Эльфийский подарок

— Ах ты, мохнатый паразит! — засмеялась Аталиса, видя, что ей никак не удаётся его намочить. — Между прочим, зря не хочешь искупаться. Водичка просто класс, в меру холодная. Б-р-р!.. Бодрит до невозможности! — она отжала волосы, собираясь выйти из воды.

— Ладно, уговорила.

Кот исчез, и эльф пружинисто оттолкнулся от ветки. Он поднял такой гигантский фонтан воды, что ведьмочка, попав под него, чуть не захлебнулась.

— Да чтоб тебе ни дна, ни покрышки! — отплёвываясь, воскликнула она, и тут же начала тонуть.

Причём тонула она уже не в реке, а в каком-то бездонном тёмном омуте, вода в котором была холодна как лёд и совершенно не держала её тело. Аталиса прекрасно плавала, но сейчас она продолжала опускаться всё ниже и ниже. Стараясь не поддаваться панике, она подняла голову и чуть не захлебнулась — солнечные лучи уже едва пробивались сквозь толщу безжизненной воды.

Мало девчонке было страхов, как вдруг совсем рядом пронеслась крупная тёмная тень. Сначала раз, затем другой. Это оказалось не чудовище, а русал — мужской вариант русалки. Но помощи от него Аталиса не дождалась. Кривя лицо в бессмысленной улыбке, он немного поплавал вокруг неё, а затем заключил в объятия и потащил ещё глубже, и сколько она ни отрывала от себя его ледяные руки, они вновь оказывались на её теле. О том, что случилось дальше, в её памяти остались только смутные воспоминания. Единственно, что она запомнила — это удивительные тёмно-зелёные глаза сумасшедшего русала и его гибкое сильное тело.

Очнулась Аталиса уже на берегу. Встревоженный эльф шлепал её по щекам, стараясь привести в чувство.

— Слава Небесному отцу! Я уж думал, что ты загнулась, пока я отбивал тебя у похотливого тритона, — произнес он с облегчением и неожиданно влепил ей полновесную пощечину.

— За что? — вскрикнула ведьмочка и, сев, испуганно посмотрела на злобно оскалившегося Лесного короля.

— Не понимаешь? Сколько раз тебе говорить, не смей в Междумирье насылать проклятья! — прошипел он и, вздернув на ноги, снова залепил ей звонкую пощечину.

— Какие проклятия? Я ничего не говорила! — закричала девчонка и от обиды её глаза заблестели слезами.

— Не реви! — процедил эльф. — Что, ещё не поняла? Ведь это сработало твоё пожелание 'ни дна, ни покрышки'. Как видишь, в Междумирье многого не нужно, чтобы неосторожно произнесённые слова стали проклятием. Причём неизвестно на кого именно оно обернётся.

Гнев Лесного короля испарился также быстро, как и появился. Беззаботно улыбнувшись, он легко коснулся покрасневшей щеки синеглазой ведовской девчонки и ласково произнес:

— Извини, Рыжик, но тебе попало за дело. Ты не смотри, что этот мир прекрасен. Ко всему прочему он ещё и очень опасен. По сути — это огромная ловушка для неосторожных. Чем дальше мы углубляемся в Междумирье, тем всё более оно непредсказуемо. Пойми, здесь нет четких законов как в реальном мире или в мире фейри. При всём желании я не могу предостеречь тебя от всех опасностей. Здесь может выручить только внутреннее чутье. Поэтому впредь постарайся быть осторожней и больше прислушивайся к моим словам. Хорошо?

— Хорошо, Раэтиэль! Прости за невольно вырвавшееся проклятие. Я не хотела, это вышло случайно.

— Да ладно! В конце концов, ты же оказалась пострадавшей стороной.

— Да уж! — расстроенная Аталиса глянула на себя и ужаснулась. Страстные объятия русала не прошли для неё даром и оставили свой след в виде множества жутких синяков и полос. Она вспомнила, в каком отчаянном положении была и заплакала от запоздалого испуга. Поддавшись порыву, Лесной король шагнул к ней, и она бросилась к нему на шею.

— Ну-ну, моя хорошая! Успокойся! Ничего ведь не случилось.

