Прирожденная ведьма: наследство (общий файл)

— Меня это должно волновать? — строго спросила ведьма. Библейские персонажи стушевались. — Замечательно. До встречи, Мария. Как пройдешь первый этап — звони, — Елена Прекрасная отсалютовала ладонью и скрылась за дверью.

Я обернулась. Адресованная моим новым жильцам улыбка вышла жалкой. Зато они на меня смотрели, как песец на лемминга и, кажется, собирались напасть...

В самой глубине известного московского района Кузьминки прятался ничем не примечательный девятиэтажный дом. Не то, чтобы старый, но и новым его назвать сложно. Так — средней паршивости, однако крепкий и без дырок в стенах, которыми так славятся новостройки. Балконы у дома тоже никогда не отваливались и на голову благопристойным жильцам не падали.

Именно в этом доме жила всеми уважаемая Зоя Валентиновна. Всегда аккуратная, будто образец светлой мудрой старости, женщина в возрасте пользовалась непререкаемым авторитетом у соседей. Двумя тремя грамотно построенными предложениями она могла убедить кого угодно в чем угодно. Впрочем, часто ей не требовалось открывать рот. Одно ее появление прекращало любые конфликты, заставляло хулиганов устыдиться своего поведения и успокаивало обиженных.

Зоя Валентиновна по старой привычке вышла на балкон с чашкой горячего какао, устроилась в кресле качалке и принялась неспешно осматривать доступную ее взору часть владений. Сквозь зеленые ветви березы, растущей у дома и так удачно затеняющей балкон и окна от послеполуденной жары, просматривался кусок двора с детской площадкой и небольшой аллеей, где владельцы четвероногих питомцев выгуливали их и бутылки с пивом. Картина вселяла в Зою Валентиновну умиротворение.

Неторопливо покачиваясь женщина достала из кармана простенький телефон и набрала по памяти номер.

— Слушаю, — всего одно слово произнесла старуха.

— Книга еще не найдена, — ответ прозвучал зло.

Зоя Валентиновна улыбнулась. Золото недобро блеснуло между сухими ниточками губ.

— Ты плохо поняла, что я сказала в прошлый раз? — Зоя Валентиновна закрыла глаза. На только что ясном небе появились серые клочковатые облака.

— Я все поняла, — голос на другом конце провода дрогнул.

— Я помню. Я ожидала известий гораздо раньше. Ты ведь никогда не подводила меня? — заставляющий сомневаться вопрос.

— Нет.

— Замечательно. Я спокойна. Удвой усилия, — распорядилась Зоя Валентиновна и нажала кнопку "отбой" не дожидаясь ответа. Он ей совершенно не нужен, ибо ее приказы выполняются всегда, в точности и без возражений. Мурлыкая себе под нос "Главней всего погода в доме", старуха оставалась на балконе до начала грозы. Только с первым громом и ветвистой молнией, надвое разрезавшей московское небо, женщина поднялась с кресла, плотно закрыла лоджию и вернулась в квартиру.

— Так-то лучше, — она улыбнулась. — Гораздо лучше! — и ведьма неприятно скрипуче расхохоталась.

После верней грозы, плавно перешедшей в ливень, воздух в большой газовой камере, именуемой столицей нашей родины, несколько посвежел. Утренние городские пташки звонко чмокали мокрыми каблуками асфальт, задавая мелодию дня, им в такт ворчала метла дворника, и заливисто лаяли собаки, обсуждая нравы своих хозяев.

Я проснулась точно по звонку будильника. Точнее, встала, ибо нормально поспать мне ночью не удалось. Сперва ангел шмыгнул в кровать, мотивируя тем, что он грозы боится. Только я крылатого вытолкнула, как с другого бока завоняло серой и немытыми копытами. Хорошо догадалась разделочный нож под подушку положить. Применять не пришлось, но угроза сделать из одного черта несколько суповых наборов с ножом в руке звучит гораздо убедительнее. Стоило глаза смежить, как у домового жажда бурной деятельности проснулась. С часу до двух но посудой на кухне громыхал, до трех шваброй по полу возил, жалуясь на везде разбросанные черные жесткие кудрявые волосы, до четырех с чертом выяснял подвержены ли жители Ада сезонной линьке или это преждевременное облысение, а потом жаловался фамилиару на то, что у него бессонница. Благодаря его стараниями бессонница началась у всех жильцов нашей коммунальной квартиры! Завтрак не спас ситуацию...

