| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Вы, конечно, знаете строение баллады, раз вы поэт? — спросил Рауль.
-Конечно, знаю. Три строфы плюс посылка. А какой рефрен?
-Вот вам дуэль в День Дураков.
-Додумался! — всплеснул руками Маникан, — Сочинять баллады во время дуэли!
-Уже было, — ответил Рауль, — Сирано де Бержерак, например.
-Сирано де Бержерак, Портос, де Рец — мы тут собрались обсуждать чужие дуэли или сами драться? Черт возьми, здесь же опасно!
-Вот вам дуэль в День Дураков, — задумчиво промолвил де Сент-Эньян, — Та-та, та-та, та-та, та-та. Попробуем!
-А что если ограничить время поединка четвертью часа, как это делается в немецких университетах? — предложил де Гиш.
-Дорогой граф, это несерьезно, — возразил де Сент-Эньян.
Дуэлянты обменялись поклонами, сбросили плащи и камзолы.
Секунданты еще раз сверили длину шпаг.
-Тридцать два дюйма* примерно, — сказал де Гиш.
.....................................................................................................................
*80 см.
....................................................................................................................
Маникан взял шпагу Рауля.
-Английская шпага Елизаветинской эпохи. Ажурная чашка и дужка. Загнутые концы крестовины. Двояковыпуклый клинок. На внутренней части надпись "For my Christ resolved to dy"*, снаружи
"Who hates me let him wareme"**.
......................................................................................................................
*"Готов умереть за Христа" (англ.).
**"Пусть бережется тот, кто ненавидит меня"( староангл.).
......................................................................................................................
Де Гиш взял шпагу де Сент-Эньяна.
-Венецианская шпага с испанским клинком, подписанным "Un Dios una Ley y un Rey"* Конец шестнадцатого века. Концы крестовины загнуты в противоположные стороны, дужка, симметричные щитки, соединенные контргардами с дужкой.
......................................................................................................................
*"Бог, Закон, Король" (исп.).
......................................................................................................................
Дуэлянты взяли шпаги.
-Начинайте, — сказал Рауль.
Салют — и де Сент-Эньян проговорил:
-Венсенский лес шумит листвой.
Клинки скрестились. Де Гиш пожирал дуэлянтов глазами. Маникан то и дело поглядывал на дорогу.
-А на поляне жаркий бой.
Из ножен выхватив клинки,
Дерутся нынче дураки, — ответил Рауль, отпарировал его выпад и перешел в наступление. Де Сент-Эньян ударил его по клинку.
-Вы дураком назвать посмели... — он попробовал прием Рауля с захватом клинка, но Рауль увернулся, высвободил шпагу, и, делая угрожающие движения, заставил Сент-Эньяна отступить на несколько шагов.
-Себя, — сказал Рауль насмешливо, - В день первого апреля!
И, ловко увернувшись от переходящего в наступление Сент-Эньяна, сделал жест левой рукой в сторону улыбающихся во весь рот секундантов.
-И всех участников дуэли!
Последовал иронический поклон в сторону противника. Де Сент-Эньян смеясь, продолжил:
-Виконт, вы правы! В самом деле...
Он отвел клинком шпагу Рауля и указал концом шпаги на порхающую возле них бабочку:
-Пьет бабочка нектар с цветов...
Рауль обернулся к секундантам, взмахнул шпагой, словно дирижерской палочкой, и вся компания заорала:
-Вот вам дуэль в День Дураков!
Де Гиш и Маникан забыли о дороге, забыли о полиции, они созерцали дуэль как завороженные. Рауль показывал высший класс фехтования. Несмотря на советы де Гиша, де Сент-Эньян то и дело переходил к защите. Но секунданты уже начинали считать происходящее шуткой — на такой лад их настроила пародийная легкомысленная баллада, которую импровизировали противники.
-Великолепно! — сказал де Гиш.
-Потрясающе! — воскликнул Маникан.