— Тебе легко говорить! Это не ты только что тонул! — рыдала Аталиса.

— Забудь! Всё уже в прошлом. Мы оба живы и здоровы. Согласись, это уже не плохо, — пробормотал эльф, гладя дрожащую девчонку по мокрым волосам. — Клянусь, больше никто тебя не обидит.

— Правда? А ты не врешь? Клянешься, что больше никто не будет пытаться меня сожрать или утопить?

Аталиса заглянула ему в лицо и улыбнулась сквозь слёзы. 'Если бы только утопить!' — подумала она со смятением.

— Конечно, моя хорошая. Когда это я обманывал? Мы, фейри, никогда не лжем.

Решив, что уже достаточно утешил девчонку, Лесной король отстранился и спросил, хочет ли она есть. Аталиса энергично закивала и собралась было сказать, что голодна как вурдалак, но он вовремя закрыл ей рот.

— Нечисть тоже старайся не упоминать. Привяжется, потом не отвяжется, — предупредил эльф и помрачнел.

'Что-то на этот раз многовато неприятностей. Надеюсь, что на этом отпущенная нам мера злоключений закончилась', — подумал он, но чутьё подсказывало ему, что впереди их ждут новые неприятности. Вспомнив о своём обещании, он протянул девчонке кружку с горячим молоком.

— Пей! Пока ничего другого предложить не могу. Вокруг нас нет существ, питающихся нормальной едой, и не надо спрашивать, что едят уроды, находящиеся поблизости. Услышав их привычное меню, ты тут же расстанешься с выпитым молоком, а у нас и так не много съестных припасов.

— Припасы? — удивилась Аталиса. — Я и не подозревала, что они есть. А где ты их держишь?

— Они хранятся в арет.

— Арет?

— Даже не знаю, как тебе объяснить, — Лесной король призадумался. — В общем, это такая невидимая пространственно-временная складка, созданная с привязкой к данной неустойчивой реальности...

— Понятно. Сумка-невидимка, — пришла ему на помощь девчонка. — Тогда дай хлеба или чего там есть у тебя, а то одним молоком сыт не будешь.

— Увы! В запасе только молоко.

— Чёртов ушастик! Я же не кошка, чтобы всю дорогу лакать одно молоко вместо еды!

— Не хочешь молоко, нет проблем. Превращу тебя в кошку, и будем на пару ловить мышей. Хочешь?

Ведьмочка фыркнула.

— Вот дурак! Сам же говорил, что тебе жалко выпитое мной молоко, а ещё одно упоминание о мышатине и я подарю тебе его обратно.

— Вижу, ты совсем оклемалась, — засмеялся эльф.

— Кажется, да, — обсохшая на солнце девчонка, потянулась за одеждой, но он перехватил её руку.

— Подожди, не одевайся! Я уберу отпечатки лап мерзкого русала, а ты заодно согреешься.

— Ну ладно, — согласилась Аталиса, правда, не слишком охотно.

Ладони Лесного короля не касались её обнажённого тела, но она всё равно чувствовала себя не очень уютно. Но как он и обещал, багровые следы на её теле побледнели, а кожа начала гореть, будто опаленная сухим жаром, и это окончательно прогнало леденящий холод омута.

— Вроде бы всё, — проговорил он. — Одевайся и в путь.

— Дай мне минутку, и я буду готова.

Привычными движениями Аталиса натянула на себя юбку и кофточку. Возясь со шнуровкой, она не замечала, что Лесной король не сводит с нее глаз.

— Ну что идём мы, наконец? Солнце уже высоко, а мы ещё с места не сдвинулись, — сердито проговорил он и, не дожидаясь ответа, устремился прочь.

— Постой, Раэтиэль! Ты не видел мой ведовской амулет?

Жутко расстроенная ведьмочка бросилась к месту, где лежала одежда, а затем на всякий случай переворошила лежак. 'О боги! Неужели я потеряла его в воде?!' — перепугалась она.

— Раэтиэль! Ты действительно не видел амулет? — выкрикнула она с отчаянием.

