— Неясно, где у меня в голове поместилась Тридэ видеокарта на терабайт памяти, поддерживающая такую детализацию. — Несу чушь, пока осматриваю изменившегося с прошлой встречи парня. Раньше он предстал передо мной в облике почти повторяющем внешность Триса, сейчас все не так.

— В рамках своей души любой человек близок по власти к Богу. — Пустой спрыгнул с дома и ловко приземлился на асфальте передо мной. — На что ты надеялся, приходя сюда без определенной цели?!

— Прояснить ситуацию. — Меня нервирует мелькающая матово светло-серая шпага в его руку, и в моей тоже проявляется привычный серебристый клинок. — Почему ты изменился?

— Почему? Все течет, все меняется. Ты становишься сильней, я тоже. И так вышло, что я теперь сильней тебя. — Звон скрестившихся клинков и всполох разлетающихся искр.

— Ты это я, забыл наш прошлый разговор?..

Еле успеваю заблокировать прямой укол в живот, а последующий взмах впечатывает меня в стену дома стоящего через квартал. Больно.

Он не торопится, дает мне возможность снова встать на ноги.

— Ты всегда был сильнее меня, разрушать проще, чем созидать. — Моя атака небрежно принята на мгновенно потемневшее запястье и небрежно отброшена в сторону. Покров Теней?

— Не передергивай, Мастер. Прошлый раз ты разговаривал с самим собой, а я не ты.

— А кто тогда? — Мне все еще не хочется по-настоящему атаковать, и я только блокирую выпады Пустого.

— Узнаешь... Когда умрешь! — Взмах серого клинка почти касается моей шеи. Мою жизнь спасает гибкий позвоночник.

— Ты... — Замечаю прохладу, на груди, провожу левой рукой у ключицы — влажно и липко. Лезвие не коснулось, но порыва реацу с его шпаги хватило чтобы рассечь кожу. — Зачем?!

— Не понимаешь? До сих пор? Ну конечно же. — Он рассмеялся. — Твою Волю и Страсть я уже забрал себе. Поглотил их, и заменял их все последнее время самим собой.

— Мне помогут! — Тяжело собраться с силами, этот просто играет со мной. — Урахара...

— Шляпник не поможет тебе. Ха! — Меня без затей вбили кулаком в асфальт, и я остался там лежать. — Хе-хе-хе, этот доктор ошибся с диагнозом и лечит не ту болезнь!

Тихий стон боли вырвался из меня, когда Пустой воткнул клинок в мое плечо и пригвоздил к земле. Мой вялый выпад он перехватил и просто напросто голой белой ладонью с черными ногтями вырвал у меня шпагу, бросив в сторону.

— Кхе, какая ирония, после всех тех событий, кхе, я умираю от своей собственной руки.

— Ирония? Ты хочешь иронии? Перед смертью дам тебе ею насладиться! — Пустой наклонился ко мне и накрыл рукой мои глаза.

И я увидел, как мои руки отрываю голову Исиде, пока Урахара, схватив тройку девчонок, тащит их к выходу. Мелькают кадры, как смуглая и голая Йоруичи пытается сопротивляться моим двухдюймовым когтям. Но я слишком быстр, Киске не успевает вмешаться, когда я ловлю ее за ногу и моя рука по локоть входит в ее грудь. Тихий голос умирающей шепчет чье-то имя, но мое тело не хочет слушать и брезгливо отбросив тело в сторону натыкается взглядом на колдующего Тессая и приближающегося в сюнпо Киске.

Нет...

Нет!

Отчаяние.

Так не должно быть!

Крик.

Кто это кричит с такой яростью?

Я? Вс-с-стань!

Рядом с дрожащими пальцами лежит оторванная по плечо рука Пустого. За всполохами черного дыма вырывающимися из моей ревущей ауры еле различим белый силуэт и крошащиеся стены окрестных зданий. Идет дождь, нет — ливень, но испаряется над головой, не успевая долететь до меня.

Трисмегист! Стыдливо ударяется эфесом в ладонь.

