— Ультразвуковые обследования, анализы крови и прочих биологических жидкостей.
— Вы делали лучевые снимки головного мозга, чтобы определить характер глубоких повреждений?
— Да. Но все они оказались неудачными. Как позже пояснила дэйя Дзии, небиологический интеллект и главный врач паладаров, в ее мозге содержится... э-э, термин еще не является общепринятым в науке, но за неимением лучшего... Ее мозг содержит энергоплазму. Она по природе своей является чистой концентрированной энергией и не пропускает через себя электромагнитное излучение любого вида.
— Что показали ультразвуковые исследования?
— С левой стороны — повреждения лобной и височной долей мозга, к счастью, не слишком значительные, что мы уже знали по результатам трепанации. Осколок гранаты оказался мелким и в основном засел в костях черепа. После удаления давящих на мозг осколков кости и гематомы в субдуральном пространстве...
— Спасибо, дэй Матэй, обойдемся без специальных терминов, я в них все равно ничего не понимаю. Мой коллега оборвал вас на полуслове, но теперь уже я прошу пояснить, является ли данное повреждение безусловно смертельным.
— Безусловно? Нет, не является. Науке, в первую очередь военной медицине известны многочисленные случаи проникающих ранений головного мозга, не просто не приведших к смерти, но иногда даже вообще не повлиявших на сознание и личность пациента. Разумеется, любое повреждение мозга крайне опасно для здоровья и жизни, но не всегда ведет к фатальным последствиям.
— Что еще выявило ультразвуковое обследование?
— О, весьма удивительные вещи. Дэйя Дзии...
— Извиняюсь, дэй Матэй, но прошу вас говорить исключительно о том, что вы обнаружили лично. Информация от дэйи Дзии нам сейчас неинтересна. Итак?
— Ну... наиболее удивительное открытие — общее состояние нервной системы дэйи Деллавита. Ее нервы... просто невероятны. В диаметре они по крайней мере втрое или вчетверо больше, чем нервы нормального человека. Предоставленные ее семьей данные прошлых медицинских наблюдений не показывают ничего подобного, так что изменения произошли в течение примерно последнего года, с тех пор, как она отбыла в Хёнкон для обучения в колледже паладаров. Поскольку я никогда ранее не сталкивался с подобными случаями, могу лишь предположить, что изменения в нервной системе произошли под влиянием... хм, неизвестных внешних факторов и являются целенаправленными. Ситуация тем более удивительная, что мы, с разрешения дэйи Деллавита и ее родителей, выполнили пункцию, чтобы взять образец перестроенной нервной ткани. Она... удивительна. Чего стоят одни многоядерные нейроны!
— Как, с вашей точки зрения, подобная перестройка ткани могла повлиять на ее устойчивость к недостатку кислорода?
— Неизвестно. Однако с учетом, что питающие нервы кровеносные капилляры тоже увеличены как в размерах, так и количестве, в теории улучшенное кровоснабжение... запас крови... общая биохимическая перестройка организма... Простите, мне точно не следует ссылаться на данные, полученные от паладаров?
— К паладарам мы перейдем в свое время, дэй Матэй. Прошу ответить с учетом ваших собственных опыта и знаний.
— Я не могу дать точного ответа. Однако могу предположить, что перестроенная нервная ткань может оказаться более устойчивой к гипоксии.
— Спасибо, дэй Матэй. Защита больше не имеет к вам вопросов.
— Дэй Матэй, сядьте в зале, — сказал судья. Один из приставов тут же подошел к свидетелю и указал ему рукой на стулья.
Затем дэй Хутэйо последовательно вызвал еще нескольких врачей и медсестер госпиталя, но ничего нового они не добавили. Следующей пригласили Абеллину Тапас, врача-невролога базы "Дельфин". Та, с явной враждебностью отвечая на вопросы адвоката, с неохотой рассказала, как к ней доставили Кириса после того, как на голову ему свалились трубы на складе. По всем признакам, у него диагностировался ушиб спинного мозга с аксональными разрывами на уровне шестого и седьмого позвонков.
— Поясните, как каким последствиям обычно приводят такие ушибы, — потребовал адвокат.
— Я ни разу не сталкивалась с ними ранее.
— Однако вы должны знать теорию, дэйя Тапас. Отвечайте на вопрос.
— Прерывание дыхания...
— Случилось ли такое с дэем Сэйторием?
— Я не видела. В моем присутствии он дышал без затруднений.
— А до того? У меня имеются свидетельские показания персонала базы о том, что когда дэя Сэйтория извлекли из-под труб, он не дышал, его сердце не билось.
— Понятия не имею, о чем вы говорите, сэрат дэй. Возможно, они так и говорили, и, кажется, после вашего упоминания у меня даже всплывает что-то похожее в памяти. Однако у меня нет привычки действовать на основании или хотя бы запоминать слова людей, не имеющих даже базового медицинского образования, — с ядовитым сарказмом заявила врач, и Фуоко почувствовала к ней горячую симпатию. — У меня, вон, прямо сейчас в сумочке брошюра на тему диабета лежит за авторством какого-то шарлатана, от которой любого эндокринолога на месте инфаркт хватит. А бабка моя ее читает и не нахвалится — и автор умница, и написано все правильно. Хорошо хоть, я ее пока удерживаю от описанных там методов лечения! Но даже если предположить, что дилетанты, паникуя вокруг мальчика, заваленного грудой труб, на полном серьезе сумели достоверно определить остановку сердца и дыхания, с момента катастрофы до его доставки в медицинский пункт прошло менее пяти минут. Кора головного мозга за такое время отмереть не могла, как специалист заявляю.
Адвокат скрежетнул зубами.
— Но разрыв аксональных связей в спинном мозгу имел место? — в его голосе явно слышалась злость.
— Понятия не имею, — врач пожала плечами. — Энергоплазма в теле дэя Сэйтория уже полностью блокировала лучевую диагностику, так что снимки получить не удалось. Ультразвуковая диагностика в таких случаях бесполезна. Некоторые симптомы действительно выглядели типичными для разрыва, но они очень быстро прошли. Более того, дэй адвокат, даже если разрыв имел место в реальности, он совершенно не обязательно мог привести к остановке дыхания. Медицине известно, что даже полный разрыв спинного мозга не всегда блокирует передачу нервных сигналов в мышцы. Например, импульсы могут передаваться через экстрамедуллярные связи возвратных нервов в переднем и заднем сплетениях твердой оболочки. Плюс к тому в спинномозговые корешки входят волокна паравертебральных симпатических ганглиев, так что мышцы могут получать двигательную и чувствительную иннервацию из двух-трех соседних сегментов. Опять же, известны случая функционального восстановления за счет роста новых отростков аксонов и образования ими синапсов с поврежденными...
— Спасибо, дэйя Тапас, — перебил ее судья, — но мы не на медицинском симпозиуме. Ваша точка зрения понятна, пока достаточно. У истцов или ответчиков есть еще вопросы к свидетелю?
— Вопросов больше не имею, — проскрежетал Гаспаро Хутэйо. Дэй Проциано лишь отрицательно качнул головой. Тесса Фульвио изобразил из себя статую. Сходя с возвышения для свидетелей и проходя мимо, врач едва заметно подмигнула Кирису и Фуоко. Пока девушка раздумывала как среагировать, та уже уселась где-то в задних рядах.
Затем вызвали еще двух врачей базы "Дельфин", обследовавших Кириса в день катастрофы, но они ничего нового не добавили. Более того, все они теоретически относились к свидетелям истца, но откровенно саботировали, отделываясь фразами типа "не помню точно" и "я не специалист в данной области".
На том, видимо, у обвинения свидетели кончились, потому что дальше их вызывал дэй Проциано. К немалому удивлению Фуоко, первым он вызвал Джиона.
— Дэй Айдари, — сказал Себастиан таким сухим тоном, словно видел его впервые в жизни, — опишите ваши отношения с семьей Деллавита.
— В течение многих лет я работаю сотрудником службы безопасности семьи Деллавита. Я устроился к ним еще до Удара... до Первого Удара, прошу прощения. В частности, до зимы прошлого года я являлся личным телохранителем дэйи Фуоко Деллавита.
— Кто вас назначил?
— Сэрат дэй Хавьер Деллавита после продолжительного личного собеседования.
— Как долго вы охраняли дэйю Фуоко?
— Двенадцать лет.
— Можно предположить, что вы хорошо ее знаете?
— Ну, можно сказать и так, — Джион усмехнулся. В сочетании с его сломанным и плохо выправленным носом усмешка производила жутковатое ощущение.
— Вы видите ее в зале?
— Разумеется, дэй Проциано. Она сидит рядом с вами и молодым человеком по имени Кирис Сэйторий.
— Когда и как вы общались с ней в последний раз?
— Сегодня. С момента ее прибытия в аэропорт и почти до самого заседания я находился рядом с ней или неподалеку.
— Вы заметили в ней что-то странное? Нехарактерное поведение? Провалы в памяти, ложные воспоминания?
— А? — Джион, похоже, удивился по-настоящему. — Не понял вопрос, дэй Проциано.
— Хорошо, я сформулирую по-другому. Можете ли вы поклясться, что находящаяся рядом со мной девушка является дэйей Фуоко Деллавита не только по внешности, но и по внутреннему содержанию, так сказать? Не является ли она самозванкой, как утверждают истцы? Например фантомом, созданным паладарами с помощью новых технологий? Или марионеткой, управляемой этаи? Или чем-то еще подобным?
— Ну и закидоны у вас, дэй Проциано, — телохранитель поскреб подбородок. — Мне бы и в голову не пришло... Хм. Да. Да, я могу поклясться, что дэйя Фуоко является настоящей и никем не подменена.
— Протестую! — дэй Хутэйо вскинул руку. — Свидетель слишком тесно связан с семьей Деллавита и не может давать правдивые показания!
Джион и Кирис одарили его одинаково нехорошими взглядами. Джион открыл рот, но судья остановил его.
— Истец, вы обвиняете свидетеля во лжи под присягой? В лжесвидетельстве? — холодно осведомился он.
— Я... нет, ваша честь. Но свидетель не является объективным, он связан тесными отношениями...
— Хотите сказать, что он питает нежные чувства к дэйе Фуоко, а потому усиленно подыгрывает распознанной им самозванке? — перебил Себастиан. — Дэй Хутэйо, вы в своем уме?
— Протестую!..
— Тихо! — судья врезал молотком по деревяшке. — Делаю замечание представителю ответчика о недопустимости подобных выражений. Протест стороны истца отклонен. Продолжайте опрос.
— Спасибо, ваша честь, и извините, — Себастиан почтительно поклонился. — Дэй Айдари, объясните, почему вы решили, что девушка не является самозванкой?
— Ну... сложно сказать. Я не мастер говорить, но... Характер у нее все тот же. Знает она вещи, которые никто, кроме меня и нее, знать не может, вроде той атаки волют на яхту. Жесты, мимика... Понимаете, за двенадцать лет она мне почти как дочь стала. А как дочку не узнаешь?
Фуоко признательно улыбнулась ему, чувствуя, как теплеет на сердце, но Джион никак не отреагировал.
— Вопросов больше не имею, — кивнул Себастиан.
После Джиона в зал вошла пасанта Венуста. Ее вызвали как представителя всей комиссии психиатров. Монашка выглядела еще более суровой и недовольной, чем при обследовании Фуоко и Кириса, и при ее виде адвокат истцов явно воспрянул духом. Не успела она еще закончить приносить присягу, как дэй Хутэйо вскочил с места.
— Тесса, что вы можете сказать по поводу психического состояния лиц, называющих себя Фуоко Деллавита и Кириса Сэйтория?
— Здесь у меня три копии заключения, — с кислой физиономией ответила монашка, поднимая руку с зажатой стопкой бумаги. — Только что размножать закончили. Ваша честь?
По знаку судьи пристав взял у нее документы и положил один экземпляр на судейский стол, а два других перед адвокатами. Фуоко глянула на него — кипа страниц, исписанных мелким каллиграфическим почерком. Судья взял свою копию, бегло полистал ее и отложил.
— Изложите краткую суть, — потребовал он.
— Комиссия пятью голосами из пяти, то есть единогласно, пришла к заключению, что Кирис Сэйторий и Фуоко Деллавита не страдают серьезными функциональными, органическими и психогенными расстройствами нервной системы. Комиссия обнаружила парадоксальные состояния отдельных участков нервной системы дэя Сэйтория, но среди них ничего, способного повлиять на дееспособность. В частности, комиссия не обнаружила признаков нарушения когнитивных способностей и не видит причин, препятствующих наследованию имущества в рамках завещания и действующих законов.
— У сторон есть вопросы к эксперту? — скучным голосом осведомился судья.
— Нет, ваша честь, — покачал головой Себастиан.
— Тесса, и вы ничего не можете добавить? — впервые подал голос поп. У него оказался хорошо поставленный баритон.
— О, я могла бы много чего добавить! — в голосе монашки вспыхнуло яростное возмущение. — Я могла бы рассказать, что я думаю о разврате, процветающем в так называемом университете "Дайгака", об возмутительных идеях о семье и интимных отношениях, вбиваемых инопланетянами в головы нашей молодежи, о глумлении над верой... К сожалению, такие вещи сейчас выходят за рамки моей компетенции как эксперта. Но будьте уверены, за пределами суда я не стану молчать! Настало время, чтобы кто-то напомнил людям...
— Тесса, ваши взгляды, безусловно, заслуживают уважения, но сейчас речь не о них, — перебил судья. — Прошу помнить, в каком качестве вы здесь выступаете. Также не забывайте о врачебной тайне. Истец, у вас есть еще вопросы?
Поп не ответил.
— Нет, ваша честь, — угрюмо заявил дэй Хутэйо.
— Тесса, займите место в зале. У истцов и защиты еще есть свидетели или дополнительные доказательства и свидетели, которые они хотели бы представить суду?
В зале воцарилась тишина, нарушаемая лишь лихорадочным шуршанием карандашей корреспондентов по бумаге. На кой? — мелькнула у Фуоко глупая мысль. Все равно же все передается по телевизору и наверняка записывается тысячами видеомагнитофонов...
— Тогда переходим к завершающим выступлениям. Начинаем с представителя истца...
— Ваша честь! — поп внезапно воздвигся со стула во весь свой немалый рост. — Прошу вызвать еще одного свидетеля.
— Кого именно? — судья недовольно уставился на прелата.
— Прошу вызвать в суд врача паладаров, известного под именем Дзии.
По задним рядам прошелестел вздох изумления, кто-то слегка присвистнул.
— Означенная персона не значится в предварительных списках свидетелей, переданных суду, — судя по лицу и голосу, судья тоже слегка ошалел от такого заявления. — Кроме того, суд не обладает полномочиями вызывать... э-э, резидентов других государств, не пребывающих на территории Кайтара.
— Паладары сами хвалились, что стакнулись с богомерзкими этаи, и те одарили их возможностью появляться где угодно и как угодно! — поп возвысил голос. — Они уже шпионят за людьми по всему миру и оскверняют таинство этого суда на весь мир. Они слышат меня. Я призываю прислужников Креода явиться, если они не боятся гнева святой церкви, и попытаться солгать под присягой на Писании, если осмелятся!
— Тесса, повторяю еще раз: суд не обладает полномочиями вызывать паладаров, — судья поднял молоток над тарелкой. — Запрос откло...
