И пухлая тетенька с прической "Джина" размером как еще одна голова, несколько раз перебрала документы в папке, все более нервничая, пока старший, наконец, не спросил — напугав Лену ледяным тоном чуть не до судорог:
— Что-то не так?
Тетенька проблеяла:
— Вы принесли все нужные документы. Правильно оформленные. Свежие. Точно такие, как в образце.
Старший брат поднял бровь:
— Да. И что?
Тетенька решительно захлопнула папку:
— Ничего. Просто вас не бывает!
* * *
Бывают дни, когда опустишь руки. И хоть бы зло, хоть радость — нету сил.
Все.
Прибежал.
Поссорился с друзьями. Обидел Капитана дезертирством. Предал сначала Белый Клык во имя фавнов, а потом тех самых фавнов ради Ремнанта...
Совершил, блин, кругосветное путешествие!
Синдер я еще послал по глупости. А вот девчонку с рыбного рынка — уже с открытыми глазами. На незнание не спишешь.
И все напрасно. Не нужно!
Ждали от меня, оказывается, совсем иного...
Взрослые умные люди объяснили мне, глупому: Ремнанта, как единого образования, просто не существует. У нас не Луна расколота, у нас мы сами расколоты. Вейл себе, Мистраль и Вакуо себе, Атлас и Менажери опять себе...
Кто такие "мы"?
Руку в карман: если есть в заначке сотня льен, значит, все не так уж плохо на сегодняшний день.
Быстро пройдя улочку поменьше, обогнув каменную фишку колодца, свернул в совсем небольшой проулок — но такой же чистый, как весь город. Что меня всегда восхищало: прирезать глазом не моргнут, но кровь потом начисто вытрут. Впрочем, когда изо всей медицины только гигиена, и эпидемии не где-то там в газетах, а прямо вот за северной заставой... С грабежу я прихожу, руки мою и лежу...
Рисковая публика собиралась тут к вечеру, а сейчас под расписными тарелками, где три медведя делили вещи заколотого витязя, одиноко скучал тот самый Капитан. Я пришел именно сюда именно сейчас, чтобы...
Чтобы что?
Мия права: мало мне везде в лоб надавали, еще и тут отношения испортить?
Но и камень за пазухой носить неохота; и я подошел к столику:
— Разрешите?
— Садись, Лось, — Капитан узнал меня от входа; может, еще и за дверью — по стуку каблуков на булыжной мостовой.
— Выпьешь?
— Потом. Товарищ Капитан.
— Давай сразу на "ты" перейдем.
— Тогда скажи... Ты с Рейвен спал, а ведь Семиградье она снесла. Сколько там народу погибло ни за что!
Капитан повертел головой:
— Вопрос понял, отвечу сейчас. Уточни только небольшую деталь. Ты вот постоянно вспоминаешь про мелких, а сам даже имени не назвал ни одного.
— Все забываю, что ты нездешний. Здесь Ремнант, гриммы за каждым углом. Умереть можно в любой момент. Называя имя, ты как бы обещаешь сделать все, чтобы этого человека не потерять. Или когда сам называешься, негласно просишь: не потеряй меня! И потом тебе уже будет больно и страшно терять не кого-то абстрактного, а конкретно...
— Конкретно Синдер?
— Да что вы все прицепились к Синдер!
— Так Рейвен, за которую ты до меня доковырялся, действовала по ее приказу. Матриархат, а?
Сам бы я так же защищался, и потому промолчал. И вот сейчас взял стопку, выпил. Хороший обычай беседовать за обедом. Не договоришься, так напьешься.
— Капитан... А как тебя зовут?
И не стал Капитан отшучиваться-отругиваться, ответил спокойно:
— Гусев Алексей Иванович.
— Лось... Сын Стана, фамилии у нас нет... Пока не удостоились. Уличное прозвище "Мстя", потому что отец в детстве чуть что надувался и кричал: "Моя мстя будет страшной!"
— Закусывай, — Капитан подвинул миску с рисовыми шариками. Судя по запаху, варились они в мясном бульоне, и под вторую стопку пошли лучше не надо.
— А сдала вас вообще Вельвет.
— В смысле?
— Ушастая. Сняла, как Джонни — "Сракопиона" Хельга с Аякане валяют, и послала в Атлас. А там сразу сексуальный скандал. Вывели Тан Линя, руки ему за спину, и с размаху кинули в черный воронок.
Я вспомнил, как Большой все пытался Ушастую выпихнуть в Атлас: пусть хотя бы любимая девушка спасется. И выдохнул так, что покатилась маленькая стопочка, и Капитан, даже хмельной, поймал ее одним жестом.
— Куда там Хельге, та всего лишь пиздой торговала...
— Не скажи, Лось. Не скажи. У Вельвет своя правда. Она работала на Озпина. Озпин отчаянно пытался создать тот единый Ремнант, за которым ты аж на Менажери съездил, но и там не нашел.
Тут я без разрешения налил по третьей и свою махнул как за ухо кинул, и сказал:
— Че-то я не понимаю. Вроде все хорошие, и мы по уши в жопе...
Капитан выпил как воду, а закусил как в последний раз, колобки закончились. Тоже выдохнул — я поймал себя на желании поднести к выдоху спичку, верняк бы полыхнуло:
— Добро пожаловать в разведку, пацан. В спецмир спецопераций, спецрыцарей спецплаща и спецкинжала.
— Капитан... Прости, если обижу. Что дальше с Рейвен? Ты знаешь, она ведь меня чуть не убила.
Капитан вскидываться не стал, и я поежился: это не Вьюрок. Если он обидится, вряд ли я успею о том узнать.
— А на мосту "двух придурков" я сам чуть ее не убил. По твоей, кстати, наводке. И вот на тебе, как вывернулось, да?
— На чем... Вы сошлись?
— У нее дочь. У меня брат... — по взмаху руки нам принесли еще две миски колобков, ну а в бутылке оставалось еще две трети.
Я подумал. Отогнул рукав и поглядел в наручные часы, и секундная стрелка спросила: Келдыша рядом нету?
Чего?
Ну физика хоть какого-нибудь?
Нету. Лирик подойдет?
Шутник-самоучка. В сингулярность иди, мы обижены. ЪУЪ!
Ладно, нет подсказки, тогда наощупь, как по льду на Мистраль выползал:
— А... В чем беда с братом?
Капитан снова ответил спокойно:
— Вот есть у Хоро семидверная комнатка... Ты скоро увидишь, где. И можно, наверное, попасть в тот миг, когда село еще не сожгли. Спасти брата. Но тут сразу вопрос: почему его одного, прочие чем хуже?
Теперь он сам разлил по четвертой. И теперь всей миской колобков закусил я.
— Но, допустим, что мы спасли брата... Я уже взрослый для него, а детей как воспитывать, не понимаю. Вот, Лось. Убивать плохих могу, долго учился. А как сделать человека чтобы не просто человека, а именно хорошего — не знаю, с которого конца и взяться.
— Вот и я не знаю, как помириться с Вьюрком.
— Время лечит. В конце концов, бессмертие пригодится хотя бы для того, чтобы помириться с другом. У тебя, кстати, девушки нет?
Я подумал. Снова подумал. И все же сказал:
— Нет. Пару раз уже сглупил. Сейчас пока... Пускай называется пауза. Как Уго Вильо сказал однажды Вьюрку: "Долгая жизнь дана чтобы ты мог свою точку зрения пересмотреть..." Помню, тогда еще подумал: смешно, Уго Вильо сам пацан... Год прошел, как его убили Бранвены, и я вот понимаю: нет, не глупость!
Капитан хмыкнул:
— Пересмотрел точку зрения?
— Видно, так.
— Давай, чтоб дети грома не боялись.
Закусили горячим: жареными толстыми блинами из картошки с мясом. Капитан похвастался:
— Раньше не подавали, я научил. Тут все же восточная кухня, с мясом они по-своему.
— Капитан, ты вроде начинал говорить про переходы во времени.
— Точно. Представь себе, что мы захотим и сможем спасти каждого потерянного человека. Мир превратится из ленты времени в набор отрезков, перемещение между которыми хаотично...
— Или всего только непредставимо для нас сегодняшних, — я вспомнил учебники Техниона, — то же пространство четырехмерное мы представить не можем, но курсовые поправки вычисляем, и помогает. Хотя основано на такой физике...
Часы на запястье показались горячими; спустя миг наваждение прошло и я разобрал голос Капитана:
— ... Очередной барьер в науке. По молодости я думал: преодолеем и на простор. А как посетил будущее, понял: скачка всегда с барьерами. Просто у них, в будущем, барьеры иные. И вот, принятие мозаичности мира — тоже очередной барьер.
Закусили рисом с солеными сливами.
— ... Мы, может, и не сумеем выживать в мозаичном наборе мест-времен-вариантов. Но кто-то сумеет. Или уже умеет, и его мир именно таков. Мы по карте смотрим, куда поехать, он по календарю выбирает, в какой день попасть.
— Другой мир будет.
— Невообразимый.
Закусили свежей рыбой и я все-таки собрался с силами:
— Капитан, а у тебя ко мне что?
— Особо ничего. Так, ощущение, вроде меня обманули. Я хотел увидеть эту историю своими глазами, а получилось твоими.
— А что я вас предал и ушел к Беладонне?
— Так я сам от Серова ушел к Хоро, и кто я теперь? Ты чисто ушел, не убивал. Я чисто ушел, не убивал. Но, как ни назови, а я ушел. Так чем я лучше тебя или Рейвен? С чего мне задирать перед вами нос?
Он все больше хмелел; я за ним по пятам. Но мыслил Капитан аккуратно и четко, высказывался сдержанно, и я все думал: чем вообще можно его задеть, зацепить, вызвать наружу хоть какое-нибудь чувство? Может, зацепить, что вместо имени — звание? Не профессия, не родная земля или там город, именно звание?
Какое у них следующее звание, я узнал на службе в Корпусе. И, убрав со стола пустую бутылку, я сказал:
— Капитан! Никогда ты не станешь майором.
КоТ
Гомель
Весеннее равноденствие — примерно середина лета 2021.