— Ты. — Тьма из ауры исчезает, вся целиком направленная в духовный меч. Воздух, земля, дома — все дрожит от проходящей сквозь меня силы. — Умри!

Серп черной энергии тридцати метров длинной издает лишь тихий шелест, обращая в прах угол дома и несколько деревьев, стоящих по пути к Пустому.

Почему он улыбается, когда его рассекает надвое?

— Смешно, сука?!

— Хе-хе, — У висящей в воздухе головы с половиной груди и культей руки невероятно довольное выражение лица. — Ты вернулся.

— Что?!

— Не теряй себя, Мастер. И мы всегда тебя поддержим. — И с шорохом, похожим на падающих осенью в лесу листьев, разлетелся пеплом.

А я открыл глаза.

Ничего не видно, перед лицом скала. Чешется подбородок, прижатый к камню под головой. Лежу на животе, руки стянуты назад.

— Очнулся? — Говорящий кот. Живой.

Звук рвущейся ткани. И освобожденные от бакудо руки... Чистые, без капли крови руки хватают безуспешно отпрыгнувшую от меня пушистую поганку. Прижимаю к груди и одновременно осматриваюсь.

Все тут. Все живы, слава Небесам. Машу им свободной рукой.

— Ты снова нас всех удивил, Куросаки-кун. — Киске светится довольной рожей.

— Это ведь не вы подстроили?

— Подстроили что? О, разумеется нет, я хотел чтобы ты нашел и отделил от себя свою тьму.

— Все вышло сложнее...

— Расскажешь?

— В другой раз, не хочу вспоминать.

— Знаешь, твой пустой был на редкость не агрессивен. — Урахара показал на круг оплавленной скалистой породы, покрытой рытвинами и отпечатками ладоней с длинными пальцами-когтями. — Ты без его помощи порвал девяносто девятое бакудо, которое он добровольно терпел.

— Ты готов продолжать, Ичиго? — Мурлыкнуло теплое существо, развалившееся на моей левой руке.

-Продолжать? Секунду... — В раздумьях сжимаю и разжимаю кулак правой руки. И шепчу, выставив ладонь в ближайшую высокую скалу: — Властитель, тот, кто носит маску из плоти, перед кем всё сущее машет крылами, кому даровано имя человеческое. Во имя истины в стену невинных мечтаний вонзи свои когти. Хадо тридцать три: Сокацуй.

SSSWUSH! Длинный всполох синего пламени впился в серо-бурый камень, заставив его с шумом потрескаться, и рассеялся.

— Это было обязательно делать?

— Простая проверка, раньше это было сложнее. — Примесь реацу пустого также мешала созданию сложных кидо, как художнику синдром Паркинсона. В прошлом приходилось увеличивать масштаб "рисунка" техники, ради его относительной целостности. — Ай.

— Балбес. — Поцарапавший меня "звереныш" вырвался из рук. — У тебя даже глаза снова карие. Хм, Киске!

— Что такое, Йоруичи-сан?

— Если с Ичиго все в порядке, нет необходимости в твоих экспериментах.

— У нас мало времени, ты же знаешь. Куросаки-кун, признаюсь, мы не надеялись на такое скорое решение твоей проблемы с пустым внутри.

— Вопрос решен не окончательно, но я понял нужный ход действий в будущем. — Пожимаю плечами, Урахара "в теме", но своего монстра внутри не имеет, объяснять ему детали нет смысла.

— Поэтому пока закроем эту тему. Разговор пойдет о другом, друг мой, ты хочешь обрести банкай?

Я замер в раздумьях, потянулся к поясу и, коснувшись гарды шпаги, сказал:

— Трисмегист говорит, что я только в самом начале пути познания, и скорее всего, понадобятся годы на освоение второй степени высвобождения.

На удивление, лицо Шляпника стало еще довольней.

— Ты можешь общаться со своим занпакто вне состояния транса и сразу. Этого достаточно для начала испытания. Йоруичи, проводи, пожалуйста, наших гостей, их помощь уже не понадобится.

Нядовольно мявкнув, кошка удалился к тройке живых. А я так и не успел сегодня с ними пообщаться. Хотя Рукия осталась, пристально наблюдая издали, и также появилось реацу невидимого отсюда Абарая.

