— Арэксу... Арэкс... Арэкс-кун... что происходит? — спросила она с ужасом глядя на труп, который только что отвалила с меня. — Что... кто она такая?.. Та... та женщина...
На ее вытянутых перед собой руках виднелась ярко-алая кровь — такая же, что неторопливо растекалась лужицей вокруг трупа.
— Ма-тян, очнись! — крикнула ей почти в ухо Набики, помогая Лене встать. — Потом спросишь! Нужно сматываться, пока можем!
В этот момент дроны синхронно взмыли вверх на расстояние метра два от пола и зависли, угрожающе жужжа моторами.
— Как вам мои забавы, мальчики? — с едким сарказмом в голосе осведомился на весь зал голос Рини. — Кто-то еще хочет развлечься?
Из полусотни бандитов, ворвавшихся в зал, на ногах стояла едва ли треть. Большинство с паническим выражением на лицах переводило взгляд с дронов на неторопливо идущую вокруг центра зала Рини. Выглядела она, словно воплощение демона из древних религий: тело залито кровью с головы до пят, всклокоченные волосы торчат в разные стороны, вместо глаз — ямы, залитые ярко-алым свечением. Хотя разумом я понимал, что она явилась сюда защищать меня с Леной — ну, или как минимум не намерена убивать нас прямо сейчас — мои кохонес против воли постарались сжаться до плотности нейтронной звезды.
— Оружие на пол, руки за голову! — властным тоном заявила Рини. — Быстро! Сейчас сюда войдет армейский спецназ. Они не станут разбираться, кто намерен стрелять, а кому руки от страха парализовало. Оружие на землю, кому говорю? Ну?
Последний окрик произвел магическое действие. Бросаемое оружие застучало металлом по полу. Один за другим якудза застывали с заложенными за голову руками, словно статуи, боясь лишний раз пошевелиться.
— Ну и стерва! — с явным восхищением в голосе прошептала Набики. — Классные у тебя подружки, хэнтай-тян! Теперь понимаю, почему на меня не реагируешь.
И тут позади нас раздался короткий визг. Мы синхронно обернулись — и я проклял себя за глупость. Раззява! Идиот! Как я мог забыть про Торадзиму?
Главарь медленно, с едва слышным рычанием поднимался с пола. Из уголка разбитого рта текла струйка крови, зубы скалились в гримасе ярости — а его колено прижимало к полу слабо трепыхающуюся Лену. В правой руке он держал пистолет, приставленный ей ко лбу.
— Онорэ... — прохрипел он. — Буккоросу! Аната! Они онна! Буккоросу!
— Надо же, жив! — удивленно констатировала Рини, заканчивая обходить зал и снова приближаясь к нам. Близко подходить, она, однако, благоразумно не стала. — Я-то думала, что шею тебе сломала. Как же... А, понимаю. Субдермальные тяжи компенсировали. Да уж, подвела меня самоуверенность. Ну и чего же ты хочешь, полосатенький? Убить меня даже не надейся, я отсюда очень далеко. Другие желания есть?
Торадзима все еще глядел дико, словно (или не словно?) в нокдауне, но с потрясающей скоростью приходил в себя.
— С тобой, они онна... — прохрипел он, сплевывая кровь, — ...поквитаюсь не я. Другие на тебя найдутся. А я сейчас уйду отсюда с этими двумя. Сяду в машину. И уеду. Если кто попробует меня остановить... сдохну... но и они тоже сдохнут. Успею... Отошла в сторону, тикусё, быстро! — заорал он во весь голос.
Он вдавил ствол пистолета Лене в лоб.
— Какая интересная ситуация, — задумчиво сказала Чужая. — Полосатенький, ты, похоже, в правилах игры не разбираешься от слова "совсем". Алекс и Лена — моя добыча. Я их первая вычислила, я их первая нашла на Терре. Никто другой из наших у тебя их не купит. А остальные, на кого ты надеешься, тебя не спасут. Ладно, предлагаю другой вариант. Позволю тебе взять в заложники кого угодно еще... ну, за некоторым исключением, и сесть в машину. Дальше твои проблемы. Договорились?
Торадзима засмеялся — или, скорее, забулькал и заплевался кровью.
— Нет уж, тикусё, с тобой я ни о чем договариваться не стану. Я забираю этих двоих. Попытайся убить меня, если сможешь, но только гарантирую — девку я точно в гости к ками отправить успею.
— Придется рискнуть, — задумчиво покивала Рини. — Что же еще...
— Рини, не вмешивайся, — я наконец сумел разлепить распухшие губы. — Если он так хочет, мы пойдем с ним. Лишь бы здесь историю закончить. А там разберемся.
— Поняла, сука? — снова забулькал-засмеялся якудза. — Даже кодзо лучше тебя дело понимает.
Он резко перевернул Лену на живот, вздернул ее в воздух и зажал шею в сгибе левого локтя, правой рукой приставив пистолет к подбородку. Лена ухватилась за его предплечье обеими руками и захрипела. Торадзима с трудом поднялся на ноги и шагнул ко мне.
— Встать, кодзо! — приказал он. — Идешь впереди. Рыпнешься — узнаешь, какого цвета мозги у твоей подружки. А ну, пошел!
— Алекс... — с ужасом прошептала Марико, хватая меня за рубашку. Я оттолкнул ее руку, медленно перевернулся на живот, с усилием поднялся на четвереньки и подполз к бандиту.
— Я пойду... — смиренно сказал я. — Но я не могу стоять без опоры. Нужен костыль. Или на что опереться...
Я ухватился за штаны Торадзимы и шорты Лены руками и начал медленно подниматься. Из кармана у меня выпал и стукнул по полу небольшой брусок.
— Ой... извиняюсь... — забормотал я, наклоняясь. — Батарея для наглазников... сейчас подберу...
Реакция и сообразительность у Торадзимы оказались потрясающими. Я намеревался ударить его в позвоночник между лопатками, а еще лучше — в шею, если бы дотянулся, чтобы перерезать спинной мозг и парализовать тело. Однако проклятый постоянный вектор, пригибающий к полу и наливающий руки свинцом, не позволил мне выпрямиться быстро, а главарь оказался слишком опытным, чтобы соображать дольше секунды. Твердую струну мономолекулярного ножа не видно невооруженным глазом, если не знать, куда и как смотреть, но рукоять приходится зажимать в кулаке в характерном положении. Я только начал выпрямляться, а оглушающий удар тыльной стороной кисти уже обрушился мне на еще целую щеку. Меня отбросило назад, но я уже успел поднять руку достаточно высоко.
Лезвие вонзилось Торадзиме под колено и без усилий развалило наискось заднюю часть бедра и ягодицу. Подкожные имплантаты ни на мгновение его не задержали. Бандит завыл от неожиданной боли, пронзившей тело от головы до пят. Его локтевой захват разжался, и задыхающаяся Лена упала на пол в тот самый момент, когда я, ожидая удала о пол, неожиданно упал на что-то мягкое и охнувшее.
— Думаешь... победил меня... кус-с-согаки? — задыхаясь от боли, прошипел Торадзима, падая на колено, а потом и на четвереньки. Из его рассеченной ноги потоком текла кровь — видимо, я перерезал ему бедренную вену. Его глаза закатывались под лоб, но он слишком хорошо контролировал себя, чтобы сразу потерять сознание. — Буккоросу...
Неверной рукой он поднял пистолет, выцеливая меня. Время пошло очень медленно. Я понял, что игра окончена окончательно. Я уже видел, как в нашу сторону начала двигаться Рини, но отчетливо понимал: она не успеет до выстрела. Ну, по крайней мере, Лена выживет...
— ...возьми... — прошептал мне в ухо голос Оксаны...
...и совершенно рефлекторным движением я сжал рукоять игломета, втискивающегося мне в ладонь, и, почти не целясь, нажал на триггер.
Игломет негромко кашлянул. Пусть даже из чрезвычайно неудобной позиции, пусть даже в постоянном векторе и при отсутствии наглазников, с расстояния в метр я промахнуться не мог. Кумулятивно-разрывные иглы, предназначенные для преодоления брони десантного комбеза, вспенили грудь и лицо бандита облаком серо-розовой пыли. А потом его тело, отброшенное мощным ударом Рини, отлетело к дальней стене зала, громко шмякнулось о нее, плюхнулось на пол и замерло неподвижно, неестественно изломанное.
