Синяя трава

— Отрезал ветку у сосны. У неё ветки всегда из узла растут. Одну веточку оставил под мундштук, а остальные отрезал. В самом узле вырезал вмятину под табак, а отверстие прожег у костра проволокой.

На ночь сырые трубки и просушенные листья занесли в шалаши. Покурить в этот день так и не удалось.

* * *

До конца дня Ицхак сделал оставшийся маленький лук, да плюс к тому отдал военным на пробу ещё по экземпляру деревяшек без тетивы несколько иной конструкции. Оставшиеся заготовки отдавать не стал, а пристроил на просушку. Теперь можно было приступать к арбалету.

* * *

Китайцы за ужином сидели рядышком. Чженьнин потреблял несолёную пищу безо всякого удовольствия, а потому — неспешно. С трудом прожевав очередной кусок опостылевшей рыбы, мужчина обратился к соплеменникам:

— Началась какая-то суета с отплытием на юг. Думаю, нам стоит это обсудить.

— Я — против, — Тут же отозвалась переводчица. — Воду мутит американец. Я ему не доверяю, а русские считают отплытие глупостью и опасным делом.

— А русским, стало быть, доверяешь? Почему? И почему американец хочет уйти?

— Здесь природа как в Сибири. Русские считают, что перезимуют нормально. А американец из Техаса и боится холодов.

— Честно сказать, я понимаю позицию американца. Мне тоже немного тревожно, — вступил в разговор Вужоу. — В чём именно русские видят глупость и опасность?

— Многие уверены, что планета населена людьми. Возможно, очень злыми дикарями. А ещё у женщин есть семена растений именно для этого климата. А ещё Рокотов не хочет бросать самолёт и не стронется с места до тех пор, пока весь лайнер не разберёт, — отчиталась ЛингВу.

Некоторое время мужчины молча насыщались, обдумывая рассказ девушки. Наконец, Чженьнин снова заговорил:

— Что за дикари имеются в виду? Здешняя публика, по большому счёту, вся недавно с ветки слезла, если не считать нас и корейцев. Кстати, а что корейцы думают об отплытии?

— Про корейцев трудно что-то сказать точно. Возможно, эта парочка вообще не знает о готовящемся походе.

— А что, корейский язык ты не знаешь? — спросил Вужоу.

— Не знаю.

— Я пробовал писать им по-китайски, — вставил Яочуан. — Но они ничего не понимают. Я знал двух человек из Кореи, они понимали наши иероглифы. Конечно, не все и не всё. Но при должном старании можно было с ними договориться. А эти не понимают ничего! — воскликнул китаец. Однако через несколько секунд добавил, что он их букв тоже не понимает.

— Да, и я не понимаю, — сказала Линг. — А дикари — это племена без государства. Если у них государство уже есть, то от нас ничего вообще не зависит. То есть нас никто спрашивать ни о чём уже не будет.

— Если дикари есть, то они нас найдут в любом случае. ...Или уже нашли, но пока не показываются, — протянул Вужоу.

— Вот русские и считают, что нужно сначала здесь базу сделать, а уж потом расширяться, — пискнула ЛингВу. — Они хотят сделать боевое оружие и научиться им пользоваться.

— Ладно. Это всё понятно, но ведь американец не один едет?

— Едут некоторые французские негры по тем же соображениям, что и Хэнк. Несколько русских, как я поняла, уезжают по религиозным соображениям. А ещё едут литовцы, которым просто не сидится на месте. И их жены и подружки едут.

— С литовцами нужно точнее выяснить, но я пока ехать не хочу, — подвёл итог Вужоу.

— Меня тоже что-то не тянет к перемене мест, — согласился с ним Чженьнин.

* * *

Вечером Володарский оповестил всех о предстоящих соревнованиях по метанию дротиков из копьеметалки, и уже вечером многие начали готовиться. Сложнее всего оказалось оповестить корейцев.

