— Починил? Но как? — удивился инквизитор, хотя скорее — показал удивление.
— Технологии древних. Я обладаю многими технологиями, которые даровал мне Омниссия. И технологии древних в том числе. Паутина в безопасности, за это можете не беспокоиться.
Инквизитор снова выдержал паузу, вертя карандаш в руке.
— Хорошо, это очень хорошо. Вы конечно случайно убили несколько лояльных астартес, несколько сотен наших человек, но по сравнению с полным истреблением Комморры и её архонтов — это ничтожно малая цена. Вы ведь убили архонтов?
— Главу Аздрубаэля — лично прикончил, остальные не успели убежать после его падения. Готовились добить ослабленного боем Аздрубика и начать грызню за власть, да не получилось, голову Аздрубаэля я отправил на мир-корабль Име-Лок, в качестве презента.
— Надеюсь, это будет нам на пользу, — согласился Гассий, — а СШК? Вы же знаете, как к нему относятся — Генерал-Фабрикатор Марса уже не раз поднимал вопрос об изъятии у вас СШК…
— Обойдётся, — я открыто улыбнулся, — это никоим образом не касается остального империума — только культа механикус. А среди культа нет никаких традиций или законов, обязывающих передавать свои технологии. Считается, что технологии священны и передавать их — всё равно что отбирать подарки императора у орденов космодесанта и грести их сюда, на Терру. Мягко говоря — это не поймёт никто, и тогда будет грандиозная гражданская война. Хотя по-тихому миры-кузни всегда пытаются завладеть технологиями и тайнами конкурентов, и генерал-фабрикатор, что вполне ожидаемо, хочет использовать свои связи, чтобы надавить на меня. Не выйдет.
— Да, я понимаю, вернее, вроде бы понимаю. Значит, у него нет никаких на это прав?
— Нет, не было и не будет. Вера наша такова — что технологии дарует Омниссия и те, кому даровали больше, тот и ближе к Богу-Машине. Каждая находка — дар Омниссии, каждый чертёж это его дар…
— А если без религии? — спросил лорд-инквизитор.
— Кто первый встал — того и тапки. Кто нашёл — тот и распоряжается. Единственные протоколы касаются передачи находок, не соответствующих рангу — например, если технопровидец нашёл что-то — обязан передать своему старшему техножрецу. Я занимаю высший из возможных рангов — Архимагос.
— А как же генерал-фабрикатор?
— Это звание, но не ранг. Он тоже Архимагос.
— К слову, вы изъяли у инквизитора Вейл кое-какие находки. Я изучил это дело и решил не вмешиваться — но всё же, объясните, кто из механикус нарушил правила вашего культа?
— Метей, — кивнул я согласно, вспоминая тот инцидент, — механикус нередко находят опасные артефакты, и на этот случай есть заранее утверждённый план действий, однако… Механикус крайне разобщены, как планетарные губернаторы. Тем более, как я уже говорил, владение технологиями и находки у механикус — это прямой путь к карьерному росту и власти, почтению в культе и знаменитости. Поэтому передавать находки в компетентные ордена они не спешат. Это общая для всего культа беда, с которой мы, Доминусы, боремся, отбирая находки у заигравшихся шестерёнок и вёдер с болтами и передавая их в примо эксплорум, но…
— Понятно. Впрочем, всё как и у нас, — задумчиво сказал инквизитор, — значит, у Генерал-Фабрикатора нет права требовать от вас СШК?
— Никакого абсолютно. Более того, ввиду того, что я нашёл СШК, то это у меня есть право, и очень серьёзные шансы оспорить его право на власть, и занять его место. Для большинства механикус в галактике СШК — это символ благословения омнисии.
— И вы им воспользовались, — кивнул Инквизитор.
— Да, есть такое. Прошёлся по Мирам-Кузням и кинул клич за то, чтобы механикус перестали трястись в страхе перед малейшими исследованиями и начали уже заниматься тем, чем должны были заниматься изначально. Сегодняшний культ сильно отличается от изначального — раньше механикус не боялись исследовать, изучать, модифицировать старое и создавать новое… Но к сожалению, со временем эта жилка пропала, и всё закончилось войной с Тау, в которой синемордые без особого труда уничтожали наши войска. Устроили настоящую бойню, и не благодаря силе духа, а лишь благодаря своему технологическому превосходству. Мне это надоело и я решил создать исследовательские станции, целью которых было бы обновление технологий человечества. Модернизация, разработка, изучение уже имеющегося и создание новых образцов. Потому что мне как никому другому видно, что Тау — это примерно такая же большая угроза, как Тираниды и Хаоситы вместе взятые.
— Довольно спорное заявление, Тау — это молодая раса, к тому же они не умеют путешествовать в варпе, думаю, это безосновательно.
— То, что у них сейчас нет технологии межзвёздных путешествий, не значит, что её не будет. Тау активно работают и вкладывают огромные средства в разработку таких технологий. И если им это удастся… когда это им удастся, нас ждёт поистине страшный враг. Страшнее Хаоса, страшнее Тиранид или некронов. Страшнее всех, с кем мы сталкивались, потому что нашем врагом будет идея. А идеи в огне не горят.
— Это серьёзное заявление, вы собираетесь посвятить дальнейшую деятельность угрозе Тау? — спросил он, — весьма неожиданно, учитывая, что мы добились шаткого мира и обладаем достаточным влиянием в этом секторе, плюс вы же не из Ордо Ксенос.
— Мне приходится заниматься всем, в том числе и ксеносами, — пожал я плечами, — Тау — технологически развитая раса, основной упор которой сделан на гибкость и развитие технологий, поэтому для противостояния им нужны собственные технологии. Человечество в былые времена зашло очень далеко в этом направлении, но деградировало до того уровня, который сейчас не позволяет противостоять Тау. Только несоизмеримо большая военная и промышленная сила позволяет держать синемордых в узде, но даже так — на каждого погибшего тау приходится по пять-семь погибших людей. Это неприемлемый показатель нашей технической отсталости.
— Хорошо, я принимаю ваши аргументы, — сказал Лорд-Инквизитор, — вам следовало бы координировать свои действия с другими инквизиторами Дамоклова залива. Вы состоите в Ордо Маллеус — возможно, самом сплочённом ордосе инквизиции. И самом проблемном, чего уж греха таить — поэтому для меня довольно странно, что вы не используете свою инсигнию и не замечаете её.
— Меня сделали инквизитором не потому, что я к этому стремился, — качнул я головой, — победа над демонпринцем Ангроном получила много родителей, которые захотели примазаться к ней. И Инквизиция — один из них. Я убиваю демонов, это да, бывает и довольно часто, и имею репутацию такую, что с Истари-Прайм демоны сбежали впереди своего визга, когда узнали, что я прибыл на планету, думаю, комментарии излишни.
— Да уж. С вами всё понятно — не хотите зависеть от инсигнии?
— Верно. Равно как и злоупотреблять ею.
— Ладно, закроем этот вопрос, — кивнул Лорд-Инквизитор, — вопрос с Генерал-Фабрикатором Марса мы тоже будем считать решённым. Хотя что вы будете делать, если он не отступится?
— Поступлю так, как полагается — вызову его на дуэль. И тогда начищу ему все его микросхемы лично этим кулаком, — я продемонстрировал кулак, по которому пробежали разряды молнии, как по громовому молоту, — он что, так вцепился, что не хочет ни в какую отпускать?
— Как голодный грокс.
