Проект "Изоляция"2 Возвращение.

— Что с нами будет? — увидев в дверях Молота, спросил крепкий мужик, которому уже явно было за тридцать.

— Служить будете? — поинтересовался Мечислав.

— Кому? — снова спросил мужик.

— Ковчегу, — подходя и поднимая перевернутый стул, ответил майор, — людям, — садясь, добавил он. — Меня зовут Мечиславом Молотовым, и я принял командование всеми силами ковчега.

— Погодите, тот самый Молот, который стер с лица земли столицу Пиров? — спросил молодой паренек с несколькими толстыми шрамами на лице.

Мечислав кивнул.

— Но я не горжусь этим, просто другого варианта не было.

— Ты среди бойцов легенда, — слегка нагнувшись, прошептал на ухо Крейсер.

— К вам пойду, — произнес молодой.

— И я пойду, — отозвался мужик, который задавал вопросы. — А правда, что ваше имя с вашего языка расшифровывается как Славный Меч?

— В принципе, да, — усмехнулся Молот. — Хотя, если быть точным, то с моего родного оно означает отмеченный славой.

— Вам подходит, — высказался мужик. — Я Гаерон, лейтенант первого взвода.

В общем, согласились все. Мечислав минут двадцать рассказывал о том, что происходит, ведь никто из пленников трансляции не видел. Как и ожидалось, существование имперского флота, движущегося к планете, ошарашило. Но как оказалось, Падшие — Падшими, а своя рубашка ближе к телу. Большинство из сидящих в караулке штурмовиков оказались реалистами и понимали, к чему может привести возвращение легендарных предков. К тому же, большинство из них были молодыми и посещали школы, организованные после победы над кланами, во избежание ликвидации пропасти, в которую медленно погружались потомки имперцев. А там виртуальные преподаватели, не стесняясь, рассказывали всю правду. Аркадий и Олег вкратце просветили Мечислава о приближающемся противнике, вернее, каковым он был три тысячи лет назад. И судьба, что землян, что местных ждала одна — рабский ошейник. После падения Пира очень многие жители рискнули и добрались до земель кланов. Если брать статистику, то половина из тех, кто шел, не дошли. Жестокая арифметика, многие, конечно, остались или ушли в противоположенную сторону, и жили теперь в руинах древней столицы, разрушенной имперцами за несколько лет до катастрофы. Но сейчас население, учитывая кланы, примкнувших пиров и землян, составляло около ста двадцати тысяч. Например, если клан Соколов вырождался и насчитывал чуть больше двух тысяч человек, то Стрекоз, разбитых еще при Мечиславе, было около двенадцати тысяч, а Огненных ураганов больше шестнадцати. Причем, рабов давно не осталось, местные прониклись идеей общего государства, а эпоху кланов стали считать пережитком.

Возглавить оборону ковчега Мечислав поручил Гале. Арсеньева пользовалась у штурмовиков определенным авторитетом, вот уже полтора года она со своей группой долбала Воданов на побережье. Те почти сразу пронюхали, что их основной конкурент Пир сдулся, и все чаще устраивали набеги на сушу, в основном их интересовали рабы. От пленных солдат островного государства выяснили много интересного, о жизни тамошнего общества, нравах и устройстве. Как когда-то и предполагал Мечислав, когда стоял вопрос о ликвидации Пира, что в союзе с Воданами можно завалить нацистов. Лекарство оказалось горше болезни. Если Пиры прониклись коричневой заразой, то Воданы за три тысячи лет превратились в пиратов. Помимо механических платформ, на которых располагались все крупные города, они сумели захватить несколько островов вблизи побережья, которые ранее принадлежали Турмам и Империи. Острова оказались не маленькими и очень богатыми на полезные ископаемые, вот для их добычи и нужны были рабы, а рабыни... Ну, тут не сложно догадаться. По некоторым общим признакам государство Воданов исповедовало идеологию, напоминающую ислам. И иметь трех жен и пять наложниц было вполне обычным делом.

Уже в кабинете, который некогда занимала Арва, от Олега майор узнал, что последние несколько лет Дерг и Гачин пытались наладить контакт с Воданами, за что и платили кровью. Несколько раз территория, которую контролировал ковчег, была атакована их рейдерами. И очень подозрительно было то, что в результате этих набегов исчезли несколько землян — ученых и техников, обладающих специфичными знаниями. Складывалось впечатление, что эта парочка их просто продала, прикрываясь набегом.

— Ева, — позвал Мечислав, маленькая коробочка на столе сверкнула диодом и возле стола появилась такая и знакомая восточная девушка в легком платьице чуть ниже колен, с обширным декольте, темные прямые волосы забраны в хвост, глаза слегка раскосые монгольского типа. Она улыбалась, Молот тоже улыбнулся в ответ, — я рад тебя видеть.

— Я тоже, Мечислав Дмитриевич, — искреннее заявил ИИ, — предыдущая хозяйка предпочитала общаться со мной в голосовом режиме. Сколько мы с вами не виделись?

— Одиннадцать лет, — усмехнулся Молот.

— Одиннадцать лет, семь месяцев шесть дней и два часа, — подсчитала ЕВА, — могу еще и минуты с секундами сказать.

— Не стоит, — рассмеялся Мечислав. — Знаешь, странное ощущение, вроде бы я с тобой последний раз общался всего несколько дней назад, а прошло одиннадцать лет, и я жутко по тебе соскучился.

— Я тоже, мне не хватало вашего черного юмора, — ехидно заметила умная операционка. — Что вы хотели?

— Раз с любезностями и охами-ахами по поводу встречи мы закончили, пора работать. Мне нужен краткий обзор того, что произошло за последние несколько часов.

— Ковчег или базы?

— И то, и другое. Начни с ковчега.

Молот достал сигареты и, приспособив под пепельницу какую-то статуэтку женщины с чашей на голове, прикурил.

— Между прочим, — сердито произнесла Ева, — то, куда вы собрались стряхивать пепел, является антиквариатом возрастом больше четырех тысяч лет, ее автор Кегон Торнский — один из первых императоров, именно он основал Торн. Статуэтку нашли в столице в доме одного его далекого потомка.

— Ева, ты ничуть не изменилась, — усмехнулся Мечислав и, порывшись, снял со стены какую-то металлическую тарелку с чеканкой.

— У вас хороший вкус. Этому жертвенному блюду восемь тысяч лет, его использовали далекие предки имперцев для ритуала плодородия.

— Ева, твою мать, здесь есть что-нибудь, что не является предметом искусства? Я хочу курить, но не хочу мусорить.

— Вы можете взять стакан, — язвительно произнес ИИ, — он находится за пластиковой панелью справа от вас.

Молот припомнил, что там должен быть бар, откуда Шест, чьим кабинет был раньше, достал памятную бутылку коньяка, которую они распили в первый день его пребывания на ковчеге. Встав, он достал стакан и стряхнул туда готовый вот-вот упасть на пол пепел.

— Надо будет избавится от этих музейных экспонатов, подарю их Ольге. Или Коросу.

— Правильно, — одобрила Ева с максимум сарказма в голосе, — а на их место надо будет повесить автомат, а вместо статуэтки положить гранату. Вы так и не научились ценить прекрасное.

— Просто я не прусь от чужой культуры, сколько бы тысяч лет и чьему бы творению она не принадлежала, — парировал Молот. — Итак, я жду доклад.

— После наведения конституционного порядка в ковчеге, — хихикнув произнесла Ева, — инцидентов больше не происходило, народные массы восприняли ваше возвращение, как хороший знак. Сейчас все отделы, лаборатории и технические службы работают в штатном режиме. Даже мой центральный ИИ разблокирован, правда, Олег Семенович слегка ограничил права. Есть некоторые операции, которые главный ИИ может выполнять только с его ведома, например, вход в арсенал, выход за пределы купола, воздушное и наземное сообщение.

— Это временно, — отмахнулся Молот, — давай по базам, заводам, шахтам и прочим внешним объектам.

