Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
В Чёрное море поредевшую эскадру рвался провести сам Лопухин. Ну и что, раз он сухопутная крыса и Малюта Скуратов и.о. комбриг Тумена Новых Опричников? Но зарваться ему не дали, а вот предложение о загрузке на "черноморские" суда некоторой части казачьего контингента и всей произведённой на данный момент "карманной артиллерии" встретили с пониманием и одобрением. Можно, мол, даже какой-либо островок в средиземном море присоединить к Российской короне, вроде Монтекристо. Только задерживаться не надо, высадить с десяток казаков, флаг водрузить, и хватит.
Капитанами кораблей решено было назначить уже проверенных товарищей, адмиралом же небольшой эскадры будет тот, который уже плавал "по маршруту" правда на "купце". Капитаны проходили по ведомству Чекиста, решено было набирать ранних да умелых, и победнее. Перед отъездом сводить их, для острастки, на экскурсию по подвалам ставшего родным ведомства. А после познавательной прогулки вручить им дворянские грамоты и по паре деревенек из Апраксинского наследства, сказав, что это "задаток". После подобной "накачки" они горы свернут!
Вот об этом думали и гадали, а так же судили и рядили наши пятеро, заодно опустошая, по мере возможности, съестные запасы замка Фаворита. Хозяин особняка и донёс до ушей Государыни итоги собрания, притом так, чтобы Матушка не сомневалась, что большую часть доводов она не "приняла", а сама придумала. Единственным отличием от задуманного пятёркой, стало то, что в Копенгаген она захотела везти с собой не только Фаворита, в качестве грелки, но Академика, в качестве лекаря и "диковинки". Тем более все захотят увидеть того кто "придумал" и построил новые русские корабли. Так как Пётр Фёдорович опять недужил, на этот раз серьезно маялся животом который месяц, в недолгое отсутствие государыни за "смотрящую" оставили Великую Княгиню Екатерину, а ей в няньки Бестужева, да Чекиста с Чиновником, чтобы сильных перегибов не было.
Следует, дорогой читатель, так же разъяснить ситуацию с "тайными верфями" и неизвестно откуда появившимися капитанами пароходов. Верфи, о "тайности" которых знал уже весь Петербург, уже снова застучали топорами, собирая корпуса для "второй троицы" к явлению которой уже были готовы паровые агрегаты. Да и как сохранить такое в тайне? Когда больше половины мастеров не в "крепости", а свободные? Да и "несвободным" платили исправно, не обижали, материалы давали на постройку домов, свободу обещали. Жена под боком, хата тёплая, сыт, дети обуты, не бежать же от этого! Или вы думаете, что работному человеку Луну с неба надобно? Или Венеру? Шалите господа, пока барин добрый, наш мужик не перекреститься, даже если гром грянет!
Так что, после того, как были выкованы три "стихийных меча", для ведомства Чекиста были заложены ещё три. ТК они подчинялись, по указу Елизаветы, как уже было сказано потому, что командная цепочка Императрица-Капитан корабля, здесь была самая тонкая. Один Чекист, ни каких там Канцлеров, ни каких военных ведомств, все приказы исполняются бегом. Но и о подготовке этих самых Чекистских Капитанов надо было позаботиться. Поэтому рядом с Большими братьями" строилось два младших. Построили их на месяц раньше, и тут же заложила ещё пару. И готовы эти два были уже через месяц, "по-накатаной", так что конвейер в этом мире изобрел не Форд, а крепостной мастер, старшина артели, которому за "линию малых кораблей" уже к концу года вольную на него и семью дали, а через год и дворянство. Пробивной мужик, не побоялся до начальника верфей Ползунова дойти и доказать своё.
В связи же с удачным применением "карманной артиллерии" на суше, пусть и дальность была пока около 500 метров, окончательный вид строящихся судов претерпел некоторые изменения. Так что первая "речная" четвёрка, вместо того чтобы сначала служить учебными судами, а на следующий год подменять собой бурлаков, так же была "призвана". Сначала на "Ходком" и "Малом", а позже на "Удалом" и "Вёртком" установили направляющие. На и на "Стихиях" по сто пушек хотели ставить, а решили, что и 84 за глаза хватит. Выделить же все паровые корабли за рамки флота и придать их ТК как "специальную эскадру для охраны границ" придумал Чиновник. Как уже было сказано, капитанов для ТК брали и из купцов и с флота. Из первых девяти отобранных, на купцах ходили четверо, а среди оставшейся пятёрки трое были "вечными первыми помощниками" из-за бедности своих родов и отсутствия мохнатой лапы наверху.
Вот и гоняли малые пароходики по километровому участку реки, под командованием этих девяти капитанов попеременно. А до этого приходилось им и топоры в руки брать и а-ля Пётр Алексеевич, изучать строение своих будущих судов "изнутри". И изучили! И стали лихие кульбиты на речных пароходиках выделывать! И ругались до хрипоты с интендантами Казачьими из охраны верфей, коим сам Чекист приказал для тренировок в день на каждый пароходик выделять по две ракеты, не больше, не меньше! И в ливень тренировались, и в волнение! И добивались невиданной, да и никем не предусмотренной, точности залпа, которой в неуправляемых РС-ах, даже в родном для них 20-ом веке, никто не требовал.
На те кораблики, которые собирались в вояж вокруг Европы, установили на верхних палубах по 16 металлических направляющих, и "ракетный погреб" по 20 выстрелов "на орудие". После возврата "русской орды" из европейского шоп-тура и доказательства пользы "карманной артиллерии" хотели заменить вообще половину пушек. Одумались, но лишь потому, что производство снарядов пока отставало от потребностей. Грубо говоря. стрелять из пушек можно было дольше. Повздыхали Шуваловы, велели ещё один заводик ставить по производству РС-ов, теперь в районе верфей.
А по результатам стрельб ежедневных, а стреляли, как и англичане по пустым бочкам, вёлся рейтинг. То есть лучшими капитанами считались именно те, кто умел добиться от своих подчинённых лучших результатов при уничтожении кораблей противника! Трёх лучших назначили капитанами "стихий". Адмиралом стал 29-летний "купец" доходивший юнгой на отцовском торговом корабле из Петербурга до греческого Пелопоннеса. Вице адмиралом сделали дворянина, на его корабле путешествовала в Копенгаген Елизавета, тут уже умения другие требовались, да и возраст у Вице-адмирала был более солидный.
Но вернёмся, наконец, к "добрососедской" встрече русских и англичан посреди Балтики. Английский адмирал заметил впереди, чуть левее, три непонятных дыма. Приблизившись и разобравшись в штандартах он попросил русских остановиться, чтобы почтить личным присутствием корабль Императрицы. На что ему было отказано и не один корабль нашей эскадры курса не изменил. Впрочем англичанину передали что, проходя мимо, императрица приказала дать холостой залп из всех орудий "в его честь". Прослушав "музыку войны" и сосчитав русские пушки, которых у русских было на сорок больше, адмирал пошёл на Петербург.
Здесь его уже поджидали четыре парохода. "Удальцы" вышли к Кронштадту сразу после "подлёта" одной из "чаек", так называли курьерские корабли в "Эскадре Императрицы". Великая княгиня Елизавета Приказала Англичан встретить и отвести на место стоянки, это был первый приказ, против которого не возражал никто из "регентского совета". А вот против того, чтобы стрелять поперёк курса, а буде будут наглеть и прямой наводкой, канцлер возражал. Но Чекисту и Чиновнику идея понравилась, так что демократические принципы возобладали. Англичане поступили так, как предсказывала Екатерина, и после восьми ракет поперёк курса Адмирал проследовал предложенным курсом.
Все свои претензии он высказал непосредственно Вильямсу, мол, вместо запланированного визита а-ля "качание мышцами" в очередную Северную варварскую банановую республику у него оказывается сначала 212 пушек против 252 русских. Затем четыре беспарусные пиндюрки заставляют его львов построится и петь хором, и против не попрёшь, потому как "уважаемый посол" так и не раздобыл пока секрета изготовления русской карманной артиллерии, которая, оказывается стоит уже на русских кораблях! А он то думал, почему 16 пушечных портов проходящие суда Императрицы так и не открыли! Дальше шло нечто совсем непечатное, чему позавидовал бы любой боцман.
Накричавшись, королевский представитель потребовал объяснений. А что тут можно сказать? Чем оправдаться? Тем, что после "Апраксинского дела" Елизавета дала Чекисту команду "фас" и он подмёл не только остатки Прусской, но и английскую резидентуру? И что его, всю неделю не выпускали из посольства "ради его безопасности", пока его агенты выдавали поочерёдно подельников в подвалах у Чекиста? Или то, как натыкался на отчуждение во многих принимающих его с распростёртыми объятьями родах, наиболее "сотрудничающих" глав которых постигла "непонятная" волна несчастных случаев? Да его просто на порог не стали пускать!
Да, двое из таких тайно добежали после снятия осады до посольства, сидели тряслись... Только кому нужны такие агенты? Пришлось оборвать и эту ниточку. А тут ещё новомодные "новостные листки" печатающиеся еженедельно в типографии Университета... Уже из внеочередного 10000 выпуска вся столица знала, что Английская эскадра была слабее русской! А ещё из "листка" все узнали, что ещё одна "чайка" полетела вперёд в Копенгаген порадовать новостями тамошних обитателей.
В Копенгагене же русской Чайке тоже сначала не поверили, но корабль Елизаветы, и ещё два подобных, в сопровождении парусных судов проскочившие мимо, убедили их в ошибочности первоначальных выводов. Выводы были сделаны конкретные, и умножив 84 на 3 и получив 252, многие побежали на биржу. Уже к концу дня русские бумажные деньги поднялись на 5%, а английские упали на 3%. Именно за это потом английского адмирала и отправили на пенсию по возвращению на родину.
Ну а как там наша Наташа поживает? Без присмотра Академика поди совсем от рук отбилась? Нет, Екатерина её "под опеку взяла" лично, тут не побалуешь! Великая Княгиня не только стала привозить к Павлуше его любимую няню через день, она начала делать то, что ей доступно без обращения в Регентский совет. Поменяла она часть прислуги, многих перетасовала. Ну и маленькие приятности вроде возможности назначать на невеликие придворные должности... Так что никто не удивился тому, что нашей Наташе Шуваловой был "присвоен" титул "придворной дамы". Ха! Да многие в эти дни последние шорты с себя сняли и Чекисту с Чиновником подарили, но кому нужно чужое грязное бельё?
Павлуша называл свою няню "ата", весело ей агукал и повторял за ней слова сказок. Ходить стал, правда, всего на два метра, от одного пуфика, до другого. Больше всего ему нравилось, не доходя до конца, падал на ковёр, с весёлым гуканьем. Наташа его поднимала, и шла к другому пуфику страховать малыша. Больше никто из нянек такого себе не позволял, так что прихода "аты" ребёнок ждал, как манны небесной.
А в её "особняковом классе" уже насчитывалось 20 человек. Откуда прибавка в воспитанниках? Может быть сынки дворянские записались? Счас... Просто это Степан Федотович очередной приработок нашёл. Подзащитных он своих с десятиной теперь "принимал" у себя. Брал десятину, чаёвничал, разговоры разговаривал. Не всех купеческих детей и племянников брать стал. Коли на уроке шумел, сразу "в отстойник", деньги за месяц не возвращаются. А тут как раз Наташа новинку ввела, как раз для купцов полезную, таблицу умножения, которую знала на зубок.
Этому, в нашем мире, её научил Папа Олег. Имелся у него некий родовой бзик, мол, из купеческой питерской семьи чуть ли не в десятом поколении. У них, мол, в семье детям таблицу умножения под нос суют, когда те ещё говорить не умеют. Разумеется, при Сталине, это объяснялось детям не происхождением, а важностью образования и заветами вождя! Когда Мама Лена перебралась "повыше" он включил педагогику, и по десять минут в день, но в течении уже полугода. Так что сначала, высунув языки, учили в течении месяца "малым составом". Через месяц все знали почти на зубок.
Так что "вменяемых новичков" сразу брали в оборот. А, как вы думаете, гоже ли сыну купца уступать крепостным... Так что ночей не спали, чертили на песке прутиками ряды 3,6,9,12,15... Но уже, вскоре, Степан Федотович, водил своих данников подсматривать через специально вырезанную щёлку, на успехи своих чад. Некоторые с успехами задерживались, а папе уже нашептали, что у другого купца уже сын сам "таблицу умножения" нарисовал... И вступали в силу его величество Розги, и лились детские слёзки на гранит науки...
Дочь фаворита Елизаветы Глава 9
Из которой читатель узнает о том, как в России поживают мелкие людишки и почём для них пуд соли. А так же о том, что ненаказуемая инициатива начинает варьироваться исполнителями в самых широких пределах.
А не стоит ли нам, дорогие мои читатели, в начале этой главы немного отойти от свершений великих государевых и людей и самих богопомазаников? Почему бы, не заглянуть нам в окно избы, а не дворца?
Вот, слышите? В белой вечерней пелене, близ накатанной санями "дороги смерти" стоит станционные бараки. Народу в главном здании, не продохнуть. Десятник казаков охраны достаточно мирно гуторит со священником из старообрядцев. Две семьи немецких плотников сбились в углу в маленький испуганный табор. Лишь их маленькие дети, которым было всё интересно, пытаются убежать поиграть со сверстниками. В добротной конюшне, примыкающей стеной к людской, пьяный одноногий конюх, поёт негромкую песню своим благодарным четвероногим слушателям. Собственно за редкий талант в понимании лошадей да и за ногу, потерянную на последней переправе, его с семьёй и оставили верховодить здесь. Вот только власть досталась жене его, коя была на голову выше своего благоверного, да гонору у неё за двоих, да стряпуха отличная...
Так что в главной избе верховодила именно она. Не удивительно, что, подойдя к неторопливо беседующим старообрядцу и казачьему десятнику, та спокойно прервала их беседу. Немного понизив свой зычный голосок, от которого муж, в последние годы, всё чаще убегал к лошадям, повариха-мэр резонно напомнила казаку, что еды на подобную ораву у неё лишь на пять дней. Казак поскучнел, ибо в раздолбайстве подчиненных, потерявших бдительность и упустивших переданную с обозом телегу с харчами для станции, была доля и его вины. Их пятиминутное препирательство прервал старообрядец, понизив голос, он спросил, цело ли "поселение", в полудне пути к северу?
Не мало, на этот раз, не убавив громкость голоса, тётка захохотала, и посоветовала батюшке не шифроваться. Мол, о том ските и схизматиках в нём, прекрасно всем известно. Там, почитай, более двадцати беглых с дороги приют нашли. Кивнув на десятника, вон Митрич, уже докладывал, так приказа по линии ТК ещё не было, а без приказа зачем хороших людей убивать? Тем более, по слухам, там "сожжены" так что прибытку никакого, останутся от поселения лесного одни головешки... Вздохнув, казацкий старшина подтвердил, что как только большой отряд проедет вояк, приказано их "завернуть" на побывку к схизматикам...
Троица из мэра, сектанта и десятника, препиралась до ночи. Повариха немного лукавила, всё про скит она знала досконально, даже брала с него определённый "налог" сеном. Мол, хотите, чтобы я на вас не сильно натравливала вояк, платите еженедельную дань. Продукты, правда, схизматики поставлять бесплатно наотрез отказались. Приходилось выбивать денежное довольствие из прижимистых лап тайной канцелярии, крутиться самим, как белки. Вот и сейчас на сеновале дрых без задних ног туповатый увалень из "скитовских", привезший вчера на своих санях очередную порцию "дани". Священник, услышав такое, чуть ли не на коленях упросил конвоира задержать караван на день, а его отпустить "к братьям" "перетереть за жизнь".
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |