В самом сердце Сибири

— Живы?

Поручик ощупал плечо, потрогал лицо.

— Невероятно, господин, простите, не имею чести знать. Разрешите представится!

— Не разрешаю. Пока это ни к чему. С того света я вас вытащил, а посему, у меня есть предложение. Дело добровольное, можете отказаться. Я живу в Амстердаме, на улице Вармоесстратт, мне требуются люди, умеющие держать в руках оружие, смелые и ловкие. Договор о найме на пять лет. Решайте.

— Я — офицер ГенШтаба!

— Насколько я в курсе, будущий, Вы — слушатель академии, не вернувшийся из служебной командировки в Сербию, которого я на руках вынес из сарая на окраине Мотичек. — оба казака молчали, слушая, что ответит их командир.

— Даже если и так, я давал присягу!

— Я — тоже, можете обращаться ко мне 'полковник'.

— Это меняет дело, господин полковник!

— Ничего это не меняет, но, это не важно. Итак, если вы даете мне честное слово российского офицера, что будете в течении пяти лет исполнять обязанности моего секретаря и охранника, то получаете деньги, оружие, и запоминаете адрес, куда надо прибыть. В Сараево есть железная дорога. Нет? Оставлю я вам револьвер, и выбирайтесь сами. — Алексей положил перед ними старинный 'Лепаж', изъятый им у одного из уже мертвых турок.

— Господин полковник! Вы выполняете тайное задание?

— Вы ждете ответа? Господи, до чего вы наивны! Решайте быстрее, через три часа рассветет, надо убраться отсюда до того, как Вас хватятся, и начнут искать.

— Я даю Вам честное слово офицера.

— А Вы? — спросил Леша казачков.

— Барин, Ваше Высокоблагородие, Вы ж нам жизнь спасли. В огонь и в воду! — сказал тот, который был помоложе.

— Домой-то вернемся, али как? -задал вопрос пожилой казак

— Тебе сколь служить остается?

— Восемь годков.

— Если все будет хорошо, то через пять лет вернешься, и с деньгами.

— Тогда мое слово верное, отслужу, Ваше Высокоблагородие.

— Так, поручик! — сказал Алексей, отбрасывая 'Лепаж', и доставая из рюкзака 9-мм произведения Эмиля Нагана, и выкладывая картонные коробочки с патронами. — Вот карта, на ней обозначен район боевых действий. Вот франки, это — гульдены, тут немного динаров, а это — адрес. Запоминай! Запомнил?

— Так точно, Вашбродь! — Алексей убрал в карман записку.

— Маршрут выбираете сами, Владислав Кириллович. Вспоминайте, чему Вас учили. В русское посольство обращаться не стоит. Документы приобретете в Вене, как это сделать, Вас учили. Выходить через корпус не рекомендую. Есть сведения, что там не все чисто. И, не потеряйте своих людей. Отсюда отходите вот так, там противника не было.

— А Вы?

— Отучитесь задавать какие-либо вопросы, господин поручик!

— Слушаюсь, господин полковник!

— Если меня не будет на месте, то скажете по-французски мадемуазель Валери: 'Прибыл товар из Капы, мадемуазель Валери'. Повторите!

— Les articles sont arrivés de Capa, Mademoiselle Valerie.

— Отлично, у Вас приличный выговор, может быть, через Италию и Францию будет легче добраться. Всё, вперед, не теряйте времени, друзья.

— Рады стараться, Ваше Высокоблагородие! — Алексей недолго смотрел им спину, спускающимся в темноту долины, потом достал ИСУ и положил ее между ладоней.

— Новые 'аборигены'? — послышался вопрос 'Спасателя'.

— Да, если доберутся.

— У меня давно возникает вопрос, 227, мы говорили о 30-40-х годах двадцатого века, но никакой активности Вы там не проявляете. Почему?

— Наносить удар там не хватает сил и средств. Кстати, мне нужен доступ к бластерам 'флайера', и не рассказывай мне сказки, что ты не знаешь, как это делается. И, при выполнении некоторых заданий, хотелось бы иметь более надежную защиту, иначе наш проект может остаться без исполнителя. А он у нас один.

— В логике вам не откажешь, 227, но, одев скафандр космодесантника, вы перестанете быть похожим на местных солдат.

— Иногда этого и не требуется. Если ты обратил внимание, то все операции я провожу ночью, пользуясь обычным ноктовизором.

— Для 21-го века, он и то не совсем обычен. Впрочем, в отношении лично вас у меня возражений нет. Вы — разумное существо, действующее аккуратно и продуманно. Но, мне, пока, не понятен смысл ваших действий, 227.

— Если твои планы хорошо читаются противником, ты проиграл!

— Ох, — тяжко вздохнул 'Спасатель', — тяжело иметь дело с инопланетным разумом!

— И не говори, старуха, у самой муж пьяница и бабник!

— Но, 227, вам придется заглянуть ко мне!

Так Алексея еще никогда не экипировали. Более часа вокруг него светилось неяркое пламя, звучали команды принять то или иное положение, пробежаться, упасть, перевернуться через плечо, и тому подобное. В результате возник экзоскелет, который укрыли несколькими слоями непонятного материала. В принципе, он был мягким, и ни разу не напоминал сталь или кевлар. Нет, что-то общее с кевларом было, но, отсутствовал пластик, защищающий его от воды. Лишних вопросов он старался не задавать. Когда было готово, выяснилось, что можно ходить по минному полю, стрелять из пушки 'вулкан' с обоих рук, получать в шлем 30мм снаряд, и шея оставалась на месте. Все воспринимал этот самый экзоскелет. А датчики улавливали подлетающие пули, снаряды и осколки, и делали материал бронескафандра таким, чтобы его было достаточно, чтобы остановить летящий объект. Вершина военно-технической мысли. Неубиваемый солдат. Может нести груз до трех тонн в течение двенадцати часов.

— Слушай! А ничего, попроще, нету? Ну, без переноса тяжестей на сотни миль.

— Я так и знал, что тебе не понравится. На шлеме есть регулировка уровня защиты. Это — полная. Подбирай, какая требуется.

Вот это — ДА! 'Покрутив', погоняв циферки на панно, оставил первый 'А' класс защиты, самый маленький, соответствующий нашему костюму для разминирования. Держит взрыв 2 кг тола в одном метре. Меньше не сделать. Похож на высотный костюм летчика-истребителя. Такие же гофрированные трубочки, только повторяют скелет. Легкий, может быть пару кил тянет, не больше. Трубки работают, помогая держать импульс и держат вертикальную нагрузку, позволяя носить большие тяжести. Оказывается, если ты одет в это чудо и имеешь связь с кораблем, то увеличить степень защиты можно почти мгновенно. Недостающие детали будут поставлены. И влезать в этот костюм можно самостоятельно, без помощи компьютера. Чип для использования бластеров ввели подкожно.

Лето прошло без происшествий. Всё было тихо, обычная тихая мирная жизнь. Заготовили много кормов, несколько раз пришлось летать в Подкаменку, чтобы засвидетельствовать готовность объектов и снять балансовый отчет в бухгалтерии. Катя, имевшая опыт аудита, все проверила, указала на возможные утечки. А осенью, по первоснежью, пришлось гнать 'Bell-429' туда. Приехал президент покататься на лыжах и посмотреть, во что вкладываются деньги, в какие-такие болота. Назад Алексей летел на правом сиденье, за штурвалом сидел тот самый шеф-пилот. Сзади шел еще один борт, на котором летели охрана и обслуга. Президент поселился в 'президентском' коттедже, где до этого никто не жил. Двое суток ходил на лыжах и ловил щуку из-подо льда на Щучьем, затем ему загорелось 'поднять' медведя. Пришлось лететь на двух вертолетах. Охота прошла удачно. Старого 'косача' подняли, и президент сразил его пулей. Все окружение пело дифирамбы. У медведей очень сложная иерархия, старые медведи в определенном возрасте становятся опасны для всех. Их и необходимо отстреливать, потому, что просыпаются рано, и атакуют медведиц в берлогах. Вот такого 'старичка' Алексей и подставил под охотников. Так что, обычная 'санитария' леса. Господ хранителей природы просьба не беспокоиться. Все равно кто-то это должен был сделать. Хуже было другое: президент узнал Катю, как невесту итальянского сенатора. У него были довольно плотные отношения с Италией, и его друг Берлуцкони был хорошо знаком с несостоявшимся мужем Кати. Катя, конечно, отнекалась, дескать, 'Вы ошиблись!', но, слово не воробей. Рядом с президентом толпилась орда журналюг, которые мгновенно сориентировались, и начали рыть землю. В конце-концов, они 'убедились', что Катя лишь напоминает 'ту Екатерину Макарову', но шум в газетах был поднят. В итоге, уже в декабре, на Рождество, из Байкита передали, что туда прилетела целая делегация охотников из Италии, и все хотят поохотиться в заказнике. МИД не возражает, и, через Госприроды, продал лицензии и путёвки.

— Не надо гнать вертолет! У меня сигареты кончились, поэтому прилечу сам, заберу группу. Плюс надо бумажки кой-какие оформить. В общем, пусть ждут, вылетаю.

— Их много! 11 человек с вещами.

— У меня помещаются 18-ть. Всех заберу! Слушай, Стас! Загляни в лабаз, пусть пару-тройку ящиков 'Кэмел' подготовят. И порох, 'Сокол', килограммов три-пять. Включи факс, я тебе заявку сброшу.

Штандартенфюрер Штирлиц рекомендовал использовать такой прием, чтобы не вызывать подозрений у исполнителей!

Предупредив Катю, Алексей вылетел на '214-м' в Байкит. Прилетев, довольно долго ходил по магазину, закупая все необходимое, в том числе, и продовольствие, чтобы кормить ораву иностранцев, о чем несколько раз повторил в магазине аэропорта. Итальянцы прошли взвешивание и регистрацию, оставалось около 400 килограммов 'свободного' веса. Все в порядке. Взлет разрешили. Помахав рукой перед лицами 'мафиози', Алексей пригласил их на посадку. Старенький 'Белл' раскрутил лопасти, и они полетели. Взяв чуть севернее, он полетел в район озера Сарабаз. Район глухой, связи там совсем нет, до ближайшего жилья километров триста — триста пятьдесят. Чуть не долетая озера, изобразил отказ одного из двигателей: прикрыл подачу топлива. Двигатель зачихал, громко хлопнул помпажом, Леша до предела увеличил обороты второго двигателя, и пошел на посадку на озеро. Встревоженные пассажиры залопотали по-итальянски, но он на английском ответил, что повода для беспокойства нет. Что-то с бензопроводом или фильтром. Он ковырялся в моторе, раскручивая одну за другой накидные гайки и спуская керосин и воздух из них. Итальянцы толпились вокруг и мешали. Лешка слез со стремянки, залез в кабину и выбросил на снег футбольный мяч, и, с силой, пнул его в сторону ровной площадки на озере. Итальянцы гурьбой устремились попинать мячик. Пару раз Алексей запускал двигатели. Игра останавливалась, но, двигатель выключался, и Лешка опять лез под капот. Наконец, он увидел, что 'гости' реально увлеклись игрой. Запустил двигатели, и взлетел, уходя на малой высоте в сторону ближайшего холма, там набрал высоту и пошел в сторону Волчьего ручья. Дождался ночи, пересел во 'флайер', и, не обгоняя ночь, полетел в Венецию. Со злости выставил самый высокий уровень защиты костюма, чтобы было пострашнее. Сел на крыше усадьбы, и расстрелял охрану по периметру. Бластер — оружие практически бесшумное. Ногой разнес надстройку у лестницы, не влезал со своими габаритами в дверь. Спустился вниз, уничтожая охрану, используя 'метательный нож', выломав дверь, вошел в спальню 'сенатора', который начал в него стрелять из какой-то пукалки. Рядом истерично голосила на мове голая девица. Подняв сенатора за нижнюю челюсть левой рукой, он понял, что стрелять не во что. Умер от страха. Оставив все как есть, сел во флайер, и полетел на озеро. Там уже светало. Из 'летающей тарелки' вывалилось нечто огромное, темное и в полностью закрытом шлеме. В руках у 'чудовища' был журнал регистрации. Офигенно замерзших итальянцев он заставил дважды расписаться за прибытие и убытие в охотхозяйство 'Чуньское'. Последний оставил запись в книге благодарностей. Под диктовку.

— Обслуживание окончено! Претензии и жалобы на сервис можете подать в ООН. — сказал он, закрывая фонарь тарелки, и уходя в сторону Волчьего ручья. Медведи, волки и россомахи остались весьма довольны!

