— Опять, в саможалость впал! Ау! Проснись! — Рявкнул док. — Как же хочется тебе и вправду — врезать! Чтоб кувырком, полетел. Всё, Данн, попал — будь добр — соответствуй! А мы, тебя — научим!
— Так же, как — плавать? — Не удержался я от шпильки. — Благодарствуйте, барин — не надо!
— Надо! — Доку, кажется, действительно стало надоедать моё состояние. — Вылазь, Данн, из скорлупы! Опыта у тебя — хоть... Ложкой черпай. Мозги — работают. А остальное — не в твоём возрасте, хандру, хандрить. Молод ты, еще!
Первая бутылка коньяка ушла под стол, на котором появилась вторая, а следом — бутылка медицинского спирта.
Учитывая, что после второй, моё жизнелюбие — победило, то третья — была лишней.
Но и её, мы приговорили, от великого ума — занюхивая корочками хлеба.
Всё что я помню из наших споров — разговоров — это, только начало. Дальше был туман, кажется, заходила капитан, но это — не точно...
В себя я пришел лёжа в капсуле восстановления и, с дикой головной болью, что учитывая моё отсутствие похмелья, было, как минимум — странно.
В лазарете было пусто и темно.
— Свет! — Сипло каркнул я и вздрогнул от звука собственного голоса. Прокашлялся.
— Доброе утро! — Поприветствовала меня Стэлла. — Как самочувствие?
— Лучше бы я сдох! — Признался я. — Сильно мы, вчера?
— Вчера?! — Расхохоталась Стэлла. — Вы, на трое суток, зависли!
— Значит, капитан мне — не примерещилась... — Понял я глубину своего попадения. — Лис полярный!
— Он самый! — Стэлла начала шариться по шкафчикам. — Да где же, док держит... А, вот, нашла! Держи!
Стэлла протянула мне упаковку жёлтых таблеток, от головной боли.
— А где, сам док, кстати? — Поинтересовался я, глотая таблетки.
— Дрыхнет, попросил меня, за тобой — последить и отправился на боковую...
— Странно... Ну, не могли мы, три бутылки, на трое суток — растянуть! — Рассматривая пустую тару, под столом, удивился я. — Даже учитывая, что из меня, "пивун" — хреновый, всё равно — не сходится! Да и похмелья, у меня — не бывает!
— Есть предположения? — Стэлла загадочно улыбнулась.
— Так у меня голова болела, только после "заливки"... — Покачал я головой. — Ну, и, когда на Граале — по башке, получил!
— Ну, по башке, в этот раз, получил — док. От капитана... — Расхохоталась Стэлла. — Ещё предположения, будут?
Голова, получив лекарство, соображать стала лучше.
— Док что, "заливку", мне сделал?! На Этом оборудовании?! — Дошло до меня.
— Браво! — Зааплодировала мне, мастер — универсал. — Может быть, теперь ещё вспомнишь, что именно — тебе залили, что ты, на двое суток — овощем, завис?
— Это — к Петровичу... — Покачал я головой. — Я ж — "мёртвый", был!
— Ты думаешь — он — лучше? — Стэлла хмыкнула. — Когда капитан зашла в лазарет, ты — лежал под заливкой, а док — беззастенчиво дрых в пустой ванне! В форме!
— Вот же лис полярный — то! — Я сосредоточенно стал вспоминать, всё о чём мы разговаривали, прокручивая пошагово, историю.
— Пытаешься вспомнить? Ну-ну! — Стэлла устроилась на стуле, возле нашего пиршественного стола. — Вот тебе, ещё одна загадка: Если Вы пили вдвоём, то почему, док дрыхнет до сих пор?
— Погоди, Стэлла! — Поднял я руку, как примерный ученик. — Док сказал, что не смог извлечь из меня "глушак" и оба — боевых, имплантанта...
— Странно, что он это, тебе сразу, не сказал. Их не смогли извлечь потому, что — не нашли! — Убила меня Стэлла.
— Металлические образования диаметром пять — семь миллиметров, не смогли — найти?! Сказка, Стэлла! — Не поверил я. — Фантастика!
— Фантастика — это беременная сержант Ли! — Помрачнела Стэлла. — У нас, на "Сигоне", уже несколько дней, такая фантастика, творится, что — хрен объяснишь!
— А — поподробнее?! — Заинтересовался я.
— У Тимура — Лепрекон, заговорил. Элизабет — сделала расчёт прыжка, на 137, светолет. Капитан — не наказала Вас, за пьянку. Тебе — мало? А, самое главное, забыла — из твоей каюты, видели выходящую девушку!
— Меня там — не было! — Сразу открестился я. — Я — пил!
— Только поэтому — и жив, пока! — Хмыкнула Стэлла. — Хотя, Матильда...
— Что — Матильда?! — В лазарет вошла капитан Баханн. — Сплетничаете?
— Нет — фантастику, изучаем... — Шипя от внезапно накатившей головной боли, я попытался вылезти из "колбы".
— Лежи, уж... Фантаст... — Капитан скривилась. — Что вы с доком, начудесатили?
— Без понятия! — Пожал я плечами. — Мы говорили, о том, что мне надо — учится. Что я — погряз в саможалости. Дальше — только помню, как спирт, корочкой, хлебной, занюхивали...
— Хорошая память! — Порадовалась за меня, капитан. — Петрович и этого — не помнит.
— А — камеры?! — Вспомнил я. — Камеры, в лазарете!
— Док их отключил. Сразу после твоего прихода! — Голос капитана Баханн, совсем не радовал. Если, до нашей с доком пьянки, меня могли и оставить в покое, то теперь — дудки! Чувствую я — они из меня, теперь, не лейтенанта — майора, как минимум — сделают!
Выбравшись из "колбы", пересел за стол.
— Вот ещё, фантастики, добавилось! — Стэлла уставилась на меня.
— Да, что ещё случилось — то?! — Не выдержал я.
— Твоя седина, Данн. — Капитан развернула меня лицом к полированной "колбе".
— Жесть... — Сорвалось у меня.
Седина — пропала.
— Что Вы тут устроили?! — Задала самый простой вопрос, капитан Баханн. — Алкоголики!
— Не так уж мы, много и выпили! — Отчаянно зевая, в свою вотчину вошел Док. — Всем — Доброго утра, кстати!
Капитан, тяжело вздохнув, покинула помещение лазарета. Следом — вышла Стэлла.
— Чего, они? — Удивился Петрович. — Ну, подумаешь — выпили, чутка...
— Трое суток назад, Док!
— Что — трое суток назад? — Не понял Петрович.
— Пить мы сели — трое суток назад! — Пояснил я. — И, некто, уложил меня в регенератор! А теперь, я узнаю, что из меня не достали три импланта, из пяти!
— Ну, с имплантами... — Док тяжело вздохнул. — С ними всё плохо. Нет их у тебя. И найти — не смог! А, отклики, от них — идут!
— Так они, ещё и — активны?! — Сглотнул слюну я. — Док! Ты же знаешь, чем это мне грозит!
— От двух — до пожизненного, за "глушак"! — Кивнул Петрович. — Если, найдут!
— Лис полярный! Петрович! Ты же знаешь — эти импланты, нельзя больше пяти суток, носить!
— Ага. Ну, живой же, пока...
"Пока" — Ну очень, ободряюще!"
— Док, а что ты, с сединой, сделал?
— Без понятия. — Признался док. — Я, вырубился — за тобой, следом.
После этого признания, очень сильно захотелось пойти и застрелиться, честное слово!
— Хорошо. Тогда вопрос на миллион — с какого икса, у меня болит голова, как после "заливки"?
Петрович побледнел:
— Ложись, обратно в "колбу"! — Рявкнул он, включая оборудование. — Живее!
— Ладно — ладно... — Раздевшись, я бухнулся в регенератор и — благополучно — вырубился от вспышки боли.
Когда пришел в себя, в лазарете снова было темно и ещё — холодно, градусов семь, тепла — не более.
Сдвинув крышку регенератора, стуча зубами и согревая руки — дыханием, выбрался наружу.
— С-с-с-свет-т-т! — Простучал я зубами и, как следствие — был проигнорирован, автоматикой.
Нашарив валяющуюся на полу одежду, натянул её и, отогревшись, снова потребовал свет.
Лазарет осветился красным светом аварийного освещения.
— Док! Петрович! — Позвал я. — Хозяин!
Тишина была мне ответом.
Согревшись энергичными взмахами рук и приседаниями, пошёл на разведку.
Петровича я нашёл за "колбой" регенератора, с разбитой головой и переломом обеих рук.
Вправив переломы и закрепив шины, уложил Петровича на кушетку и накрыл одеялом — пока не включу СЖО, предосторожность необходимая.
Вытащив из шкафа баул с лекарствами, с трудом, открыл дверь лазарета.
Коридор, ярким светом — тоже не баловал.
Клацая зубами, сперва ввалился в свою каюту и облачился в комбинезон спасателя — сразу стало тепло и весело.
На вызовы с терминала никто не отозвался.
От души вспомнив мать, направился в рубку, набирая на коммуникаторе, поочередно, номера капитана, старпома и десантников.
Внутрикорабельная связь — приказала долго жить.
"Ну, лис полярный, ну — погоди!"
В рубке, с полуоткрытой дверью, уже приходили в себя Тимур и Алекс, отчаянно матерясь и хватаясь за всё подряд.
— СЖО? — Вопрошал Тимур.
— Нет ответа от систем!
— Связь?
— Нет ответа!
— Навигация?
— Нет ответа!
— Жопа!
— Нет отв... Тьфу, на тебя!
Хихикнув, обратил на себя внимание.
— Цел, Данн! — Обрадовался Тимур. — Как самочувствие?
— Лучше, чем у дока — однозначно. — Отмахнулся я. — Переломы, ранения, есть?
— Пристёгнуты были... — Почесал затылок Тимур. — Алекс, системы вооружения?
— Есть ответ! Всё — в "зелёном"! — Обрадовалась Алекс.
— Перенаправляй, на СЖО! — Скомандовал старпом. — Да будет, свет и тепло!
Сразу после его слов, вспыхнуло стандартное освещение.
— Товарищ старший помощник! Я, тогда, пошёл по каютам... — Поставив в известность старпома, я ещё раз оглядел рубку и пошёл по каютам.
Капитан — сладко спала и была о-о-очень недовольна, что я её, разбудил.
Узнав причину побудки, капитан вообще впала в крайнюю ярость и мне пришлось быстро "сматывать удочки", от греха подальше.
Элизабет, в каюте не оказалось, как и Стэллы.
Анастас, нашёлся в двигательном отсеке, отчаянно матерящийся и, с царапиной, через всё лицо. Вывих, инженер вправил себе сам.
Десантники, уже бодро бегали по коридорам, подгоняемые "Боевым Цыпом". Их капитан, пострадал, как обычно, больше всех: на него упал его же скафандр, плохо закреплённый в ячейке.
Закатывая поломанную руку капитана "Хокку" в лубок, я так и не знал — плакать мне или смеяться.
— Всем! — Рявкнули динамики. — "Сигон", аварийно сошёл со струны. Масштаб повреждений — уточняется. Всем занять свои места, согласно боевого расписания! О всех повреждениях — докладывать в рубку.
Тимур откашлялся и, со вздохом, добавил:
— Ситуация — ХЕЗ!
— Данн! Ты Элизабет и Стэллу, нашёл? — Заработавший коммуникатор стал моим бедствием, в полном смысле этого слова.
— Нет, капитан. Пропала, также, сержант Ли! — Проорал я, по громкой связи, матеря себя за то, что не одел — гарнитуру. — С капитаном Хару, закончу, продолжу поиски!
— Загляни к Петровичу, в каюту. — Посоветовала Машенька, пробегающая мимо.
Кивком поблагодарив девушку, отключив коммуникатор, полюбовался своей работой — рука "Хокку", от запястья до локтя, полностью спряталась под фиксирующим слоем.
— Всё, я — пошёл! — Подмигнул я, Маю Августовичу и отправился искать остальных.
Конни, действительно обнаружилась в каюте Петровича, с переломом ноги.
Вот скажите, как можно заработать перелом ноги, из-за того что — запуталась в одеяле!?
"Сладенькая" — смогла.
Отхихикавшись, устроил её на кровати, наложил шину и оставил скучать, пообещав, напоследок, принести что-нибудь вкусненького.
Стэллу обнаружил в тренажерном зале, без сознания.
Хватило же у неё ума, залезть на турник!
Спрашивается, с какого овоща, моему родному экипажу, не спится в ночь глухую?!
Дав нюхнуть нашатыря и выслушав всю, достаточно длинную тираду, в свой адрес, молчком покинул тренажёрку — пусть сама, разбирается, что случилось.
Проверил я все помещения, включая камбуз, с его, "особо опасными зонами" — стазис камерой и морозилкой — ни следа нашего навигатора, счастья ей, в личной жизни!
— Рэй! — Вызвал я Цыпанкова. — Поспрошай у своих, никто навигатора не видел? И вообще — твои, все целы?
— Спохватился... Спасатель! — Рэй выругался. — Эй, никто навигатора не видел? Нет, Данн, не видели.
— Млин, пойду по второму кругу! — Почесал я затылок.
— Внимание! Всем! Разгерметизация ангара! — Объявил Тимур. — Двери ангара — заблокированы! Активирован — аварийный шлюз. Давай, спасатель — твоя работа!
Развернувшись, рванул с места, на "четвёртой" — о ангаре с техникой, я признаться — забыл.
Возле шлюза уже стояли Рэй и Мария, в полном облачении — ждали меня.
— Ты что, так в комбезе и полезешь? — Поинтересовался лейтенант.
— Ты не поверишь — у меня, скаф — там остался! — Признал я, свою ошибку. — Комбез, полчаса — выдержит. А там — либо я найду скаф, либо — вы найдете скаф!
— Прыткий какой! — Усмехнулась Машенька, открывая первую дверь шлюза.
Зрелище, увиденное в ангаре — потрясало: от удара или ещё Звёзды знает от чего, "Терька" и КАС, решили станцевать танго, сплетясь в тесных объятиях.
— КАС — отлетался... — Вздохнул Рэй.
— Зато — "Терька" — вроде, ничего... — Обрадовался я. — Даже вмятин — нет!
— Скаф ищи! — Напомнила мне Машенька. — Удалец...
Ящик со своим скафандром нашёл уже минут через 15. Пока техника танцевала, успела сбить со своих мест, всё плохо закрепленное, как пьяная служанка сметает хозяйский хрусталь, высоко поднятой щёткой.
— Хорошо, что с "Терьки" — сняли боекомплект... — Качал головой Рэй. — И убрали — на склад.
— Я — переодеваться! — Подхватив свой алый скафандр, я отправился в шлюз.
— Данн! Я нашла навигатора! — Сообщила Мария. — В "Терьке" сидит. Зла-а-а-а-я...
— Главное, что — живая! — Утешил Рэй. — Ищи пробоину, Машенька!
Пока десант ползал по стенам, я успел переодеться и снова выйти в ангар.
Обрадовав экипаж, что Элизабет — нашлась, получил вполне резонный вопрос — а как будешь доставать, товарища навигатора, из кабины?
Загрузившись этой темой, обошёл штурмовик, по периметру, дважды. В голову, кроме как подвести переходник — больше ничего не шло.
"Сонька" пискнула, приняв сообщение.
"Что ты ходишь, глаз не сводишь?" — Написала Элизабет.
Я, сперва, развёл руками, а потом сделал вид, что — задумался. Крепко, так, задумался.
"Шлюз открой. Я в малый, перелечу!"
"Так нет же — малого!" — Ответил я.
В ангаре, внезапно вспыхнул свет.
— Пробоину — нашли и заделали! — Доложил Рэй. — Можно подавать, атмосферу!
Через полчаса, когда ангар набрал атмосферу и прогрелся, кабина штурмовика открылась и из неё вышла очень злая Элизабет.
Посмотрев на меня, в упор, махнула рукой и пошла к выходу.
— Капитан! Элизабет — в порядке! — Запоздало сообщил я.
— Знаю. В отличии от Тебя, Рэй — сразу, докладывает. — Пожурила меня капитан Баханн.
— Хорошо. Тогда я пошёл, Петровича, в "колбу", засуну. — Как был, в скафандре, так и потопал по коридорам "Сигона", до лазарета.
В лазарете меня ждал очень тёплый прием — Петрович, очухался сам и, связавшись с Матильдой, получил фитиля, что лежит и прохлаждается, пока спасатель — бегает.
Вобщем, я, как всегда — со всех сторон, остался виноват.
И, как всегда — по делу и за дело.
Выслушав, всё, что обо мне думали, посопев носом и криво усмехнувшись, отправился к Анастасу — помогать.
Инженер, моё появление воспринял, как личное оскорбление и тоже, поизголялся надо мной — пару минут.
— Все, всё высказали? — Поинтересовался я. — Тогда, может хоть кто-нибудь, скажет мне, что произошло?