— Тут все сложнее. Сейчас на поверхности расположены пятьдесят шесть поселений, включающих в себя десять баз различных кланов. Сорок два подтвердили свою лояльность ковчегу, были несколько случаев саботажа, но местным воителям удалось легко справится с возмутителями спокойствия. Пока на запросы не отвечают четыре базы. ИИ отслеживает происходящие там события. В общем, это можно назвать внутренними распрями, сейчас там решают, как поступить. Простите, Мечислав Дмитриевич, только что одна из баз заявила о суверенитете, также в сообщении говорится, что они не потерпят ни военного, ни политического вмешательства.

— Что за база?

— Я, конечно, могу позволить вам угадать, но это скучно, потому что очевидно.

— Бывшие соколы?

Ева кивнула.

— Там сильны сторонники Дерга.

— Важность базы?

— Там расположено производство оружия и боеприпасов.

— Остальные шесть объектов?

— Там в основном сосредоточены беженцы с территории Пиров. Я могу предположить, что они не слишком вас любят. И на данный момент контроль над этими территориями потерян, центральный ИИ не может подгрузиться к их сети.

— Понятно, мы имеем семь мятежных поселений. Хреново. Особенно, если учитывать, что я располагаю всего сорока бойцами.

— Шестьюдесятью двумя, — поправила Ева. — Только что прибыл транспорт с двадцатью штурмовиками под командованием Анатолия Рахманинова.

— Пусть не выгружаются, — приказал Мечислав, — я вылетаю к Соколам. Пора расставить точки над "и", все равно мне туда нужно.

— Ваш сын?

Мечислав кивнул.

— Она любила его, — произнесла Ева, пока Мечислав натягивал брошенный на кресло штурмовой комбинезон. — Поначалу очень тосковала по вам, но потом смирилась, я много раз видела, как она, стоя перед зеркалом, украдкой трогает шрам. Мне кажется, она жалела, что не погибла. Потом появился ваш сын, а еще спустя два года она вышла замуж.

— Кто он? Я так и не успел узнать, — вешая автомат на плечо, спросил майор.

— Штурмовик из местных, близкий друг Рикора, прославился в битве с Ураганами. Кстати, у меня уже имеются записи допроса Дерга, именно Фарк выстрелил в спину Тарасову, сняв щит. И именно он, как муж покойной великой Арвы, принял на себя должность хранителя возрожденного клана. С ним пятьдесят шесть воителей, остальные разоружены. Народ недоволен его решением.

— Все интересней и интересней, — задумчиво произнес Мечислав. — Прокатиться не хочешь?

— С вами? Да без вопросов, — хихикнула голограмма и исчезла. — Все, Мечислав Дмитриевич, я готова! Правда, я собираюсь быстрее любой из женщин, которые были у вас до меня?

— Правда, — усмехнулся Молот и убрал ноутбук в ранец.

Через двадцать минут транспортный сокол при поддержке сокола, которому был присвоен тип "штурмовик", взлетел с аэродрома ковчега и взял курс на мятежную базу.

— Задача следующая, — встав так, чтобы его видели все тридцать человек, находившиеся на борту, начал брифинг майор, — пройти за периметр, разоружить взбунтовавшихся штурмовиков во главе с Фарком, при оказании сопротивления — огонь на поражение.

— Мечислав Дмитриевич, — раздался в наушнике голос Ольги, — вернитесь на базу прежде, чем начинать войну, нужно хотя бы вступить в переговоры.

— Это ничего не даст, — тут же парировал Молот. — Там власть у Фарка, мужа Арвы, и чем стремительней будет проведена операция по подавлению мятежа, тем выше эффективность, они нас не ждут, вернее ждут, но не так скоро. Мы должны доказать всем, что способны справиться с любой проблемой. Это проблема не политическая.

— Это личное, — уверенно заявила Ольга.

— Немного, — согласился Мечислав. — Но сейчас не время дипломатии. Все, у меня три минуты до высадки.

— Удачи, — бросила Ольга.

— Принимается, — согласился Молот, — сейчас понадобится все. Задача ясна? — обратился он к штурмовикам.

— Так точно, — раздалось вразнобой.

Транспортник пошел на посадку, а "штурмовик" заложил вираж.

— Тогда вперед, — едва лапы коснулись земли, приказал Мечислав и прыгнул в открывающуюся дверь, за ним последовали остальные.

План был прост, скрытно подойти к защитному куполу со стороны руин, которые примыкали фактически вплотную, дождаться атаки штурмовика и, просочившись в брешь, вернуть базу под руку ковчега.

Весь отряд был разделен натрое: девять человек шли с Мечиславом, еще девять с Композитором, и столько же под командой Махи.

Мечислав выдвинулся вперед. Включив режим "хамелеона", он фактически слился со стеной разрушенного сотни лет назад дома. Их не ждали. Компьютерная начинка шлема приблизила вход в бункер, прямо перед ним стоял десяток мужчин в черных штурмовых костюмах, вооружены разномастно, некоторые с устаревшими моделями лазерных автоматов, некоторые с ружьями ЭР4, у двоих РАКи. Еще десять человек ждали у малого купола, готовясь отразить вторжение. На это Молот только усмехнулся. Тактически идти там было совершенно глупо. Видимо, штурмовика Фарка очень плохо учили.

— Группа на позиции, — раздался в наушнике голос Гали.

— На исходной, — следом сообщил Композитор.

Мечислав обернулся, его бойцы сжались возле низенькой стены, стараясь не засветится.

— Штурмовику заход, — приказал он.

Прелесть техники Падших в том, что она была фактически бесшумна, лишь небольшое жужжание, которое можно услышать метров с десяти. Спустя мгновение над лесом показался сокол, который с первого раза вышел на цель и дважды ударил из носового орудия. Сгустки холодной плазмы пробили купол, как карандаш газету, образовав пару проходов размером три на три. Молот рванутся вперед, следом побежали остальные, а штурмовик, следуя инструкции, обрушил огонь на малый купол. И сработало. Охрана изготовилась к отражению атаки, о том, что Мечислав и его штурмовики идут через другую "дверь", никто и не подумал, все-таки выучка у местных хромала. К пробитому малому куполу стянулось уже человек тридцать, еще двадцать перекрыли вход на подземную базу.

— Маха, Композитор, берете своих людей и давите тех, что у пробитого купола, я займусь входом. Как поняли?

— Поняли, выполняем, — отозвалась девушка, и две группы пошли по краю за домами.

Совершенно верный расчет, не попавшись никому на глаза, выйти в тыл занимающих оборону мятежников. Майор же повел сою группу напрямик. Штурмовики Фарка, лишенные поддержки Евы, маялись в неведении. Центральная сеть была отключена, они могли использовать только внутреннюю связь. Если бы ИИ функционировал, то они бы уже были предупреждены о надвигающейся угрозе. В середине группы, защищающей ворота, появился высокий штурмовик без шлема и что-то выкрикнул, отдавая приказ. Все засуетились, завертели головами. Но дистанция боя уже допускала использование подствольников.

— Залп, — опускаясь на колено, скомандовал Молот и плавно потянул за спусковой крючок. Граната улетела к цели по широкой дуге, рядом захлопали остальные гранатометы, только один штурмовик в экзоскелете, которого звали Ширв, присел и вскинул к плечу трубу недавно разработанного гранатомета, стреляющего капсулами с "напалмом", который при подрыве воспламенял площадь в десять квадратных метров, а в дополнение поражал цели многочисленными осколками. Едва он выстрелил, как тут же схватил пулемет и выдал длинную очередь осоколочно-зажигательными.

Вход потонул в разрывах, граната Мечислава приземлилась прямо перед двумя штурмовиками, которых взрывной волной разбросало как кукол, следом рванула граната Ширва. Смачно рванула, троих штурмовиков, стоявших кучей, разорвало в клочья, а потом последовала целая серия из восьми взрывов. Мечислав передернул затвор подствольника, и вторая граната оказалась в стволе. Снова хлопок, затем разрыв, яркое пламя окутывает человека. Вокруг уже во всю строчили автоматы, его бойцы разбежались по укрытиям и давили растерявшегося противника, от входа тоже слышались разрывы и выстрелы. Противник растерялся, только трое или четверо попытались укрыться и оказать сопротивление, остальные замерли парализованными, их били на выбор, как в тире.