— Что это?! — черт отодвинул от себя тарелку с дымящимся светло-коричневым варевом.

— Овсянка, сэррр, — чопорно произнес расхаживающий по столу домовой и шлепнул в тарелку рогатого кусок сливочного масла.

— А мясо в меню предусмотрено? — ангел тоже не испытывал особого восторга от предложенной каши.

— Если только курятина! — хихикнув, черт выдернул перо из крыльев ангела. — Но ее еще ощипать надо!

— Сам ты... кабан! — после запинки нашелся небесный житель. — Производитель, — буркнул и угрюмо уткнулся в тарелку.

Я выпила кофе, выселила рыба из ванной, приняла душ, во время которого стук в дверь и угрозы все, что необходимо проделать непосредственно в ванну на кухне, не прекращались, но я стойко выдержала натиск и вышла уже при полном параде, если таковым можно считать безразмерный махровый халат и тюрбан из полотенца на голове. Перед тем, как переодеться в "пожарные" не мнущиеся брюки и такую же футболку, я строго настрого запретила зверинцу совать нос в комнату. Непослушание каралось лишением стола и крова.

Они приняли мои слова всерьез? Конечно нет. Черт так точно, но пасущийся о моей душе ангел (вернее, имеющие на оную определенные виды) дернул искусителя за хвост и оттащил обратно на кухню, по пути перевернув кастрюлю с фамилиаром. Пять минут все занимались спасением жизни несчастного рыба, ибо тот обладал настолько громким голосом, что мог сделать несчастными и глухими всех остальных. Воспользовавшись суматохой, я улизнула из дома. Кому надо — найдут, ну а остальные перебьются!

Машины у меня не было, поэтому поздоровавшись со счастливым автовладельцем из подъезда и продефилировав мимо одноглазого кота, я спустилась на станцию метро Римская. Прошла мимо доски объявлений, мельком взглянув на новую фотографию, удивилась: надо же... уже полицейские средь бела дня пропадают, что тога о простых людях говорить?

В пути я периодически осматривалась, поневоле ожидая встретить кого-нибудь не от мира сего, но в вагоне и переходах вместе со мне тряслись и спали на ходу самые обычные люди. Уф, а я-то переживала, что "иного" населения в Москве чуть ли не половина. Я успокоилась, улыбнулась и вышла из вагона, чтобы сделать последнюю пересадку и совершить финишный рывок в три станции оранжевой ветки.

— Ох! — я с размаха налетела на чью-то крепкую руку. Ну, почему никто из входящих никогда не пропускает выходящих?

— Простите, меня толкнули, — участливо произнес человек, подхватил меня под руку и увел из толпы.

Да уж, толкнули его... Я, судя по ощущениям, на трактор "Беларусь" налетала! Но он хотя бы вежливый оказался и не стал раскатывать меня по перрону.

— Прощаю, — буркнула я. В глазах прояснилось. В голове тоже, и где-то внутри прозвучал осторожный звонок интуиции. Она говорила: вляпалась, ты, девочка, по самую макушку.

Я сглотнула. Не поднимая глаз вырвалась из рук незнакомца и рванула к переходу. Черт, черт, черт и угораздило же меня на демона натолкнуться. Если это, конечно, демон, но от кого еще могло так пахнуть опасностью?! Что он в метро забыл? Понимаю, я — нищая начинающая ведьма, но он?

Я постаралась смешаться с толпой. Пропустила три поезда и села в четвертый. В вагоне были свободные места. Устроив на сиденье пятую точку я выдохнула и уткнулась в телефон.

— Не стоит читать с экрана, тем более с такого маленького — зрение испортите.

