— Нет, Федя! — Алексей остановил слугу. — Ты опять на хозяйстве. Следи за имуществом. — Вояжер подошел к телеге, покопался в вещах и вытащил нунчаки.
— За каким? — Федор переспросил удивленно, оглядываясь по сторонам.
Путник достал из кармана золотое украшение, выигранное накануне. — Держи... Смотри, чтоб близко никто не подходил к нему! — На миг задумался, что-то решая. — Если, что — можешь применить оружие.
— Какое оружие? — слуга ещё больше удивился. Он растерянно осмотрелся по сторонам. — У меня же ничего нет?
— На, бери, — высокое начальство произнесло торжественно и отдало работнику нож, отобранный у разбойников. Потом ещё немного подумало и, подойдя к телеге, достало топор. — И вот — если, что! — Вояжер несколько раз махнул тяжёлым предметом, а затем решительно произнес. — А то вдруг... — врагов будет много! Эх, кольчужку бы тебе какую-нибудь, да шлем с латами! Да копье подлинней... Ну, чего нет — того нет.
Пока Федор не очнулся от своих запутавшихся мыслей, "отец — командир" быстро вышел за ворота купеческого дома.
— Ну, что? — путник осмотрелся по сторонам улицы. Весело подмигнул двум неизвестным девчушкам шедшим в неизвестном направлении с ведрами. — Здравствуй моя столица! Эх-ма пройдемся по злачным местам? — И ночной кутила пошел вдоль улицы, весело насвистывая одну из известных мелодий своего времени.
* * *
Через полчаса.
Старая Москва.
Где-то в районе улицы Варварки.
День не спеша клонился к закату. Восходящие лучи солнца, отсвечивались и сияли в многочисленных золотых куполах древней столицы. Расписные вершины усадьб и теремов сначала пожелтели, потом покраснели. Теплый летний ветер трепал листву редких деревьев. Людской прибой ослабевал, над переулками города умиротворенно звонили к вечерне. В небе плыл перезвон множества колоколов — медный, бронзовый, густой, "грудной", певучий.
— Нет! До чего дошли эти иноземцы? — проявлял недовольство случайный прохожий, вышедшему из подворотни незнакомому горожанину. — Вот, сучье вымя! Никого не страшатся! Шастають, тут — как дома! Порядки наводят свои. Правила выдумывают непонятные. Бог им такого греха во веки веков не простит!
— А что случилось? — неизвестный спросил удивленно и испуганно начал оглядываться по сторонам. Высматривать — не случилось ли какого лиха?
— Как, что? Вон, видишь немчину в халате? — бдительный горожанин "выкатил" глаза и показал в сторону странника. — "Мотри", туды. Тот, который с извозчиком разговаривает и руками как мельница машет?
— Вижу его... И что?
— Представляешь, идет и кричит на всю Ивановскую, что должен раздать большую милостыню в Земляном городе. Совесть видите ли его заедает! Ладно бы просто кричал — не в первой умалишённых видеть. Так он всем ещё и деньги показывает!
— Ах вы, сучье вымя! — второй мужчина сразу же недовольно завелся. — Согласен. Беспредел! Креста на них нет! Что хотят, то и воротят! Басурмане! Куда власти смотрят? Вот, просили же у верхов на каждом перекрестке по стрельцу поставить! И где они — где? А гору мусора на Ильинке обещали убрать? Так она по-прежнему на месте. А это что? — Он тыкнул рукой в кучу нечистот рядом с мостовой. А дорогу перед Покровскими воротами — когда расширять будут? Телегам там — сроду не разъехаться!
Бдительный прохожий с удивлением посмотрел на нового товарища по несчастью. Убедился, что тот достойный слушатель. Резким движением стянул шапку с головы. Сжал её в руке и решительно продолжил свое повествование.
— Вот, раньше-то... Задери их комар за ногу! Раньше — всё было чинно, мирно. Никто порядка не нарушал. А ноне? Тяжкие времена. — Что не день — то новые проказы... Что не день то всякие ужасти. Не мытьем, так катаньем донимают. Уже зла не хватает на этих христопродавцев!
— Верно... Нехристи! Сие не доброе дело задумали! — снова решительно поддержал его друг по несчастью. Он тут же перекрестился — опасаясь призвать к ночи нечистую силу. — Стращать их некому! Иш, чаво удумали, аспиды? Своевольничают! По ночам бродють с мешками денег. Добрым людям спать не дают. И вообще — я, пожалуй, домой пойду — подальше от греха. А то мало ли, чаго обернется? — Собеседник произнес последнею фразу и решительно пошел дальше по своим делам.
* * *
Начинало смеркаться. Солнце почти скрылось за длинным, московским забором. Улица была пустынной. За оградами перекликались собаки, да изредка слышалось мычание коровы или гогот гусей. Колокола гудели над городом и его окрестностями. Пахло навозом, сеном, соломенным дымом, хлебом и конечно ладаном. Где то в дальнем переулке Китай-города, возле гостиного двора из царева кабака доносились пьяные выкрики и разудалые песни бражников с дудками, сопелями и волынками. Со всех сторон были заметны "озорные горожане" собирающиеся на гуляние.
Пришелец шел по узенькой протоптанной дорожке. По пути, насвистывая неизвестную мелодию, он спрашивал у редких прохожих как пройти в Земляной город. Алексей явно не ожидал, что в этом времени все москвичи внимательные и отзывчивые люди. Все местные. Все знали, куда и как пройти. Каждый встречный сосредоточенно выслушивал его вопросы. Вежливо просил повторить, если что-то не понимал. А потом подробно объяснял, как добраться в указанное им место. После рассказа о дороге "Бесстрашному гостю" долго смотрели в спину, убеждаясь, что приезжий идет верно. А порой его даже крестили в след, оберегая от лихих людей сглаза. А может быть, просто прощались. Кто их добрых людей из Москвы поймет...
— У них, что? Совсем с бандитами плохо? — путник расстраивался всё больше и больше, наматывая круги по вечерним улицам. — Или сегодня постный день? Может рекламный слоган не удачный? Или кричать нужно громче? — Рязанцев остановился. Огляделся. — Еще полчаса погуляю, а там совсем стемнеет. Вот-вот караульные перекроют улицы рогатками. Придется идти домой. Есть уже хочется, да и баиньки пора. — Пришелец сглотнул слюну, вспоминая какие вкусные пироги у Прохора. А какая мягкая перина!
Из подворотни внезапно появился одноглазый, крупный здоровенный детина в заплатанном армяке. Он дрожал от возбуждения. Вздрагивала длинная борода, свисавшая с худого лица. Щека нервно дергалась. — Ну, погана сволочь! — Незнакомец выругался и хищно оскалившись "заблестел" желтыми зубами. На его опухшем лице "заиграла" улыбка. — Ты, деньги несешь в Земляной город?
— Вы, про этот небольшой кошелёчек? С крупными серебреными монетами? — "напуганный ботаник в больших роговых очках" спросил, запинаясь и быстро показал кашель.
— Чё зенки пялишь с испугу? — бандит достал большой нож и стал водить им из стороны в сторону перед лицом загнанной жертвы. — Давай его сюды!
— Помогите... — путник прохрипел еле слышно и на дражайших ногах попятился в сторону. — Серебро... Деньги... Забирают...
Грабитель засмеялся и резко ткнул ножом в грудь "добычи".
— Да, ну нафик — такие приключения ночью! — Алексей вмиг протрезвел от ужаса. Он увернулся от удара, влепил пощечину "нахалу" и резво "стриганул" вдоль улицы. Разбойник тяжело дыша последовал за ним.
Мягкая летняя ночь потихоньку надвигалась на стольный град. Летний ветерок неспешно обдувал величественные стены и башни Кремля. Выложенный белым камнем ров, тянувшийся вдоль кремлевской стены от реки Москвы до реки Неглинки уже еле просматривался в полутьме. На небе стали проявляться первые звезды. И на фоне всего этого великолепия... громко звучало...
— Люди! Серебро! Золото! Грабят! — пришелец вопил на бегу во все горло и "пулей" летел по ночному городу.
Дорогу перегородили неизвестные личности. Они наверное желали помочь несчастному. Беглец не стал считать этих пятерых человек прятавших ножи и топоры: На заборе сидело ещё двое. И один с рогатиной стоял, спрятавшись за деревом.
Рязанцев подбежав к "темным личностям", взволновано пробубнил... — Помогите! Люди добрые! У меня золото и драгоценности забирают. Вон, тот нехороший человек! — Он показал на одноглазого разбойника, бежавшего за ним.
— У меня есть большой и тяжелый кошелек. Ещё два — спрятано дома. А он всё желает отнять. — С этими словами несчастный приблизился к спрятавшемуся за деревом главарю. Вытянул руки, показал ему деньги и нанес подлый удар промеж ног. Естественно, что после этого чистосердечного поступка "подлый прохожий" помчался со всех ног от "добрых людей".
— Васька, держи сукина сына! — крикнули за спиной беглеца. — Уйдет, собака!
— Братцы, хватай супостата! Лови его — ужо окаянного! Робята, давай — догоняй! — поддержали другие, и вся группа резво бросилась в погоню. — Не давай пощады!
Несанкционированная эстафета по улицам ночной Москвы стартовала.
Алексей бежал не быстро. Надо же было не только жизнь спасать, но и заниматься рекламой, пиаром, промоушеном. Всем известно, что в те далекие времена прожить без этого было невозможно.
— Помогите! — звучало в ночи очень громко. — Бегущий большими глотками "хватал" душный пыльный воздух будущего мегаполиса. — Золото! Драгоценности! — Об этом он кричал уже гораздо тише. — Забирают... — Совсем тихо — несчастный наверно поперхнулся или запыхался от быстрого бега.
Концерт по заявкам ночных зрителей удавался. Ночной гуляка бежал, сломя голову не зная куда. Он извещал всех по дороге, что несет деньги, золото и дорогие украшения. С каждым выкриком количество драгоценностей увеличивалось. Бежать с таким небывалым, постоянно увеличивающимся "грузом" становилось всё тяжелее и тяжелее.
Незнакомые улицы, переулки мелькали во время забега... Изредка "страдалец" останавливался и громко стучал в ворота. Иногда запрыгивал на забор и призывно кричал вдаль.... Естественно, что это совершалось не просто так, а специально — в целях популяризации ночного бега, пропаганды и анонсирования здорового образа жизни среди населения.
Вопли несчастного беглеца во время забега помимо собак, которые поддерживали и направляли его своим лаем, привлекли ещё одну группу людей. Страник пробегая мимо них, случайно заехал кулаком важному, бородатому мужику. Затем оттолкнул второго. Пнул ниже спины третьего и бросился бежать дальше. Вежливый "спортсмен" обернулся и крикнул уважаемым прохожим, чтобы они не обижались, так как он сильно торопится по важному делу и несет большие деньги "голодающим" Земляного города.
Наверное, эти добропорядочные граждане не поняли Рязанцева. И конечно, они не стали принимать участие в погоне. Они совсем не обратили на него внимания. Обиженные людишки спокойно пошли по дамам, посочувствовав "бешеному спринтеру".
Темнело прямо на глазах. Когда беглец почти выдохся и оказался в пустынном месте, то обратил внимание, что крыши строений, стены, заборы — стремительно чернеют, размываються, превращают город в утратившее смысл нагромождение серых углов и неправильных косых глыб. Где-то поблизости хлопала оторванная ветром штакетина, чуть дальше лаяли привязанные на цепи собаки, и лай их, сначала заливистый и звонкий, переходил в протяжный, унылый вой.
Через несколько метров забега путник очутился в каком-то темном тупике. К тому времени знойная летняя ночь, словно плотным покрывалом накрыла Москву, она будто "придушила" её. Стало сумрачно, как на дне глухого ущелья.
За время, на которое отстали от Рязанцева разбойники, он успел осмотреть место, где находится, оценить его особенности и даже немного с тоскою посмотреть на одинокую луну.
Первым из преследователей как не странно добежал одноглазый. Он даже успел достать нож. Рванувшись вперед с тяжёлой отдышкой он внезапно споткнулся о ногу беглеца, одновременно получив удар по голове. Через минуту прибежали ещё трое. Им бы посидеть, отдохнуть после забега. Дыхание восстановить. Сверить время с предыдущими беглецами. А они сразу полезли драться. Вояжеру пришлось достать свое секретное оружие и начать разговор по серьезному. Нунчаки запели свою песню. Алексей бил не сильно, но аккуратно. В общем, вороги полегли аккуратненько рядом с одноглазым. Пока победитель забега выкладывал равнобедренный треугольник, (Примечание автора. Рязанцеву нужно было чем-то заняться в свободное время) подбежала основная масса разбойников. Их было много. Они были злые. Все сразу бросились на обидчика. Переулок был узкий. Нападавшим пришлось выстроиться в очередь. Через две минуты вокруг его ног лежала без памяти или стонала серая масса людей. Он добавил для контроля особо активным, после чего приступил к задуманному действию.
Алексей открыл портал. Поднял одноглазого. — Вот, он наш чемпион! Он заслужил награду стать первым подопытным кроликом. Лети мой голубь мира... — Странник прицелился и толкнул бандита в открытое временное окно.
— А это, второй доброволец. Он свеж и юн и полн бравады, — Алексей начал цитировать стихи любимого поэта. Он выбрал из кучи разбойника помоложе и волоком втащил его на кухню.
* * *
— Я снова у себя в квартире. Испытуемые живы и по-прежнему находятся без сознания. Начинаю секретный эксперимент с живой материей, — произнес заговорщицки Рязанцев и довольно потер руки. Взглянул на часы... Секундная стрелка, вздрагивая, медленно ползла по кругу.
Странник взял веревку, связал ночных гостей из прошлого. Рты заткнул кляпом, чтобы не кричали если очнуться.
— Итак, в начале проводимых испытаний имеем: две мужских особи вида Хомо Сапиенс семейства гоминид бандитуус, отряд приматы обыкновенусы. Особо нервных и буйно помешанных прошу на время отойти от голубых экранов. — Он вспомнил неизвестно откуда всплывшую в памяти фразу. — А то мало ли, что! Кстати, беременным и детям до восемнадцати лет просмотр данной картины решительно запрещен!
После огромной подготовительной работы по проведению эксперимента, "фельдшер — лаборант" достал из морозилки сосиски и засунул их в микроволновку.
— Не подумайте, что я извращенец, — Он обратился неизестно к кому. — Просто есть сильно хочется!
— Внимание! — Алексей произнес вступительное слово для зрителей. — Сеанс, в формате Аймакс, объявляю открытым. Вся публика в нетерпении. Артисты — готовы? — Он посмотрел на связанных разбойников. — Готовы... Реквизит, декорации? Тоже...
Путешественник дотянулся до пульта и включил телевизор.
— Уважаемые зрители, сеанс может занять продолжительное время. Поэтому, в перерывах, вам будут предложены горячие закуски. Попкорна, к сожалению, нет. Будет колбаса... и пиво. Приятного просмотра... — Рязанцев достал из холодильника охлажденный напток, удобно расположился на диване и стал неторопливо потягивать чуть горьковатую пенистую жидкость.
Шум вечернего города доносился в открытые окна комнаты. Где-то далеко, за большими домами, шипя колесами, проносились на большой скорости автомобили. Еще дальше, среди зарева электрических огней, раздался гулкий шум едущего трамвая. У кого-то рядом в окнене громко играла музыка.
Прошло полчаса эксперимента — никаких изменений. Скиталец сходил в ванну, посмотрел на себя в зеркало — изменений нет. Прошел час. Потихоньку, потом всё сильнее и сильнее люди, лежавшие на полу стали стареть. Через два часа разбойники превратились в двух старых людей его возраста. Рязанцев тоже возвращался к своему обычному состоянию. Начала болеть голова. Через три часа он снова был прежним. Вернулись сильные головные боли, появилась отдышка. С подопытными ничего более не происходило. Все стало ясно.