х х х
А Рауль вовсе не считал дуэль шуткой — Сент-Эньян предложил суровые условия. И противник оказался сильнее, чем он думал. Он понимал, чего добивается противник, но тянул время, чтобы не дать себя ранить и то и дело переходил в наступление, немного позируя перед друзьями. Вспомнив увещевания Маникана, Рауль решил, что не будет не то что убивать фаворита, а даже не нанесет ему серьезной раны, чтобы прекратить дуэль.
Но условия приняты: дуэль до серьезной раны любого из них. Значит, надо тянуть время до появления полиции... Появляется полиция — и они всей гурьбой удирают. А пока нет полиции — он готов драться хоть до вечера. В конце концов, когда-нибудь де Сент-Эньян выдохнется. Он скорее устанет. Он и по комплекции слегка полноват, отъелся при Дворе Людовика.
-Поведать ли, какое зло
Нас на поляну привело?
Тут нужен Жорж де Сюдери! — продолжил балладу де Сент-Эньян. Клинки скрестились у рукояток.
-Об этом всем не говори!
Сент-Эньян сделал выпад.
-Итак, мы перешли на "ты"?
Рауль парировал выпад и указал клинком на одуванчик:
-Валяйте дальше — про цветы!
Де Сент-Эньян срезал желтый одуванчик.
-Черт! В этом есть какой-то шик!
Их схватка приняла более живой характер. Противники прыгали, перебегали с места на место, не забывая о балладе. Но быстрый темп дуэли, разумеется, повлиял на стихи. Они уже говорили что на ум придет, лишь бы четырехстопным ямбом:
-Я изъясняюсь как мужик!
Мужлан, пейзан, болван, виллан! — говорил де Сент-Эньян,
срезая одуванчики, и, подняв на клинок, швырял в противника. Рауль успел сорвать одуванчик и, дунув на него, перешел в наступление:
-А я дерусь как Д'Артаньян!
Сент-Эньян отбежал на несколько шагов в сторону и, театральным жестом воздев руки, провозгласил:
-А все проклятая любовь!
Рауль почти выбил шпагу противника, но Сент-Эньян перехватил ее на лету и воскликнул вместе с виконтом и секундантами:
-Вот вам дуэль в День Дураков!
Строка о "проклятой любви" загнала дуэлянтов на середину поляны. Сент-Эньян сделал ложный выпад.
-Не отступлю я ни на шаг, — начал Рауль третью строфу.
Сент-Эньян ответил:
-Виконт! Я вам отнюдь не враг.
Рауль опять погнал Сент-Эньяна к деревьям.
-О сударь! Кто бы говорил!
Дуэлянты забрели в лес, и теперь уже дрались среди деревьев.
-О юноша! Умерьте пыл! — сказал де Сент-Эньян, приглашая противника выбраться из зарослей. Они опять вылезли на поляну.
-Полиции дождемся мы, — вздохнул де Сент-Эньян. Рауль ответил посмеиваясь:
-Не зарекайтесь от тюрьмы.
-Мы сочинили ерунду, - пробормотал де Сент-Эньян, начиная уставать. И Рауль устал, но не подал виду.
-Ну, наступайте же! Я жду! — продолжал он своим фанфаронским тоном. Де Сент-Эньян тоже решил попозировать. Он успел сорвать одуванчик, отражая удары шпаги Рауля, понюхал цветок и заметил:
-Какой красивый одуванчик!
Рауль срезал цветок у самой руки де Сеннт-Эньяна. Де Гиш и Маникан вскрикнули. Рауль успел сделать им успокаивающий жест — мол, видите, если бы я захотел, досталось бы не цветку, а господину де Сент-Эньяну.
-А ну-ка, не зевай, дворянчик!
Де Гиш и Маникан зааплодировали и закричали: "Браво!" Эта выходка укрепила их уверенность в том, что дуэль закончится благополучно. Рауль успел поклониться.
-Теперь не до красивых слов, - закончил строфу де Сент-Эньян.
-Вот вам дуэль в День Дураков!
Третья строфа закончилась под аплодисменты секундантов. Они даже шляпами замахали.
-Давайте посылку! — смеясь, крикнул де Гиш, как если бы находился в театре. Но придворный поэт молчал. Молчал и его противник. Сент-Эньян пятился к противоположному краю поляны. Рауль — за ним. Отойдя на значительное расстояние от секундантов и выждав момент, когда клинки скрестились у рукояток — уже не в первый раз! — фаворит прошептал:
-Виконт, шутка затянулась, вы не находите?
-Вы нарушаете условия, граф, — ответил Рауль, и Сент-Эньян после его удара отлетел в сторону. Де Сент-Эньян вновь набросился на него и шепнул:
-Оставьте эту игру и слушайте...
/Шпаги вновь скрестились у рукояток./
-Граф де Ла Фер ошибся, назвав Луизу королевской шлюхой. Она невинна.
Рауль широко раскрыл глаза.
-Что?! — прошептал он, забыв обо всем на свете, — Что вы сказали?
-То, что вы слышали. Луиза не спит с королем.
Рауль растерянно опустил шпагу, все еще пребывая в шоке. Де Сент-Эньян воспользовался замешательством противника и с размаху нанес удар по руке. Рауль вскрикнул. Де Гиш и Маникан вздрогнули.
-Рауль ранен! — тревожно закричал Маникан, — Глазам не верю! Этого не может быть, Гиш!
-Так было задумано, — тихо ответил де Гиш, — Прекращаем дуэль!
Они побежали к центру поляны, махая шляпами. Условие было выполнено.
-Предатель, — прошептал Рауль, — Такие удары наносили в начале века.*
......................................................................................................................
* Во второй половине XVII века дуэлянты почти отказались от рубящих ударов и на поединках наносили колющие удары.
......................................................................................................................
Он едва не выронил шпагу. Но не выронил. Удержал из последних сил. Схватил шпагу в левую руку. Сент-Эньян, уверенный, что противник вот-вот свалится и выронит оружие, бросился к нему. То ли он хотел нанести удар в корпус, то ли хотел прикончить его, то ли, наоборот, поддержать — Рауль не понял, но успел занять оборонительную позицию.
Не ожидавший этого де Сент-Эньян с размаху напоролся на шпагу Бражелона. Секунданты замерли на месте. Рауль сразу же выхватил клинок из тела противника, ужасаясь случившемуся.
-Вот вам и посылка, — прошептал де Сент-Эньян, — Его Величеству Королю:
О Сир! Виконт не виноват.
Своей победе он не рад.
Прошу я из последних сил,
Чтоб мой король его простил.
Простите пролитую кровь...— и совсем уже тихо произнес:
-Вот вам дуэль в День Дураков.
Закончив балладу, де Сент-Эньян рухнул в траву. Рауль, бросив оружие, метнулся к поверженному противнику, пытаясь оказать помощь.
-Полиция! Нас окружают! — закричал Маникан.
-Доигрались, — прошептал де Гиш.
10. КОРОЛЕВСКАЯ ПОЛИЦИЯ.
Де Гиш и Маникан бросились к своим лошадям. Секунда — и они уже сидели в седлах.
-Ну что ты там застрял! — заорал де Гиш, — Удираем!
Бегство с места дуэли было не редкостью в семнадцатом веке. Секунданты вели себя, конечно, не в соответствии с идеальными законами чести, оставляя раненых дуэлянтов. Но с точки зрения безопасности их поведение было в духе эпохи. Де Бражелон покачал головой.
-Я его не оставлю, — сказал он тихо, — А вы... поторопитесь.
-Ему ты уже не поможешь, — возразил де Гиш, — а себя погубишь.
Он крепко выругался, соскочил с лошади, подхватил шляпу, плащ, камзол Рауля, нахлобучил шляпу ему на голову.
-Да суй же руку в рукав, садись на коня — и поехали!
-Не трогай меня! — вскрикнул Рауль. — Не видишь, что ли, что я ранен! Уезжайте без меня. Кровавый след выдаст и вас.
-Дотянем до какого-нибудь укрытия, перевяжем твою рану — только нас и видели! И — за границу, понял? Мы с Маниканом дадим тебе денег. Какое-то время продержишься. А Бофора я сам предупрежу. Он сам столько раз дрался, поймет ситуацию.
-Нет.
-Послушай, друг, даже Ромео — идеальный герой, и то сбежал, убив Тибальта.
-Ромео был ребенком. И очень хотел жить. А я не ребенок, и отвечу за свои действия.
-Не нарывайся. Очень тебя прошу, Рауль, не нарывайся. Спасай свою жизнь, несчастный!
-Спасибо, друг. Но я остаюсь.
-Дьявольщина! Ты понимаешь, чем это грозит тебе?
-Понимаю. Бастилия... и плаха. Но я остаюсь.
Де Сент-Эньян открыл глаза и с усилием проговорил:
-Виконт прав, вы... многого не знаете... Король найдет беглеца и за границей. Так лучше... И молите Бога, чтобы я дотянул до приезда полиции... Я скажу, как было дело... несчастный случай... и я зачинщик дуэли...
-Король отомстит за вас, и месть его будет страшна, — с ужасом сказал Маникан.
-Последняя просьба умирающего — это святое... Это последняя черта, и даже король не может перейти ее.
-Бежим, бежим, умоляю тебя!
-Когда здесь обнаружат господина де Сент-Эньяна, подозрение в любом случае падет на меня, — ответил Рауль, — И вы это прекрасно понимаете.
-Почему на тебя? Господину де Сент-Эньяну посылали вызов Мортемары.
-Даже два, — уточнил Маникан.
-То дело замяли, — сказал умирающий, — Виконт прав. Он не хочет быть вам обузой...
-Дело не в том. Я не хочу бросать вас.
-А вы..., — продолжал де Сент-Эньян, обращаясь к секундантам, — Уезжайте, пока и вас не сцапали!
-Раз на тебя не действуют мои уговоры, я буду говорить по-виойоновски, как вор, как кокийяр, как пропащий парень со Двора Чудес, — сказал наследник Граммонов: "Шуба, шухер! "Атас, ребята, слышите? АТАС!"*
......................................................................................................................
*Франсуа Вийон. Баллады на воровском жаргоне. Баллада первая. Перевод Е.Кассировой.
.....................................................................................................................
-Замени "а" на "о" в рефрене вийоновой баллады, в воровском сигнале тревоги, и ты поймешь, что я не могу поступить иначе, — ответил наследник мушкетеров.
-После таких слов его с места не сдвинешь, — вздохнул Маникан.
Топот копыт приближался.
-Мы вытащим тебя, или я не де Гиш! — заявил наследник Граммонов, пришпорил лошадь и исчез вместе с Маниканом.
-Они уехали? — спросил де Сент-Эньян, — это... хорошо...я хотел... сказать вам напоследок... простите меня... мой удар был предательский... Ваша рана очень болит, виконт?
-Терпимо... Душа — больше! Я не хотел убивать вас! Может, еще можно помочь вам...
-Оставьте...
-Простите меня!
-И вы простите... я хотел любой ценой оставить вас здесь...
-И вам это удалось...
-Но я сказал вам правду... О Боже, дай мне силы дотянуть до их прибытия.
-Это ничего не изменит.
-Изменит... О, если бы я мог поговорить с Людовиком! Но — не судьба. И сейчас я хочу, чтобы вы не держали на меня зла. Простите меня за все... знаете, за что.
-Простите и вы меня за "смертельное оскорбление", — проговорил Рауль, — Черт попутал!
Сент-Эньян кивнул и слабо улыбнулся при последних словах Рауля.
"Воспитание гасконца!"
-Дайте мне руку... Приподнимите меня повыше... мне почему-то захотелось взглянуть на одуванчики... Нет, я не брежу... Скажите, если бы вы... если бы я сказал вам все раньше, вы не разорвали бы патент?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
