Code Geass: Ключи к Страху

Решила видимо, будто так дольше проживет.

Сидя в опостылевшей гостинице, я иногда размышлял: чего именно хочу достичь, очутившись в другом мире? Уж точно не одних только сносных условий для существования. Да, вероятно, мне известно будущее, ждущее эту реальность, но финал ведь там был совсем не плох, хоть и попахивал утопией. Относительно единое человечество элементарно замучавшееся воевать. И один мученик, с руками по локоть в крови, взявший на себя всю ненависть миллиардов людей.

Имею ли право вмешиваться? Желаю ли?

Смешные вопросы. Перед моими глазами начнет твориться история, и уж как минимум место в первом зрительском ряду я себе обеспечить обязан. А на изнанке хода событий есть шанс повстречаться лицом к лицу с настоящей мистикой, и даже если пресловутый Гиасс станет последним, что мне предстоит увидеть на своем пути — вряд ли откажусь от этого.

Разумеется, почти целый месяц не только одними философствованиями занимался. В основном учился, ну и пару раз выбирался на ограбление других банкоматов. Пока утром 5-го июня мне на почту не пришло сообщение о готовности паспорта. Забрав документы, в тот же самый день я собрал манатки, купил билет и сел на пассажирский поезд Равалпинди-Лахор-Дели, со всамделишным паровозом в качестве локомотива.

Словно вокруг прошлое далекое...

Вообще, электричества у индийцев конкретная нехватка. Практически все сжирают промышленные предприятия тысячами раскиданные по стране. Нефти и газа кот наплакал, а единственным спасением является уголь, выжигаемый экономикой в диких количествах. Как результат — убитая экология. Но иная ниша стране не светит, великие державы бдят. Либо гигантская фабрика, либо колония, кровавый опыт бытия которой, местное население имело, в девятнадцатом веке, еле отмахались тогда, причем не до конца. Тамилнад, Цейлон, Бенгалия и Бирма все еще находятся под безраздельным британским владычеством.

Прибыв в Дели, столицу Индостана, тоже индустриальный мегаполис, я снял очередную комнату, и направил стопы прямиком к генеральному консульству СБИ. Подавать прошение о предоставлении вида на жительство вкупе с разрешением на работу. Нет, конечно же, не в метрополии, туда просто так хрен попадешь, а всего лишь на территории генерал-губернаторства Япония.

Именно, вовсе не 'зоны одиннадцать', как оно обстояло в оригинале.

Тутошние британцы почему-то отказываются страдать идиотской привычкой переименовывать цифрами завоеванные страны, прямо вместе с народами их населяющими. Хотя, эдакая отсылка к сериалу существует, в виде структур исполнительной власти, так называемых 'колониальных управлений' со своим определенным номером. По одному на каждую существующую колонию. Причем, даже после ассимиляции и получения статуса территории, цифра упраздненного вместе с тем управления никогда не присвоится новому генерал-губернаторству.

Посему, пренебрежительное 'одиннадцатый' или 'нумерованный' любой японец по отношении к себе иногда все же может услышать, но в официальной речи подобное весьма редко встречается.

Что касается необходимых мне бумажек, то преград с их оформлением ждать не следовало, СБИ довольно лояльно относится к иностранцам желающим поселиться в ее колониях. Особенно к согласным заплатить немаленькую пошлину. Ведь такая политика позволяет слегка 'разбавить' аборигенов. А в плане потребного времени просто сказка — троекратное ура британской бюрократии самой молниеносной бюрократии на планете!

Спасибо чему, уже к вечеру 6-го знал, что получу ответ в течение недели, и смог заняться другим важным делом, на сей раз не слишком законным. Заказ на изготовление фальшивого диплома того самого института, в котором якобы я учился. Благо контакты нужных людей у меня теперь наличествовали. И на следующее утро, преспокойно сел в автобус до Агры.

На Тадж-Махал смотреть поехал, его же здесь не раздолбали...

Вот, наконец-то, последний пункт моего пребывания на гостеприимной земле индийской. Мумбаи, прибрежный город у Аравийского моря, главный порт государства, потому как именно через него идет практически вся торговля с ЕС. Верфи, причалы, доки, от горизонта до горизонта. И коптящие трубы пронизывающие небеса, куда ж без них. Короче, отсюда через трое суток отчаливает мой теплоход до Токийского Поселения, с заходом в Гонконг.

Не то чтобы в оставшееся время мне стало нечем заняться. Даже наоборот, то количество знаний, которое все еще требовалось запихнуть в голову — уменьшаться не собиралось. Но в пути у меня будет целых две недели, а память НКПК уже нагружена целой кучей всего, дабы минимизировать проблему отсутствия на корабле доступа в сеть. Потому решил устроить себе выходные — плавящиеся мозги разгрузить. Вылилось это в небольшой тур по Мумбайским достопримечательностям. А среди них особенно, хотя и совершенно случайно, заинтересовал меня прославленный на весь мир институт фундаментальных исследований.

Точнее один человечек, там работающий.

Ракшата Чавала, ученая, известная в узких кругах благодаря своим теоретическим работам по медицинской кибернетике, пребывающей здесь, надо сказать, в зачаточном состоянии. Если конкретнее — индианка занималась синтетическими мышцами. Гениальная женщина, ей суждено на ровном месте создать совершенно уникальную школу найтмаростроения, что вскоре посрамит британскую. Вернее, факт должен уже иметь место быть, просто детища Чавалы пока еще нигде не засветились.

А случайность приключилась следующая. Проходил я мимо института, незадолго до того едва под колеса грузовика не угодив. Водила, правда оказался вменяемый, сразу тормознул да извинился. И еще через пару минут я увидел этого же самого светловолосого парня в мексиканском пончо, увлеченно спорящего о чем-то с охранником у шлагбаума, который перегораживал въезд на территорию храма науки.

Вот удалось же ветру несколько раз донести до моих ушей: 'Ракшата'!

Иначе бы знать не знал, ведать не ведал, что совсем рядом находится один из центровых персонажей канона... Стоп, именно как 'персонажей' мне следует перестать их рассматривать прямо сейчас. Пускай и сложно будет.

Прочее стало делом техники. Убедиться — действительно ли она тут работает. Не без помощи словоохотливых студентов узнать чуть ли не весь распорядок дня Чавалы, и главное, что живет ученая прямо в своей лаборатории-мастерской размером с немаленький ангар. Сделать кое-какие приготовления, дождаться ночи, нанести визит.

Сменив амплуа, разумеется.

Занятно, сижу я тут, на потолочной балке, вниз смотрю. А там бардак образцовый, посреди коего гордо стоит длиннющая софа. И на ней, прямо в одежде, лицом вниз посапывает, без задних ног, индианка, блондинка, кажется крашеная. Свесив на пол правую руку, с зажатой в пальцах тонкой курительной трубкой. Хорошо хоть пол плиточный и мусора рядом нет, а то пожар, туда-сюда...

— К-хм-к-хм-к-хм! — громко прочистил я горло.

Надо сказать, очнулась Ракшата, может и мгновенно, но гордо, без резких движений. Источник раздражения она тоже быстро отыскала, теперь вот рассматривает со всей тщательностью.

— Ты не мог ломать тот 'Сазерленд' чуточку аккуратнее, Безликий? — наконец выдала Чавала недовольно.

Эх, хорошо моей рожи за маской не видно... Зато ясно, кому довелось ковыряться в выведенной из строя машине. Да иначе и быть не могло!

— Все так плохо? — осведомился я, подбавив ноток безразличия в голос.

— Хуже некуда! От системы остались сплошные ошметки, а она меня интересовала куда сильнее британского железа, — ответила ученая и принялась неторопливо набивать трубку.

Получается, у нее самой сейчас проблемы именно с ПО.

— Ну, прости, скажу в свое оправдание — тогда не до деликатности было. И еще, пожалуй, все же спрошу: как именно догадалась?

— Я сама программировала свои замки, ясно? Не так много существует в мире тех, кто способен через них проломиться. Зачем пришел?

— Подарок сделать, — произнеся это, я спрыгнул вниз.

Метров семь высоты, подумаешь ...

— Подарок? — удивленно выгнула бровь Ракшата.

— Вот, держи, — подаю ей диск. — Там программный движок. На самом деле фактически бесполезный, но подсказывает мне что-то: ковыряться в его коде ты будешь долго и самозабвенно. Может, даже некоторые идеи почерпнешь.

— А что взамен, если это действительно окажется так? — спросила женщина пока не спешившая забирать предмет из моих рук.

— Возможность увидеть результат. С оказией, когда пересечемся вновь.

— Условия принимаю, — ученая зажала диск двумя пальцами и скептически покрутила его перед глазами. — И я очень надеюсь, ЭТО не какой-то идиотский розыгрыш.

— Можешь быть уверена. До встречи, Ракшата.

— Пока-пока, — буркнула она, даже не глянув в мою сторону, и потянулась за ноутбуком, что валялся на полу, рядом с диваном.

Семя посеяно, остается ждать — вырастет ли из него вообще хоть что-то. Плюс, необходимость банально дожить до того знаменательного дня. Пока же — топать отсюда пора, по мягкой подушке соскучился сильно.

И к чертям остальную туристическую программу. Надоело.

Океан... Странно, а ведь раньше мне даже на море бывать не приходилось. Сколько еще всего не видел в своей жизни? Просто потому как не задумывался. Даже отбросив те вещи, что вряд ли тронут мое сердце, существует целая бесконечность возможностей, на которые никогда не жалко потратить свое время. Просто умей их разглядеть, а там и дюжины отмерянных сроков не хватит...

— Кирилл, снова в себя ушел? — прервал мои размышления голос попутчика и постоянного соседа по столику в одной из корабельных закусочных.

— Верно, что-то наши беседы хорошо к думам располагают. Нет, разумеется, не в том смысле, что они скучные, — усмехнулся я в ответ. — Хм, знаешь, пожалуй, этот твой кимун все же не по мне. Простой черный с лимоном привычнее, да и роднее. Не зря вы его 'русским' называете.

— Эх, ничего ты не понимаешь! — вздохнул мой визави, разочарованно тряхнув челкой.

— Добавь еще: 'в колбасных обрезках'. И вообще, на вкус и цвет фломастеры разные.

Странное же вышло знакомство. Кто мог предвидеть, что стоя у борта, в сумерках своего первого вечера на теплоходе, я вновь повстречаюсь с тем самым парнем, рулившим давешним грузовиком? А началось все вообще как-то глупо.

С ножей.

Дело в том, что ношение огнестрела на территории Британии вопрос несколько более сложный, чем в Индии. Если граждане империи получить такое право могут без напряжения, то иностранец же — только с превеликими трудностями. Поэтому свои родимые стволы мне пришлось везти контрабандным путем. Но на холодное клинковое оружие ограничение не распространяется, поэтому ничто не мешало мне щеголять поясничными ножнами с вороненым кукри внутри. Они-то и привлекли внимание цепких зеленых глаз одного зело молодого пассажира.

Который мигом ринулся вперед с горящим взглядом и вопросом: 'Прошу прощения, а можно посмотреть?!' Вытащив тут же из-за своего кушака брутальный тесак длиной больше пятидесяти сантиметров, да с внушающей уважение пилой на обухе. Ответный жест, как оказалось. И держим мы, значит чужие ковыряльники, наглядеться на них не можем...

А энное число минут спустя осознаем, наконец, что недавно где-то пересекались.

Так и стал мне приятелем некий Орфей Зара. Правда, на самом деле он вполне себе даже Зевон. Догадка конечно, но сделанная на железобетонных основаниях. Хотя думалось раньше, будто подобные совпадения в принципе невозможны. Теперь вряд ли удивлюсь, ежели выяснится, случайно, что девушка, пилотировавшая тот 'Глостер' — сестра-близнец Орфея. Хм, пережил, получается парень приютившую его террористическую группировку, уничтоженную на Сокотре.

Вот уже восьмой день мы по паре часов, во время завтрака и ужина, болтаем на отвлеченные темы, а иногда философствуем. И оба рады такому досугу. Даже если понимаем прекрасно, что зачастую врем друг другу в глаза, но по молчаливому согласию не замечаем этого. Зара сопровождает в Гонконг контейнер с медицинским оборудованием, что пылится в грузовом отсеке теплохода, а я направляюсь в Токийское Поселение, надеясь найти там себе работу по душе. И эта ложь, смешанная с правдой да приправленная недоговорками, нас не напрягает.

Просто попутчики...

— Смысл жизни? Полагаешь, раз я старше тебя на семь лет, то смогу ответить на этот дурацкий вопрос?

— Нет, конечно, он был риторический, — чуть грустно рассмеялся Орфей.

— А вот тут ты не прав, свой смысл мне удалось отыскать очень давно. Я живу, потому что жизнь интереснее смерти, и только. Универсальности тут быть не может.

— Да уж, для тех, чьим смыслом являлось достижение некой цели, это вряд ли подойдет.

— Про себя говоришь? Ну и молодец, раз единожды достиг! Так почему бы новую цель не поискать? Что-то совершенно иного характера, — предложил я довольно очевидный вариант.

— Думаешь один такой умный? — огрызнулся Зевон, залпом выпив очередную чашку чая.

— Простые истины лучше любых прочих, — развел я руками.

— А руководствоваться ими невыносимо сложно.

— Ну конечно, поэтому надо накрутить себе такой клубок доктрины, чтобы полезные лазейки в ней, на общем фоне не светились, если что! — съехидничал я.

— Кажется, мы нить разговора только что потеряли, — нарочито пустым голосом подметил Орфей.

— Мне тоже.

Посмеялись. Молчим.

— Да забей ты! Сейчас нет, завтра есть, сказать 'все трындец, жизнь кончилась' успеешь всегда, а потому просто дай судьбе шанс. Авось подкинет что-то такое, о чем и помыслить казалось невозможно.

— Говоришь так, словно я вешаться собрался, — с нотками обиды пробурчал парень.

— Нет, ты собрался стать тенью самого себя. Это еще хуже, — ответил я, глядя ему в глаза.

— Может и так... — Зевон было задумался, но тут слегка дернулась палуба. — О, кажется, мы, наконец, снялись с рейда.

— Значит, конец нашим чаепитиям.

— К сожалению. Ладно, пойду-ка в каюту, вещи собирать, а там еще к выгрузке готови...

— У трапа распрощаемся, сейчас еще рано, — остановил я Орфея.

— Хорошо! Но ты тут со скуки все равно не пухни, — подытожил он.

Несколько часов спустя мы простились, без слов, просто пожав друг другу руки.

Дороги двух попутчиков разошлись. В порту корабль простоял сутки. А когда он уже под всеми парами отходил от берега, я впервые за целую неделю решил поинтересоваться тем, что творилось в мире. И сидя у себя в каюте поймал какую-то новостную волну, кстати русскоязычную.

— ...проходит историческая конференция по вопросам разграничения зон экономических интересов в Южно-Китайском море. И хотя быстрого заключения договоренностей ждать не стоит, но это определенно первый шаг к прекращению силовой практики ведения дел в регионе, которая только вредит всем сопредельным странам.

Однако, неоправданно жесткая позиция Британии по большинству вопросов, стоящих на повестке дня, может привести к срыву любых разумных инициатив. Требовать от Китая, Вьетнама и Сиама крупных уступок можно лишь предложив им что-либо взамен. Вопрос в том, хорошо ли это понимает пятая принцесса Карин, известная как одна из самых убежденных 'ястребов' Священной Британской Империи. И вывод можно будет сделать задолго до официального завершения конференции в Гонконге...