Остаться человеком

Старик одобряюще кивнул, и, неспешно, поднялся в дом.

Вчерашний горожанин подхватил оставленный еще вчера на крыльце рюкзак и уверенно шагнул вслед за Петром, и лишь на пороге немного замешкался, привыкая к мысли, что теперь, беря в руки любую книгу, он поневоле будет слышать шорох листвы...

Да, и еще одна мысль никак не давала Максиму покоя — "Вот интересно, а кто из них писал книги?.. Петр? Перун? А может оба? Писатели, чтоб их!.."

Часть третья:

На задворках вселенной

От автора:

Есть ли жизнь на Марсе?

Согласитесь, эта фраза, сказанная когда-то героем замечательного фильма "Карнавальная ночь" и уже давно ставшая брендом риторического вопроса, неизменно вызывает улыбку.

А действительно, одни ли мы во вселенной? Если нет (а в это очень хочется верить), что ждёт нас провинциальных жителей окраины галактики при встрече с братьями по разуму?

Здесь остается только гадать. Что ж, попробуем.

Два первых рассказа автору очень хочется считать юмористическими (впрочем, читатель сам решит — так ли это), здесь моделируются классические для фантастики варианты контакта: "мы — к ним", и "они — к нам". Здесь все более или менее ясно, сложнее с третьей историей... а что если там, среди звезд, никого нет? Как будет устроено такое общество? Внешней опасности нет. Воевать не с кем. А мы — люди, так не умеем. И коль нет врага "внешнего", найдем недовольных неугодных, в рамках своей видовой популяции.

Так что трепещи пришелец! Мы-то к встрече готовы, а готов ли ты?..

Включая Абракадабров

Несмотря на то, что зарплату бригаде трактористов выдали как обычно комбикормом, да еще и поздним вечером, к полуночи Петрович был уже основательно под градусом.

Тропинка из соседнего села, петляя меж редкими березками, ускользала из-под ног.

Однако Петрович, поминутно матерясь, настойчиво, словно старый мерин, прокладывал дорогу к родному дому.

На плече уныло покачивался потертый рюкзак, в котором маялись початая бутылка водки, да полкило дрожжей, купленных в сельмаге по случаю близкой Пасхи.

Тяжело дыша, Петрович выбрался на небольшую полянку.

— Эх, пчела мне в задницу. Красотища!

Петрович залюбовался, открывшейся картиной. Поляна, окутанная серебристым светом полной луны, будила в хмельной голове расплывчатые образы сказочной любви и жарких поцелуев, совсем как в недавно смотренном сериале. Очень хотелось сказать что-нибудь красивое, но в голову почему-то лезли только восторженные матюги.

Так и не собравшись с мыслями, Петрович опустился на небольшую кочку и вытащил из рюкзака бутылку. Блаженно зажмурившись, он сделал большой глоток. По всему изможденному длительной прогулкой организму прокатились горячие волны, а в душе дружно затрубили ангелы.

Опосля того как ангелы заткнулись, Петрович пришел к неутешительному выводу, из которого следовало однозначное — приключилась "белочка" — над полянкой, поблескивая огоньками, завис НЛО.

Больше всего летательный аппарат смахивал не на пресловутое "блюдце", так любимое фантастами, а на кабинку биотуалета, только разов в десять побольше. Подобное заведение Петрович посещал, будучи в райцентре прошлым летом — та же дверца посередке, лампочки под крышей, да небольшое окошко над входом.

Конструкция, издав тихое шипение, опустилась на траву.

Дверца немного приоткрылась.

В образовавшийся проем высунулась синяя рожа с усиками, растущими из лысой макушки. Рожа, внимательно осмотрев полянку, уставилась на Петровича.

Минуту рожа и Петрович пристально изучали друг друга, а затем дверка полностью распахнулась и на поляну выбралось существо более всего смахивающее на невысокого мужичка в телогрейке и портах пошитых из полиэтилена.

— Мать моя, марсиянин. — Петрович нервно сглотнул.

Пришелец осторожно шагнул в сторону Петровича и что-то прокурлыкал на своем марсиянском языке.

— Чего надо? — Петрович попробовал подняться на ноги, но то ли, от какой космической энергии, то ли от выпитого спиртного его постигла неудача.

В это самое время, в освободившемся проеме туалетной кабинки показался второй мужичок. На вид чуть крупнее первого, но еще более синий.

Стоя на четвереньках, Петрович с тоской огляделся вокруг в поисках какой-нибудь дубинки. К огромному неудовольствию ничего подходящего поблизости не наблюдалось, ни палок, ни даже завалящей каменюки.

— Вот незадача. — Петрович все же сумел встать на ноги.

Пришельцы еще немного покурлыкали, пошевелили усиками и вновь уставились на Петровича. Не отрывая взгляда от Синюшного и Мелкого (так Петрович мысленно окрестил пришельцев) тракторист сделал пару решительных глотков из начетверть опустевшей бутылки.

Марсияне, вытаращив глазищи, пристально следили за действиями Петровича, затем, один из них, скрылся в летающем сортире.

Петрович приободрился:

— Ага! От страху у бойца недержание случилось?

Однако ликование Петровича было недолгим. Пришелец вновь появился на поляне, на сей раз держа в руках небольшой сверток.

— Оружее притащил? — Петрович с ужасом представил, что вот сейчас его — заслуженного тракториста подстрелят и увезут на какой-нибудь инопланетный биотуалетный завод, и будет он, Петрович, до конца дней своих разгребать их марсиянское дерьмо. На подобное Петрович согласиться никак не мог, а потому, поудобнее перехватив бутылку, рявкнул на пришельцев:

— Без бою не дамся! Так и знайте!

Марсияне, напротив, не обращая на Петровича особого внимания, целиком и полностью занялись свертком.

Петрович подался чуть ближе, стараясь высмотреть чем там эти паразиты так увлеченно занимаются.

Разглядев, Петрович явственно почувствовал как у него, знатного тракториста, с лицом происходит целый ряд метаморфоз. А именно — вначале отвисла челюсть и выпучились глаза, что у твоего рака. Затем, когда глаза и челюсть вернулись на подобающие им от природы места, поросшее недельной щетиной лицо Петровича озарила глупая улыбка:

— Ребятушки вы мои хорошие, — Петрович вплотную приблизился к пришельцам. — Чего же вы сразу-то не объяснили все по-человечески?

Лежавший посреди поляны недавний сверток, теперь имел вид скатерки, на коей красовались пузатенькая бутылка и три предмета, в которых Петрович безошибочно распознал стаканы.

Марсияне призывно замахали усиками и лапками. Петрович не заставил себя упрашивать. Бухнувшись рядом с пришельцами, тракторист схватил предложенную ему наполненную до краев емкость и, не принюхиваясь, жахнул.

На вкус инопланетное пойло оказалось чем-то вроде нашей мадеры, разве что чуть более терпкое. Однако по голове выпитое врезало не хуже соседского первача. То есть, дыхание сбилось, из глаз брызнули слезы, а желудок протестующее сжался. И все. Отпустило.

— Дела, — только и смог выдавить из себя Петрович. — Что за гадость-то вы пьете?

— Наливка "Первый контакт"! — торжественно прокурлыкал Синюшный.

Надо отдать Петровичу должное, он совершенно не удивился тому, что стал понимать марсиянский язык. Когда в запоях бывал, и ни такое случалось. С псом своим Кузькой Петрович частенько разговаривал, а иногда допивался и до понимания поросячьего языка.

— Хреновые у вас наливки, — прокашлявшись, заявил Петрович. — Как мой кум говорит — не в голове, не в жопе.

— На вашей планете при первом контакте принято использовать другие напитки? — пришельцы удивленно задвигали усиками.

— Да уж не это бабское зелье.

Засим Петрович торжественно водрузил на скатерку свою бутыль, в коей оставалось чуть больше половины прозрачной жидкости.

— Прошу.

— Так вы согласны вступить в контакт? — оживленно закурлыкали марсияне, протягивая Петровичу свои стаканы.

— А то? — радостно отозвался он и принялся разливать жидкость.

— Ну, за знакомство...

Спустя четверть часа пришедшие в себя пришельцы растолкали прикорнувшего Петровича:

— Слышь, земляк, плесни еще своего контактного зелья.

Петрович ухмыльнулся и разлил остатки водки по стаканам.

— Что, черти марсиянские, распробовали?

— Не то слово. В Совет Разумных входят представители более чем пяти тысяч миров, включая Абракадабров, но нигде и слыхом не слыхали о таком чуде.

Новоиспеченные приятели дружно выпили.

Петрович с грустью посмотрел на опустевшую бутылку и зашвырнул ее подальше в кусты.

— Да разве это чудо? Нам бы сюда самогоночки... да где ее взять-то? Ночь-полночь.

Марсияне принялись шумно вздыхать и бормотать на тему того, что Совет Разумных никогда не простит им, если они — марсияне, прямо сейчас не изучат действия волшебного снадобья с таким замечательным названием — "Самогоночка".

— Не, ребята, сегодня никак. — Петрович решительно поднялся на ноги. — Да и поздно уже, пойду я.

— Петрович, ты неправ, — мелкий марсиянин клещом вцепился в штанину. — На нас сейчас вся галактика смотрит...

В ходе короткого, но очень жаркого спора, было принято решение изготовить вышеупомянутый напиток местными силами.

— Ну, допустим, дрожжи у меня имеются. А как с сахаром быть? — Петрович осторожно потрогал набухающий фонарь под глазом — результат недавней дружеской беседы.

— Что такое сахар?

Петрович задумался.

— Как вам объяснить-то нелюдям. Сахар... сахар... Тьфу ты дьявол. Ну, сладкая такая хрень, завсегда на любой кухне имеется.

— А кухня...

— Да блин! Кухня — это где жратву готовят. Закуску, по нашему.

— Закуску. — Синюшный попробовал новое слово на вкус. — Хорошо. Пойдем на кухню.

Марсияне весело помахивая усиками, подхватили Петровича и потащили в сторону космического сортира...

Изнутри летательный аппарат казался несколько больше чем снаружи.

Повсюду мигали лампочки, бегали огоньки и двигались стрелочки. Посреди стены, прямо напротив входной дверцы располагался огромный экран, на манер нового председательского телевизора. Общую картину дополняли два кресла белого цвета, в которых Петрович незамедлительно признал присущие каждому санузлу приспособления.

— Сортир — он сортир и есть, — удовлетворенно хмыкнул тракторист. — Ладно, показывайте, где у вас что.

Марсияне засуетились, и пред взором Петровича появилась здоровенная баклага, наполовину заполненная розовыми гранулами.

— Сахар? — Синюшный сунул баклагу прямо под трактористский нос.

Петрович осторожно принюхался, а затем, зачерпнув из емкости немного розового вещества, попробовал на вкус.

— Вроде сахар...

Марсияне восторженно заверещали.

— Короче так. Слухайте сюда. — Петрович принялся вытаскивать из рюкзака дрожжи. — Теперь это все надо смешать, добавить воды и поставить в теплое место...

Спустя пять минут баклага, в которой болтались тщательно перемешанные компоненты, была торжественно перенесена в генераторный отсек.

Петрович вытер выступивший на лбу пот.

— Теперь надо ждать. Недели через две встретимся на этом же месте и продолжим.

Марсиянин отрицательно закачали головами.

— Нет, ждать не придется,— Мелкий вытащил из кармана странный предмет, подозрительно похожий на будильник. — Это процессор, он любой химический процесс в десятки раз ускоряет. Так что раз, и готово!

Петрович уважительно посмотрел на "Ускорительный процессор".

— Полезная штуковина. И скока времени понадобится?

Мелкий сверился с прибором:

— Час, наверное, — и скорбно добавил. — Точнее сказать не могу. У вас слишком примитивная система исчисления временных промежутков.

— Чего тут скажешь, ждем. — Петрович уселся на пол. — Мужики, а как там у вас с женским полом?

— С чем? — не поняли пришельцы.

— Ну, с этими... Ну вот ты, к примеру, мужик?

— Конечно мужик, — удивился Синюшный.

— И дети у тебя есть?

— Прекрасные ребята. Двенадцать штук, как и положено по нормам Сообщества миров.

— Двенадцать. — Петрович восхищенно посмотрел на пришельца. — Ну ты здоров. А у Мелкого?

— Тоже двенадцать.

— Ну, вы парни, и даете. А у меня только трое...

— А чего ты ждешь? — теперь настала очередь удивиться Синюшного. — Сходи на базу комплектации и добери до двенадцати. Это же твое законное право.

— Постой, постой, — Петрович подался чуть вперед. — Так вы детей что в магазине покупаете?

— Зачем покупать? Первые двенадцать выдаются бесплатно. Это если ты еще продлить свой род пожелаешь, тогда да, придется платить.

— И есть такие, — Петрович чуть замешкался подбирая слова, — Ну, которые платят?

— Конечно есть. Это же такое наслаждение воспитывать детей. — Пришелец блаженно закатил глаза.

Петрович вновь прислонился к стенке.

— Значит баб нет, — он задумчиво посмотрел в потолок. — Счастливые люди. Сходил себе в магазин, набрал там пацанят целый кузовок, воспитал их быстренько при помощи ваших ускорителей, и сиди себе шоколад с какао трескай.

— Ты что? — Пришелец в ужасе уставился на Петровича. — С ускорителем нельзя.

— Это почему?

— У них же не будет детства. Вот уже миллион лет все разумные существа воспитывают свое потомство с замедлителем.

Петрович несколько опешил от такого натиска.

— Все одно, у нас с детьми сложнее...

— Расскажи, — попросил пришелец.

— Тут такое дело, — Петрович несколько секунд прикидывал, как подоступнее объяснить, а затем продолжил. — Находишь себе сначала бабу...

— Да кто они такие эти бабы? — перебил его Синюшный.

— Ну эти, — Петрович вспомнил как недавно перелистывал школьный учебник сына по биологии. — Самки, короче.

— Животные? — пришелец отшатнулся.

— Некоторые да, — согласился Петрович.

— Домашние или дикие?

-Тут дело такое, что сразу и не разберешь. Поначалу она вроде как и домашняя — что твоя кошечка, а после ЗАГСа — чистый хищник.

— Может укусить? — пришелец был в шоке.

Петрович понял, что ему вновь удалось поразить марсиян и с новой силой продолжил.

— Какой там укусить. Загрызть может запросто. Все жилы из тебя вытянет, всю кровушку выпьет...

— Бедные вы бедные, — пришелец покачал головой. — И с такой бабой ты вырастил троих детей?

— Да! И еще могу, какие мои годы?

— Наверное, у себя на планете, ты национальный герой?

— Что есть, то есть, — смущенно признался Петрович. — Но самое страшное — это секс. Вот представь. Темной, темной ночью, она тихо подходит к тебе и говорит...

Неожиданно ускорительный процессор дико заверещал. Это было так неожиданно, что и Петрович и пришельцы разом вскочили на ноги.

— Вот так помянешь к ночи, — Петрович в сердцах плюнул. — Ладно, об ужасах секса позже поговорим. Сейчас давайте смотреть чего мы там наварили...

Петрович осторожно принял из рук Синюшного небольшую емкость, наполненную мутной вонючей жидкостью.

— Получилось? — поинтересовался марсиянин.

Петрович сделал малюсенький глоточек.

— Она родимая. Ребята, у нас все получилось!

Емкость быстро переходила из рук в руки.

Пили за разное:

— За Совет Разумных миров, включая Абракадабров и самих Абракадабров отдельно.