильно говорить: так точно! — Сергей Иванович привычно улыбнулся. — А отправляемся мы действительно в столовую, завтракать...

Миновав несколько коридоров, пустынных и чистых, Илья со Смирновым дошли до столовой, располагавшейся в довольно большом помещении и напоминающей . Аскетически обставленном — и правда, зачем военным лишние изыски?

— Присаживайтесь. — Смирнов указал на свободный столик возле стены.

Илья сел и позволил себе осмотреться. Длинные однотонные шторы, свободных мест мало, все люди поглощены едой, только повара в белой униформе переговаривались о чём-то вполголоса.

— Неплохо у вас, — заметил Ярцев. — Я бы даже сказал, симпатично.

— Привет, — кивнул полковник.

— Что? — не понял Илья.

— Это не вам.

Только тут Илья догадался обернуться и увидел, что рядом стоит молодая женщина. Можно сказать, девица. Лет двадцати пяти — двадцати семи. Довольно высокая, едва ли не с Ярцева, а он далеко не карлик, и рыжая. Девушка стояла, улыбалась, словно подражая своему начальнику и нахально пялилась на Илью. Слегка прищурив зеленые глаза. Нахально пялилась. Не будь девушка очень симпатичной, Ярцев про себя непременно назвал бы её наглой рыжей мордой.

— О, мы и не заметили, как ты подошла: увлеклись разговором. Прошу к нашей честной компании, Ирина Вениаминова.

Усевшись напротив Ярцева, девушка протянула руку.

— Илья, насколько понимаю.

— Да

Пожатие оказалось неожиданно крепким, и Илья по-иному взглянул на стройную фигуру новой знакомой — спорта девушка явно не чуралась.

— Ирина — превосходный специалист, — пояснил Смирнов. — У неё впечатляющий послужной список. Одно из важных направлений её работы — введение в курс дела новобранцев. Не так ли?

— Абсолютно, Сергей Иванович.

'Каким же ветром занесло на секретную базу подобную красотку? — изумился про себя Ярцев. Как он успел заметить, на объекте подавляющее большинство составляли мужчины, что называется, возраста воинской обязанности.

— Ладно, полагаю, вам есть о чём побеседовать. — С этими словами полковник поднялся из-за стола. — Илья, на сегодня поступаешь в распоряжение Ирины Вениаминовны. И не только на сегодня.

— А вы не позавтракаете с нами? — спросила девушка.

— Очень хочется, но придётся отложить мой завтрак на потом: слишком много дел.

Попрощавшись с начальством, Ира с Ильёй повернулись друг к другу.

— Прямо-таки Вениаминовна? — не удержавшись от небольшой подколки, артикулировал вопрос Ярцев. — Или можно без отчества?

— Согласно негласным традициям курса молодого бойца я должна ответить что-то в духе 'можно Машку за ляшку', но, думаю, мы обойдемся без подобной лексики, — засмеялась Ирина. — Можно просто по имени, но о субординации не забывай. Теперь ты уже не совсем гражданский человек, и на ближайшее время мой... как там учеников джедая в 'Звездных войнах' звали?..

— Падаван?

— Правильно, мой падаван.

— А ты, получается, джедай, что ли? Как Йода? — съязвил Илья.

— Нет, конечно, но ты точно — мой падаван, — Ирина подмигнула собеседнику и хихикнула. Ярцеву не особенно понравились последние заявления красотки и — особенно — смех. На взгляд Ильи — довольно противный. Даже симпатия к девушке как-то уменьшилась. Да и реплики показались вызывающими. Точно — наглая рыжая... Просто наглая рыжая.

С десяток секунд Ярцев обдумывал линию поведения и решил пока не бузить. В чужой монастырь со своим уставом не лезут. Надо приглушить эмоции и на все реагировать сдержанно. В том числе и на реплики разных рыжих... красоток. Как говорил, мужчина в полном расцвете лет с пропеллером за спиной: 'Спокойствие, только спокойствие!'. На провокации не поддаваться. Илья несколько раз вдохнул и выдохнул, и спросил:

— Получается, со всеми вопросами я к тебе должен обращаться?

— Безусловно. Не Сергея Ивановича же тревожить.

— А с бытовыми?

— Тоже.

— А касательно прежней... жизни? Я сейчас в отпуске, но работа осталась. И как теперь с ней быть? Увольняться, когда отпуск закончится, или как?

— Возможны варианты. Ты пока голову себе не забывай. Вот через три недели, когда отпуск к концу подойдёт, определимся.

— Понятно, — сказал Илья, хотя определенности как раз больше не стало. По крайней мере, с работой. — А что у нас на сегодня по плану?

— Сейчас по плану прием пищи, боец.

Обращение Ярцеву не понравилось, но для усмирения собственной злости он дал себе зарок почаще мысленно обзывать Ирину. Просилось, что-то типа Витаминовны. Благо, отчество позволяло. И пичкать она Илью будет — только успевай, принимай. Пусть не витаминами, а поучениями, сомнительными шутками и завуалированными подколками. Или не завуалированными. К гадалке не ходи.

Когда Ярцев был школьником химию в их классе преподавала лютая мегера, которую звали Ядвига Вениаминовна. Одна из её кличек, имевших хождение среди учеников, была 'Витаминовна'. Крови она попила у них — литрами. Не хуже древнего вампира. И внешность учительница химии имела вполне каноническую для кровососа. Каноническую — не с точки зрения современных тенденций, когда вампиры воспринимаются, как красотки с обложки в духе романов Энн Райс или Стефни Майер, а прежнюю — гоголевскую. Не сказать, что Ядвига Вениаминовна один в один упыря напоминала, или Вия, но нос крючком, морщинистое лицо и общая злобность облика позволяли сравнивать её с фольклорными персонажами. Добавить возраст, из разряда 'Ленина помнит', постоянное третирование учеников, шипящий голос, и картина маслом готова. Боялись эту преподавательницу жутко. И первым прозвищем имела соответствующее: Баба Яга. А Витаминовной её звали, когда она не особо лютовала. Однако подобная кличка к Ирине не липла. Даже мысленно. Да, и так отчество коверкать было.... неправильно. Все равно, что 'любовь' и 'кровь рифмовать. Моветон и пошлость. Баба Яга — тоже не пристало. А вот Ядвигой Илья бы рыжую нарёк бы с удовольствием.. И в имени Ядвига слышалось что-то такое... стервозное, острое, отравленное. Ядовитое. А называть рыжую красотку именем и отчеством старой ведьмы, пусть и про себя, было... пикантно.

Мысленный зарок и воспоминания примирили Илью с ситуацией. Взяв поднос из нержавеющей стали, столовые приборы стандартного вида и два куска хлеба — один белого, другой чёрного, Ярцев устроился за своим рыжеволосым инструктором. Когда подошла очередь мужчины, он попросил себе картошку и мясо. Ира захотела рыбу с цветной капустой. Из напитков оба предпочли яблочный компот.

— Сколько с меня? — по привычке осведомился Илья у женщины, которая его обслуживала.

Та лишь снисходительно улыбнулась, а Ирина потянула ученика за рукав.

— Всё включено, я так понимаю? — уточнил Ярцев, когда они вернулись обратно.

— Правильно понимаешь...

Завтрак был как минимум съедобный, а кроме того, питательный. Без ненужных расспросов Илья справился со своей порцией, 'наставница' тоже не заводила беседы. Они встали со стульев, отнесли тарелки на место для грязной посуды и вышли в коридор.

— Сначала мы тебе кое-что покажем. Для наглядности, — сказала Ирина, когда они, миновав несколько переходов, добрались до большого помещения, а-ля лаборатория ФБР из старых голливудских фильмов. Пространство помещения делилось толстым стеклом на две неравные части. Ближе ко входу сидел лохматый очкарик, очевидно, оператор, посредством микрофона общавшийся с тем, кто находился по другую сторону защитного стекла.

— Смотри. — Ирина показала в сторону стекла.

Ярцев окинул взором полупустую комнату, стоящую там металлопластиковую конструкцию, напоминающую то ли карусель, то ли тренажер для космонавтов, то ли пыточный станок, и увидел лежащего внутри долговязого худого типа в джинсах и свитере. Тип был привязан какими-то ремнями и не шевелился. Илья понаблюдал за неподвижностью долговязого полминуты и поинтересовался:

— На что именно?

— Внимательнее! — потребовала рыжая.

Илья присмотрелся и охнул. В двух метрах от долговязого типа в свитере висел небольшой брусок из непонятного материала, возможно, металлический. Висел не на стене, не на верёвке, тросе или ином приспособлении, а в воздухе. Без какой-либо опоры.

— Это... как его? Телекинез? — спросил Ярцев.

— Что-то вроде, — неопределенно ответила Ирина, но, противореча своим словам, одновременно покивала.

Брусок плюхнулся на пол, долговязый посмотрел на лохматого оператора.

— Шестьсот пятнадцать секунд, и три десятых в стандартных условиях, без помех, — объявил очкарик. — Отдыхай пока, через пять минут, центрифугу включим.

Долговязый сложил большой и указательный пальцы кружком в известном международном жесте понимания и утверждения.