— Вообще-то меня просили его по возможности живым взять, — осуждающе сказала Рини в наступившей мертвой тишине, нарушаемой только жужжанием винтов. — Ну или хотя в состоянии, пригодном для опознания. Вот что я теперь им скажу? Что генетической экспертизой перебьются?
— Рини, кончай трепаться, — сказал я, устало откидываясь назад. Что-то мягкое под спиной тихо пискнуло, и я успел извернуться и упасть рядом с Оксаной вместо того, чтобы снова придавить ее. — Передай армии, что она может входить, пока оставшиеся не очухались. И принеси наши наглазники, будь любезна — вон они, у стены валяются.
— И врачей позови, — добавила Лена, подползая на четвереньках и падая на живот рядом. — Кому как, а мне хреново.
— Ну вы и наглецы! — восхитилась Рини. — Истинные внезы.
От входа снова затопотали тяжелые ботинки, и люди в камуфляжной форме начали вбегать в зал.
— Замереть! — прогремел голос. — Никому не двигаться! Стреляем без предупреждения!
— Интересно, кто хуже — они или якудза? — задумчиво осведомилась Лена. — Сейчас нужно срочно заложников выводить и успокаивать, а не рычать во весь голос.
— Эй, пацан! — рявкнул мано в камуфляже, рысью подбегая к нам и косясь на Рини. Его автомат, однако, смотрел точно на меня. — Оружие брось! Слышишь?
— Бросаю, — вяло согласился я, рывком кисти отправляя игломет скользить ему под ноги. Батарея со скрытым монолезвием отлетела далеко в сторону, дотянуться до нее я не мог, и оставалось надеяться, что на него никто не напорется. — Сдаюсь с потрохами.
Якудза, еще оставшихся на ногах, споро укладывали на пол с завернутыми руками и ногами. Младшешкольники по-прежнему жались к старшим, но учителя, Асахина-сэнсэй и ученики додзё уже с удивительной энергией носились между ними и успокаивали. К ним подключались солдаты. Страх в глазах учеников быстро сменялся оживлением и горящим любопытством. Я прикинул в уме и понял, что вся история с захватом длилась едва ли десять вминут. Скорее, много меньше. Вымотанным, однако, я себя чувствовал, как после вгода экстремального харвестинга в атмосфере Юпа. Мне страшно хотелось закрыть глаза и отрубиться.
Не дали, разумеется.
Давешний мано-переговорщик быстро подошел к нам. Он по-прежнему носил облегающие шорты и майку без знаков различия, но, судя по тому, как солдаты подчинялись его жестам, командовал здесь именно он.
— Я благодарен за вовремя поданный сигнал и за остальную помощь, — сухо сказал он Рини. — Однако прошу мисс исчезнуть как можно быстрее. У меня и так возникнет масса неприятностей из-за несанкционированных действий, и наличие мисс в уравнении серьезно его усложнит.
— Человеческая благодарность! — усмехнулась Рини. — Ну ладно. Надеюсь только, мне позволят принять душ? А то в таком виде на меня на улице коситься станут.
Она склонилась, вытерла руки об одежду одного из трупов, подобрала с пола свои шорты и топ и вышла из зала через выход, ведущий в школьный коридор. Дроны тоже начали потихоньку вылетать через внешний выход и растворяться в солнечных лучах и в небе.
— Алекс Рияз Дували, известный также как Алекс Кэрри, — четко и правильно выговаривая слова, произнес майор, проводив ее взглядом. Звук "л", в отличие от прочих местных, он выговаривал легко и без напряга. — Лена Осто, известная также как Лена Кэрри. Я знаю, кто вы на самом деле. Я знаю, что якудза явились сюда за вами. Надеюсь, вы понимаете, что я должен вас задержать и передать полиции?
Я только пожал плечами. А что еще оставалось делать? Если он знал даже наши подлинные имена, врать и выкручиваться смысла не имелось.
— Их нельзя передавать полиции, — встряла Набики. Она уже успела сбегать к стене зала, подобрать наши с Леной наглазники, не обращая внимания на валяющийся рядом труп Торадзимы, и вернуться. — Они представители иностранного государства!
— Не мое дело! — отрезал майор. — У меня лишь один вопрос — вы нуждаетесь в срочной медицинской помощи больше, чем вон те дети? Ваши травмы — насколько они серьезны?
— Я переживу, — сообщила Лена.
— Я тоже, — поддержал я, ощупывая многострадальные щеки. — Однако ей нужна срочная помощь, — я повернул голову и взглядом указал на Оксану, лежащую на спине со стеклянным взглядом, устремленным в потолок. — Ее сильно ударили. Учтите, она инвалид, снизу парализована.
— Понял, — майор сделал в воздухе знак пальцами, и у нам тут же подбежало несколько солдат. — Девочке врача срочно. Этих двоих изолировать в отдельном помещении и передать на руки полиции.
— Еще чего! — возмутилась Асахина, быстро подходя к нам. — Они ученики нашей школы и получат помощь вместе со всеми. Арэксу-сан, Рэна-сан, как вы себя чувствуете? Я видела, как вас били.
— Когда-то давно, когда я состоял в милиции, я попал в руки пиратам. Помнится, они били куда сильнее, — я провел языком по зубам и удостоверился, что те все-таки целы. К языку постепенно возвращалась чувствительность, и он начинал ныть. Я принялся пристраивать обратно на голову свои наглазники. Выходило плохо: чтобы совместить их с контактными площадками, приходилось прижимать к болезненным участкам кожи. — Мицуки-сэнсэй, спасибо за заботу, но лучше действительно позаботьтесь об Оксане.
— В милиции? — нахмурилась Асахина. — Пираты? Арэксу-сан, сейчас не время для фантазий. Эй, кто-нибудь! Помогите мне доставить их троих в медпункт. И туда же надо принести Мотоко-сан и Сидо-сэнсэя.
— Как там Мотоко? — встревоженно спросила Лена. — И Сидо?
— Живы, — успокоила медсестра. — С остальным разберемся. Ну? Мне кто-нибудь поможет? Или звать кого-то из старшеклассников?
— Разумеется, мы поможем, — бесстрастно сказал майор. — Но не забывайте, что Алекс Дували и Лена Осто задержаны до выяснения всех обстоятельств. Врачей к ним допустить разрешаю, но медпункт покинуть не позволяю. Оружие я конфискую, — он подобрал с пола игломет и передал одному из солдат. — Тодокоро-сан! Отвечаешь за помощь в медпункте. Выставь охрану у дверей... и у окон тоже, если он на первом этаже. Под окнами.
— Мы идем с ними! — решительно заявила Набики. — Правда, Ма-тян? Мотоко-тян — наша подруга, мы ее не оставим. Мицуки-сэнсэй, тебе ведь потребуется помощь с Мотоко... и с Оксаной?
Перед последним именем она явно заколебалась.
— Помощь не помешает, — согласилась медсестра. — Идите со мной.
— И я тоже! — Каолла ловко протиснулась между солдат, безуспешно попытавшихся ее ухватить и остановить. — Она и моя подруга!
— Делайте как знаете, — отмахнулся майор. — Тодокоро-сан! Выполнять.
Меня снова ухватили за плечи крепкие руки. В отличие от предыдущих, они казались куда деликатнее, и вообще меня несли, а не тащили волоком, но приятного все равно было мало. Но, по крайней мере, я смог, наконец, сосредоточиться на наглазниках.
"Алекс, как ты себя чувствуешь?" — Хина пока ограничилась одним маленьким текстовым окошком.
"Жив", — просигнализировал я, с трудом подняв руку к глазам. — "Потом".
Теперь, когда стресс начал потихоньку проходить, я начинал чувствовать нарастающую боль в левом подреберье, пронзающую тело при каждом шаге несущих меня солдат. Интересно, Торадзима таки сломал мне ребра, или я отделался лишь трещинами? Когда меня протискивали в дверь в коридор, меня скрутило так, что я невольно охнул. Щека рефлекторно дернулась, вызывая интерфейс аптечки — вот только комбез вместе с аптечкой мирно лежали в дормитории и впрыснуть обезболивающее никак не могли.
