Будь моей ведьмой

— Он не мой, — вставила я.

Муж потянулся, нежно поцеловал и продолжил:

— Меня определили как мага, начались задания, одно за другим, я сумел показать, на что способен, и внедриться в верхушку, но... храм не нашел.

— Зачем нужен был храм? — тихо спросила я.

— Храм — энергетически наполненное место, Маргош, — объяснил Стужев, — как выделенная линия телефона, а мне нужна была именно Геката, ведь ведьмы идут по пути, не осознавая направления. Так что мне нужна была Геката, и только она.

Я обвила его шею руками, уместила голову на плече и молча ждала продолжения.

— Найти удалось случайно, — продолжил Стужев, — преследовали ведьму в Черногории и обнаружили пещеру на вершине горы. Маленькую такую, словно не тронутую рукой человека, и остальные даже не сообразили, что это. Я понял сразу. И ночью, умыкнув схваченную ведьму, вернулся с ней в храм, заставив воззвать к покровительнице. Не знаю, кто удивился сильнее — Геката, которую в кои-то веки призвали, или ведьма, обнаружившая, что у нее имеется божественное покровительство.

— Ничего себе! — только и сказала я.

— Да, было забавно, — улыбнулся Стужев. — На фоне некоторой растерянности Гекаты мне и удалось договориться, правда, она потом отошла от шока и внесла свои требования.

— Шесть ведьм? — догадалась я, вскинув голову и глядя на него.

— Догадашка. — Князь наклонился и чмокнул в нос.

А я смотрела на него и с возмущением, и с непониманием... и со слезами даже. Потому что звучит красиво — 'шесть ведьм', а мы оба понимаем, что за этими словами кроется.

— Ритусь, — осторожно погладил по щеке, — извини, раскаяния не будет.

— Ну и сволочь же ты! — не сдержалась я.

— Ты знала, кому 'нет' в ЗАГСе орешь, — весело ответил он.

— Так не подействовало же! — напомнила с неменьшим возмущением.

— Естественно, не подействовало, я же сволочь, — с самым невинным выражением произнес Стужев.

Хмуро смотрю на няшку, на мне женатую. Няшка нагло улыбается в ответ. Так нагло-пренагло.

— В общем она скинула на тебя деятельность по поиску ведьм, потому что ты сволочь? — поинтересовалась я.

— Нет, — улыбка стала еще шире, — потому что я редкостная сволочь.

— Надо завести Красную книгу сволочизма России. — Молчать не в моих правилах.

— Маргош, тормози. — Ухмылка у мужа стала какая-то коварно-самодовольная. — Я когда про размножение говорил, я ж не имел в виду такие масштабы, но если ты настаиваешь...

— Стужев! — заорала я, совместив вопль с попыткой вырваться.

В ответ хохот, и меня сжали в разы сильнее, удерживая на месте. Но едва отсмеявшись, Саша улыбнулся, поправил мои волосы, растрепавшиеся в момент борьбы с некоторыми надо мной потешающимися, и совершенно серьезно объяснил:

— Инициировать ведьму не так просто. Потенциальных ведьм много, а обретают силу единицы. Еще меньше способны прийти к знанию о силе, и в основном ведьмы понимают свою сущность годам к пятидесяти пяти. К этому времени они нередко лишаются мужа, но дети, внуки, престарелые родители — якоря, удерживающие женщину в рамках осознанности. И как ты думаешь, способны такие ведьмы бросить все и явиться по зову Гекаты?

— Я бы на их месте тоже не пошла, — заявила обиженно.

— Вот-вот, — улыбка у Стужева стала какая-то теплая и добрая, я даже засмотрелась. — Вот и получается, что когда они в силу входят, Геката им уже даром не нать и за деньги тоже не нать, своих проблем хватает.

— Бедная Геката, — съязвила я.

— И не говори, бедняжечка божественного происхождения. — Он хмыкнул и продолжил: — Правильно инициировать ведьму, чтобы она вошла в силу еще до двадцати, — вот была моя задача. Список содержал сорок имен.

— Сорок? — переспросила я.

— Как инициировать, не знали ни я, ни Геката, — объяснил супруг. — Так что это мне был... мм...