Оператор крутнулся на чёрном стуле с колёсиками, повернувшись к гостям.

— Привет, Петь, — поздоровалась Ира. — Знакомься, свежие кадры.

— Привет-привет. Я — Петр.

— Очень приятно, Илья.

— Как тебе одна из наших пыточных?

— Прикольно, — выдал любимое словечко Ярцев и расшифровал: — Впечатляет, Правда, больше испытуемый, чем пыточная.

— То ли еще будет.

— Петь, твоя помощь нужна? — попросила Ирина.

— Какого рода?

— Продемонстрируй свои таланты, чтобы товарищ осознал, куда попал.

— А ты думаешь, он еще не понял? — удивился очкарик и ткнул пальцем в направлении конструкции с долговязым 'пациентом'. — Кажется парень сообразительный.

— Креститься надо, Петя. Это у него только вид такой, не обольщайся, — заявила рыжая.

'Вот стерва, не знает меня совершенно, и такое молотит', — возмутился про себя Ярцев, но вслух ничего не произнёс. Реагируя, как завещал великий... Карлссон.

— Значит, дополнительная демонстрация нужна? — Петр провёл правой рукой по волосам, делая прическу ещё более лохматой.

— Да, Петруня, — осклабилась Ирина.

— Не называй меня так.

— Хорошо, — покладисто согласилась рыжая бестия.

— Уговорила, помогу, — вздохнул очкарик и обратился к Ярцеву: — Расслабься.

Не успел Илья подумать, зачем он должен расслабляться, если и не напрягался, как вдруг ощутил в голове чужое присутствие. Ненавязчивое, но настойчивое. Словно бы кто-то копался в его мыслях, потом в эмоциях... в душе...

Ярцев замер, едва ли не дыша. Это, что, очкарик Петя его... как там, сканирует? Мысли читает? Ничего себе, девки пляшут, по четыре штуки в ряд. Озеленеть можно. Противореча просьбе оператора, Илья напрягся, невольно стараясь вытолкнуть чужака из сознания.

— Иногда Петька выуживает из новичков любопытнейшие сведения об их жизни. Интересно, что он расскажет о тебе? — Слова Ирина прозвучали отдаленно, словно сквозь вату. Илья их едва услышал.

Петька ничего не рассказал. Он внезапно затрясся всем телом. Вскинул руки, схватился за голову. А потом рухнул со стула на колени, захрипел и, повалившись наземь, забился в конвульсиях.

Ира выхватила мобильный, быстро набрала короткий номер.

— В третий корпус нужны врачи. Срочно!

А Илья, неспособный как бы то ни было помочь, просто стоял и смотрел на конвульсивные движения лохматого оператора.

Не прошло и минуты, прежде чем прибежали три медика. Седой врач в знакомом каждому белом халате присел у судорожно дёргающегося псиона и начал подключать какие-то приборы.

— И что это было? — растерянно спросил Илья Ирину. Не для ответа, просто, чтобы разбавить сгустившееся напряжение.

— Сама не знаю, — сказала 'наставница' и, повернувшись к Ярцеву, медленно проговорила: — Надо разобраться, кто ты...

ГЛАВА 5

Вид зеленых насаждений во дворе не успокаивал. Безоблачная синева неба — тоже. Колыхающиеся от ветра кусты и кроны деревьев, напротив, вызывали подсознательную тревогу. Ирина стояла у окна в своем кабинете и тупо пялилась на застекольный пейзаж. Почему-то хотелось закурить, хотя подобной вредной привычки у нее отродясь не было. Справедливости ради, повод для беспокойства имелся. Ирина только что вернулась из медицинского блока, где находился Петр. Его откачали, но сама ситуация нервировала и раздражала. Что это за приступ такой? Внезапный, непонятный и, на первый взгляд, беспричинный. Перед глазами стояла — вернее, не стояла даже, а лежала — нелепая каракатица, выброшенная на берег и бьющаяся в предсмертной агонии. Ужас.

Как сказал один из медиков, им пришлось здорово постараться, чтобы вытащить Петра с того света. Реанимация, по врачебным меркам, длилась недолго, однако проходила очень напряженно: многоопытные эскулапы ДСО тоже раньше не сталкивались с подобными случаями — и в первые минуты не знали, что делать. Обследование показывало одно, а на поверку выходило другое: пациент умирал, но, кроме замедляющегося сердцебиения, об этом ничто не говорило. Клиническая картина не вырисовывалась, потому медики начали действовать, исходя из аналогичных по симптоматике случаев. Наибольшее сходство с новой 'болезнью' наблюдалось у наркоманов, когда у тех из-за передозировки останавливалось сердце. Слава богу, не ошиблись, спасли.