— Требуется множество детей от связей с носителями условно "чистых" геномов — шиноби без особых предрасположенностей. После наращивания численности клана и достижения необходимой степени генетической разнородности, возможно возвращение к бракам внутри клана, что приведет к окончательному закреплению черт.

— Именно. А теперь, Хаку, скажи, какого... — от Мэй дыхнуло нешуточной угрозой. Кажется, она действительно разозлилась — ты еще не трахаешь все, что шевелиться, возрождая клан?!

Немая сцена. Занавес.

Для Генмы, последнего шиноби Скрытой Стрекозы, Мэй неожиданно расщедрилась. Для его нового тела было предусмотрено аж два, пусть и довольно субтильных, донора.

Порядок операции был стандартный. Сон в Зимнюю Ночь — чудеснейшая техника, за изобретение которой Бъякуя Юкки получил чунина, не дожидаясь оглашение результатов экзамена. Затем аккуратный разбор охлажденного организма. Особо пришлось постараться, чтобы в физрастворе не осталось раковых клеток — опухоль так и норовила развалиться.

Но, наконец, осталась только нервная система и система циркуляции, на которые мы — я и бригада подосланных Ао медиков — начали монтировать остальной организм. Да где-то отдельно осталась репродуктивная система — мастера ловушек всегда обладают хороши интеллектом и контролем чакры — не разбрасываться же таким сокровищем, как возможные дети нашего нового шиноби?

— Скелет готов — довольно объявил один из навязанных помощников — и уже собранные из металлической пыли и костяной муки наших доноров, кости начали вставать на место.

Самое трудное в этом деле — заставить родную систему циркуляции измениться, втиснуться внутрь скелета. Это повредить легко — Ветер легко решает подобные проблемы, кромсая каналы. А вот перестроить — это сложнее. Часа полтора возились только со скелетом — и не умей я видеть каналы, точно напортачили бы. Хоть специфический артефакт для медиков и оружейников разрабатывай. Хм... хорошая идея. Жирная.

Правда, время операции, когда рядом суетятся помощники, мало ограничено — мозг подпитывается от раствора, чакры и благодаря искуственному кровоснабжению, так что главное — успеть сделать и запустить кровеносную систему за два часа после создания черепных костей.

И с этим справились. Собственно, сложность была только в одном — эксперимента ради, благо, у одного из доноров сердце располагалось справа, решили поставить две системы кровоснабжения. Дублирование жизненно важных узлов, да. Я уже говорил, что ребра у нового тела Генмы похожи на пластины? Не грудная клетка — панцирь. Особенно понравилась функция защиты черепа и ребер от Молнии — Чидори Генму теперь так просто не убьешь.

Нынешнему Туману вообще свойственно заботиться о своих ресурсах. А уж если в человека вбухиваются средства, сопоставимые со стоимостью одного из Великих Мечей, то, конечно, защита на нем будет стоять не только от предательства, но и от вражеских атак.

Так о чем это я? Ах, да — когда ставили второе сердце — я просто эксперимента ради сшил в одну систему оба насоса. Все равно тело Генмы один большой эксперимент. А мне тоже интересно — что будет, если соединить сердце с основным Ветром и основной Землей.

Пока я развлекался, собирая из пленных и выпотрошенных шиноби четырех молодых и перспективных "полукровок Кагуя" — именно так легенда объясняла все их общие странности в анатомии — в мире полным ходом шла политическая грызня.

Получив мой устный отчет, Мэй в тот же день на альбатросе (моем, личном, даже рыбкой его потом не угостила, эксплуататорша) вылетела к Рей — и неделю спустя после эпического разгрома войск Сунны в единственный на восточном побережье Страны Ветра порт прибыла гуманитарная помощь от Рей Нагумо. И лично великий и несравненный Ао — для переговоров.

Через два дня Сунна и Кири предъявили Конохе ультиматум — спустить дело на тормозах и отдать всех пленных, включая уничтожившего четверть поселения дзинтюрики Гаару. Сунна угрожала в ином случае объявить войну — а увидевший дырку в продовольственной блокаде дайме Ветра ожидаемо поддержал своих шиноби. Мэй просто велела передать, что уже послала всю команду Юкки — включая Опустошителя и Нурарихена — в столицу Огня. И те ждут только сигнала о начале войны...

Чудовищный блеф — при всем желании с дюжиной Защитников дайме Страны Огня я бы не справился, даже открыв Врата и наглотавшись стимуляторов. Правда, я мог бы залить Паром почти четверть города — и еще половина пострадала бы при удачном направлении ветра. Дайме это вряд ли бы погубило — охраняется он, насколько я знаю от Ао, довольно профессионально, — но ведь о пределе возможностей Опустошителя никто ничего не знал. Еще один очевидный плюс секретности — Мэй может с многозначительным лицом обещать, что пошлет Нурарихена, Опустошителя и Хаку Юкки в три разных места — а на другой стороне не знают, что от них ожидать. Грандиозная акция дезинформации от Ао впервые принесла пользу — и тут же окупилась сторицей — потому что войны не случилось. Сунна получила назад своих пленных и любезно передала Ао все сведения а найденных ментальных закладках — тот в ответ поделился сведениями об закладке, способной контролировать дзинтюрики — но у Гаара Лабиринта не обнаружили.

Страна Ветра срочно начала расширять свой основной порт на восточном побережье — а Забузе, номинальному лидера Скрытого Моря, стало не хватать шиноби — контракты на сопровождение торговцев оказались раскуплены до самого сезона штормов.

Рей получила среди осведомленных титул будущей истинной правительницы Страны Тысячи Островов.

Мэй наконец-то наладила отношения с Рей, доказав, что интересы шиноби Тумана все же связаны с потребностями Тысячи Островов.

Ветер избавился от угрозы шантажа со стороны Огня и медленно менял вектор собственной политики.

Откопавшие где-то в песках тело своего Казекаге шиноби Сунны сформировали временный Совет и бросились в объятья дипломатов Ао, вырвавших для них сына прошлого Каге. И единственного дзинтюрики по-совместительству. Конечно, о союзе говорить пока не приходилось — но Рей и Мэй вполне удовлетворяла нейтральная Сунна, невольно прикрывающая собственные интересы — поставки продовольствия через бывшую Страну Морей.

Как-то неожиданно Туман, не имевший никакого отношения к конфликту Звук-Лист-Песок оказался победителем.

Наруто начал слать отчеты, в которых указал о слухах о будущем союзе с Ивой.

Каких-то две недели от сражения в Конохе до возвращения Гаары в Суну обстановка на материке неплохо изменилась.

Казалось бы, все великолепно — пока от Удзумаки не пришел еще один отчет. Вне графика — с недельным опозданием.

"Меня забрал с собой из деревни Джирайя. Якобы на поиски новой Хокаге — Цунаде. Напали рыбочеловек и Учиха Итачи. Не могу часто отчитываться — старик следит."

Альбатросы летели клином — Каге впереди, а его младшие кузены с флангов и позади.

— Долго еще? — проорала в ухо командир экспедиции, Таура.

— Подлетаем — в отличие от носительницы Соры, я ответил тихо — сказывалась возможность рыться в техниках альбатросов. Звук — это не только атака. Это и возможность донести свой голос сквозь гул встречного ветра.

Кисаме не зря называли Биджу-Без-Хвоста. След серо-фиолетовой, пахнущей рыбой чакры, стелился по земле, заканчиваясь через пару километров. Такая длинная, тускнеющая за нашими спинами, толстенная полоса довольно своеобразной силы.

Альбатросы пролетели над парой идущих по дороге на высоте метров пятидесяти, так что все успели увидеть, что посторонних нет. И исчезли в Обратном Призыве через какой-то километр — как только мы высадились.