— Расходный материал! — догадалась я.

Сужев развел руками, от чего я на них почти повисла, и тут же снова вернулся к обниманию полулежащей на его коленях меня.

— Кобель! — прямо, откровенно и честно сообщила я.

— Да ладно, это вообще мелочи по сравнению с моими развлечениями на Терре! — отмахнулся он.

— Кобель со стажем! — резюмировала злая баба Яга, в смысле я. — Такое чувство, что меня вообще обманули и порченый товар подсунули.

— Что?! — взревел Стужев.

— На правду не обижаются, — насупилась я.

Князевские глаза заледенели.

— Ну знаешь ли, не особо приятно знать, что ты вышла замуж за мужика, которого кто только ни... пробовал, — возмущенно смотрю на Стужева.

— Рррита, — злой, хриплый голос и рык прорывающийся, — давай проведем некоторую расстановку приоритетов — это я на тебе женился! И это не меня пробовали — а я брал что хотел! Это...

— С ведьмами что? — перебила я тираду начинающей злодеюки тирановрической.

Но на меня обиделись. Отвернулись и теперь смотрели куда-то в стену, при этом продолжая крепко удерживать, и да — со мной демонстративно отказывались разговаривать.

— Саш... — осторожно позвала я.

А в ответ тишина.

— Саша.

Снова молчит.

— Нет, ну, Саш, а тебе было бы приятно, если бы я переспала с кучей парней до тебя и ты бы об этом знал?

Отмер. Мрачно взглянул на меня и поинтересовался:

— Намекаешь, что если бы я не знал, мне было бы приятнее?

Тяжело вздохнув, тихо ответила:

— Намекаю, что мне неприятно знать о том, скольким девушкам мой любимый муж разбил сердце и со сколькими он переспал.

Молчание, затем злое:

— Извини. — Я уже собиралась сказать, что извиняться поздно, как Стужев продолжил: — Понимаю, что одно дело для тебя — знать о каких-то шести гипотетических ведьмах, и совсем другое — видеть последствия моих романов с девчонками вашей школы. Прости, что так вышло, естественно, я этого не хотел. Но в то же время постарайся понять — в твоей школе я появился из-за тебя и крутился вокруг тоже из-за тебя, и так и крутился, не зная, с какой стороны подойти и... не видя в этом смысл, едва сдал шестерых инициированных Гекате.

Испуганно смотрю на Стужева, тот на меня — хмуро и зло, а потом... потом я прошептала:

— Ты даже не пытался инициировать меня...

— Я тебя пожалел! — неожиданно зло сказал Князь.

А потом встал, посадил меня на кровать и попытался уйти... Я вцепилась в его ладонь, сжала крепко-крепко, чтобы не вырвался, и тихо спросила:

— Почему?

Муж молча сел рядом и, глядя в пол, хрипло ответил:

— Хоррроший вопрос.

И тон такой... странный. Я решила в лоб спросить:

— Стужев, а что в тебе помимо поганого характера такое страшное?!

Жизненно важный вопрос, кстати. Князь искоса посмотрел на меня, чуть прищурился и ответил:

— Тебе лучше не знать.

— Хоррроший ответ.

Улыбнулся и вдруг накинулся на меня, опрокидывая на кровать и занимая позицию сверху.

— Даже не думай! — предупредила я.

— Маргош, — Стужев склонился к моим губам, — кто ж в таких ситуациях думает, мм? Тут раздумывать нечего, тут делом зани...

Телефонная трель прервала очередное умозаключение Александра, и он, резко поднявшись с постели, схватил аппарат, вслушался в сообщение, затем молча дал отбой.

— И чего там? — осторожно спросила я.

— Да так, мелочи... несущественные, — Стужев смотрел куда-то в стену. — Меня на совет пригласили.

— Какой совет? — Я села на постели.

— Стаи, — мрачно ответил супруг.

— Какой стаи?!

У меня вдруг началась паника, а еще я вспомнила, Генри говорил, что сегодня хозяин не кусается, сегодня же не полнолуние.

— Да обычная стая... обычных оборотней, — пробормотал Саша, повернулся ко мне и скомандовал: — Все, одевайся давай быстренько.

И потопал из спальни.

В широкую няшкину спину полетел мой вопль:

— Стужев, ты что, оборотень?!

Остановившийся гад, теоретически клыкастый, обернулся, поморщился и недовольно спросил:

— Ритусь, зачем же так кричать? Ну оборотень, ну с кем ни бывает, расслабься, я вообще редко перекидываюсь.

И ушел. Он ушел, а я осталась сидеть на постели, с ужасом думая, за кого вышла замуж. Хотя нет, тут нужно поставить вопрос иначе — кто на мне женился!

* * *

— Не пугайся, не пугайся, детка, — напевал Стужев, ловко нарушая все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения, несясь по городу на скорости 140 км в час.

А я сидела на переднем сиденье рядом с ним, демонстративно пристегнувшись, сложив руки на груди и не разговаривая с супругом.

— Ритка, хватит дуться. — На меня искоса взглянули, после чего обогнали две фуры и остановились перед светофором.

— Я не дуюсь, — отвечаю сквозь зубы.

— Дуешься, у тебя щечки надутые, — парировал... муж.

— Я не дуюсь, я злюсь, Стужев, осознаешь разницу?!

С места мы сорвались со свистом шин, обогнали 'бэху', подрезали маршрутку и умчались вперед к светлому будущему, в смысле нарушению оставшихся ПДД.

Молчание продлилось до окончания песенки, после чего Стужев беззаботно поинтересовался:

— Что тебя так разозлило, позволь спросить?!

— Да ничего, — хмуро смотрю на него. — Разве что возможное периодическое наличие у супруга хвоста, клыков и когтей!

— Да я редко перекидываюсь! — крутанув руль, рявкнул Алекс. — И вообще, поверь, с крыльями проблем куда больше, чем с хвостом и клыками!

Забыв дышать, молча поворачиваю голову и смотрю на Князя. Молча, но очень испуганно, а он, узрев мои округлившиеся очи, как-то чуть-чуть виновато:

— Понимаешь, до Гекаты ведь я не сразу додумался, начинал с малого... Ты дыши, Маргош, дыши, ничего страшного ведь, и вообще это все такие мелочи по сравнению с моим поганым характером. Серьезно.

Закрыв глаза я с глухим стоном откинулась на спинку кресла.

— Кстати, ты змей боишься?

— Мля, Стужев! — сорвалась я. — Ты издеваешься?!

Серо-синие глаза смотрели немного обиженно, не менее обиженным был и ответ:

— Я просто спросил, Маргош.

Попыталась успокоиться, пока он парковался возле торгового центра, и едва машина заняла место, тихо, спокойно и даже с улыбкой ответила:

— Нет, Сашенька, я не боюсь змей.

— Чудненько. — Стужев заглушил мотор, потянулся ко мне, нежно поцеловал и, отстегивая мой ремень безопасности, буднично сообщил: — А то я все не знал, как сказать. Все, Маргош, приехали, выходи.

И он вышел, обошел автомобиль, галантно открыл мне дверцу, а я сижу и представляю себе диалог: 'Мама, мой муж чудовище' — 'Ну что ты, доченька, у всех мужиков свои тараканы' — 'Да, мам, но мой муж реально чудовище!'.

— Ритусь, хватит медитировать, все равно не поможет, выходи давай, — напомнил о своем присутствии Стужев.

Молча сложила руки на груди, продолжая глядеть куда-то в приборную панель. Нет, ну просто-таки очаровательные новости в первый же день моего замужества!

— Маргош, начнем с того, что ты тоже не ангел. — Стужев все-таки гад. — Идем, Ягуся, будем тебе экипировку подбирать.

Я вышла. Князь захлопнул дверь и, взяв меня за руку, потянул к магазину, напевая:

— Как же тебе повезло, моя невеста...

— Издеваешься? — перебила я.

Искоса глянул на меня, широко улыбнулся и сменил пластинку:

— Нам наплевать на то, что думают другие про нас,

На гнев богов мы просто машем рукой.

Ты нынче платишь, ну так что же? Мы с тобою сейчас,

А завтра с нами будет кто-то другой.

