Осел и морковка

Я вытащила на свет свою брошку и активировала. Судя по тому, что у парня челюсть вниз поехала, удалось произвести впечатление.

— Дина, кто это делал?

— Антонио. Он хотел стать мастером иллюзий, как и ты, но его определили на боевку. А этим он занимался в свободное время. Удивительно, он сделал этот амулет личины просто для тренировки навыков. Он не думал, что это мне когда-нибудь пригодится.

— Потрясающе. Иллюзия плотная, вещественная, на редкость качественная. Не каждый архимаг разглядит под ней тебя. Даже я с трудом могу пробиться через нее и увидеть твои настоящие черты, а это все-таки моя специальность. Прости, я хуже думал о твоем Антонио, чем должно. Он был настоящим мастером, без дураков.

Армандо вздохнул и протянул руку:

— Можно посмотреть?

Я колебалась не более минуты. Вряд ли Армандо станет портить работу моего мужа. Отстегнула брошь и положила ему на ладонь.

Он крутил ее и вертел минут пятнадцать. Подносил к глазам, отодвигал подальше, нюхал, чуть не лизал. Затем вернул мне и выдал заключение:

— Никогда бы не поверил, что студент боевого факультета мог создать этот шедевр. Во-первых, тебя в ней нельзя узнать, совсем другой тип внешности. Во-вторых, качество просто фантастическое, тебя в этой броши можно показывать сильным магам, никто не заподозрит иллюзии. Это под силу только узким специалистам вроде меня, да и то... Надо знать, что это личина, иначе никому просто в голову не придет. Брошь настроена на тебя, другой ею просто не может воспользоваться. А еще... туда можно присоединить еще две личины без ущерба качеству.

— То есть, ты хочешь сказать, что этот амулет может...

— Вот именно. Если хочешь, я тебе еще одно личико изготовлю. Примерно такое, как мое: незаметное, незапоминающееся.

— Типа моль бесцветная.

— Ага.

— Уговорил. А теперь..., — я сладко потянулась, — Пора спать, я уже еле сижу.

Но пришлось кое-что сделать прежде, чем ложиться. Топчан был один, но широкий. Если учесть, что мы с Армандо уже были близки, то тут выпендриваться не приходилось. А вот то, что покрывающие его коврики от влаги заплесневели, мне не понравилось. Постель должна быть сухая и теплая, иначе это не постель.

Пришлось включить мою родную бытовую магию: высушить, удалить плесень и вычистить. Я уже хотела положить сверху наши плащ и одеяло, но Армандо подошел и молча откинул крышку, Топчан был устроен как сундук. Внутри нашлись подушки и одеяла во вполне приличном состоянии. Грязноватые, но сухие.

Почему Армандо не убрал сюда коврики? Они бы лучше сохранились.

Он понял мое недоумение и стеснительно пожал плечами:

— Уходил отсюда в спешке, вот и забыл... Ты права, надо было спрятать их вместе с одеялами. Внутри они бы просто не имели шанса отсыреть и испортиться.

Тут я наконец обратила внимание на плетения магии внутри домика.

Я такого и в богатых поместьях не видела. Стены зачарованы от огня и сырости. Печь с регулировкой жара и противопожарными амулетами: в ней никогда не загорится сажа, уголек из устья тоже не выскочит. Топчан должен сохранять все, что в него положили, ровно в том состоянии, как оно туда попало. Чтобы вымыть посуду, надо всего лишь сложить ее в бадью и закрыть крышкой, а ножи в остром состоянии поддерживает специальная держалка.

В бак воду таскать не обязательно, можно ее просто позвать. Только вот труба забилась. Завтра надо будет этим заняться. А пока...

Я отработанным движением вычистила подушки и одеяла, жалея, что нет ни простыней, ни наволочек, и постелила кровать. Предупредила Армандо: без глупостей. Сегодня я здорова, его услуги ведьминского лекаря не требуются. Он хохотнул:

— Думаешь, после нашей гонки у меня на это силы найдутся? Спи спокойно, Дина, я тебя не трону. Зато вдвоем нам теплее будет, ты не находишь?

Не стала отвечать. Зашла за печку и переоделась в длинную рубаху и панталоны. Вид дурацкий, из тех, что скорее наводят на мысль о клоуне, чем возбуждают желание. Затем вышла, подумала чуток и загнала Армандо к стенке. Вдруг мне ночью выйти понадобится? Не перелезать же через мужчину.

Он правду сказал. Стоило нам лечь, как оба вырубились. Я думала, что не смогу заснуть, буду ворочаться и размышлять. Куда там. Стоило щеке дотронуться до подушки, как я провалилась в глубокий сон без сновидений.

Так может быть только тогда, когда чувствуешь себя в безопасности. Видно, что-то во мне посчитало общество Армандо подходящим, раз позволило так расслабиться. Он тоже всю ночь спал как убитый, даже не попытался пристать.

Утром я проснулась первая, встала, переоделась и занялась растопкой печки. Еды нет, но хоть горяченького попить.

Он встал, когда зашумел чайник. Огляделся и спросил:

— Дина, а поесть ничего не осталось?

— Есть чуток.

Я достала припасы и разложила на столе. М-да, на обед уже ничего не выгадаешь. Армандо их рассмотрел и пришел к тому же выводу.

— Придется охотиться. К счастью, у меня есть соль, без нее трудно было бы. А еще я должен тебе показать мучной корень. Он здесь растет в изобилии, так что не пропадем. Ты умеешь готовить?

Ха, он еще портного спросил бы, умеет ли тот шить. Все ведьмы отлично готовят, это часть нашей профессии. Кто зелья варит? А если можешь сварить по прописи любое зелье, то почему точно также не сварить еду? Никому, правда, не приходит в голову, что в руках ведьмы любой супчик или жаркое — то же зелье, в зависимости от тех чувств, которые она вложила в готовку. Так что на вопрос Армандо я ответила утвердительно.

— Ну и отлично. Я покажу, как надо обращаться с мучным корнем, а ты попробуй нам лепешек напеки. Еще яиц в гнездах можно взять. Ягод пока нет, но корешки и травы найдутся. Справишься, пока я буду охотиться?

— Справлюсь, — сказала я уверенно, хотя в душе сомневалась, — Ты мне только мучной корень покажи и объясни, что с ним делать.

Мы спустились на дно оврага. Амандо пошел вдоль ручья, присматриваясь к тому, что растет под ногами. Вот он нашел пучок унылых бледных листьев, едва вылезших из земли, поковырял вокруг них ножом и дернул. В его руках оказалась целая гроздь толстых клубней немного похожих на клубни георгин, только с бледно-желтой гладкой кожурой.

— Вот, — гордо сказал он, — держи. Поищи еще, тут таких полно. Земля у ручья рыхлая. Их нетрудно выдернуть. Потом помоешь, разложишь на солнышке и от души отлупишь палкой. Кожура у них крепкая, а вот внутренняя часть размягчится. Дальше разрезаешь и выковыриваешь мякоть в кастрюлю. Если добавить дрожжи или хоть почки вот с этого кустарника, — он притянул к себе ветку краснотала, — то очень скоро можно будет печь лепешки.

Я пожалела, что не взяла себе кинжал Лапунды. Сейчас он бы очень пригодился. А тот ножичек, который у меня имеется, для копания не приспособлен. Парень заметил мои душевные терзания и протянул свой нож.

— Держи. У меня есть другой. И не уходи далеко от дома, не теряйся. Все, я пошел на охоту.

Армандо сказал правду: мучной корень рос тут повсюду. Там и сям из песка торчали бледные хохолки приметной зелени. Я быстро выкопала еще четыре растения и решила остановиться. Клубни были здоровые, лепешек должно получиться много.

Прямо под домиком лежал огромный камень-валун с плоским верхом. На нем-то я и расположилась с готовкой. Отполоскала в ручье клубни и сделала так, как велел Армандо. Только била их не палкой, а камнем. Меньше чем через полчаса у меня уже была полная кастрюля беловатой и сладковатой мучнистой гадости. Я ее посолила, добавила почек краснотала, прикрыла крышкой. Пусть подходит. Сама же принялась искать знакомые травы.

Дикие лук и чеснок росли по оврагу в изобилии, за ними можно ходить, как в огород. Мята, чабрец и другие душистые травы тоже нашлись. Они только что вылезли и радовали свежей, нетронутой зеленью. Я и их нарвала. Если Армандо раздобудет дичь, будет чем приправить.

Когда вернулась, импровизированное тесто было уже готово вылезти из кастрюльки, сбросив крышку. Затащила его в дом и начала печь лепешки, особо ни на что не рассчитывая, просто надеясь, что это можно будет есть.

Результат меня порадовал. Лепешки вышли пышные и вкусные, хоть и необычные. Когда я выпекла первую партию, вернулся Армандо с парой кроликов за поясом. Тут же схватил кусок лепешки, запихал в рот и промычал:

— Укууусно....

Затем прожевал и добавил нормальным голосом:

— У меня так никогда не получалось. Ты гений, Дина. Что будешь готовить из кроликов?

— Бульон и тушеное мясо из одного, а второго предлагаю посолить и провялить. Запас нам не повредит. Только вот обдирать я их не умею.

Соврала: все я отлично умею, но не люблю. Хочет мяса — пусть займется, освежует тушки. Потрошить их буду, так и быть, сама.

В общем, до вечера мы с Армандо дружно занимались хозяйством. Готовили, мыли, наводили порядок под моим чутким руководством. Парень прочистил забившуюся песком трубу, после чего мне удалось наполнить котел водой, нагреть его и помыться. Будем надеяться, что наша магия не привлечет ничьего внимания, но впредь надо стараться справляться без нее. Я только недавно проходила поиск по выплескам магии и опасалась, что нас таким образом удастся засечь.

Армандо успокаивал меня, уверяя, что в прошлый раз вовсю колдовал, но никто этого не заметил.

К вечеру мы снова валились с ног и заснули, едва коснувшись головой подушки. Я стала привыкать к тому, что в затылок мне дышит чужой мужик. Да он не совсем чужой стал, уже почти свой. Несмотря на то, что он показал себя отменным любовником, я не испытывала к нему тех чувств, которые соединили меня с Антонио, скорее воспринимала как одного из моих братьев.

На следующее утро выяснилось, что работы по дому мы практически все переделали, остались текущие, на охоту тоже идти не надо, и лепешки, и мясо еще есть. Отличный момент, чтобы напасть на ничего не подозревающего человека и вытрясти из него всю возможную информацию. Прежде всего мне нужно разработать удобный и безопасный маршрут, а еще узнать, как перебраться через границу.

Я вцепилась в Армандо как клещ. Он достал откуда-то карту нашего континента и стал показывать:

— Видишь, где земли Кортала граничат с Элидианой и Мангрой? Наш путь лежит туда. В Мангре ведьм и магов любят еще меньше, чем в родном Кортале. Но границу лучше пересечь тут, где граница идет по реке. Ты плавать умеешь?

Я подтвердила: умею.

— Отлично! Виэль неширокая, переплыть ее ничего не стоит. Наши хранители не надрываются, караулят только мосты в городах, чтобы пошлину собрать, на остальное плюют. Вплавь товар не переправишь. А со стороны Мангры и того лучше: дремучие леса. Пойдем вдоль реки до слияния Виэли с Каруной. Там придется рискнуть и пойти черех мост, но по-другому в Элидиану не попадешь. Каруна — серьезная река, широкая, быстрая и очень холодная. Зато стража на мосту охотно берет взятки.

— А в Элидиане как к ведьмам относятся?

— И к ведьмам, и к магам одинаково. Терпимо, но без пиетета. Нанимают охотно, лицензий не требуют, но платят скудно. Зато там легко быть бродячим магом. В каждом селении можно заработать на кров и кусок хлеба, а утром тронуться в путь. Надо постараться выправить тебе элидианские документы и заработать побольше, чтобы пересечь следующее королевство — Гриман. Там бродячего мага бросят в темницу, да и вообще бродяг не жалуют. На них списывают все преступления и вешают практически без суда. Так что через Гриман надо будет ехать под видом зажиточных путников. Например, купеческого семейства. А уж когда попадем в Лиатин... Там надо сесть в дилижанс и ехать до Кармеллы, не выходя на улицу и всячески скрывая свои магические способности. Магия там под запретом.

Боги! Сколько королевств, столько обычаев! И все такие дикие! Почему на севере, в Ремоле, например, магию уважают, хоть и боятся, а на юге всячески гонят и обижают?! Нет бы выработать общую политику по взаимодействию с магами и всем ее придерживаться! И простым людям лучше, и магам жить легче.

Я не удовлетворилась описанием дороги до Кармеллы и еще долго допрашивала Армандо. Он на удивление много знал, особенно про разные страны и их обычаи. Кстати, если не тащиться через весь континент до Кармеллы, а спуститься до моря, не покидая Элидианы, там сесть на корабль... На нашем континенте четыре свободных города, и все они — морские порты.

Спросила об этом у Армандо. Он сказал, что это неплохой путь, но опасный. На море лютуют пираты, могут захватить любой корабль и продать всех в рабство.

А, оборотней бояться — в лес не ходить. Нам с ним не по пути. Пусть чешет в свою Кармеллу. А я доберусь до моря и отправлюсь... В Афросилайю я отправлюсь. Говорят, это самый красивый город на свете. В детстве видела ее на картинке и решила, что обязательно когда-нибудь увижу в натуре. Так что откладывать?

Пиратов я не боюсь. Море — стихия, а ею ведьмы отлично могут управлять. Хоть я не очень опытная ведьма, но ветер поднять сумею. Нам вообще мало кто страшен, кроме организованной толпы и государства. К сожалению, не знаю такого места, где не было бы либо того, либо другого. В лесу разве. Но всю жизнь в нем не проживешь. Скучаю я без людей, пусть и не очень их люблю.

Так что, пока никого больше нет, и Армандо сойдет. Тем более, что он много знает и своим знанием охотно делится.

Так мы прожили пятнадцать дней. Маг охотился, я готовила, а в свободное время садились вместе где-нибудь и разговаривали. Если он меня учил чему-то, то перед сном я записывала все в мою тетрадь. Три поколения ведьм в нашей семье составили отличный гримуар, но в нем уже обложка записей не вмещает, я начала новый. Понемногу пополняла его по мере учебы в Академии, но тут просто каждый день по две-три страницы стала прибавлять.

Правда, Армандо мне показывал заклинания классической магии, но я еще придумаю, как их под ведьминский дар переделать. А еще он учил меня тому, способности к чему есть у каждой ведьмы, но используем мы их едва ли на десять процентов. Ментальной магии.

Нужное дело. Знала бы я раньше приемы, которые мне показал Армандо, Лапунда ушел бы тогда из Академии в полной уверенности, что заходил в трактир за пивом, и больше никогда обо мне не вспомнил. А я бы не стояла перед ним перепуганным мышонком и не тряслась от страха.

Теперь я понимаю, как Армандо смог перебраться через столько стран и границ. Но если он смог, смогу и я!

Глава 6.

Эх, если бы в прошлый раз у Армандо была такая компаньонка, он бы задержался в лесу подольше! Он и не ожидал, что тягостный разговор пройдет так легко. Рассказ о том, как он стал изгоем, заинтересовал Дину, но не разозлил. А он страшился до потери души, что она не поверит ему. Подумает, что он хочет оговорить ее Антонио, чтобы самому предстать в привлекательном свете.

Но она не усомнилась. Не обрадовалась, это было видно, но и не стала возмущаться. Ни в чем не обвинила Армандо, чего он боялся больше всего.

Приняла как нечто, что уже нельзя изменить. Всем бы так. А кроме того, она не задала и половины вопросов из тех, на которые Армандо не хотел отвечать.