Аркадий потряс за плечи Хёна и показал ему свое оружие. Кореец в ответ показал такое же свое.

— Завтра будут соревнования, — сказал офицер и нарисовал палочкой на земле несколько человек, которые бросали копья и обвел в кружок человечка, который метнул дальше всех.

— Завтра, — повторил офицер и ткнул палочкой в рисунок.

Кореец остался стоять и хмуриться, глядя на человечков с копьями.

Глава 6 (День шестой)

На шестой день развитие инструментального производства получило новый толчок. Женщины подняли крик, что для животных нужны кормушки и поилки, да и стирать не в чем. Емкость под воду понадобилась и гончарам, которые так пока ничего путнего и не выдали, если не считать саман. В общем, с ёмкостями возникла проблема. Если для кухни и предполагаемых бани с туалетами что-то было готовое, то на другие нужды бачки требовалось изготовить самостоятельно. В результате на свет появился новый инструмент — стамеска. То есть ванночки стали выдалбливать из стволов лиственницы. Дабы не перенапрячься с перетаскиванием тяжестей, работа велась непосредственно на лесоповале.

Гарик принял в изготовлении живейшее участие. Его адмиральские забавы с плотами неплохо развлекали, но и приводили к неутешительному выводу, что против течения плот не идёт. А хочется. Значит, нужен другой транспорт. Когда-то на Земле дикари делали долблёные лодки — пироги. Технология их изготовления не сильно отличалась от нынешней технологии изготовления деревянных ванн. Флотоводец так же интересовался и строительством плотов Хэнка. С авиацией, похоже, покончено. Нужно менять квалификацию.

С деревянным плотом у американца возникли сложности, и он пошел консультироваться к Сикорскому, прихватив Гарика в качестве переводчика.

— Лев, — обратился Хэнк к столяру, — как можно соединить брёвна плота? У нас нет ни верёвок, ни металла.

Сикорский задумался, но вскоре ответил:

— Горбылём скрепляй! Просверли отверстия и вбей деревянные шипы вместо гвоздей!

— Здорово! А как сверлить? Раскалить металлический прут и прожечь?

— Сделай коловорот!

— Угу. А подробнее?

— Кусок металла, прут или уголок, загни должным образом и один конец заточи! Заточенный конец и будет сверлом.

— А как менять свёрла, если нужны разные диаметры?

— Патрон не предусмотрен. Под каждый диаметр — свой коловорот.

— Понятно. Спасибо, Лев!

Теперь Хэнк обратился к Гарику:

— Ну, что, идём к Максиму за металлом?

— Для строительства крыш тоже коловороты нужны будут, так что берите и для тех, кто остаётся! — буркнул в след речникам столяр.

* * *

За победу в соревнованиях по метанию дротиков из копьеметалки в качестве призов высокое начальство предложило, а народ согласился выдать куски металла для хороших ножей. Соревнования проводились в двух номинациях — на дальность и на точность. Победителя по-прежнему определяли среди мужчин и среди женщин отдельно.

В отличие от бега, особой подготовки в обращении с копьём не было ни у кого. Поэтому каждый, обладающий некоторой физической силой, имел возможность проявить себя. В этих соревнованиях участвовали не все, а те, кто успел сделать себе копьеметалки. Получалось, что изготовление копьеметалки — это тоже как будто часть соревнований. Довольно специфическая, потому что не все самостоятельно делали оружие. На следующий день они устроят обычное метание двухметрового копья, и уж там примут участие все.

— Ээй, — Эрих потряс товарища за плечо. — Встаем! Пять тридцать.

— Оох... — пробормотал Маттиас. — И откуда ты вообще знаешь сколько времени? Здесь же другие сутки.

— Пересчитываю. Идем!

Они тихо вышли из шалаша, стараясь не разбудить остальных. Ребята умылись и вышли на поляну, и только тогда начало светать. Правила состязаний выяснили накануне. Для стрельбы на дальность прочертят коридор шириной в два метра. Чтобы бросок засчитывался, дротик должен остаться в пределах очерченного коридора. Каждому дадут по десять попыток и засчитают лучший результат. В соревновании на точность мишени установят на двадцать метров у мужчин и пятнадцать — у женщин.

Юноши прочертили рядом два коридора и начали тренировку.

— Что-то я никак не могу попасть в коридор, — пожаловался Маттиас.

— Попробуй пока бросать слабее, но точнее. Главное, найди общий язык с оружием.

На тренировочную площадку начали подходить и другие люди. Старались держаться небольшими группами подальше друг от друга, чтобы случайно никого не убить.

Группа китайцев и чета Будановых вышли также в числе первых.

— Как настроение? — весело спросил офицер.

— Халасо настлаени, — ответил Вужоу.

— Готовы к соревнованиям? — спросил Буданов.

— А?

— Илья спрашивает, готовы ли мы к соревнованиям, — перевела Линг.

— Нет, мы только пришли готовиться, — ответил Вужоу по-китайски. — Лично я не рассчитываю победить, но все равно буду стараться.

— А нам с тобой проще, — обратилась Линг Софье. — Женщин участвует мало.

— Да, двадцать всего.

— Это форменное безобразие, что так мало народу участвует, — сказал офицер. — Ладно женщины, но ведь всего пятьдесят мужчин! — он покачал головой и продолжил. — Ничего. Завтра мы устроим соревнования по метанию двухметровых дротиков. Они есть у всех, так что никто не отвертится.

— Мне было неприятно прийти одной из последних в соревнованиях по бегу, — сказала Линг. — Не хочу, чтобы и сейчас получилось также.

— Не получится, — ответила Софья. — Даже если ты бросишь копье очень плохо, все равно это лучше, чем те, кто вообще не участвует.

Несмотря на небольшое количество участников, посмотреть состязания пришло все племя. Аркадий не был уверен, что корейцы поняли его вчерашнее объяснение, поэтому перед состязаниями просто привел их на поле, а там уже все было понятно.

Каждый удачный бросок встречали радостными возгласами поздравления. Рокотов, вслух отметил, что китайцы и колумбы Хэнка участвовали поголовно. На что Линг ответила:

— Китайцы любят спорт и тотализатор, так что и здесь некоторые поспорили на ягоды.

Тренировки Эриха не прошли даром — неожиданно для себя, он занял первое место в метании на точность, а в броске на дальность немного уступил Антону, очень крупному мужчине. Среди женщин в метании на дальность победила Галина, а на точность — Лариса. Дети тут же торжественно вручили победителям призы.

* * *

Мирослава и Галия, кривясь, жевали кашу из местного зерна.

— Мирослава, надо тебе что-то подумать с питанием, — сказала Галия. — Раз уж ты отвечаешь за заготовки. Раскладка Линаса не годится.

— Не годится? Почему?

— Да он там черт-те сколько свеклы заложил, а не подумал, что корнеплоды нашей свеклы ни в жизни не разжевать. Листья только нужно собирать на витамины.

После завтрака женщины подошли к Линасу.

— Давай глянем на твою раскладку по продуктам еще раз, — сказала Галия. Она внимательно всмотрелась в таблицу. — Ага. Свекла у тебя стоит, видно, как будто она земная. А она тут другая совсем. И пищевая ценность зерновых тоже сильно завышена. Я думаю, этот овсюг дает раз в десять меньше углеводов.

Литовец исправил.

— Что же теперь делать? — задумчиво пробормотал он. — Зерно шло в раскладке как основной источник углеводов. А теперь непонятно, где столько углеводов брать.

— Ну, в общем, не страшно будет, если углеводов чутка не хватит.

— Так их уже сейчас сильно не хватает. А так будет еще меньше.

— Но ты же понимаешь, что если поставить какую угодно высокую калорийность в компьютере, реальное зерно более питательным от этого не станет, — сказала Галия.