И он шел такой пластичный, несмотря на габариты и рост, красивый до умопомрачения, эдакий обаятельный злодей, волосы по плечам, глаза светятся, одна рука крепко сжимает мою ладонь, вторая небрежно придерживает лямку моего рюкзака, который Стужев закинул к себе за плечо. А еще он так по-хулигански смотрелся в потертых джинсах, черных кроссах на толстой белоснежной подошве и в черной обтянувшей мускулистый торс майке. И он был весь такой... мой.

— Фантазируешь на тему, откуда у меня хвост растет? — прервав напев, поинтересовался муж.

— Да нет, — я смущенно взгляд отвела, — просто на тебя засмотрелась.

И я спокойно пошла дальше, а он замер как вкопанный, и мне тоже остановиться пришлось, держит же за руку. Обернулась, а Стужев стоит, смотрит на меня и улыбается. Счастливый такой.

— Что? — сощурившись на солнце, спросила я.

— Люблю тебя, — признался Саша.

Громко признался. Парочка женщин в метре от нас окинула взглядом, парень в кепке передумал бросать бутылку в мусорный бачок и дальше пошел, оглядываясь, женщина с ребенком замедлила шаг, прислушиваясь.

А я стояла, смотрела на него и тоже улыбалась. И чувство такое, что вот-вот взлечу, высоко-высоко, куда-то под облака... В следующее мгновение Стужев шагнул ко мне, подхватил на руки, закружил и после все так же на руках понес в магазин. И если кто-то тут был против, то точно не я. Обняла его за шею тихо, млела от счастья и от чего-то такого искрящегося и светлого. Классного-классного, даже лучше чем... Да, Саше про такое говорить не стоит, но это действительно круче, чем в постели.

— Маргош, — внося меня в стеклянный лифт, позвал муж, — мы куда сначала, по белью или вещам?

Учитывая, что на мне его боксеры, ответ был закономерен:

— Белье. И если спросишь, чем меня твое не устраивает... — грозно начала я.

— Не-не-не, вот как раз на счет белья я категоричен, — смеясь произнес Стужев. — Оно должно быть исключительно твое, но выбор остается за мной.

— Что? — не поняла я.

Хитрый взгляд и уже привычное:

— Расслабься, Маргош.

Наверное, я была первая девушка в помятых джинсах и простой черной майке с изображением волка, воющего на луну, которую на руках внесли в бутик дорогущего женского белья, куда я даже в суперэлегантном платье и на шпильке не рискнула бы зайти! А Стужев рискнул, и все так же продолжая нести меня на руках, подошел к двум девушкам-продавцам, у которых на лицах улыбки застыли маской.

— Доброго дня, девчонки, — сходу начал Князь в своей любезно-издевательской манере. — Где у вас примерочная?

На секунду представила, что могли подумать эти явно бывшие модели, но девушки оказались не промах:

— Вот здесь, проходите, пожалуйста, — сказала блондинистый консультант с табличкой 'Ольга' на груди.

Я уж думала, с чего такой адекват, как эта же Ольга продолжила:

— Александр Мечеславович, а...

Договорить она не успела, Князь среагировал быстрее:

— Моя жена, кстати.

Блондинка споткнулась, не удержалась и, вероятно, грохнулась бы, не успей схватиться за стойку. И вид у нее при этом был такой...

— Что? — полюбопытствовал типа ничего не понимающий Стужев.

— Вы, — девушка сглотнула, — вы... женились?

— Естественно, — и меня понесли к кабинке. — Мы, мужчины, как влюбимся, так сразу женимся. Потому что с вами, женщинами, иначе нельзя.

— Но... — и пошла за нами.

Я, кстати, уже злилась.

А Князю, как и всегда, было плевать на все на свете. Он пронес меня до кабинки, опустил на пол, подтолкнул ласковым шлепком внутрь, и едва я зашла, задернул занавеску и скомандовал:

— Раздевайся, Маргош.

Даже не думала. Скрестив руки на груди, я стояла и думала: мне ему устроить скандал сейчас или через минутку? И что это за 'Ольга'?! Но возмущенной оказалась не только я, там, за занавеской, разгорелся горячий спор, причем велся он исключительно шепотом.