Довольно ёмкое описание сути — гроксы, когда голодны, такие свирепые, что не каждый решится к ним даже в броне и с оружием выйти. Мне оставалось немногое — только грустно вздохнуть — подобное было ожидаемо, вполне ожидаемо. Для марсианских техножрецов я представляю угрозу номер один и пусть культ механикус разобщён, пусть он разрознен и больше похож на феодальное государство, в котором император правит лишь номинально, а все вопросы на местах решаются аристократией… как и в империуме, кстати, но всё же, есть вещи, с которыми ни один механикус не посмеет спорить — это власть генерал-фабрикатора марса. Магос-Механикус, он же лидер всего культа механикум. Опасный враг, очень опасный. Не своей силой, но своим влиянием и возможностью знатно поднасрать мне в дальнейшей жизни…
— Лорд-Инквизитор, у меня будет к вам небольшая просьба, если вы не откажете мне в ней…
— Что за просьба? — он поднял на меня взгляд, в котором промелькнуло любопытство.
— Не согласитесь ли вы слетать со мной на Марс и стать свидетелем событий, которые там развернутся?
— Пожалуй, я склонен согласится, — сказал он, — а что за события?
— Пусть это будет небольшим сюрпризом, — улыбнулся я, — скучно наверное ведать столь многое. Так мало трепета для сердца от неожиданных знаний и находок…
— Заинтриговал, — он поднялся, — и всё же?
* * *
Броня, которую я создал для похода на Комморру — уникальный артефакт. И у меня была возможность насладиться её ношением ещё раз, сразу же, как только челнок наш взлетел с льдов южного полюса, где располагалась штаб-квартира инквизиции. Лорд-Инквизитор приоделся по-деловому и последовал со мной в Громовой Ястреб, что ждал меня наверху вместе с пилотом — одним из превосходных пилотов скитариев, что завербовал я на мире-кузнице. Хоть и со своими закидонами — мы взошли по трапу внутрь, места внутри было много, целая комната, можно развернуться.
— Летим на Марс, в парламент, — стукнул я по переборке, отделяющей пилота от десантно-пассажирского отсека.
— Есть, командир, — отозвался пилот и челнок начал взлёт — аппарель закрылась. Лорд-инквизитор занял место в кресле, ну а я — достал саркофаг, который, как знал, мне пригодится и открыл его — внутри были сегменты моей брони. Автосборка — процесс интересный. Броня имела нетипичный для человеческой технологии вид, что и вызвало интерес Лорда-инквизитора:
— Сервий, этот доспех… ксенотехнология?
— Нет, это моё творение, — я поймал шлем, который чуть было не встал на место и повернулся к лорду-генералу, — Технологии древних.
— Это же ксенотех?
— Ну… Да. Хотя есть одна поправочка — древние были высокоразвитой расой, существовавшей десятки миллионов лет назад, — я положил шлем со стуком на столик перед креслом инквизитора и сам сел против него, — настолько высокоразвитой, что Механикус почитают знания и технологии древних как почти божественные. И нет, бороться с ксенотехом многие из нас не спешат. Механикус считают все машины порождением Омниссии, Повелителя Машин. А технологии древних почти божественны в этом плане.
— С чего бы это? — Лорд-Инквизитор закинул ногу за ногу и посмотрел в бронекристалл — мы уже вылетели в космос и направлялись к марсу, — я полагал, что Механикус жадны до технологий, но уж не считают чьи-то ксенотехнологии выше своих. Это же неправильно.
— Нет, постулат механикус гласит, что знания древних — неоспоримы. Их технологии уникальны. Они не делили такие понятия, как материя, энергия и информация. Их артефакты — это нечто за гранью понимания простых механикус, тауматургия — лишь жалкое подобие, зачастую очень ограниченное и примитивное, технологий их расы. Многие считают, что технологии древних не дано понять никому, но это не так. Я знаю как минимум двоих, кто сумел это сделать — Я и Император. Вы ведь в курсе, что Золотой Трон был построен на базе устройства древних?
— Да, об этом известно в инквизиции и Механикус занимаются его обслуживанием.
— Пф, — я улыбнулся, — максимум, что они могут сделать — это облить его священным маслом и помахать кадилом. Нет, они не понимают и не сумеют понять этих технологий.
— А вы? — Влоб спросил инквизитор.
— Я не изучал это устройство, но мне попадали другие, и я сумел понять физические принципы… хотя главное оказалось не это, а понять сам образ мышления древних. Как я уже назвал их главную особенность — материя, энергия и информация — едины и неделимы, одно переходит в другое. Объединяется и расходится, переходит из одного в другое… Поэтому их устройства почти невозможно понять.
* * *
Мир-кузня марс — это как терра для верных императору эклезиархов — это священное место, хотя и не настолько — ведь Омниссия вездесущ, тогда как Император — на Терре. Марс даже с орбиты выглядел глубоко индустриализированным — его поверхность была почти полностью покрыта застройкой, колоссального размера заводы работали без устали, работа здесь даже для обычных работников — крайне почётна и престижна. Если где-нибудь на провинциальном мире-кузне миллиарды рабочих это просто биомасса, рабочие юниты, коих разводят миллиардами, то на Марсе даже простой рабочий — это высококвалифицированный специалист. Культура труда здесь несоизмеримо выше, а уровень технологий, доступных даже провидцам, больше, чем доступное техножрецам в остальном культе.
Механикус имели древнюю историю и многие традиции, ритуалы и порядки уходят корнями в такую седую древность, что старше самого Империума. И свято чтятся. Наш челнок летел в главное здание марса — зал парламента. Изначально марсом правил парламент магосов, а фабрикатор был всего лишь представителем Марса при императоре, позже — при верховных лордах терры, однако, позже, с многочисленными трансформациями культа, роль его возрастала, пока фабрикатор не стал по сути единоличным главой механикус. Ему помогали, у него был свой дубль, но неизменным оставалось то, что фабрикаторы, сменяющие друг друга, для всего культа были фактическим руководителем, главой, не только номинальным, но и реальным.
В отдельных мирах-кузнях царили свои порядки, но всё равно, роль марса нельзя было недооценивать. А залы парламента стали своего рода дворцом, при котором содержался конклав архимагосов. Это высшее духовенство, решающее для всего культа.
Громовой Ястреб снизился над дворцом, сверху открывался поражающий вид — множество шпилей ульев-мануфакториев, транспортная система, уходящая далеко вниз и похожая на аэромонорельс, главное же здание было огромным, хоть и не таким, как дворец Императора, который сам по себе имел размеры с континент.
Мы приземлились на площадке, в центре которой был символ механикус, и к нашему шаттлу уже подъезжал какой-то технопровидец. Он сжимал в аугметической руке инфопланшет, лица его не было видно из под глубокого капюшона.
— Здравствуйте, Архимагос. Сообщите цель прибытия, — сказал он довольно тонким юношеским голосом.
— Я прилетел разобраться с фабрикатором-генералом Марса и бросить ему вызов.
Технопровидец дёрнулся, после чего поднял на меня удивлённый взгляд:
— Да благословит вас Омниссия, — и уехал прочь — судя по виду, стопы ему заменяло что-то типа колёсных коньков, на которых любят кататься дети на некоторых мирах.
— Вот, весь сюрприз испортил, — сказал Инквизитор, — что ты собрался с ним сделать?
— Поступить так, как полагается, — отмахнулся я, — скоро прибежит засранец. А мы пока зайдём в зал парламента — уверен, вскоре мы увидим весь цвет марсианской аристократии.
Я направился вниз с вынесенной наружу посадочной площадки в сторону гигантского здания-улья. Инквизитор за мной…
* * *
Как я и ожидал — ждать фабрикатора не пришлось долго. Нынешний фабрикатор занимал свой пост уже больше трёхсот лет, и был весьма умудрённым человеком, в котором от человека осталось немного. Высотой в три метра и с нагромождением богато изукрашенной аугметики, он вошёл в зал парламента, за ним целая свита из его приближённых магосов — их был десяток, не считая парочки техножрецов-писцов.