— Да, понимаю, конечно. Просто не понимаю теперь, что делать. Откуда брать углеводы? Больше ведь хороших источников нет. Мед не так сложно добывать, но его сложно находить. Есть еще сушеные грибы и яблоки, но их ведь надо сырых набирать раз в десять больше, чем получится сухих!

— Ничего страшного, — ответила Галия. — Люди могут обходиться и вообще без углеводов. Следи, чтобы хватало калорий и витамина С. Потому что при недоедании зимой плохо, а без витамина С — еще хуже.

Линас стал рассчитывать, сколько чего надо с учетом новых, вообще говоря, наобум выбранных данных о пищевой ценности свеклы и зерна. Перерасчет показал, что, в принципе, поселенцы должны набрать необходимое количество продуктов питания, но безуглеводная диета сделает их на первое время вялыми, а именно в первое время поселенцам вялыми ну никак быть нельзя.

* * *

Группа сепаратистов Хэнка старалась посвящать сборам как можно больше времени. Сейчас приоритетом было изготовление инструментов. Без них плот не построить, да и на новом месте с пустыми руками делать нечего. Таким образом, мужчины делали инструменты, а женщины — корзины для вещей и продуктов. В остальном все принимали участие в общественных работах, так как необходимые продукты им обещали отгрузить из общих запасов.

Параллельно новые колумбы принимали участие в тренировках Гарика по гребле как на надувном плоту, так и на байдарке.

— Эти занятия важны для нас даже больше, чем для остальных, — признался Хэнк второму пилоту. — Мы все должны уметь работать веслами и шестами. Литовцы теперь плавают в байдарке по одному, а вторым берут кого-то другого из наших.

* * *

Весь день Аркадий валил лес. Работа была хороша во всех отношениях, кроме комариков.

— Каждому ежу ясно, что лес валят только зимой. И рукавиц нет, — вяло ругал организацию дела офицер, совершенно не принимая во внимание, что частенько начальственные функции сам же и выполняет.

Один лесоруб выдавал примерно пятнадцать погонных метров бревна за день, да ещё и обеспечивал доставку. Затем какая-то женщина должна была потратить ещё день на то, чтобы это бревно ошкурить, заодно собирая смолу на скипидар и другие нужды.

Сейчас дровосеки готовились тащить очередной ствол (ветви уносили женщины). Через каждые два метра под бревно заталкивали шест и связывали его с бревном ремнями. Затем, взявшись за концы шестов, мужчины тащили ствол в лагерь. Тащить груз приходилось на расстояние от пятисот до тысячи метров.

* * *

Ицхак трудился над арбалетом. Металлические хомуты, что дал ему Максим, механик облагородил деревом, а затем и кожей, чтобы металл не резал поросячьи жилы, из которых делались торсионы. Жил умелец не пожалел, так что жгуты получились по двенадцать сантиметров диаметром. Натяжение торсионов обеспечивалось расклиниванием деревянных брусков, усиленных металлическими пластинами, чтобы клинья не мяли дерево. Отверстия под жилы в брусках Путтер прожег, так как делать сверлилку было попросту лень. На плечи арбалета пошел металлический уголок, над приданием нужной формы которому пришлось изрядно потрудиться. Нижний брус торсионного блока насмерть крепился к основе сооружения — продольному брусу. От рычажного взвода механик решительно отказался и сделал практически полностью деревянный редуктор, который так же стоял на продольном брусе. Тетива арбалета натягивалась ремнём, снятым с кресла самолёта. Ремень просто наматывался на вал редуктора. Механик задумчиво разглядывал чудо технической мысли, когда к нему подошла Линг Ву.

— Что это будет, Ицхак? Арбалет? А где пружины? Как его заряжают?

— Спой на бис, красавица! Я не все вопросы запомнил.

Китаянка рассмеялась:

— Я спрашиваю, что это за станок?

— Арбалет, как будто. Ты и сама уже догадалась.

— Можно потрогать?