Посох

Глава 6

Межмирье

Лишь только схлынул серебристый туман — что свидетельствовало о прибытии,— как Лир тут же упал на землю. Я обеспокоено наклонилась над ним, коря себя за то, что не отняла у вредного эльфа котелок до того, как он выхлестал из него всё зелье. Что причина в передозировке не сомневалась, потому как телепорт для двоих человек не вытягивает столько сил, как прокладывание тропы из одного мира в другой. К слову сказать — именно таким образом он и завёл нас в свой мир в прошлый раз, но тогда и народу было больше, так что свалился с ног он вполне закономерно.

Стоп, я аж вскочила от пришедшей в голову мысли: мы прибыли сюда тропой, тогда откуда взялся тот портал, что возник после водного смерча? Здесь был кто-то ещё с телепортом примерно в то же время, когда я закапывала амулет? Или кто-то специально набросил заклятие телепорта на цепочку? Надо будет это обдумать, а то в голове, мерзко похихикивая, вертится персонаж из одного земного мультика и всё повторяет: "Случайности не случайны". Да, надо будет, но займусь я этим позже.

Сейчас же надо посмотреть, что с Лиром. С этой мыслью я вновь наклонилась над эльфом, чтобы через секунду-другую, услышав тихое посапывание, успокоиться. А уж когда он ещё и забормотал что-то про фиолетовые деревья и красное небо, и вовсе перестала волноваться, поняв, что Лир элементарно пьян. Решив, что пусть пока поспит — всё равно я ничем не могу ему помочь, да и лучше спать, чем страдать от боли в обожжённом языке, осмотрелась. Мы находились в эльфийском лесу, по крайней мере, поляна была та, что я увидела первой в этом мире, или очень похожа на неё... Нет, с телепортом он ошибиться не мог, я проверяла. Значит, примем как данность, что находимся мы в этом самом лесу на той же поляне, вот только никого вокруг нет, что в принципе, закономерно: как-никак прошло по самому минимуму, часов четырнадцать — это если предположить, что время в этом мире и том, откуда мы только что прибыли, течёт с одинаковой скоростью. Вариант с замедлением временных потоков отбрасываем по причине того, что тогда бы здесь было шагу не ступить от рыщущих эльфов. Остаётся ещё возможность ускорения, но тогда вообще даже приблизительно прикинуть, сколько мы отсутствовали, невозможно. Надеюсь, всё же нам, а точнее, мне повезло, и время в мирах течёт одинаково.

Повздыхав о том, что сама же приближаю себя к наказанию, взвалила Лира на плечо, и, тихо покряхтывая — не так лёгок эльф, как кажется, — поплелась по едва заметной тропинке в сторону дома его родителей. А что поделаешь: ребят то на поляне не оказалось, скорее всего, их эльфы забрали. Да и домой, в смысле, в родной мир, меня вернуть могут только родители Лира... Ситуация, однако...

Так, размышляя о последних странностях, и костеря (про себя, конечно) выходку Лира, из-за которой и оказалась здесь, да и ещё в глупом положении предсказанной невесты, я, через полдня пути, каждые двести метров отдыхая, доплелась наконец-то до дерева его родителей.

Сбросив Лира на землю, — положить уже просто не было сил, — присела под этим самым деревом, размышляя, как быть дальше: наверх я его не затяну — так устала, что сама хоть бы залезла, — а оставить одного боязно, потому как неприятности за ним в очередь стоят, и вляпаться он может даже тихо мирно посапывая под деревом. Но, поскольку других выходов не вижу...

Оставив Лира внизу, и постоянно на него огладываясь, полезла наверх. Не буду расписывать, как прошёл подъём, скажу одно: тяжело. Когда мне всё-таки удалось добраться до вершины сего Эвереста, то есть влезть, наконец, на веранду, моему счастью не было предела, а усталая улыбка не сползала с лица. Ещё раз оглянувшись на Лира, и узрев его благополучно спящим под деревом, под вопли инстинкта самосохранения о том, что сейчас нам будет плохо, со словами:

— Хуже быть просто не может, — решительно шагнула к дверному проёму и постучала. Потом постучала ещё раз. И ещё. В момент, когда я уже заносила ногу для того, чтобы просто пнуть дверь, она отворилась со словами:

— Ну, кого ещё там принесло?

Всё желание пинать тут же пропало: на меня смотрел абсолютно незнакомый и невероятно красивый эльф. Через гущу двухдневной усталости всё же удалось пробиться одной разумной мысли: кажется, я ошиблась деревом.

Застонав (вышло так душевно — аж самой понравилось), я молча развернулась и пошагала к краю веранды. Ничего не понявший эльф, со словами:

— Погодите, а что вы здесь делаете? — пошёл за мной.

Я его не слушала. То есть, элементарно не слышала: все мои мысли были сосредоточены на одном: сейчас придётся спуститься, а потом подтащить Лира к дереву родителей, а потом опять лезть наверх. Кошмар! Знать бы ещё, где это дерево! Сия здравая мысль настигла меня в трёх метрах от земли и от отчаянья я чуть не отпустила лиану. А ведь можно было просто спросить у вышедшего из дома эльфа! При этой мысли я ещё раз застонала.

— А у вас довольно музыкально получается. Можете устроить театральный номер из одних только стонов. — Я огляделась. Говорил недавно вышедший мне навстречу эльф, зависший на лиане в метре надо мной. Судя по всему — а именно по сменившим халат брюкам и тунике,— он возвратился домой переодеться, и тогда зачем-то пошёл за мной. Порадовавшись тому, что, не смотря ни на что, я всё ещё способна здраво рассуждать, хотя бы периодически, спросила у него:

— Вы не подскажете, где находится дом Эллириона Данамаир? — При моих словах эльф почему-то рассмеялся. Отсмеявшись, но сохранив в глазах улыбку, он ответил:

— Почему бы и не подсказать? Вы только что с завидным упорством стучались в его двери, но потом почему-то ушли.

— Вы шутите!?

-Нет, я совершенно серьёзен, — и всё та же улыбка в зелёных глазах. Этого издевательства моя психика уже не могла вынести. Я с очередным стоном от отчаяния схватилась за голову и таки отпустила лиану. А поскольку держалась только руками, то чуть не упала на землю рядом с Лиром. Чуть — потому что, эльф вовремя схватил меня за шиворот: благо, разговаривая, мы находились на одном уровне в расстоянии полуметра друг от друга — так что вполне можно было достать рукой, а реакция у него, как оказалось, очень даже хорошая.

— Вам что, жить надоело? — и не с издёвкой, как звучит это обычно, а с нескрываемым любопытством. Так исследователи в микроскоп на насекомых смотрят. Этот взгляд привёл меня в ярость. А она, в свою очередь, отрезвила ум.

— Нет, я просто решила полетать, но передумала, — ухватившись за лиану, попросила, — отпустите меня.

Он послушался. Спустилась вниз, к Лиру, размышляя о том, что нужную мне информацию я получила, а это главное. А наверх эльфёнка и сама дотащу, — не хватало ещё просить помощи у этого наглого высокомерного хлыща. Привязав Лира себе за спину с помощью отрезанной ранее мечом лианы, взялась за это во всех отношениях полезное растение снова.

— Эй, вы что это собираетесь делать с моим братом? — Он выглядел уже скорее обеспокоено, чем надменно. Порадовавшись про себя такой перемене настроения, спокойным тоном ответила:

— Ничего особенного: всего лишь вернуть его домой.

Моему злорадству не было предела: он побледнел до зелени и, заикаясь, — я уже заползла на два метра вверх, — сказал:

— Давайте лучше я.

