— Пошли, чего нам стоит. — На еле гнущихся на морозе ногах я проковыляла до лестницы под землю и едва не скатилась по ступенькам. Полина проследовала за мной. Резкий порыв ветра подогнал нас в спину, мы пролетели пролёты и больно стукнулись носом о каменную кладку. Прямо перед моими глазами значилось на всеобщем языке: "Ниира енран алчиваль", что в примерном переводе значило "Pedo mellon a minno", или же "Слушай, друг, и войди" (прим. авт. — Pedo mellon a minno — это надпись на воротах Мории, сделанная на языке синдарин. Главная героиня в детстве увлекалась книгами Толкина, а потому впоследствии стала ярым толкинистом и знатоком обоих древних языков эльфов).

— Хорошо, mellon, пойдём, — пробормотала я, взяла подругу за руку и толкнула внезапно ставшую деревянной дверь-кладку.

Мы оказались в просторном помещении, где лишь в дальнем конце поднималась невысокая, всего лишь в человеческий рост, статуя богини Мглы — той, чьи черты лица маги запоминали с детства. Она была невероятно, неимоверно прекрасна: тонкие черты лица из слоновой кости, глубокие синие глаза-сапфиры, чернеющие чёрным мрамором волосы. И сразу видно — эту статую делали руки не человека, а бога.

— Лиз, пошли отсюда, мне неприятно. — Лаврентьева потянула меня за руку назад, но я подошла к статуе и прикоснулась губами к перстню на руке Мглы. В тот же миг земля подо мною закачалась, духи Лихостенья завыли, и статуя ожила.

— Ты пришла, девочка моя, — сказала статуя, постепенно принимая облик молодой женщины. — Я так сильно ждала тебя, что окаменела со скуки.

— Вы ждали меня? — Тупой вопрос. Но на что-то более умное я была неспособна.

Мгла мягко улыбнулась и потянулась, как кошечка.

— Конечно, Лиза, как можно не ждать тебя?

Я боязливо кивнула — зачем? — невольно сравнивая богиню с Бастет, египетской кошкой.

Она прикоснулась пальцем к своему левому виску.

— Всё о тебе — здесь.

— Обо мне? — повторила я.

— Конечно. — Мне светло улыбнулись. — Потому что я — твоя бабушка.

Полинка за моей спиной охнула и вновь попыталась потащить меня обратно, но нас будто не пустили.

— Как интересно, — протянула я, поигрывая в руке материализованным кинжальчиком, — однако, сложилась судьба.

— Не-ет. — Полька расстроенно закрыла рукой лицо. Мгла недовольно зыркнула в её сторону, и к моему величайшему удивлению подруга внезапно зевнула и по стеночке сползла на пол.

Она спала.

Я вдохнула.

— Ты Демиург. — Я пошатнулась. Кто-о-о? Демиург? Не шутите шутки, дамочка! — Дочь эльфийки-стихийницы, крестница крылатого, племянница Повелителя Стихий. Кто бы мог подумать, что ты окажешься ещё и внучкой Хранителя и Хранительницы моих Стен? Но ведь как причудливо сложилась судьба... Ты впитала в себя всё, что могло быть в твоих предках. И что в результате? Настоящее вместилище магии, которому только дай разойтись. Я благословляю тебя на мглистый путь, он поможет тебе. Но не ругай меня слишком строго, если что-то пойдёт не так с твоей точки зрения. Крылья всё равно останутся, просто... изменят природу.

Мгла обошла меня по кругу, не отводя взгляда от моего шокированного лица.

— К твоему сведению, я никого не пытаюсь спасти. — Богиня раздражённо шевельнула пальчиком. — Я хочу поставить тебя на истинный путь. Твоя мать не смогла даже появиться в Лихостенье — оно выкинуло её из себя, как бутылка с шампанским — пробку. Тебя оно наоборот послушалось, иначе ты не смогла бы пройти дальше, уснув, как и будущая Хранительница.

Поля — обычный человек, и ты её заколдовала, Мгла!

— Для чего потребовалось продать душу ещё не рождённого ребёнка? — продолжила Мгла. — О, это совсем просто, ты сама догадаешься.

Я отступила на шаг.

"Появиться в Лихостенье"

...мистическое пространство...

— Чтобы сотворить Стены и Предел. Чтобы создать Лихостенье, — твёрдо сказала я и услышала согласный смех:

— Я же говорила, что ты догадаешься сама. — Бабушка похлопала в ладоши. — Я думаю, именно поэтому оно и впустило тебя в себя. Фактически, ты сама — Лихостенье.

Лаврентьева пошевелилась и повернула голову в другую сторону.

— Что ты хотела, моя дорогая? Всегда приходится чем-то делиться и жертвовать, так почему не сделать это во имя добра? Да и теперь ты, Лиза, в несколько раз сильнее, чем была бы — твоя сущность Демиурга вполне способна протерпеть многое. Даже падение.

Мгла слишком быстро приблизилась ко мне, сжала рукой шею и свистящим шёпотом напомнила:

— Чёрные крылья за тобой, Лиззи, или сделка, которую я заключила, будет губительна для нас обеих.

Она исчезла, а я всё продолжала судорожно глотать воздух. Кажется, моя спокойная жизнь вновь перешла к кому-то другому.

* * *

Я лежала в кровати и смотрела в потолок. Вернувшись, Поля отвела меня на кухню и заварила чаю. Я всё ещё пребывала в прострации от узнанного. Как такое может быть? Моя бабка умерла восемь лет назад, в тот самый день, когда я узнала о своих способностях. Подумав об этом, я застыла, судорожно сжимая ладонями горячую кружку. Всё случилось в тот день, что я помню, как сейчас, минута в минуту: я читала "Таню Гроттер", особливо полюбившуюся третью книгу. Смеялась так громко, музыку слушала — не слышала одним словом, как из соседней комнаты доносится плач. Если бы не Шурик, толкнувший меня головой в бедро, я бы и не обратила внимание на обстановку в доме. Услышав, как бабушка плачет, я рванула к ней со всех ног, упала перед кроватью. В голове творилась какая-то белиберда, я не запомнила своих мыслей. А вот последний вздох бабки и то, как она сжала моё плечо, запомнились преотлично — не зря мне показалось тогда, что всё это очень странно. И потом, когда она внезапно перестала плакать и умерла — я не чувствовала ни тоски, ни грусти, ни печали. Было чёткое ощущение, что всё впереди.

Но почему она рассказала мне всё только сейчас? Спустя столько лет...

На улице прокукарекал петух третий раз за последние двенадцать минут. Я перевернулась на левый бок и со стоном накрыла голову подушкой. Нет, точно упрошу маму его прирезать! Надоел! До смерти! Четыре утра, все спать хотят, а он заливается! Совести у Пети совсем нет. Ладно, раз разбудил, так хоть схожу в посадку за черникой и земляникой, а то сейчас ребята мелкие деревенские проснутся, и фигли мне достанется. Тихонько встала с кровати, осторожно заглянула в комнату спящей мамы, оглянулась на прикорнувшую с вечера за очередной книгой подругу (она порой оставалась у нас дома на ночь-две) и потопала босыми ногами по деревянному полу. Заплела косу, надела рубашку и джинсы, втиснула ноги в кроличьи носки и прошлогодние бежевые туфли-балетки. Надев на голову очередную шляпу мужского кроя, на этот раз тёмно-синюю, я схватила берестовый самодельный туесок, засунула за пояс нож и вышла через огород к железной дороге, проходящей через посадку. Да-да, знаю я, что вблизи таких мест ничего собирать нельзя, но для зелий и декоктов — в самый раз!

Деревенька наша, звавшаяся Красным Углом в переводе с древнеславянского, была достаточно большой, почти равной сельскому поселению. Она располагалась на крайнем востоке одного из центральных субъектов РФ, оттого разницы во времени со столицей у нас попросту не существовало. Кстати, из-за расположения нашей деревне и дали такое название: Красный — так как здесь в три утра каждый день встаёт красное, почти кровавое, солнце; Угол — находимся на отшибе. Глава администрации сельского поселения, Николай Иванович, и его жена, Наталия Егоровна, люди противные, на ум немощные, злые да богатые. Весь народ налогами обложили, пуще установленных государственных, четверть нужную в казну отдают, а остальное себе оставляют. И сказать им ничего нельзя — выгонят, выпорют, без денег оставят и дом твой продадут — в переносном смысле, конечно. На самом деле, слава дурная может пойти, она-то и будет "наказанием". А их сын, Максим, второй год пытается ко мне клинья подбить, хотя даже за краюшку хлеба не нужен. Видите ли, я кроме него никого себе не найду.

И ведь не скажешь же, что нельзя вообще к таким, как я — магичкам, то бишь, — свататься. Тем более, я единственная из ныне живущих магов, ставшая полноценной ведьмой. Но я не особо переживала. Максим, этот местный ленивец, мне не нравился, наоборот, меня трясло от ненависти, когда я его видела. Он был низким, с меня ростом, толстым, заплывшим. Белёсые волосы жиденькие, остриженные по плечи, некрасиво обрамляли лицо с губами "а ля жаба" и подчёркивали светло-светло-серые глаза. Довершали образ всегда чуть приспущенные штаны и несвежая рубаха. Он очень сильно напоминает мне принцессу Фрей, очень.

Я быстро добралась до полянки, сняла крышку с туеска и начала собирать ягоды. Берестяной у меня с секретом был, внутри на две части разделялся, так, чтобы сок от черники и земляники не смешался. Невдалеке вновь кукарекнул Петя. Чертыхнулась и продолжила срывать ягодки. Носа коснулся пряный запах мяты — рядом, значит, растёт. Аккуратно выдернула ножик из-за пояса и ещё раз вдохнула. Ага, попалась, которая кусалась! Чётким движением рубанула травку под кустом черники и вытащила на свет свежие стебельки. Красота! Фамильяр Александр доволен будет, сможет чай заварить и веники на зиму заготовить.

— Is your secret safe tonight? / And are we out of sight? / Or will our world come tumbling down? / Will they find our hiding place? / Is this our last embrace? / Or will the walls start caving in, — помурчала я себе под нос куплет из песни "Resistance" группы Muse. Закончив, перешла на "Куклу колдуна" группы Король и Шут: — Тёмный мрачный коридор / Я на цыпочках, как вор / Пробираюсь, чуть дыша, / Чтобы не вспугнуть / Тех, кто спит уже давно, / Тех, кому не всё равно / В чью я комнату тайком / Желаю заглянуть.

Меня привлёк шорох сзади. Я развернулась и уткнулась взглядом в сынка Николая Ивановича. Тот стоял прямо у меня за спиной, протягивая руки ко мне.

— Лиза, — пробасил он, всё так же протягивая руки. — Лиза!

О-о-о! Начинается.

Выставила ножик вперёд.

— Ты зачем следил за мной? — грозно спросила я.

Ленивец вновь повторил моё имя. Внутри меня начала разыгрываться злость.

— Чего тебе, упырь?

Первый детина на деревне рванулся ко мне, одновременно подхватывая на руки пытаясь поцеловать. Зашипела.

— Отпусти, упырь, отпусти кому говорю! — истошно завопила я, но мой рот зажали пахнущей чесноком рукой.

Последнее сыграло далеко не последнюю роль. Уж не знаю, откуда взялась во мне сила такая, но когда Максимушка свет мой потянулся "поцеловать в уста сахарные", чтоб их, я вдруг заорала, и всё вокруг осветилось ярким светом. Ленивец отлетел на другой конец полянки, я испуганно оглянулась, подобрала туесок и рванула без оглядки домой. Головомойки мне не избежать — зуб золотой даю! Я ж Тягу Земную пересилила! Это ж невозможно!

Ворвавшись в дом, я первым делом заперла дверь на все засовы, прошептала простенькое бытовое заклинание укрепления окон и сползла на пол по стеночке. В глазах плавали цветные круги, под носом ещё ощущался запах чеснока. Я рванула к раковине, включила холодную воду, ощутив острый прилив тошноты, и сунула лицо под струю.

Лаврентьева сонно похлопала на меня глазами, но, увидев в каком состоянии её лучшая подруга, тут же проснулась и громко застучала в дверь комнату моего родителя. Елена подскочила.

— Лиза, что случилось? — потребовали ответа они.

Прокашлялась. Хм, и как объяснять? Во дела!

— Макс вновь приставал. Я пошла в посадку за ягодами, а он там. Сторожит, — выговорила я через силу. — У него не получилось: я каким-то белым светом его отшвырнула. Сама не понимаю, как такое могло произойти.

Маман засучила рукава и переглянулась с Полинкой. Та утвердительно кивнула ей, будто знала, о чём говорит этот взгляд.

— Это уже переходит все границы! — зарычала подруга. — Мы старались уберечь её от лишнего внимания, скрыв истинное происхождение, уничтожив все намёки на магию, но он всё равно пытается до неё добраться! Ей же всего семнадцать!

Я так и осела на пол. Вот только не говорите, что лучшая моя и единственная подруженция — маг! Я ж этого не вынесу!

— Поля, ты знаешь закон. Моя дочь всё равно вернётся за Предел. — Мама замолчала, предупреждающе глядя на собеседницу. Так та ещё пуще разозлилась!

Здесь я не удивилась особо. Подумаешь, два самых моих близких человека обманывали меня — да это как раз плюнуть!

— Не закон, Хелена, а хрен-знает-что! — Полинка вскинула указующий перст к небу. — Наш Магический Совет издаёт указы, в которых сам Люцифер ногу сломает!

Она раскричалась пуще прежнего. Я зажала ладонями уши, потому что голос подружки становился всё выше и выше, постепенно переходя на ультразвук.

— Расскажите мне хотя бы часть того, что знаете, — попросила я. — Мне уже легче будет.

Поля и мама переглянулись, перетянули меня на диван и уселись рядом. Начала говорить родительница:

— Во-первых, что касаемо твоих снов — видения иногда сбываются, иногда нет. — Чего-о? — Да-да, не распахивай глазки! Это действительно видения. Чаще всего твоё подсознание берёт лишь самое важное из будущего, прошлого, настоящего или параллельного времени и перемещает эту картинку в определённую ситуацию, которую ты конечно же запомнишь. Болт, дракон, ты уходишь под лёд— это то, что ты можешь и могла встретить в своей жизни. — А откуда она знает о моих медитациях? Я ведь кроме наставника никому их не рассказывала. Неужели она знакома с Рю-Тецуо? — Насколько я поняла, только вода в твоих видениях означала выбор, который ты по незнанию, естественно, совершила. Ты не оглядывалась назад и послушала внутренний голос, хотя могла уйти четвёртой дорогой — той самой, скрытой за твоей спиной. Просто пройти мимо дракона. Твоё же прошлое видение больше всего похоже на реальность. Невозможность подойти к этому дракону, то, что он был зол на тебя — это было на самом деле, Лиза. Ты видела настоящее, но как тебя к этому подпустили, я не знаю. — Елена на миг замолчала, всматриваясь в моё лицо. — Не ищи его. Если понадобится, Судьба сама сведёт тебя с ним, в противоположном же случае ты забудешь всё. Не зацикливай своё внимание на ненужных вещах. Во-вторых, твоя родословная. — Замялась. — Ты и сама всё правильно поняла. Мгла Люан Тиалас и Людмила Истомина — они воплощения твоей бабушки, не ушедшей из этого мира в нужный момент. Ты — её внучка, а значит и преемница. Я не смогла принять силы полубога, у тебя на это возможности больше. Ты должна стать следующей Мглой в этом поколении. Ты не сможешь убежать от сей участи, девушки в нашей семье становились ими.

М-да, всё чудесатей и чудесатей, даже удивляться уже не хочется.

Поля, с негласного разрешения мамы, продолжила говорить:

— Через месяц у эльфов в столице состоится Большой Маскарад — соберутся многие люди и существа из разных стран. Я прошу тебя, не ходи туда. Неизвестно, какая опасность грозит тебе, а я не затем просила трёх ундин приглядывать за сбежавшей тобой.