Книга 4. Оборотни Его Величества. Полнокружье

— Кажется, мы потерпели крушение, — обернувшись к отставшему калеке, немного разочарованно сказала Трисса.

— Увы, не все начинания оканчиваются победой, но это — не повод для того, чтобы прекращать борьбу. Смотрите, — Шантэль указал на продолжение ручья. Золочёная фольга паруса скакала уже там.

— Он забавный! Дух, — пояснила девушка. — Интересно, как он выглядит?

Пруд за её спиной ветвился сетью мерцающих трещин.

— Взгляните сами.

Лёд брызнул осколками, открыв в центре пруда полынью, и так же беззвучно вернулся на место уже под копытами выпрыгнувшего из неё серебряного осанистого жеребца. Необычная для этих духов иссиня-чёрная грива волновалась, точно водоросли в глубине вод. Ледяные глаза с любопытством изучали застывшую на месте человечку. Она развернулась медленно, как во сне.

— Это же...

— Кэльпи, — встав рядом с девушкой, подтвердил л"лэрд.

— Но их же никто никогда не видел...

— Никто и никогда? — насмешливо переспросил Шантэль. — А кто же тогда описал их внешность и повадки? Нет, сударыня, просто они не любят показываться людям. Кстати, в Алидаре живёт большой табун, и вот его вожак как раз с норовом, а Черногривый вполне дружелюбен. Догадались теперь, почему так назвали парк?

— Ага, — заторможено кивнула ученица, не сводя взгляда с водяного жеребца. Тот стоял на месте и принюхивался, вытянув шею. — Его можно погладить?

— Ещё рано. Сегодня он запомнит вас, ваш запах и цвет вашей ауры, затем вернётся к себе и решит, можно ли вам доверять. Хотите, завтра придём снова?

— О, да!

Всё необходимое кэльпи выяснил, фыркнул, откланялся и с разбегу нырнул в ручей, подняв фонтан брызг к полному восторгу человечки. Теперь можно и к комельку с креслом и чашей подогретого вина...

— Я видела настоящего кэльпи! — воскликнула ученица, когда всадники выбрались из парка. — Мне бы, наверное, никто не поверил.

— Но вы никому и не скажете?

— Нет, иначе в Черногривку зачастит вся Синяя кафедра, а, хуже того, первокурсники. Большинство магов полностью солидарны с главой Синей палаты в том, что стихия должна чувствовать руку хозяина.

— Глава ваших представителей в Ковене — изверг и идиот, — честно и зло сказал Шантэль, спровоцировав испуганный "ах!". — Переправу через Алидару предпочитает обезопасить, направив в воду с полсотни молний, и наплевать ему, что на версту выше и ниже по течению вся живность и нечисть кверху животом всплывает; в том году разобрали русалки плотину, так он к их омуту кислотную тучу подогнал; рыбную дань хотел наложить, и я насилу его отговорил... Наносит удар без предупреждения, захватывает чужую территорию, узурпирует власть, насаждает рабство, а потом изумляется партизанской войне и истребляет повстанцев. Чем он лучше тирана?

— Ничем, — маг воды отвернула покрасневшее лицо.

— После его, кхм, визитов к нам кэльпи, русалки, донники, омутники переворачивают паромы, топят рыбацкие лодки и торговые ладьи, натравливают сомов на купающихся, а люди потом грешат на наше "колдовство". Но духи и на нас злятся за то, что мы вынуждены принимать у себя магов, мстят... по-всякому.

— Он не будет занимать этот пост вечно.

— Но кто поручится, что следующий не окажется ещё хуже? Колдунишки же сами его избирают, а что от них хорошего...

Шантэль замолчал, сердясь и на себя за многословие, и на ученицу за то, что вовремя не оборвала оскорбительный для неё разговор.

— Простите, сударыня, я не имел в виду конкретно вас.

— Я знаю. И вы правы, с этим надо что-то делать.

Немного помедлив, л"лэрд с улыбкой кивнул.

— А с духами всегда можно договориться? — расслабившись, поинтересовалась девушка.

— Нет, но ведь каждый имеет право на собственное мнение. В таком случае лучше убедить, а если не получится, уступить...