— Куросаки-кун, для начала, расскажи мне, как ты себе представляешь что такое банкай? — Мы остановились в двух шагах от странного белого манекена.

— Концепцию? — Уточнил я, и Шляпник утвердительно кивнул, — Слияние с силой, что тут еще скажешь.

— Неверно, еще варианты?

— Урахара-сан, если вы забыли, я вообще-то ваших Академий не заканчивал.

— Конечно-конечно, мой друг, но у тебя ведь есть и другие предположения? — Синхронно с ним чешу щеку. — Ладно, иногда ты бываешь проницательным, а в этой теме тебе просто не откуда делать выводы. Банкай это раскрытие всех или почти всех возможностей и способностей духовного меча.

— Не моих?

— Не совсем, твои возможности более гибкие, но их сложнее правильно направить и сформировать в готовую технику. Занпакто это духовное оружие и в нем прорастает ограниченное количество трюков или шаблонов высвобождения силы. Что есть сила?

— Энергия. — пожимаю плечами на риторический вопрос.

— Это возможность эту энергию применять! Куросаки, в тебе энергии больше, чем у половины капитанов Готея... Но не зазнавайся.

— После того как меня Хирако с остальными походя по землице валяют, если я без маски, зазнаваться не получается.

— Ну, они не показатель, в общем, ты понял, силу надо уметь правильно направлять. А у тебя большая ее часть уходит в воздух... И в нашем случае это не так плохо.

— Чем же?

— Очередной шаг к банкаю, возможность тратить силу в больших объемах продолжительное время, значительный запас силы, крепкая связь с занпакто... Тысячи рядовых шинигами и даже некоторые капитаны бы тебе позавидовали, не каждый из последних способен долго использовать этот свой козырь.

— Чего же мне не хватает? На что нужны годы, о которых он говорит?

— На обретение взаимопонимания...

Порыв реацу, это Йоруичи, сменившая облик на человеческий и успевшая одеться, вышла из сюнпо сразу в положение сидя на скале. Такой четкости я точно научусь не скоро, попробуй — скорее всего при остановке разбил бы своим мягким местом камень.

— Два любителя поговорить. Ичиго, не вздумай привыкать к такому образу жизни, а то знаю некоторых любителей, они и перед битвой насмерть могут чуть ли не чайную церемонию развести.

— А это разве плохо? — Ухмыльнулся Киске.

— Для Ичиго да! Он слишком молод и может неосознанно поддаться недавнему собеседнику.

— Йору-тян, не недооценивай меня. — "обиженно" отвечаю я. — Я врагов не жалею.

— Пф, ты этого пока не замечал. В бою с близким по уровню противником даже сотые доли секунды важны. — Вскочила на ноги, -Тьфу, Ичиго! Быстрее начнешь, быстрее будет результат! Втыкай уже свою железяку в гигай. — Показала рукой на манекен. — Когда воткнешь, он примет его духовный облик, а мы с Урахарой будем поддерживать технику материализации. Однако...— Она серьезно на меня посмотрела, — использовать эту возможность можно только единожды, и максимальный ее срок всего три дня, за эо время ты должен победить и подчинить себе свой духовный меч!

— А... — Хотел задать вопрос о перспективе моих действий, но взглянув в сосредоточенное лицо девушки передумал и медленно погрузил лезвие шпаги в "грудь" "гигая".

И тот растворился в воздухе. Просто распался на невидимые духовные частицы.

Чтобы собраться обратно в шаге позади меня.

— Зря, Ичиго, зря. Слишком рано. — Старый знакомый с нашей последней встречи немного укоротил волосы (до плеч), сменил сапоги на туфли и где-то достал серый шарф.

— Ичиго? Почему не "мастер", как обычно? — Покосился на удаляющихся подальше шинигами.

— Не я и не ты ставим сегодня условия.

— Ты ведь все слышал? — Спросила издали Йоруичи, на что Трис с печальной улыбкой кивнул, — Метод оставляю на тебя, начнешь сразу же?

— Да.