— Небесный отец! Какой ещё амулет? Это такой блеклый синий булыжник, что висел у тебя на шее?

— Отдай! — взвизгнула девчонка.

— Не могу! — обернувшись к ней, эльф показал пустые ладони. — Видишь, у меня его нет. Брось, Аталиса, было бы из-за чего расстраиваться! Поверь, это просто жалкая поделка, у которой мало общего с настоящими концентраторами магической энергии.

'Неужели выбросил?.. Не может быть!' — при одной только мысли о потере амулета у девчонки подкосились ноги, и она рухнула на колени. Гнилушка, попавшаяся ей под ноги, рассыпалась, и из трухи выскочили мокрицы. Несмотря на гигантские размеры и мерзкий вид, они не произвели на неё ни малейшего впечатления, хотя парочка лаково отблескивающих коричневых многоножек успела пробежаться по её руке. Случись это при других обстоятельствах, она уже визжала бы от омерзения.

— Раэтиэль! Сейчас же отдай мой амулет!

— А ты сначала догони! — донёсся смеющийся голос эльфа.

— Ну, всё! Убью ушастого паразита! — встревоженная ведьмочка бросилась следом за ним. В душе она опасалась, что он на самом деле выкинул драгоценный камень, который говорил о её принадлежности к ведовскому племени.

* * *

— Матушка, проснись!

— Матушка, к нам гости!

До сознания наставницы не сразу дошли голоса учениц.

'Раэтиэль, зачем ты это делаешь? Прекрати вмешиваться в мою жизнь!' — мысленно воскликнула она, с большим трудом выплывая из паутины воспоминаний.

'Никогда, Аталиса!' — отголоском далекого эха до ведьмы донесся издевательский смех Лесного короля. Его настроение вновь переменилось. 'Игрушка, ты забываешься! Не смей указывать, что мне делать! Слышишь?! Я делал, и буду делать всё что захочу, — злобно прошипел он и, вновь оказавшись совсем рядом, вкрадчиво добавил: — Моя хорошая, что это мы ходим вокруг да около? Может, пора тебе умереть и этим решить все наши проблемы?'

Горло женщины перехватил спазм и от удушья у неё полезли глаза на лоб. Из тела — на этот раз чужого — по капельке утекала жизнь, но от этого смерть не стала привычней. Воспоминания о ней были ещё слишком свежи, чтобы переживать их заново.

'Не надо, Раэтиэль!.. Умоляю! — выдавила она из себя на грани беспамятства и с горечью осознала, что уже не впервые молит жестокосердного эльфа о снисхождении. — Дай мне ещё немного времени!.. Обещаю, я вернусь!'

'Не медли, любимая! Если ты переполнишь чашу моего терпения, то тебе никто не поможет. Даже Ваэль эн-Огран, несмотря на всё его влияние на моего отца'.

Сонное наваждение и удушье отступили одновременно. Наставница резко села и зашлась в сильнейшем приступе кашля. Вскоре тот прошёл, а она по-прежнему хватала ртом прохладный лесной воздух. В этот момент ей казалось, что в мире нет ничего слаще, чем он.

Когда слёзы перестали застилать глаза, она увидела около костра молчаливых всадников в воинском облачении. Судя по манере держаться, породистым животным и скромному, но дорогому облачению все восемь человек принадлежали к дворянскому сословию Эдайна.

ГЛАВА 4

Вперед выступил предводитель отряда, с головы до пят закутанный в длинный шелковый плащ — слишком нарядный и непрактичный для долгого путешествия. Не слезая с чёрного породистого коня, нервно приплясывающего на месте, он высокомерно процедил:

— Эй, ведьмы, нам нужна лекарка из вашего проклятого племени. У нас тяжелораненый. Решайте, кто из вас поедет с нами.

Досадуя, что неожиданные визитёры застали её врасплох, наставница поднялась с лежака. Вооружённые мужчины-воины были опасны для молодых необученных ведьм. Ведьминские круги больше не имели того влияния, что прежде. В королевстве Эдайн исподволь распространялась вера в Единого бога. Почему-то новая религия встретила горячую поддержку именно у знати и жрицы Всеобщей матери понемногу теряли своё господство над паствой. Но многовековые устои рушатся не сразу, поэтому в обращении к ведьмам дворяне всё же сохраняли внешнее уважение, — ведь народ консервативен и не любит перемен. При случае он может запросто обидеться за пренебрежение и огрести обидчика ведьм дрыном по загривку, чтобы тот не забывал о почтении к верованиям предков. Но перемены уже давали знать о себе. Они проскальзывали в таких вот мелочах. В приложении к ведьмам слова: 'проклятое племя' и 'распутницы' звучали всё чаще и чаще, причём уже не только из уст проповедников Единого бога, которые словно саранча хлынули на земли Эдайна из сопредельных с ним государств.

Встревоженная наставница сделала знак ученицам, чтобы они держались поодаль, а сама шагнула навстречу к всадникам. Она была уже совсем рядом с их предводителем, и тут у неё закружилась голова — сказывались последствия недавнего удушья. Не давая ей упасть, тот наклонился и придержал её за локоть.

— Сударыня, вам плохо? Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросил он неожиданно учтивым тоном.

Наставница высвободилась из крепкой мужской руки и низко поклонилась.

— Спасибо, сударь. Не стоит беспокоиться, со мной всё хорошо.

Предводитель смерил женщину высокомерным взглядом — видимо, вспомнил, что это презренная ведьма — но всё-таки кивнул, принимая её благодарность. Она тоже бросила на него испытующий взгляд, чтобы понять с кем имеет дело.

Мужчина был молод — лет тридцати с небольшим. Надменность и уверенность, сквозящие в каждом движении выдавали, что он происходит из древнего знатного рода, а отпечаток властности на его лице говорил о том, что он привык к повиновению окружающих. Темноволосый и темноглазый с правильными чертами лица он был хорош собой. Но приятная внешность и порода сами по себе мало что значат — главное заключается в характере их обладателя. Памятуя об этом, настоятельница попыталась прочесть, что он представляет собой, как человек.

По всему выходило, что ему пришлось нелегко, и он многое повидал на своём недолгом веку. Судьба оставила отпечаток на властном лице в виде преждевременных морщин на лбу и горьких складок, залегших у твёрдо очерченного рта. Тем не менее он был из породы предприимчивых гордецов, которые идут до конца, что бы им ни втемяшилось в голову. Это тоже ясно читалось по его лицу. А ещё было видно, что он умён и по-рыцарски честен. Именно эти качества обнадёжили наставницу, и она внутренне расслабилась.

— Правильно я понимаю, что ты у ведьм за старшую? — резко спросил предводитель.

Наставница низко поклонилась и мягко ответила:

— Вы не ошиблись, сударь. Если немного подождёте, то я соберу всё необходимое для лечения и буду в вашем полном распоряжении.

— Не медли, ведьма. Если раненый умрёт, не дождавшись помощи, я спущу с тебя шкуру. Даю слово.

— Не нужно угроз, сударь. Мы для того и живём, чтобы спасать человеческие жизни, — по-прежнему мягко проговорила наставница.

Тем не менее она неосознанно выпрямилась и в её высокой фигуре появилась королевская осанка. Опытный взгляд предводителя всадников сразу же это отметил, как и то, что в её потемневших глазах молнией промелькнул гнев.

— Вот и постарайся спасти моего слугу. Тебе же будет лучше, — насмешливо произнёс он, но в его голосе прозвучали невольные уважительные нотки.

Ничего не ответив, наставница отвернулась. Вскоре она держала в руках корзинку с лекарствами и, прежде чем двинуться в путь, с тревогой глянула на сбившихся в стайку учениц, которые с любопытством поглядывали то на неё, то на предводителя всадников.

— Сударь, вы не подскажете, я должна сопровождать раненого, или мне предстоит оказать ему только первую помощь? — спросила она.

— Ты едешь с нами, — безапелляционно ответил предводитель и, сорвавшись с места, подхватил женщину и усадил её перед собой на коня.

— Ваше велич... — воскликнул один из молодых всадников и, осекшись под грозным взглядом, тихо добавил: — Господин, зачем вам самому утруждаться? Давайте я довезу ведьму.