Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Остров не такой уж большой — могут куда угодно забредать. И после дождя здесь везде болото, вот и бродят под самым холмом.
Повернув голову Макс убедился, до девочка права — в свете лун вздымалась близкая громада холма.
— Давай попробуем забраться повыше на склон — может туда они не заберутся.
— Давай. А может сразу до города дойдем?
— А получится? Тут на ровном месте скользко, а уж на склоне... Откуда только взялась эта грязь... Что масло...
— Палки надо выломать — с ними легче будет. И выбирать пологие места. Если не торопиться и не рисковать, то доберемся. Света сейчас много — видно все хорошо.
— Ладно — уговорила.
И правда — раз уж стало светлее, то лучше шагать хоть куда-нибудь, чем трястись от холода на мокром дереве или бродить по зарослям, кишащими опасными хищниками.
* * *
Остров и впрямь не столь уж велик, как хотелось бы Максу, витавшему в экспансионистских мечтах. Холмы хоть и высокие, но лишь по местным меркам — на фоне нескончаемых мелководий, рифов, карликовых скал. Но ушло более часа, прежде чем уставший до чертиков Макс дотащил еле переставляющую ноги девушку до вершины. Из последних сил перебрались через стену — искать единственный проход не догадались, да и не хотелось. Хотелось завалиться спать в первом попавшемся доме.
Внезапно ноздри уловили странный аромат. Волнующий, притягательный. Отупевший от усталости Макс еще не понял, с чем имеет дело, а рот уже начал заполняться слюной.
Мясо! Жареное мясо!
Обернулся по сторонам. Так и есть — справа между строений просматривается подозрительное сияние.
— Там костер, — шепнула Дина.
— Вижу. Револьвер приготовь — вдруг там не наши.
Оружие не понадобилось. У небольшого костерка разведенного под характерным для здешней архитектуры высоким навесом, блаженствовали Снежок и Бродяга. Костров вообще-то было два, но второй уже прогорел, краснея грудой углей. Именно от него шел упоительный аромат — над жаром в несколько шеренг выстроились куски подрумянившегося мяса, нанизанные на ошкуренные веточки.
Встреча получилась простой и многообещающей — вскочивший Бродяга, убедившись, что перед ним свои, опустил копье и без предисловий спросил:
— Мяса будете?
— Буду, — ответил Макс.
— Снежок — надо еще подрезать.
— А чье это мясо? — вдруг спохватился Макс.
— Да пока вы где-то лазили, я свинку подловил. Точнее ее на меня потоком вынесло. Мелкая, глупая — попала под ливень серьезно. Вообще-то они плавают хорошо, но эту чуть на дно не затянуло. Давненько я шашлыки не пробовал. А где вас столько черти носили?
— Потом расскажу. Как я устал... мы устали.
— Раз на мясо зубы точишь, значит, силы еще есть — рассказывай.
* * *
Бродяге и Снежку повезло больше. Ливень их разлучить не смог, к тому же старший не зря здесь потратил свои годы — знал, что надо делать в подобных ситуациях. Переждав пик непогоды они добрались до городка, обсушились у костра и занялись обжорством. Как им в полной темноте удалось найти дорогу — тайна невеликая: Бродяга прожил здесь два месяца и, по его словам, мог с завязанными глазами пройтись от берега до берега.
Мясо было, может и не высший сорт, но Максу после нескончаемой диеты из морепродуктов, показалось именно так. Разжевывая истекающие соком куски он почти не прислушивался к нескончаемым разглагольствованиям отдохнувшего, сухого и сытого Бродяги.
А тому было о чем поведать.
Он рассказывал о здешних грозах, способных в цепки разнести пальмовую рощу. О водных потоках, смывающих со склонов холмов тысячи тонн плодородного грунта. О бездонных болотах, где исчезает эта смытая почва. О трубах, которые при ливнях перестают выдавать воду и пар, начиная фонтанировать липкой субстанцией, похожей на вонючий ил. Из-за нее трудно ходить первые часы после непогоды, но уже через сутки невозможно насобирать даже наперсток омерзительного вещества — оно превращается в самый обычный перегной.
Это и к лучшему. Не будь такого механизма, холмы бы давно зияли голым камнем и металлом — при таких ливнях на вершинах и склонах не может удержаться ни частицы.
Макс слушал все это, но не слышал. Ему было плевать на очередные чудеса странного острова. Он хотел доесть мясо, выспаться и убраться отсюда подальше.
Все что надо было выяснить в первую очередь, он выяснил. Пора возвращаться.
Глава 8
Если путь к острову был относительно прост лишь поначалу и невыносимо тяжел во второй половине, после выхода на восточное скальное мелководье, то обратная дорога показалась если не круизом на комфортабельном лайнере, то чем-то к нему приближенным. Лодку ни разу не пришлось тащить вручную. Поначалу, соединившись с отсидевшимися в кораблях ребятами, уверенно и быстро двигались по уже знакомым расселинам, пока не добрались до западного перекрестка. Здесь тоже надолго не задержались: известно, куда ведет левый проход; понятно, что правый, тянущийся на север, вряд ли тянется к родным водам. Оставался последний вариант — им и воспользовались.
За день наткнулись еще на пару ответвлений — оба уходили куда-то на север и ввиду явной бесперспективности разведывать их не стали. Лишь к вечеру расселина, тянущаяся почти строго на запад, закончилась — соединилась с чуть более широкой водной лентой, тянущейся с севера на юг.
Здесь и заночевали, на плоской скале в десятке метров от труднопроходимого берега — даже диксу на тамошних неровных скалах мало не покажется.
Увы — ночь прошла неспокойно. Первый раз за время экспедиции столкнулись с диксами. Отчетливо слышали их квакающие крики, но чудеса — близко ни один не подошел. Судя по шуму, небольшая шайка прошла вдоль западного берега, двигаясь куда-то на север. Оставалось только порадоваться, что обошлось без стычки и пожелать им побыстрее достигнуть далекого океана и утопиться в самом глубоком месте.
Утро выдалось безветренным — ровная морская гладь без малейшей ряби. В воде, подсвеченные лучами восходящего светила, проносились косяки рыбы: как мелочь, так и очень приличные экземпляры. Такого изобилия возле поселка не наблюдалось. Туча, загоревшись азартом, предложил заняться ловлей, но на это не было времени. Хоть от свинки осталось лишь приятное воспоминание, и кроме кокосов и кислых ананасов есть теперь нечего, до поселка как-нибудь дотерпят. Есть надежда успеть добраться засветло — не исключено, что южный рукав расселины ведет прямиком к дому.
Хотя это было лишь предположение, основанное на личных ощущениях и высосанных из пальца расчетах.
Но когда достигли очередного разветвления, появилось подтверждение: Бродяга божился, что хорошо запомнил это место, когда гостил у Бизона. Неподалеку зеленели два островка, на которых ребята несколько раз заготавливали бревна, срубив все кокосовые пальмы.
Бродяга, конечно, не из тех людей, которым следует верить безоговорочно — заносит его иногда не в ту сторону. Но расселина делилась на два рукава уходящие к югу. Какой выбрать? Неизвестно — на вид совершенно одинаковы. Можно предположить, что левая это та, вдоль которой ошеломленный Макс шагал в первый день своей новой жизни. Но с таким же успехом можно предположить вообще что угодно — в отсутствие карт и средств навигации простор для гадания почти неограничен.
Послушали Бродягу и не пожалели — вскоре на горизонте зазеленела нашлепка острова, уже ставшего родным.
* * *
Последний поворот — из-за высокого по здешним меркам скального мыска показалась корма "Челленджера". На палубе копошатся загорелые до черноты ребята — что-то делают с водолазным колоколом. Наверное, занялись тем самым ремонтом, на котором настаивал осторожничающий Пикар — вечно трусится над каждым пятнышком и царапинкой.
За сдвоенным корпусом "флагмана" виднелся второй корабль — трофей, доставшийся от "Черных тигров". Точнее остатки трофея — без поплавка и надстройки: судно серьезно ремонтировали — безалаберные готы, и последующий рейд на юг с неумелым экипажем сказались на состоянии корпуса плачевно. Макс, глядя на это, даже поморщился. Теперь, зная удобный путь для переселения, он не видел смысла связываться с этой развалиной. Когда переселятся на Большой, легко смогут заготавливать сотни бамбуковых стволов и делать более совершенные конструкции. А можно и не делать вообще — если разберутся с наследием бронзовых людей.
Экспедиционную лодку дозорные проморгали — все их внимание было устремлено на опасный юг, откуда могут показаться готы, а с севера если, и приплывают, то лишь рыбы. В общем первыми шум подняли ремонтники. Побросав работу, они начали весело кричать, размахивая руками. Приветствовали.
— Похоже, тут все спокойно, — заключил Бродяга.
Действительно — будь иначе, люди бы не казались столь беззаботными. Да и дозорные не должны себя так вести, если в ближайшие дни сталкивались с опасностями.
Надо не забыть организовать им болезненный "втык" за разгильдяйство. Совсем страх потеряли...
Причалили. На первых шагах Макса шатнуло — сказывалась непрекращающаяся качка последней пары дней. Не успевая жать протянутые руки, и односложно отвечать на сотни вопросов, протиснулся сквозь толпу, на ходу спросил у подбегающего Пикара:
— Как корабль?
— Завтра должны закончить с колоколом и можно что угодно делать.
— Это хорошо. Будь другом — проследи за разгрузкой. Мы немного кокосов и ананасов привезли — по корзинам пусть распихают и отнесут в поселок.
— Ананасы?! Ням-ням!!!
— Сам не слопай все. И вообще — они кислые будто лимоны.
— Ничего — и не таким давились. А ты куда?
— В поселок конечно. Надо совет срочно собирать.
— Новости хорошие, или плохие?
— Хорошие. Даже почти отличные.
* * *
В отсутствие Макса с системой власти более-менее определились. Теперь на совете не присутствовала толпа непонятного народа, норовящего не просто погреть уши, а еще и слово вставить, причем не одно. Теперь заседали в узком кругу, но побольше прежнего — старых лавок перед жилищем Эна не хватало и пришлось добавлять новые, расширив стол. Процедурой выборов как таковой никто и не подумал озадачиваться — Макс по-прежнему считался одним из руководителей, и никто не пытался это оспорить. Своеобразная самоорганизация: если ты умеешь работать чем-то помимо языка, или успешно организовываешь народ, грамотно его направляешь, то тебе будут всегда рады в этом тесном коллективе.
А если точнее — не отвертишься. Здесь руководитель это не привилегия, а бремя. Олег вот пытался уклониться, но ничего не вышло.
Удивляло лишь присутствие Бизона. После нашествия готов статус его был несколько неопределенным: потерял свой поселок, был искалечен, после освобождения у руля стоят совершенно другие люди — из "старой гвардии" не осталось никого. Ну разве что Рыжий уцелел, но при всей своей сверхчеловеческой приспособляемости он в этот "узкий круг" пока что пробраться не смог. Не приглашали.
Впрочем, против Бизона Макс не возражал. С его возрастом, опытом и лидерскими задатками ему самое место за этим столом. А если пойдет на поправку, станет одним из лучших бойцов.
Хочешь не хочешь, а воевать все равно придется...
Для Бродяги, Дины и Снежка как уже не раз бывало, сделали исключение: всем было интересно пообщаться с участниками похода к опасному острову.
Для начала Макс коротко рассказал о каждом дне экспедиции. Затем начал заострять внимание на бонусах, которыми оказался богат остров. Помимо хорошо известных запасов кокосов, бамбука и древесины там обнаружились заросли ананасов и других полезных культур. Удалось добыть свинку с вкусным жирным мясом. Ящеры, несмотря на свою кровожадность, тоже ценный ресурс — потенциальный объект охоты. Одной такой тушей можно накормить кучу народа, да и коже с костями применение найдется.
Богатство заброшенного городка перечислял долго и нудно, но никому этот рассказ не наскучил — слушали, затаив дыхание. Странно, но уточняющие вопросы почти все касались домов: их красоты, удобства, состояния. Нет — посуда, инструменты и прочее тоже интересовали, но не так сильно. Похоже, всем до чертиков надоели эти халупы, и хочется нормального жилья, причем как можно скорее.
Макс приободрился — к его доводам прибавился неожиданный козырь. Уж очень хочется, чтобы не пришлось долго уговаривать на переселение. Именно поэтому он не стал акцентировать внимание на неприятностях, с которыми столкнулся при ливне. Лишь пару раз подчеркнул, что в городке любая непогода не страшна.
Рассказ о таинственном инопланетянине не вызвал ожидаемого интереса. Ну подумаешь — пришелец. Здесь все такие. Староста вякнул было что-то про наблюдателей, но Макс чуть ли не слово в слово повторил доводы Бродяги, и на этом обсуждение загадки свернулось, перейдя к насущным вопросам. То, что на Земле могло стать сенсацией тысячелетия, здесь, на фоне всего происходящего, казалось незначительным эпизодом.
С куда большим интересом осмотрели удивительный нож и остальные вещи понятного и непонятного назначения. Затем все, что непонятно, отложили в кучу перед Эном — пусть разбирается "шаман".
Наконец, когда Макс выдохся, слово сам себе предоставил Олег:
— Не знаю как кто, а я по мясу уже ночами плачу. Я молодой — мне расти надо, а от рыбы скоро чешуя расти начнет. Надо перебираться туда и хрен с этими ящерами. Справимся. У нас теперь Лумумба есть — он их сам порвет.
— Лумумба? — не понял Макс.
— Ну та обезьяна, которая голяком черных гоняла, когда тебя в зиндане держали. Макаки там, на пальмах своих, все охотиться умеют. Гены у них такие — древесные.
— Ты про масая? Не надо называть его обезьяной.
— Да он не обидится — не поймет ничего. По-русски знает только "жрать", "добавки" и "еще".
— Вал насыпали, высоченный, и полоса заграждений перед ним метров тридцать шириной. Столько сил ушло, а ты говоришь все это бросать, — вздохнул Староста.
— Ага. И что теперь? Будем готов ждать? И такая житуха навсегда? Будем сыпать вал за валом, делать стрелы, заготавливать камни. Превратим свой остров в крепость — ни один гот близко не подойдет. И будем здесь жить долго и счастливо: кушать рыбу и ракушки, заедать их водорослями, мечтать о мясе, о нормальной земле под ногами, о домах, о... Стар: тут нет перспектив. Вообще нет. Если, конечно, не считать, что готы о нас знают и когда до них дойдет, что мы помножили черных на цифру ноль, они не станут радоваться и обязательно придут в гости. Не получится с первого раза: будут ходить снова и снова. Даже не станут давить толпой: их устроит, если мы закроемся за двадцатью валами и стенами, не высовывая нос. А уж на промысел придется ходить отрядами по пятьдесят человек...
— Думаешь, они не узнают, что мы на Большой перебрались? — неожиданно уточнил Бизон.
— Конечно, узнают. Только не сразу. Мы ведь уйдем все, не оставив записку. Где нас искать? По следам? На воде они не остаются. Покрутятся они, сожгут все, что мы оставим, и уйдут.
— А потом пронюхают, что мы на Большом, и приползут туда всей оравой. И вообще — если мы доперли, что там шоколадная жизнь, то и они допрут.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |