— Да, именно так. Выживания. И ради выживания вы охотно меняетесь и походя ломаете всю старую мораль... Теперь я куда лучше понимаю, почему некоторые дебилы на Земле проповедуют, что колонисты — больше не люди, что их истреблять надо ради спасения человечества. Ох, извини. Конечно, они уроды полные, их никто не слушает, а в космос они не выберутся, религия запрещает — буквально, как ты говоришь.
— Нас уже пытались истреблять, да подавились. Могут еще раз попытаться, если хотят. Только один совет — не называй нас колонистами. Никогда. Поселенцами можешь, хотя некоторые поморщатся. Но колонист — оскорбительное название. Колонистами считаются террики... земляне, что в безвесе на вахтах болтаются и лишний день задержаться боятся. От туриста внез такое стерпит, но лишних друзей точно не наживешь. А так мы внезы.
— Спасибо, учту.
— Не за что. Ты что-то спрашивала про частный транспорт в другое поселение? Извини, отвлекся тогда, но сейчас могу повыяснять, кто куда летит и кто тебя взять согласится. Но потребуется гермоконтур. Внеделю ты даже в самом лучшем комбезе не выдержишь. С непривычки воспаление уретры заработать можно запросто уже через вдень-другой.
— Нет, забудь. Дурная идея была. Хотела посмотреть на малый поселок, потому что крупный хаб вроде Утреннего Мира у вас, скорее, исключение из правил. Но, видимо, на другой раз оставлю. Пилотные проекты если и запустим, то в первую очередь в таких вот местах, так что я лучше еще здесь немного поболтаюсь до следующего лайнера в сторону Земли. Ну ладно, Алекс, спасибо тебе за экскурсию. Если еще свидимся, за тобой час в моей компании, а теперь свободен.
Неожиданно она привлекла меня к себе, клюнула губами в щеку, царапнув своей дурацкой тряпкой на груди, оттолкнула и, грамотно использовав импульс, исчезла в своем номере. Притормозив у противоположной стены, я потер чмокнутое место. Все-таки она неплохая чика, хотя и терранка с комплексами. И к безвесу прямо на глазах адаптируется. У нас бы она прижилась.
В нос пахнуло воздухом из закрывающегося люка, и я опять ощутил давешний химический запах, хотя и куда слабее. Чем же у нее так воняет в номере?.. Стоп. Только теперь до меня дошло, что именно меня напрягло при близком контакте с Бернардо. Запах. Тот же самый, что я чувствую сейчас, хотя и практически неощутимый. Если бы я уже не почувствовал его раньше, ни за что бы не заметил. Хм. Какая химия может связывать терранку, впервые из гравитационного колодца выбравшуюся, и урожденного внеза? Лекарство? Или все-таки какая-то новая выпивка, о которой я еще не в курсе? Маловато у меня здесь опыта, чтобы судить. Ладно, сейчас у меня другие заботы остались, кроме как о них думать. Нужно найти Лену, чтобы отдать окуляры. Я поплыл по коридору в сторону выхода из модуля, одновременно активируя контакт с диспетчерской.
— Хэй, Алекс, привет чемпионам! — на сей раз Анна приветствовала меня как родного. — Кого на сей раз потерял?
— Хэй, Анна. Ты, случаем, не телепат?
— Телепаты существуют только в ненаучной фантастике, а мы пока что живем в скучной реальности. У меня метод дедуктивный, еще ни разу не подводил. Так кого найти хочешь?
— М-м, чику.
— Для этти? А я уже тебе не подхожу? Смотри, Алекс, обижусь. Ты знаешь, как страшна в гневе ревнивая женщина?
— Догадываюсь. Говорят, они кусаются.
— Ага. И откусывают разные ценные части тела типа ушей и носа. Ну ладно, выкладывай свои вкусы. Может, порекомендую кого.
— Да нет, не для этти. Вещь нужно вернуть. Беда в том, что я ее только случайно знаю. Зовут Лена, прочие части имени не знаю. Если ты гонки смотрела, она в последней паре по трассе шла.
— А, та самая! Лена Осто ее зовут. Извини, Алекс, облом. Ее уже половина станции жаждет на этти пригласить, а вторая — просто поболтать о своем, о девичьем. А некоторые — и на то, и на то. После третьего запроса она мне категорически запретила ее координаты давать вообще всем.
— Хм, проблема. Говорю же, вещь вернуть надо.
— Как она у тебя оказалась, если ты даже ее имени не знаешь?
— Долгая история. И мне самому не очень понятная. Можешь хотя бы сообщение переслать? Алекс Рияз Дували интересуется у Лены Осто, где и когда вернуть ей наглазники, оставленные в ожидальне.
— Сообщение могу. Но теперь ты мне точно этти задолжал. Напоминаю, блок двадцать четыре, и моя смена заканчивается менее чем через вчас. Не появишься — обижусь на всю жизнь. И семье нажалуюсь, они тебя поймают и поколотят за оскорбление чувств честной женщины. Видел нашего Мгабу? У-у!
— Считай, что перепугала до смерти. Обязательно появлюсь. Сообщение?..
— Передала вместе с твоим адресом. Захочет — ответит, не захочет — считай, что окуляры теперь твои. Ну ладно, недосуг мне с тобой, так что пока-пока.
Я хмыкнул. Веселая чика. Нужно обязательно воспользоваться приглашением и заскочить в гости — всегда полезно обзавестись знакомством-другим даже в тех поселениях, где не собираешься задерживаться. Мало ли какой фортель судьба выкинет! Теперь осталось понять, что делать до того, как у нее кончается смена. Кроме того, если странная Лена Осто не откликнется... скажем, через пять вчасов, считаем, что она и в самом деле не нуждается в своей штуковине. А если нуждается, полсуток, чтобы откликнуться, вполне достаточно.
Но в тот момент, когда я уже намылился двинуться в сторону своей собственной спальной капсулы, набедренный карман вдруг завибрировал. От неожиданности я дернулся на ходу, зацепился ладонью за стену и по инерции чуть не протаранил ее башкой, словно младенец, только учащийся двигаться самостоятельно. Вибрация не прекращалась, и я, тихо ругаясь про себя, быстро выдернул неугомонный предмет и подвесил в воздухе на некотором расстоянии, из осторожности даже не придерживая рукой. Разумеется, вибрировали наглазники Лены Осто, больше там было просто нечему. И на обеих линзах, отчетливо видное даже на расстоянии, ритмично пульсировало красным только одно слово.
"SOS".
Тот же вдень, то же место. Лена
Разумеется, я вела себя как стерва. Как злая и к тому же глупая сучка во время менструации, срывающая плохое настроение на окружающих. И в тот вдень, когда смоталась из Кроватки, наговорив кучу гадостей ни в чем не повинным ребятам. И когда Бернардо умудрился перехватить мой лайнер на баллистической траектории. И потом, уже в поселении. Если бы встретила саму себя в то время, наверное, просто по морде бы отхлестала. Но никакая злость, стервозность и ребячество не могли заглушить простого факта: мне было страшно. Просто до поноса страшно. Я пыталась заглушить ужас, медленно поедающий меня изнутри, но безуспешно.
И, самое главное, я так и не могла понять, чего боюсь. Бернардо? В последние несколько внедель он и Кроватка стали для меня настоящей семьей. Я, как и все девчонки на станции, равно как и некоторые мальчишки, в том числе стрейты, влюбилась в него по уши. Я согласилась бы на этти с ним в любой момент и сколько угодно раз, разве что выпросила бы несколько минут на подмазаться. Он всегда вежливо отклонял любые приглашения, но его роль альфа-самца и одновременно заботливого папаши никому и в голову не приходило под сомнение ставить. Вообразить, что он способен на что-то скверное? На насилие? На убийство ради чего бы то ни было? Невозможно. Или же я, дурочка, наконец-то осознала сердцем то, что мозгами восприняла две внедели назад? Что за его суховатой личиной, изредка сверкающей такой доброй и понимающей улыбкой, кроется нечто абсолютно чужое и незнакомое нам?
Когда Кро по огромному секрету Полишинеля поведал мне, что Бернардо — не человеческое существо, я, разумеется, не поверила. Чужих не существует в реальности. В новостях нет-нет да проскальзывает, что терранские ученые запустили очередную программу поиска чужого разума и усердно обсчитывают радиокарту Галактики с помощью новых супералгоритмов. Глупо, да, но пока Вольные поселения на таких заказах зарабатывают, почему бы и нет? У Терры денег много, от них не убудет. Насколько я вообще в курсе темы поисков, ее муссируют уже не меньше ста влет, начав еще в докосмическую эру, но толку по-прежнему ноль. А теперь оказывается, что Чужие вот так запросто живут среди нас, и не только живут, но еще и поселения для людей создают? Бред кислородного голодания, разумеется. Вот именно так я и восприняла Великое Откровение, будь оно неладно. Потом, когда на мой робкий вопрос утвердительно ответила Мела, к стебу и подколкам не способная органически, я прямо насела на Бернардо, и тот, усмехнувшись, продемонстрировал мне трюк с изменением физиономии. Пришлось поверить.
Но даже тогда я особых эмоций не испытала. Бернардо есть Бернардо, уникальный в своем роде, а сделано его тело из обычного мяса или каких-то чудо-полимеров — совершенно все равно. По трассе он меня продолжил гонять все так же жестко, шесть часов каждый вдень, все так же поблескивал своей знаменитой улыбкой, и я очень быстро запихала знание куда-то вглубь подсознания. Ну, Чужой. Ну и что? Террики для меня и то куда более чуждые, чем он, даром что к одному биологическому виду принадлежим. Вот с духом мне ни разу не удалось собраться, чтобы к нему с расспросами пристать, а он как-то и сам на откровенность не напрашивался. И то, в школе полста человек разом обучаются — что, если каждый подноготную выпытывать начнет?
А потом меня угораздило купить эти долбаные окуляры. И опять я вела себя как вздорная малолетняя девчонка. Захотелось дуре в реальном мире навыки проверить! Бернардо никогда не одобрял самодеятельность во время обучения, так что я разрешения спрашивать не стала. Просто зацепила скут за пустой транспорт, который обратно с Кроватки отправляли, и влезла в первый попавшийся квалификационный этап на девятый уровень. Как я уговаривала распорядителя, имея на руках только старенький, еще подростковый, сертификат пятого уровня — отдельная история. Но результат я показала первый, а заодно срубила неплохие бабки на тотализаторе, поставив на темную лошадку в своем лице. И вот теперь, пытаясь пробиться сквозь пелену тогдашней эйфории, я понимаю, что так и не помню, где мне в руки попала Хина. В киоске для туристов? В комиссионке? Или мне их вообще кто-то с рук впарил? Без понятия, словно химией какой-то меня обработали. А может, и не "словно". Кто бы ту спецоперацию ни проводил, сработал он профессионально. В памяти осталось только, что за совершенно несуразную цену — за миллион (сволочи, все равно ведь мне направленно подсовывали, так почему бы бесплатно не отдать?) Практически весь выигрыш на то и ухнула, еле на воздух осталось. Второй экземпляр хотела гордо подарить Бернардо — то ли в знак признательности за все-все-все, то ли подсознательно откупиться хотела после возвращения.
Ну, а потом все неожиданно понеслось, словно ракета со сдохшим управлением. Хина, умоляющая о помощи, Бернардо, посоветовавший выбросить ее немедленно, идиотские разговоры о судьбе и спасении человечества, нервная дрожь, начинающая бить тело, как только остаешься в одиночестве — и ужас. Медленно нарастающий ужас, от которого не знаешь, куда деться, не можешь спать, не можешь наслаждаться этти, не в состоянии даже сосредоточиться на навигационных огнях... И когда я вылетела с трассы на разминочном сеттинге, на совершенно детских настройках, поняла, что дальше так жить нельзя. Бернардо не настаивал на выбрасывании — он вообще никогда ни на чем не настаивает, просто всегда делаешь так, как он говорит — но я чувствовала, что он ждет. Или мне просто так казалось. И Хина... я даже не понимала, за кого я боюсь больше, за себе или за нее.
И когда рядом с Кроваткой тормознулся лайнер, чтобы высадить то ли туристов, то ли мигрантов, то ли новое пополнение в ряды студентов, я просто рванула с места внезапно для себя. Быстрый разговор с капитаном, не менее быстрые, за пять вминут, сборы, влезть в салон за полвминуты до начала ускорения — я даже не думала, куда несусь. Куда-нибудь, лишь бы подальше от Кроватки. Домой, в Неустрашимость, к папе? Не закончив обучения, не оправдав затраты ни одной официальной победой? И потом, если то, что рассказал Бернардо, правда, имею ли я право подвергать их чудовищному риску? Их или хоть кого-то? Наилучшим выходом стало бы раствориться в пустоте, исчезнуть в одном из мелких добывающих поселений на краю нигде за орбитой Юпа, множащихся как дрозофилы в последнее время — последняя цифра, которую я видела, находилась где-то в районе ста четырнадцати тысяч. Хрен меня найдут. Но что дальше-то? Прятать Хину от всего мира до конца жизни? И в чем здесь отличие от ее уничтожения?
А потом Бернардо догнал лайнер где-то посередине траектории — на обычном тяжелом скуте, пусть и с дополнительными баками, он рванулся наперехват, использовав сохранившуюся в памяти разгонной трассы конфигурацию, построенную для лайнера. Сумасшедший риск. Один шанс на сотню. Или на тысячу. Минимальный ресурс горячих движков, минимальное жизнеобеспечение и почти гарантия ледяной могилы при отклонении в сотую долю градуса, то есть ниже порога случайных разбросов. Капитан — да вообще все на борту — тоже ошалели, увидев его на локаторах и услышав его вызов. Я так и не смогла понять, то ли он сумасшедший, то ли у Чужих логика как-то иначе работает, то ли Хина действительно настолько опасна, что стоит такой авантюры. Тогда я еще не осознала, что такое дрон, так что на полном серьезе за него беспокоилась.
А потом Бебе предложил отдать ему Хину "на сохранение", а когда я отказалась — решить дело честным спором на трассе. И я согласилась. И опять я так и не поняла — то ли я так тянула время, то ли подсознательно искала правдоподобный повод, чтобы все-таки спихнуть ответственность на другого. А потом очередной эмоциональный импульс: сунуть наглазники совершенно незнакомому мано, увиденному впервые в жизни, да еще и тусующемуся в компании какой-то ну совершенно уж явной терранки. Алё, народ — у меня куча сертификатов по электронике, программированию и администрированию инфраструктуры, которые я еще девчонкой в Неустрашимости накопила с подачи папочки, травмированного Большим террором. Так что в логическом мышлении мне никто отказать не может. Но что мне не давало просто зависнуть на месте на пять вминут и по-быстрому набросать план действий? Я же могу, я знаю.
Но в сухом остатке — я одна в чужом поселении, практически без денег, без Хины, без поддержки, без планов и вообще без какого-либо понимания будущего. Да, мой срок в Кроватке, на который Бернардо меня подписал после тех памятных соревнований, уже почти вышел, и мне так или иначе следовало думать, что делать дальше. Но не в таких же условиях! В шоке, полном раздрае, да еще и костеря себя за трусость и предательство Хины, сбежав из ожидальни и оставив Бернардо где-то позади, я тупо плыла по коридорам, не представляя себе, куда. И в тот момент, когда мне пришло в голову забрать сумку из камеры хранения и снять спальную капсулу на вдень-другой, чтобы отдышаться, диспетчерская связалась со мной в первый раз через аварийный передатчик комбеза, который я так и не сняла после гонок.