Дорога, ведущая через старый хвойный лес — просто полоса утоптанного песка и желтой глины. Направо ландшафт слегка меняется — впадина, окруженная, точно рвом, оплывшими холмами. Слева располагается столовая равнина, пока лес не сменяется рощами и полянами. Самое главное — в этой части Страны Огня мало людей. А значит, возможно, нам удастся провести операцию тайно.

— Действуем по плану — маска Тауры, как у всех нынешних Теней, была глянцево-черной. Классная вещь — защищает от иллюзий, немного прикрывает лицо от атак, плюс делает его неопознаваемым даже с помощью додзютсу. Я пока делать таких не умею — не мой профиль.

План в общих чертах, которые мне сообщили, заключался в разделении противников. Одна пятерка Теней затягивает до последнего сражения с Учихой, отводя его влево от дороги. Две другие команды отводят вправо Кисаме — там есть удобная для применения Нового Океана впадинка. Есть надежда, что Хошигаки недооценит Теней и пойдет у них на поводу — создавая огромный водоем, в котором примет высшую форму, чтобы добить противников. Если повезет, как раз в этот момент по нему применят Падальщика — еще при перевороте было доказано, что этот меч способен сковать даже Треххвостого.

Впрочем, возможно, Теням не повезет. И тут в дело вступит резерв. Горо, Мито, еще пять человек, которые Мэй смогла экстренно освободить для этой операции. Я как раз сейчас работаю глазами резерва, чтобы ребята знали, когда стоит вмешаться.

Не знаю, что сказала Кисаме Таура, — а то, что что-то она говорила, я не сомневаюсь — но с первыми же встречными техниками удалось заставить нашу цель схватиться за Самехаду, отбивая удары пары Теней-мечников, вооруженных простейшими катанами. Те начали отступать согласованными прыжками вслед за Таурой, убегающей во впадину, на дне которой располагалось озерцо.

Есть в хождении по елям одна особенность, о которой крайне редко упоминают, хотя знают все. Это тонкие ветви и иглы. Не будь ветви и иглы столь многочисленны, шиноби, наверное, вырубили хвойные подчистую — потому что эти деревья нельзя было бы использовать для опоры. Но есть маленький нюанс именно в елях. Если перед самым касанием условной плоскости, образованной иглами и ветвями, правильно выбросить довольно приличное количество чакры, все эти тонкие предметы спаиваются в один конгломерат, способный недолго выдержать даже слона. А затем, когда шиноби, спрыгивая с ели, разрушает это объединение, во все стороны, кроме отпрыгнувшего человека, летят иголки. Порой, если он владеет этим подленьким трюком, они летят как раз в лицо атакующему врагу, густым потоком. Что и говорить — неприятно получить по морде парой тысяч игл и древесной пыли, разогнанных и укрепленных чакрой.

Хошигаки кидается вперед, но его противник снова уходит от атаки, перепрыгивая на соседнюю ель, пустив напоследок иголок в морду отступнику. Затем уже Кисаме уходит в сторону, уворачиваясь от Теневых Сюрикенов — это техника стала неожиданно популярной среди нашей элиты, потеснив Водяные Иглы.

Долетев до следующей верхушки, он оттолкнулся прямо от кроны — потратив приличное количество чакры на превращение игл и тонких ветвей в плоскость опоры. Стоило ему прыгнуть в новую атаку — с ели посыпались иголки.

Один из Теней парирует удар в полете, пытаясь уцепиться чакрой прямо за воздух — однако Самехада все равно отбрасывает его за счет большей массы меча и владельца, а также большей силы удара. Потерявший десятую резерва, всосанную Самехадой, Тень отлетает в сторону. Но — куда надо. Кисаме следует за ним и его напарником.

Готово. Первая команда Тауры собралась во впадине, на поверхности озера — и деревья, заминированные засадной командой, буквально взорвались, погребая Кисаме под собой.

Господин Генма, очевидно, успел за эти сто пятьдесят секунд заминировать все ели во впадине — и Хошигаки рухнул на землю, тут же оказавшись подгребенным под толстенными древесными стволами.

Я ведь говорил, что за Кисаме отвечали непосредственно две команды? Одна заманивает, другая готовит ловушки. Вторая команда состояла из наших возрожденных старичков — это была их первая боевая миссия в новых телах.

— С Кисаме все идет по плану — доложил я.

— Что с Учихой? — кажется, Горо волнуется. Слишком мало информации — невозможно предсказать исход боя с каждым из Акатсуки.

Учиха был красив. Едва не помножив на ноль половину "своей" команды, встретив их Цветами Феникса со скрытыми сюрикенами, он охотно перешел в ближний бой, в редких перерывах между атаками умудряясь запускать техники Огня в тех, кто не лез в ближний бой.

Отбить атаку с двух сторон, уйти прыжком в сторону, за треть секунды сложив все необходимые печати, выпустить в противника сгустки Огня, чтобы затем снова перейти в ближний бой. Отбить пару атак — со все тем же неизменным лицом, — уклониться в нужную нам сторону, снова отразить атаки. Казалось бы, все так, как и планировалось, но...

Итачи вел бой. А наши — просто позволяли себя везти.

— Если так продолжится — наши проиграют. Учиха их контролирует в достаточной степени, чтобы закончить бой в течении пяти минут.

— Тогда иди — велел Горо.

— Это приказ? — глупый вопрос, но мало ли. Уж слишком странно для меня это звучит.

— Да!

И я побежал. Оставив клона с Горо — чтобы тот проводил их к сражению с Кисаме.

Первым, что донес до меня клон, развеявшись, была фраза Теруми-младшего, сказанная, едва я-настоящий исчез среди деревьев.

— Я не знаю о твоих способностях ровно столько же, сколько и о его, Хаку Юкки. В бой!

Стоило выбежать на поляну — как пришлось создавать клонов — на помощь попавшей в иллюзию команде. Как они умудрились — все пятеро?

— Меняемся — заявил я, уже создавая Парового Кальмара — думайте о тактике.

Итачи проводил взглядом отступающую пятерку.

— Похоже, вы не "просто странник", Хаку.

— Может, — согласился я, атакуя своей любимой атакой — десять щупалец формируют тоннель, оканчивающийся тупиком за спиной противника, пока два самых длинных остаются в резерве.

Итачи прыгнул вперед, уходя от щупалец Кальмара. Логично — отступление назад — ошибка, погубившая не одного противника. Как настоящего, так и в спарринге. Еще пара быстрых, стремительных прыжков — и в меня, окутанного "телом" Кальмара, полетел кунай.

Спасли рефлексы — продолжая поддерживать Кальмара, создал Ледяной Щит. Едва от него отрикошетил один кунай, как пришлось поднимать Щит повыше — Итачи попытался атаковать сверху.

Учиха отпрыгнул назад, в еще остающееся незанятым Кальмаром пространство. И в следующей миг мир изменился.

Красные облака. Черное небо. Черная земля. И я сам — на черном кресте.

— Это Тсукиеми — сообщил стоящий напротив меня Итачи. Он, как ни странно, был, похоже, единственным, что имело здесь нормальный окрас — Удивительно, что простые гендзютсу на тебя не действуют, Хаку Юкки. Но от этой иллюзии спасения нет.

В реальном мире пройдет всего секунда. Но здесь она будет тянутся семьдесят два часа.

А затем мне в желудок вошла катана.

Черт, больно-то как. Достало. Все достало. Какого хрена я должен терпеть эту боль? Я кто — Юкки или дерьмо?

"Тварь ли мы дрожащая или право имеем?" — раздался в голове тихий и злой голос.

И затем по сосудам меня-иллюзорного потекла Лава. Лава, текущая вместо крови. Лава, текущая из иллюзорных ран. Лава, растворяющая застрявшие во мне клинки. Тихая, шипящая Паром, Лава.