— Сударь Шантэль, вы видите, что там? — перебила ученица, привстав в стременах.

Эльф пригляделся к чёрной змейке, ползущей к горе, на гребне которой белел силуэт храма Иллиатара. Строительство подходило к концу, и большую часть лесов убрали, так что и без внешней отделки уже можно было представить грандиозный размер и будущее великолепие. Святилище было человеческим, чуждым религии эльфов, но Шантэль не мог не признать: зодчие потрудились от души и на славу.

— Орки числом больше полусотни. И они несут тараны...

Повинуясь хозяевам, силль-миеллонские жеребцы одновременно сорвались с места в карьер. Ветер, гуляющий по широкому полю между Черногривкой и Рассветным гребнем, немилосердно жёг лицо, сбивал дыхание и закладывал уши, но всадники не думали сбавлять темп. Намерения орков не вызывали сомнений. Храм, конечно, охраняют, но жрецы отказались принять помощь магов, а обычных стражников степняки попросту раскидают в стороны.

— Эге-эй! Стойте!!! — захлёбываясь ветром, издали закричала Трисса. Орки остановились полумесяцем, кое-кто помахал ей лапой — видимо, знакомые по работам на капище. Девушка круто осадила жеребца — эльф аж поморщился. — Ребята, что происходит?

— Хррам ваш грромить идём, — с пугающей прямолинейностью ответил орк в шлеме с чёрным конским хвостом и кольчуге по колено. Наверняка это был атаман сколоченной шайки. — Вот свою святыню потерряете, так научитесь чужие ценить.

— То есть... как? — опешила Трисса. — Мы же всё прибрали!

— Тогда пррибрали, сегодня рразбирать прришли. Ваш щуррёнок?

В центр полумесяца пинком вытолкнули мальчишку лет восемнадцати в замызганном балахоне и тулупе без пуговиц, видимо, чтобы богомерзкие язычники узрели кособокий деревянный треугл, болтающийся на шее правоверного, и пали ниц. Пока что ниц валялся сам человечек, дико поводя глазом, запятнанным роскошным синяком.

— И будут гореть в Бездне огненной язычники поганыя-а-а! — истошным фальцетом, как на проповеди, возопил вдруг послушник и уткнулся лицом в снег.

— Не наш! — с чувством выдохнула девушка. Мальчишку за шиворот оттащили обратно, игнорируя брызжущие из его уст проклятия.

— Мы засекли восьмеррых, но поймали только этого, — атаман зло сплюнул. — Шаррахались у капища с топоррами и факелами, щучьи потрроха! Завтрра наверрняка веррнутся, кудррить ных ррыха!

— Так сдайте его страже!

Орки демонстративным хмыканьем и парой фраз высказали мнение о страже.

— Лучше уйди с дорроги, сестррёнка. Банзай, рребята!

— Банза-ай! — нестройно подхватила толпа, потрясая всевозможным оружием.

— Ковен готов выделить охрану на капище! Я сама отберу надёжных! — Наивная человечка ещё на что-то надеялась, но эльф видел — назад орки пойдут лишь по трупам, желательно, по трупам в балахонах и с треуглами на шеях. Л"лэрд благоразумно не вмешивался, но на него всё равно обратили внимание.

— Давайте острроуха заместо таррана пррихватим? — под одобрительные смешки предложил один из зелёных.

— Да больно хлипкий — трреснет!

— Лучше к дверрям прриколотим, пускай хррамовников дожидается.

Трисса хихикнула, не сообразив, что идея не была шуточной. Взвизгнувший аркан Шантэль перехватил на подлёте и рванул, одновременно вынуждая Руавэна встать на свечку. Незадачливый ловец покатился кубарем, распахивая строй напополам. Степняки злобно загудели, с десяток арбалетов взяли л"лэрда на прицел.

— Вы с ума сошли?! Сударь — мой друг! — Ученица, наконец, поверила в реальность.

По зелёным лицам прошла судорога отвращения.

— Ладно, рребята. Пускай идут в барргузу, — махнул лапой атаман, и толпа неумолимо двинулась дальше, обтекая всадников, как муравьи — негодную для гнезда дрянь.

Шантэль мысленно перевёл дыхание: их с Триссой отпустили почти с миром.

— Сударь, ведь вы можете их остановить! — В глазах ученицы зажглась такая надежда, будто наставник щелчком пальцев мог образумить эту ватагу или, на худой конец, повергнуть в паническое бегство.

— Не могу. Считайте, что я потерпел поражение...

— Но это — не повод, чтобы прекратить борьбу! — рявкнула магичка и всадила пятки в бока несчастного коня. Шантэль, ругаясь на невообразимой смеси языков и диалектов, поспешил за ней. Трисса обогнула толпу справа, заставив мстителей остановиться вновь. — Стоять! Я вас не пущу.

Голос был тихим, но уверенным. Для пущей убедительности девушка вскинула мерцающую голубоватым ладонь. Поневоле л"лэрд Шантэль загордился отчаянной ученицей, правда гордость эта граничила с желанием шлёпнуть её к себе поперёк колена и хорошенько надавать по заднице. С этими детьми раньше срока корни пустишь!

— Мы выясним, откуда мальчишка, и все вместе придём к настоятелю за ответом, — убедительно продолжила сударыня Трисса, и вновь Шантэль ощутил этот магнетизм, исходящий от хрупкой человечки. — Но если вы разрушите храм Иллиатара, то опуститесь до этих баргузьих выродков и правы уже никогда не будете.

— Так нам святоши и ответят! Пошлют лесом, и всё.

— Если по-хорошему не ответят, тогда мой братец устроит им такой фейерверк, что мало не покажется.

Атаман заинтересованно хмыкнул.

— А если и это не проймёт, то спрашивать будет госпожа Ярини Хиш. Пускай её попробуют послать лесом, — припечатала девушка.

— Может, прравда, леший с ними? — неуверенно спросили из середины толпы. — Мы ж не варрварры, как они...

Атаман оглянулся на своих за ответом. Тараны глухо упали в снег.

Зажглись огоньки порталов — видимо, часовые со стены увидали происходящее в открытом белом поле, и оповестили дежурных магов. Люди молча, деловито выстраивались шеренгой в десять человек, разглядывая противника с взаимной неприязнью. Внезапно парень с правого края, вытаращив глаза, ткнул пальцем в л"лэрда:

— Это же советник Короля Саридэла и замкапитана лички! Орки взяли его в заложники!

— Никто меня в заложники не брал, — с достоинством ответил эльф. — Так, мимо проходил. И все мы сейчас тихо, мирно разминёмся и пойдём по домам.

Над полем вознёсся гул на разные голоса и интонации. Из этого шума вырвался тонкий посвист, чиркнул над холкой Руавэна и затих в снегу. Нож бросали неумело и слабо, но этого оказалось достаточно. Шантэль успел заметить торжествующую ухмылку на лице послушника и руку орка, рассеянно шарящую по опустевшим ножнам на бедре. Кто из магов первым метнул огнешар, уже не видел. Выдернул ученицу из седла, перекинул к себе и дал коню шпор, увозя девочку с огневой линии. За спиной остался лязг стали, могильный запах искажённой магии и крики...

* * *

— Двое убитых... Семеро раненых... О-о-о! — рыдала в платок ученица. — Я должна была это остановить... Всё вы виноваты! Если бы вы меня не увезли-и-и...

Л"лэрд и не рассчитывал на благодарность, поэтому смолчал.

Двое орканцев убиты. Семеро ранены, из них ещё двое — в критическом состоянии. Остальные арестованы. Из магов никто серьёзно не пострадал, отделались царапинами. Самое скверное, что под шумок подстрекатель послушник сбежал.

— Пей, — красноволосая подала девушке бокал, остро пахнущий спиртом, ландышем и валерианой. — Ты?

— Мне не надо, — отрезал Шантэль.

Вскоре веки ученицы потяжелели, и её отвели в постель, сумасшедший алхимик и господин Метис тоже разошлись по спальням, проклятая задержалась убрать со стола. Л"лэрду постелили на диване в гостиной, но, вместо того, чтобы снять сапоги, он обнажил скай"лер и положил на колени. Дурное предчувствие не покидало Шантэля, а с годами интуиция подводила его всё реже. Он сидел в своём кресле и неотрывно смотрел в камин, будто надеясь, что пламенные языки сами напишут ответы на десятки вопросов. Но огонь, проводник между Царствием Серым и Небом, хранил тайны свои и Богов.

Ну как уйти теперь, когда повис на острие кинжала мир, за благополучие которого ты проливал кровь, ночами корпел над бумагами в поисках верного решения, до потери пульса спорил с людьми на заседаниях, служил правой рукой, разумом, голосом и одновременно жилеткой сходящему с ума Королю? Как бросить юного неопытного принца Савиэля? На кого оставить девочку со стальным стержнем внутри, но ещё такую уязвимую снаружи? А, Кружевница?!

Проклятая подошла и тоже уставилась в огонь.

— Плохо думаешь, остроухий, невкусно.

— Не лезь не в своё дело, демон.

— Демоница, — спокойно поправила та, на этот раз почему-то не разозлившись на намеренное унижение. — Ты не должен умирать. Я не хочу, чтобы росинка огорчалась.

— Она — не твоя забота, демон.

— Верно. Она твоя забота.

— Если в тебе есть хоть капля человечности, оставь меня в покое.

Красноволосая ушла, но на лестнице задержалась.

— Я не позволю тебе огорчить росинку — запомни это.

Криво усмехнувшись, Шантэль с силой сжал виски: голова просто раскалывалась. Да и нога опять разнылась. Ещё и демоны в няньки набиваются... А какое дело проклятой твари до старого эльфа, который и на пороге скорой смерти будет презирать и ненавидеть всех исчадий Бездны так же, как сейчас? До девочки, искренне считающей её своей подругой? Почему возится с алхимиком в поисках несуществующего философского зелья? Зачем лечит раненые человеческие души, хотя за каждую расплачивается собственным драгоценным телом? Ведь порождения Бездны не умеют любить, не умеют дружить, заботиться о других и не способны быть благодарными. Иных демонов Шантэль не встречал.

Он не заснул, даже не задремал, а просто впал в полутранс, когда явь мешается с небылью, и ты балансируешь на границе, ещё не выбрав, куда сорваться. Из этого состояния л"лэрда вывел шум снаружи. За плотными шторами грохнуло рыжим, и эхом:

— А-а-а!!!

Шантэль набросил гордон и вышел на улицу с мечом наголо. Было светло и отчётливо пахло гарью. Жильцы осторожно выглядывали из-за штор, иные бестолково, с криком носились по улице; от сине-зелёно-белых мундиров городской стражи рябило в глазах. Двое стражников протащили мимо рычащего, упирающегося парня, заломив тому руки за спину: в сполохе мелькнуло перекошенное от злобы и боли зеленоватое лицо полуорка. Группа в тёмных одеждах, воровато прокравшись вдоль ограды и обождав, пока вблизи избранного дома не останется никого в мундире, выскочила на дорогу; две бутыли с зажигательной смесью пробили стекло — из окон с рёвом плеснуло пламенем, заглушив душераздирающий женский визг. Стражники побежали туда. И это на Восьмом Лепестке, где теперь проживала ученица, было относительно спокойно, а вот на Седьмом, отведенном для магов, творилось огненное светопреставление. В остальных частях города, вроде, ничего не происходило.

Шантэль остановил человека в мундире.

— Что случилось?

— Беспорядки в городе. Прошу вас, л"лэрд, вернитесь в дом и запритесь.

— Хорошо.

Один из домов напротив вспыхнул, как свечка, с порывом ветра язык пламени перекинулся на крышу к соседям...

По дороге странной, дёрганой походкой двигался человек, точно марионетка, управляемая безумным кукловодом. Человек размахивал руками, тряс патлатой головой и кричал неожиданно сильным звучным тенором:

— Дева и Волк вернутся и спасут наши души! Ждите спасителей! Взывайте!!!

Шантэль вернулся в дом. Сударыня Трисса стояла у занавешенного окна, катая в одной руке два серебристых шарика, а другой отрешённо поглаживая водяного духа Лея, в облике выдры сидящего на кадке с ощетинившимся миелл-тьярром Йожиком. Остальные домочадцы устроились на полу у потушенного камина. Эльф тронул ученицу за плечо.