Самое смешное было на следующий день: ни одна газета Италии не опубликовала новость из Венеции! Мафией в Италии руководят понимающие ситуацию люди! Они отчетливо осознали, что потревожили не того человека. Поэтому, когда погранслужба России поинтересовалась судьбой въехавших в Россию охотников, по ее сведениям они где-то задержались, и не выехали за пределы России, итальянское правительство и пресса опубликовали их снимки в различных частях Италии, и сослались на неразбериху в российском ведомстве, ясно давая понять, что инцидент исчерпан, черный монстр может больше не беспокоиться. 'Звиняйте, хлопци, бананьев нема!'

С женой Алексей почти поссорился. Она заявила, что он поступил бесчеловечно.

— Это еще почему?

— Ты мог их пристрелить, чтобы не мучились.

— А смысл тратить патроны, если на следующий день давали минус 53 ночью. Они не мучились. Мороз убивает без физических мучений. Гуманно.

— Ты полетишь, и удостоверишься, что это так. Может быть, кто-то выжил.

— В таком случае, ты полетишь со мной.

— Я не могу, у меня дети.

— А у меня нет лишнего топлива, чтобы не обосновывать полет туда и обратно. Сарабаз не входит в наш заповедник.

— Но, Алексей, они же люди!

— Они — платные убийцы, и они летели убить тебя, меня и наших детей. С какой стати мне их жалеть.

Катерина была не согласна, но, возражений не последовало. Она молча согласилась с тем, что это — вынужденная мера. Через некоторое время она спросила:

— А если их будут искать?

— Это вряд ли, они — расходный материал. Твой бывший умер.

— Как умер, и откуда ты знаешь? Он был там?

— От страха. Там его не было. Он — хозяин этих людей.

— Обязательно найдется кто-то, кто это продолжит.

— Нет. Иначе бы они подняли шум в газетах, а так, даже ты не знаешь, что его больше нет. Они отчетливо поняли, что за тобой стоит сила, и им с ней не справиться.

— А если натравят наших?

— Это — возможно. Знаешь, я купил дом в Амстердаме.

— Мне туда нельзя, и ты это знаешь.

— Знаю, но я все равно уже его купил. И знаю, как туда чисто уйти, если что. Так что, не беспокойся.

— Мне неуютно, потому, что я не владею всей полнотой информации.

— Честное слово, тебе, пока, это и не требуется. Была определенная опасность со стороны твоего прошлого. Опасность ликвидирована. Воспринимай это как данность. Я контролирую ситуацию.

Единственное, что было отменено, так это третья беременность, которую планировала Катя.

— Катенька, с этим придется немного подождать, но, я думаю, что не долго. Наступает время, когда мы должны быть полностью в форме.

И действительно, до срабатывания 'временной мины' оставалось чуть больше полугода. Поручик Конюшевский, с сотоварищи, успешно прибыли в Амстердам. Поручик выбрал маршрут через Италию и Францию. Где пешком, где поездом, добрались до итальянской границы, пешком пересекли ее. Там поездом переехали в Геную, оттуда пароходом, матросами и кочегарами, в Марсель. В Марселе обзавелись документами, не совсем удачными, в Монсе их задержали, бельгийская полиция считалась самой строгой на континенте. Пришлось рассказать, что они бежали из турецкого плена, один из полицейских, не бесплатно, помог отделаться тремя неделями принудительных работ, и выдал им бумажки, что они разорились и переселяются из Конго. С этими бумагами добрались до Амстердама. В пути Владислав Кириллович сумел обучить обоих казаков французскому, на разговорном уровне, а старшего, Василия Ивановича, грамоте и письму. Младший, тоже Алексей, оказался способным к языкам, и, когда Никифоров в следующий раз с ними увиделся, тот уже болтал и на французском, и на голландском. Пользовался большим успехом у местных девиц, и лишь мадмуазель Валери, домоправительница, постоянно что-то выговаривала ему и отчитывала его. Что не помешало ей вначале забеременеть от него, а потом и выйти за него замуж. Но, это случилось позже. Пришлось организовать курс молодого бойца, полностью перевооружить ребят, отработать стандартные задачи по сопровождению и охране, обучить многим приемам, чтобы сделать из них бойцов. Кстати, первое, что сделал поручик, отчитался о тратах, и сдал оставшиеся деньги. Такой серьезный подход понравился Алексею, он выдал им подъемные, чтобы смогли переодеться соответственно месту и должности. Спустя некоторое время дом стал практически неприступной крепостью.