Сбой Хранителя Горта: Голем

Слегка размяв затекшие мышцы, я вернулся к стене с окошком и опять уселся на грязную солому. Сколько меня продержат в этот раз? Правда, в таком большом городе как Олат, втором по величине после столицы королевства, я к надзирателям ещё не попадал.

А по другим городам, где меня неоднократно задерживали за бродяжничество, обычно что? Подержат, пока я в сознание после очередного перепоя не приду, выяснят, что оштрафовать меня не получится, денег нет, и выбросят за городскую черту. Обычно. Иногда вместо штрафа на исправительные работы привлекают. Но чаще, в виде мер воспитательного характера, как стражники любят выражаться, били меня..., сильно.

Почки, как будто предчувствуя беду, тревожно заныли...

Мой взгляд, блуждающий по противоположной стене, невольно натолкнулся на огромные, по сравнению с другими, символы, явно отличающиеся от корявых букв остального наскального творчества.

Я непроизвольно всмотрелся в них, и тут случилось нечто неожиданное. Символы внезапно расплылись, затем преобразовались во вполне читаемую надпись... И я, который за всю свою жизнь не держал в руках ни одной книги, а газеты рассматривал исключительно ради подвижных, созданных магами, картинок, вдруг понял смысл написанной на стене фразы!..

"Первый схрон с необходимыми тебе вещами найдешь в порту под девятым пирсом. Поторопись...".

Кому адресовано это послание? И как я смог его прочитать? Первый схрон, значит, есть и другие...Голова просто кругом идёт... Привычной ломки нет, впервые в жизни осознанно прочитал надпись...

Странности на этом не закончились. Символы опять расплылись перед моим удивленным взглядом, а потом и вовсе исчезли. Не веря своим глазам, я подошел к стене и осторожно пощупал участок, где только что проступила надпись. Шероховатая поверхность не дала мне ничего, кроме испачканных пальцев, которые я, по давно сложившейся привычке, потянулся было вытереть о свою не первой свежести одежду... Но, что-то меня остановило.

Нет, это всё неправильно... Что со мной происходит?

В коридоре хлопнула дверь, послышались приближающиеся шаги.

Отбросив ненужные сейчас мысли, я неслышно юркнул на облюбованное мной место под оконцем.

Шумно отодвинулся засов, дверь распахнулась, и в камеру заглянул грузный стражник. Окинув меня внимательным взглядом, он сипло сказал:

— О, бродяга, ты пришел в себя? Я тебе говорю, буянить не будешь?

Я отрицательно покачал головой. Пио, а это был явно он, продолжил:

— Ну, смотри, я тебе говорю. Давай, вставай, пошли...Квартального надзирателя нелегкая чего-то пораньше принесла... Он сам тебя допрашивать будет. Что-то ты слишком свежий после такого перепоя... По почкам хочешь? — дыхнув в мою сторону густым пивным перегаром, деловито осведомился стражник, когда я вышел в коридор и прижался к стене, пока он запирал за мной камеру.

— Нет, — коротко ответил я.

— Вот и хорошо, я тебе говорю, — добродушно хмыкнул Пио и подтолкнул меня короткой дубинкой в сторону окованных металлическими полосами дверей в конце коридора.

— Двигай, — продолжил он и добавил угрожающим тоном, — будешь такой бодрый на допросе, обещаю, по почкам прилетит, я тебе говорю... Понял?

— Понял..., — тихо ответил я сквозь зубы. Пио мне явно не нравится...

— Ну, так помни, я тебе говорю, что ты после перепоя, — добавил стражник, пока мы поднимались по лестнице.

Показывая, что правильно осознал наставления стражника, я начал немного пошатываться, изображая походку похмельного человека.

Пио удовлетворенно хмыкнул.

Когда мы поднялись на первый этаж, к нам присоединился ещё один стражник. Они о чем-то пошептались, а затем, умело направляя тычками коротких дубинок, довели меня до одного из кабинетов.

Сидевший в приемной помощник, брезгливо осмотрев мою грязную одежду и поморщив носом, сообщил:

— Заводите, господин Дино ждёт. Сами то, чего допрос не сняли?

— Так он, это, — запинаясь, ответил второй стражник, судя по голосу Лоти, — когда его доставили, совсем невменяемый был...

Помощник ещё раз окинул нас подозрительным взглядом, шумно выдохнул и кивнул в сторону дверей.

Лоти двинулся вперед, открыл дверь и доложил:

— Господин Дино, задержанный доставлен!

— Заводите..., — донеслось из кабинета.

Не дожидаясь очередного тычка дубинкой, я зашёл в кабинет.

Сидевший за столом дородный мужчина в форменной одежде квартального надзирателя, скептически осмотрел меня, а потом сказал, обращаясь к стражникам:

— В приёмной подождите.

Стражники за моей спиной замешкались, пропуская друг друга на выходе и закрывая за собой дверь.

Квартальный надзиратель недовольно поморщил лицо, ещё раз оглядел меня с ног до головы, затем встал и подошел к широкому окну. Широко его распахнув, он вернулся к своему креслу и опять пристально уставился на меня.

— Рассказывай, бродяга, — наконец сказал он.

— Чего рассказывать-то? — заплетающимся языком спросил я и, следуя полученным от стражников указаниям, слегка покачнулся.

Надзиратель опять недовольно поморщился.

— Ну-ка, возьми стул у стены, садись, — распорядился он.

Дождавшись, когда я уселся, он продолжил.

— Имя?

— Бруно.

— Где родился?

— Не знаю, — подтверждая свои слова, я пожал плечами и добавил, — сирота...

Надзиратель хмыкнул.

— Откуда у меня в квартале взялся?

— Вчера прибыл из Плиса, — ответил я и нагло почесал густую щетину на подбородке, — это небольшой город в южном...

— Я знаю, где находится Плис, — перебил меня надзиратель, — чего у нас забыл?

— Как бы в Плисе меня не особо встретили..., — ответил я.

— Понятно, выкинули из города, значит..., — кивнул надзиратель.

— Вроде того..., — согласился я.

— Род занятий? — продолжил надзиратель.

— Поденщик..., — неуверенно ответил я.

— Живешь где?

— Пока нигде...

— Бродяга!? — утвердительно уточнил надзиратель.

— Вы что? — сделав удивленные глаза спросил я, — какой бродяга? Просто временные трудности с деньгами...

— Гляди ты, — удивился надзиратель, — временные трудности... Где так изъясняться научился?

— Люди разные встречаются..., — не нашелся я с ответом.

— Здоровенный чего такой?

— Так это, грузчиком в основном работаю...Говорят, от тяжелого труда мышцы укрепляются...

Господин Дино замолк и буравил меня пристальным взглядом. Я тоже молчал, боясь пошевелится. Наконец он, очевидно приняв какое-то решение, кивнул сам себе и спросил:

— Ты знаешь, что бродяжничество в Олате карается штрафом или исправительными работами?

— Как везде, — со вздохом согласился я.

— Ну да, знаешь, — кивнул надзиратель, — а что полагается за хранение запрещенных амулетов знаешь?

— А зачем? — удивился я, — у меня никаких амулетов сроду не было...

— А затем, — наставительно произнес надзиратель, доставая из ящика и выкладывая на стол какой-то небольшой предмет, — что при тебе был обнаружен амулет. Огненного кнута. Кстати, запрещенный к хранению и ношению простолюдинами. За такой амулет светит тебе порядочный срок на каторге...

— Вы что, господин квартальный надзиратель? — возмутился я, — не мой это амулет! Да я бродяга, да пью потихоньку, но амулетов, да ещё и запрещенных, в руках никогда не держал!..

— Не перебивай меня! — повысил голос надзиратель, — я не закончил! Ишь ты, смотри, как протрезвел быстро... Амулет, это не всё... Говоришь вчера прибыл в город? И как это тебя стражники пропустили... Совсем страх потеряли, уже оборванцы их подкупают... Так вот, рядом с тем местом, где тебя вчера подобрали, было обнаружено обгоревшее тело нашего горожанина. Такого же забулдыги, как и ты, но, заметь, горожанина...Всё указывает на то, что он погиб именно от твоего амулета. И даже к магам обращаться не надо, чтобы они подтвердили, что амулет активировал именно ты. Доказательств, найденных на месте преступления, более чем достаточно.

Надзиратель достал из того же ящика стола какой-то медальон и на вытянутой руке показал мне его.

— Жена погибшего медальон опознала, — внушительно сказал надзиратель, — и знаешь что?..

— Медальон вы тоже обнаружили у меня, — опустив голову, тихо ответил я.

— Смышленый ты какой... Все верно, медальон был найден у тебя при досмотре...Очень удачно для следствия, согласись..., — усмехнулся надзиратель.

— Так у меня и карманов то целых нет! — уцепился я за последнюю возможность, уже понимая, как безнадежно влип...

— А кто сказал, что медальон и амулет в одежде обнаружились? Ты так и лежал, пьяный до потери чувств... Медальон был зажат в одной руке, амулет в другой... Банально, но кто вас пьяниц, поймет. Запрещенный амулет, убийство почтенного горожанина, уважаемая семья лишилась своего кормильца, всё это, по меньшей мере, на пожизненную каторгу тянет. А на королевских рудниках долго не живут..., — протянул надзиратель, — ну что, признаваться будешь?

— Не было такого, — твердо ответил я, подняв глаза на надзирателя, — я не то что на убийство не способен, я в драках никогда не участвовал...

— Безобидный ты, значит..., — кивнул надзиратель, — не хочешь с повинной идти...

— Не было такого, — повторил я, — чего мне себя оговаривать...

— Понятно, — согласился со мной надзиратель.

Его тело слегка вздрогнуло, как будто он сделал какое-то движение ногой под столом.

Через пару секунд дверь в его кабинет распахнулась, и внутрь влетели оба уже знакомых мне стражника.

— Уведите его, — кинул им надзиратель, — пусть посидит в третьей камере. Борзый очень... Не хочет сотрудничать с представителями власти...

— Так там же эти..., — неуверенно протянул Лоти.

— Я сказал в третью, — отрезал надзиратель.

— Понятно, господин Дино! — мгновенно отреагировал Пио, почти незаметно подтолкнув своего товарища.

Оба стражника, действуя с завидной сноровкой, сдернули меня со стула и потянули в приемную.

Из кабинета вслед нам раздался голос надзирателя:

— И стражников, которые этого бродягу доставили, пусть ко мне вызовут...

В приёмной на меня уставились три хорошо одетых господина. Бросив на них мимолетный взгляд, я невольно задержал его на трости одного из них. Что-то пошевелилось внутри меня, но я так и не смог понять, чего эта, с виду вполне обычная трость, привлекла моё внимание. Стражники просто вытолкали меня в коридор.

Лоти и Пио угрюмо молчали, конвоируя меня опять вниз, но уже по другой лестнице.

Нехорошие предчувствия полностью завладели мной. Чудовищное обвинение в убийстве, которое я, уверен, не совершал, а теперь ещё и третья камера... Ох, не зря мои почки тревожно болели...

В отличии от того подземного крыла с камерой, где я пришел в себя, в этом нам по пути попались несколько постов охраны.

— Куда его? — указав в мою сторону, поинтересовался один из стражников, пока открывал нам металлическую решетку, преграждавшую коридор.

— В третью, я тебе говорю, — ответил мрачный Пио.

Спросивший стражник окинул меня удивленным взглядом и посмотрел на Пио.

— Дино распорядился, — сказал вместо него Лоти.

— Ну, ну, — с сомнением покачав головой, стражник распахнул перед нами решетку.

Мы прошли вперед.

Позади глухо лязгнула закрываемая решетка.

— Ребята, — не выдержал я, — а что это за третья камера?

— Ты рот свой закрой, я тебе говорю, — оборвал меня Пио, — посидишь, узнаешь. И думай, чего это господин Дино на тебя так осерчал...

Пришлось заткнуться...

Третья камера встретила меня смрадом давно немытых тел и вонью, исходящей от, хммм..., не закрытых крышкой удобств в углу.

Помещение было сравнительно большим, вдоль стен стояло несколько двухъярусных нар, на которых лежали пару задержанных.

Когда Лито и Пио втолкнули меня внутрь, а мощная, усиленная металлом дверь с грохотом захлопнулась за моей спиной, я на несколько мгновений стал предметом всеобщего обозрения.

Будучи бродягой, я не раз попадал в участки надзирателей в разных городках и городах королевства. Но всякий раз дознание и следствие в отношении меня заканчивалось достаточно быстро. Что с бедного бродяги возьмешь? Исправительные работы или сразу на улицу, так что в таких камерах, где во время дознания содержались опасные преступники, я ещё не был ни разу.

Украдкой осмотрев помещение, я довольно быстро догадался, почему Дино отправил меня именно сюда. За деревянным столом у стены с зарешеченным окном сидела группа из пяти крепких мужчин. Их обнаженные по пояс тела были покрыты уродливыми шрамами, у многих были переломанные и неправильно сросшиеся носы, а у двоих сплюснутые от участия в многочисленных драках губы. Было и нечто общее у всех пятерых, что сразу навело меня на мысль, что они все являются членами какого-то сообщества. И явно не того, что занимается благотворительностью. У пристально изучающих меня бандитов, у кого на плечевом суставе, у кого на груди красовались татуировки в виде хищно растопыривших лапки красных пауков.

Внутри меня всё рухнуло. Я даже немного сгорбился от страха, моментально представив, насколько жестоки могут быть эти люди...

Бандиты же, поглазев на меня с полминуты, переглянулись, и, так и не обменявшись ни словом, вернулись к игре в кости. А лежавший рядом с ними абсолютно лысый человек указал мне пальцем в дальний от окна угол...

Переборов панику, я коротко кивнул и двинулся в указанное мне место. Там, на одних из нар лежал высокий худощавый парень, который, в ответ на мой вопросительный взгляд, молча указал на соседний лежак.

Кое-как поправив на нем тюфяк с прогнившей соломой, я решил, что ложиться будет слишком нагло в свете моих впечатлений от сокамерников. Поэтому, быстро усевшись на краешек лежака, я уныло сложил руки на коленях и замер. И начался отсчет тревожного ожидания...

Я настолько сам себя извел, что каждый раз, когда деревянный стаканчик с игральными костями опускался на стол, я непроизвольно вздрагивал.

Тррууруух!.. Бух!..

Я вздрагиваю.

Тррууруух!.. Бух!..

Я вздрагиваю...

...Надо взять себя в руки, а то, того и гляди, заикой ещё до вечера стану. Хотя, какая разница, стану заикой от внутреннего напряжения или от того, что тем же вечером сделают со мной эти люди, время от времени бросавшие цепкие взгляды в мою сторону... Да ещё и этот сосед не перестает изучающее смотреть на меня. Хоть я и уставился на выщербленный пол, но я же чувствую!..

Наверное, где-то около получаса я так и просидел без движения, обуреваемый самыми худшими предположениями о своей дальнейшей судьбе. За это время в камере, так никто и не сказал ни слова. Они что, немые все?..

Наконец, всеобщее молчание было прервано скрежетом, раздавшимся от входа.

— Бездельники! Есть будете? — спросил мужичек с красным лицом, выставивший на порог большое деревянное ведро, от которого поднимался слегка видимый пар. За ним, в открытую дверь виднелись раздраженные лица двух дюжих стражников с дубинками в руках.

При упоминании о еде, мой желудок судорожно сжался, а рот наполнился слюной. Я невольно сглотнул. Что-что, а аппетит у меня будь здоров!