— Ну, зачем же заново спускаться? Не знаю как вам, а мне лень, — проронила скучающим тоном, лишь бы не показать, как мне тяжело, насколько я запыхалась. И костеря себя при этом, на чём свет стоит за гордость и идиотизм: это ж надо было додуматься, в таком состоянии тащить наверх Лира. Гнев сошёл, оставив меня наедине с усталостью и беспокойством: а если сорвусь? Мне то ничего, не в первой падать с такой высоты, да и хуже бывало, но что будет с Лиром? И вообще, чем я думала? Я же по земле его несла через каждые двести метров отдыхая, а ведь по лиане лезть в десять раз сложнее. Я уже готова была отступиться и спуститься несчастных три метра, что проползла, вниз, как заметила, что брат Лира (если он и правда ему брат) заготовил заклинание воздушной подушки. Тут моё беспокойство за эльфёнка сошло на нет, зато гордость завопила ещё сильнее: неужели я какому-то наглому эльфу покажу насколько мне тяжело? Да ни за что в жизни не соглашусь на такое унижение! Поэтому, сцепив зубы, я поползла дальше, обливаясь потом обильнее, чем в сауне.

Когда я вновь залезла на веранду, почти вся моя одежда была мокрой от пота, а дышать удавалось через раз. Сердце колотилось с такой силой и частотой, что, казалось, проломит грудную клетку. Во рту стоял металлически привкус крови, а голова кружилась.

Отвязав Лира, отдала его поднявшемуся следом брату и твёрдым, уверенным шагом, — по крайней мере, надеюсь, он был таким, — направилась в свою комнату, дойдя до которой тут же замертво повалилась на кровать, дав, наконец, вырваться хриплому дыханию.

Я проснулась мгновенно. Не от какого-то звука или яркого света, нет — просто проснулась, как просыпается полностью выспавшийся человек.

Немного полежала с закрытыми глазами, сохраняя дыхание ровным и всеми доступными органами чувств (кроме глаз) проверяя, есть ли кто в комнате. Справа раздался ели слышный шорох — кто-то перевернул страницу. Этот кто-то находился на расстоянии примерно метра-двух от меня, скорее всего сидел (сидела) в кресле возле окна. Наиболее вероятно, что это мужчина, потому что запаха духов я не ощущала. Вероятно, но не факт. Угрозы я от него (неё) не ощущала, а потому, расслабив напрягшееся при постороннем звуке тело, принялась вспоминать события прошедшего дня, анализируя каждое практически до мельчайших деталей с целью определить, кто бы это мог быть рядом со мной — ещё с детства люблю решать всякие загадки: и те, которые загадывают, и те, которые преподносит жизнь. Когда обычным детям было проще пойти и спросить, что они и делали, я сидела и, оперируя всеми известными мне фактами, пыталась найти решение задачи сама. Даже увидев следы крови на снегу, тут же находила несколько гипотез их возникновения: собака поранила лапу, у кого-то пошла кровь носом, кто-то подрался и так далее, — а потом шла, мучимая любопытством, пытаясь на утоптанной дорожке найти след того единственного, кому принадлежала кровь.

Так и сейчас я лежала на кровати, нежась под нагретым одеялом, заползти под которое у меня вчера ели хватило сил, и решала очередную загадку. Проанализировав прошедшие двое суток, поняла, что я полное ничтожество: а как ещё можно назвать человека, который ради своей гордости поставил под угрозу жизнь другого. И не просто какую-то статистическую единицу "эльф", а своего друга. Нет мне прощенья! Раз мой характер откалывает такие штуки, надо его перевоспитать. Первым шагом к этому, думаю, вполне подойдёт беспрекословное принятие наказания, неважно каким оно будет. А дальше решу во время отбытия этого самого наказания.

Разобравшись с этим, переключилась на более насущный вопрос: кто сидит в моей комнате? Ещё раз поразмыслив, решила, что это всё-таки, скорее всего, Лир — больше никто не будет волноваться обо мне. А волноваться было из-за чего: судя по ощущениям, я проспала гораздо дольше суток, а если ещё учесть небольшой жар — наверняка у меня опять был приступ. Интересно, сколько же всё-таки времени прошло? Ну, сейчас узнаю.