Своим криком я половину пассажиров в вагоне разбудила, вторую до сердечного приступа довела. У самой волосы дыбом встали и толпа мурашек с затылка спрыгнула в самоубийственном порыве спасти мой рассудок. Я скосила глаза в сторону. На вид мужчине было от двадцати пяти до тридцати. Темные волосы до середины щеки, сейчас зачесанные на одну сторону и небрежно взъерошенные. Идеальная двухдневная щетина. Ямочки на щеках и нечеловечески синяя радужка с вертикальной чертой зрачка.

"Может оборотень?" — затеплилась надежда.

— Неужели вы боитесь демонов? Поверьте, слухи о нас значительно преувеличены, — он улыбнулся, показав острые белые зубы. — И, кстати, ведите себя аккуратнее. Вы же не хотите, чтобы люди обратили на нас внимание? Или вы из тех, что хотят раскрыть глаза на нас всему остальному миру?

— Ничего я не хочу! — процедила сквозь зубы. — Руку уберите! — пальцы демона исчезли с моего локтя. — Что вам от меня надо?

— Мне? Ничего. Честное слово, — взгляд у мужчины действительно выражал крайнюю степень честности. — Но не советовал бы мне верить. Я сам себе не всегда доверяю. Вера — это вообще материя настолько тонкая и непонятная, что никому не советую слишком глубоко в нее влезать. Есть шанс потеряться в ее дебрях навсегда, — демон пожал плечами.

— Не верю! — воскликнула я.

— Я же говорил, — хмыкнул мужчина. — Вы уже попались в эту ловушку.

— Вы меня туда заманили! — я была готова позвать полицейского.

Нервы ощутимо звенели в образовавшемся вокруг меня и демона вакууме. Пассажиры будто разом утратили к нам интерес и специально отвернулись, образовав довольно плотный круг из спин. Я взмокла и с трудом держала дыхание в узде. Одновременно, я испытывала страх и возбуждение. Мне было чертовски интересно, чем закончится встреча.

— Держите, — демон вытащил из кармана визитную карточку. — Если вам когда-нибудь что-нибудь понадобится, то обращайтесь.

Я задумчиво повертела в руках обычный белый прямоугольник с черными буквами и монограммой.

— Любое желание? — недоверчиво нахмурила брови.

— В рамках разумного. То есть Луну с неба я вам могу достать, но не просите сделать вас Богом или Дьяволом. Эти должности зарезервированы, — он подмигнул мне. — Ваша остановка, — демон кивком указал на выход.

Я осознала, что поезд минут пять, как не двигается. При этом нет никаких объявлений и пассажиры не нервничают. С кем же мне "повезло" столкнуться? Ай, ладно, я потом изучу карточку. Вспыхнув, как маков цвет, и смущенно буркнув "спасибо", выскочила из вагона. Всю дорогу до работы я неслась так, словно за мной гнались все легионы Ада, за которыми с огненными мечами наголо летели все ангелы Рая.

На последнем дыхании вбежала в офисное здание и, подвернув ногу, буквально упала в битком набитый лифт на руки незнакомому мужчине в костюме. Этот слава Богу оказался обычным человеком: оттолкнул к двери, скорчил презрительную рожу, да еще и нахамил вдобавок. В наш офис я вошла уже в при поднятом настроении и только белый прямоугольник по-прежнему зажатый в руке, обжигал ладонь.

Я бросила сумку на тумбочку, включила ноутбук и сразу схватилась за трубку заскрипевшего стационарного телефона.

— Нефедова, зайди к нам. Как всегда проблемы с твоими клиентами, — разразилась трубка щебетанием одного из бухгалтеров нашей конторы.

— Бегу, — отозвалась я, выронила трубку и другой рукой отсалютовала рабочей подружке. Скоро она в пеня вцепится, чтобы выяснить почему в пятницу отсутствовала. О...

На пути в бухгалтерию я срочно придумывала подходящее оправдание. Оно должно устроить всех: подругу, тетку из отдела персонала и моего непосредственного босса. Впрочем, последнего устроит и посадочный талон на межзвездный лайнер Земля-Венера и короткий рассказ о тамошних курортах. Я ворвалась в бухгалтерию, поздоровалась с девочками и прошмыгнула к заместителю главного бухгалтера, но не дошла и до середины коридора. Моя челюсть некрасиво отвисла, а из горла вылетали нечленораздельные звуки.

— А... о... хм...

— Нефедова, ты дар речи по пути потеряла? — главный бухгалтер посмотрела поверх очков. За глаза строгую пятидесятилетнюю женщину исполинских размеров мы называли Иосифом Виссарионовичем. Думаю, кличка дает полное представление о характере дамы. В ту самую секунду, когда ее зеленые глаза встретились с моими, стали ясны истоки ее поведения. — Так-так, Мария... — протянула она. На пухлом розовом лице расцвела тигриная улыбка. — Вот уж не ожидала!

— Да я как-то тоже, — сглотнула и попятилась. В правое полупопие уперся угол стола зама.

Бухгалтерия притихла. Все взгляды были устремлены в мою прожженную до костей спину. На их памяти главный бухгалтер впервые в жизни во-первых, кого-то назвала по имени, а во-вторых, улыбнулась! Событие небывалых масштабов. И теперь они явно гадали, что за этим последует. Ну, в смысле, удастся мне живой выбраться из кабинета или им придется помогать мой труп прятать. В чем-чем, а том, чтобы спрятать, наши девушки специалисты. Каждый квартал налогов на миллионы экономят, что им труп какой-то...

Я смотрела на Анастасию Петровну, как маленький кролик на очень большого удава. Удав вылез из-за стола плотными кольцами, протиснулся между двумя столами и стиснул меня в своих отвратительных объятиях. О-ооо! Даже не знаю за что она душу продала: за силу или за дьявольскую изворотливость в финансовых вопросах, а может ей она два по цене одного взяла?

— Пойдем-ка, посекретничаем, — и живой потомок металлического "Титаника" поплыл к выходу из тесной комнаты, буксируя меня за собой.

Секретничать я не очень хотела, но не нашла причины отказаться, а потом стало поздно. Чай, плюшки и вопросы полились в меня нескончаемым потоком. Через час я мало напоминала себя прежнюю: живот раздулся до размеров футбольного мяча, уши покраснели и распухли, а воспаленные извилины в голове вяло шевелились в такт оперному басу Анастасии Петровны.

К одиннадцати она меня выпустила. Я опрометью бросилась к туалету, осознавая — еще пара секунд, и я устрою второй Великий Потоп, только спастись в нашем офисном здании никому не удастся. Однако, нам всем повезло. Возвращаться в бухгалтерию, тем более в комнату отдыха, я не рискнула. Внимание главного бухгалтера очень ценно, но мне не за посиделки с ней деньги платят. Правда, теперь один намек и...

А на рабочем месте ждал сюрприз. Точнее, он не меня ждал, а бродил в компании моего непосредственного руководителя от одного рабочего месте к другому и интересовался повседневной жизнью коллектива — к нам сам его преосвященство кардина... тьфу, генеральный директор Мазаринин пожаловал.

Cия птица залетала в наш офис редко, но метко. После визита этого человека начинались репрессии. Некоторые писали заявление по собственному желанию, прочие исчезали бесследно. Поговаривали, что в нашем мясоперерабатывающем цеху, где мы колбасу делали, и исчезали. Лично я в бабушкины сказки в "секретный ингредиент", делающий вкус наших колбас необыкновенным не верила. Раньше. Сейчас, глядя в красные глаза господина Мазаринина и чуть выступающие из-под верхней челюсти клыки, я изменила мнение на сто восемьдесят градусов.

Антония посмотрела на часы. До назначенной встречи оставалось еще десять минут. Аккуратные пальчики сомкнулись вокруг тонкой ручки кофейной чашки. Фарфор сухо треснул и обломался. Женщине достойно было вскинут подбородок, чтобы официант метнулся к ее столику, дрожащей рукой смахнул остатки посуды на поднос, пробормотав: за счет заведения... Что именно, чашка или кофе или и то и другое ведьма выяснять не стала — проблемы простых смертных давно ее не волновали.