— А... — Хотел узнать больше, но меня прервали.

— Нет, без этого не обойтись. — Покачал головой смуглокожий молодой человек.

Меня качнуло назад от неожиданного выброса духовной силы, Трисмегист резко свел перед грудью открытые ладно, тут же поднял их вверх, и на мгновение все вокруг потемнело, словно в преддверии дождя.

И он не замедлил пролиться, точнее просыпаться на землю в виде сотен, нет, тысяч разнообразных шпаг, воткнувшихся лезвиями в твердую каменистую почву полигона. И не только шпаг, только один мой первый внимательный взгляд нашел 5 видов классических эфесов рапир, использовавшихся в разных веках и странах. Даги, ножи, пиратские шпаги с широким лезвием, шпаги-фламберги, рейтарские мечи, паппенхеймеры, даже несколько видов сабель.

— Не удивляйся ассортименту, Ичиго, Я — духовный меч, и храню в себе образы всех виденных тобой клинков. Из этих клинков только один настоящий, и только им ты сможешь меня победить.

— Да ну?

— Если хочешь меня одолеть, найди настоящий меч до того как погибнешь от моей руки!

Интуитивно я почувствовал его серьезность и успел загородиться от удара бастардом лезвием короткой даги, оказавшейся под рукой. Раздраженно прошипел про себя, когда обоюдоострый клинок разлетелся как стеклянный, попутно успев порезать мне рукав с кожей под ним. Синхронно вместе с противником делаем сюнпо в противоположные стороны.

— Значит, мне нужно всего лишь тебя победить?! — Подхватив на этот раз пиратскую шпагу и, параллельно осматриваясь, усмехаюсь. — Тебе не кажется, что у нас сейчас не совсем равные условия?!

— Намекаешь на... — Черный серп хокай вгрызается в почву, где я только что стоял, — свои кидо?

— Ну, — Пожимаю плечами, — как говорится: носящему маску из плоти даровано имя человеческое — Сокацуй!

Не как в прошлый раз, теперь вкладываю максимум духовной силы в 33е хадо. Ревущая голубая волна ушла в сторону хмурой фигуры, оставляя под собой черную потрескавшуюся землю.

Вспышка.

А он все стоит... Дьявол, он вообще проигнорировал атаку, когда иного адьюкаса бы выжгло на месте.

— Я же говорил, слишком рано для испытания. — Трис прямо в сюнпо пробегает мимо, разнося со звоном еще один клинок в моей руке. — Ты слишком слаб.

А ты, сволочь, слишком быстр. Прошло меньше двадцати минут, а я весь в порезах. Будь некоторые из них лишь чуть глубже, лежать бы мне с порезанными сухожилиями. Я же не задел его ни разу. Еще одно недо-мачете раскалывается в руке, впрочем как и лезвие кукри у Триса.

— Я уже говорил тебе, Ичиго... — Как у него дыхалка не сбивается? — Все эти мечи, часть твоей души. Цель испытания в том, чтобы ты нашел тот, которым сможешь сражаться.

Д-Дзынь, наступление третьего часа тренировки ознаменовала трещина уже в четвертой идеальной копии старого клинка Трисмегиста.

— Каждый твой неверный выбор означает, что ты находишь лишь слабые осколки своего занпакто.

- ... Найди Меня в себе, ищи настоящую силу!

Уже ничего не отвечаю, берегу дыхание и радуюсь своей регенерации, благодаря которой еще могу стоять на ногах, а не загибаюсь от потери крови.

Вечер. Никто из зрителей не ушел, наоборот, Ренджи вышел наблюдать своими глазами. Правильно сделали, что убрали моих друзей подальше — люди бы не поняли происходящего.

Ничего, у меня есть и другие трюки. Занпакто это только один из способов высвобождения духовной силы и преобразование ее в оружие.

Пока с очередного фламберга в моих руках отлетают куски после каждого отводимого в сторону удара, тянусь к Облику.

Хм, Пустой послушно отвечает, но вместе с силой приходит осознание полной неправильности моего поступка. И я следуя интуиции послушно отзываю маску пустого обратно.