Открыв глаза, улыбнулась виновато и, повернувшись в сторону окна, поздоровалась:

— При... — Окончание слова застряло в горле, потому что на меня смотрел отнюдь не Лир, а его старший брат. Подавив удивление и убрав с лица улыбку, что заняло какую-то долю секунды, закончила: -...вет.

— Здравствуй, — усмехнулся он.

— Как долго я спала?— Хм, похоже на банальную фразу из одной небезызвестной сказки. Ещё только "Ах" в начало добавить и будет самое оно.

-О, с того момента, как леди изволили почивать, прошло уже три дня. — И ещё одна насмешливая ухмылка.

"Боги, за что мне такое испытание с утра?" — мысленно возопила я, чувствуя, как ярость и гордость, сплелись в смертельно опасную и невероятно глупую кобру, и уже начинают поднимать голову. Вспомнив занятия по аутотренингу, которые несколько раз посетила, будучи ещё студенткой медицинского, мысленно досчитала до десяти и лишь после этого, немного успокоившись, смогла переключить внимание на насущные проблемы, стараясь вообще не думать о присутствующем в моей комнате высокомерном наглеце.

— Где Лир?

— О, он ещё не проснулся, — нахмурился эльф. Я тут же вскочила — благо вчера вечером, то есть три дня назад, так и не смогла заставить себя раздеться, — и изъявила полную готовность прошествовать к больному другу, не забыв попросить эльфа объяснить мне причины затяжного сна Лира. На что этот нелюдь, — раньше всегда морщилась при этом слове, но к нему оно применимо, как ни одно другое, — почему-то мягко улыбнулся и предложил мне сесть. Видя, что я внимательно смотрю на него и постоянно ёрзаю от нетерпения, он продолжил:

— Лир под заклятием и проспит до тех пор, пока не пройдёт действие бодрящего зелья, которое он где-то нашёл, причём количество выпитого им в десять раз превышает допустимую для нас норму.

— Бодрящее? Но я ведь поила его общеукрепляющим отваром. Мы его дома вместо чая пьём. Правда, я добавила одну травку для обезболивания, но зелье всё равно не должно было вызвать такого эффекта, даже с учётом количества выпитого им. — Произнося это, я непрестанно хмурилась: что-то вертелось в уме. Кажется, в учебнике по зельеварению была какая-то приписка мелкими буквами, но я никак не могла её вспомнить. Ни когда готовила отвар, ни сейчас. Эльф, насмешливо понаблюдав за моей борьбой с собственной памятью, изрёк:

— Для вас да, оно абсолютно безвредно и даже очень полезно. А вот на эльфов, — последнее слово он произнёс с нажимом, — оно действует сильнее, чем самогон на людей. — Осознав услышанное, и то, что Лир по моей вине чуть не получил алкогольное отравление, я, схватившись за голову, издала очередной стон, — что-то сильно часто они вырываются у меня в последнее время, и всё время эльф рядом. Может это как-то связано?

Он усмехнулся и, как будто прочитав мои мысли, проронил:

— Не беспокойтесь, он не отравился. Сонные чары наложены для того, чтобы он чего не натворил: слишком уж непредсказуемо это зелье действует на наш народ. А пить его в таком количестве, — тут он опять усмехнулся, — до такого отчаяния никто ещё не доходил.

Прояснив состояние Лира, я вспомнила о другой проблеме, а именно о своём спящем отряде. А, вспомнив, тут же принялась себя мысленно костерить на все лады за забывчивость и безответственность. В оправдание себе могу только сказать, что обычно ими не страдаю, но тут свалилось сразу столько событий, а потом и вовсе усталость нечеловеческая, так что поневоле забудешь. Но совесть всё равно не унималась. Попытавшись отвлечься от её изречений и решив, что действие в данном случае много лучше бездействия, спросила:

— Что с моими спутниками? Где они?

— Ваши спутники находятся в соседней комнате. В полном составе, — при последней фразе его глаза лукаво блеснули, так что я невольно заподозрила подвох. И тут до меня дошло, что они могут значить. Всё ещё не веря своей догадке, спросила: