Флагман флотилии. Герои штрафбата

Рядышком с "сестричкой и невестушкой" расселись все старшины из бывшего экипажа "Ударного", те, кто в госпитале и на корабле дали мне шанс на новую жизнь и судьбу.

Вот ОНО! Те происходящее вокруг меня несуразности сегодняшней встречи, что подсознание видело, а сознание не успевало отследить происходящие за моей спиной события.

Теперь понятны события, вскользь замеченные сознанием связанные с отданием чести вахтенными входящим на корабль первым девицам входящим на корабль по трапу.

И полное игнорирование остальных гражданских входящих на борт.

Все вояки обычно видят издалека не лица или одежду (форму) а фигуру, движения и походку. Так по властным движениям командиров почти мгновенно определяется лидер в коллективе.

Теперь мне стал понятен и тот момент что общаясь с гостями на пирсе я всеже каким-то внутренним чутьем отследил эту парочку и суету вокруг нее моих бойцов еще на пирсе и входе на корабль.

Именно эти фигурки, прячущиеся от взгляда входящего в корабельное помещение командира корабля и автоматически уточняющего обстановку вокруг, создали мое беспокойство при спуске по трапу.

Все стало на свои места.

Это заговор! И заговор против меня в собственной семье. В семье, где младшие члены семьи всеми правдами и неправдами стремятся к заботе друг о друге и командире с экипажем в частности. А как еще понимать стремление моего экипажа, заранее оказывается знающего о "личных" гостях, провести с максимальным уважением на борт моих "родственников"?

Что Вы тут делаете? — мои эмоции борются с радостью от встречи с ставшими для меня действительно родными девушками и теперь уже искренним переживанием за их судьбу.

Кому как не мне не знать. Что собой представляют эти две красавицы, подготовленные в одной из школ птенцов Канариса и дедушкой Ким Ва.

По тебе соскучились, — ответ ставшей довольно таки раскрепощенной в общении с мужчинами восточная красавица.

Я к тебе, а Ира к Эрику. Вот и приехали. Как только ты оставил Новороссийск мы сразу же сюда, и приехали, — ответ Юнике был прост и в тоже время информативен до сумасшествия.

Бог мой! Вы что взялись за старое! Дед же сказал никаких дел с Эриком! Что мне с вами делать? — ужаснее состояния нельзя и придумать.

Еще несколько месяцев назад дважды мы друг друга чуть было не поубивали. Теперь эта троица опять здесь. Но в каком состоянии.

Если это сестра и невеста, при живой жене. То они мне безопасны, и пока еще меня не отправили в мир иной. Хотя уже имели кучу возможностей, использовать науку дедушки Кима. Удар или иголка в нужной точке и как итог — овощ получите, пожалуйста.

У нас никаких дел с его ребятами и нет. Мы сами по себе. Ира ездила к Эрику, а теперь и я с тобой! — святая простота и наивность даже образованных девушек сороковых годов не имеет границ.

Какой Эрик? Эрик немецкий диверсант и мой враг! Вы что не понимаете этого? Если мы встретимся, то мы оба обязаны выполнить свой долг! — мои эмоции и понимание трудности и опасности возникшей ситуации били через край.

Он не враг, он уже родич, и муж Ирхен, еще с августа. Он теперь наш зять.

Обвенчались в Вене. И я там была. От нашего имени им спортивную "Мицубиси" подарила японского филиала Daimler-Benz AG. По спецзаказу сделали. Вот так, — ушат информации о событиях, в которых каким-то образом даже меня представляли.

Так его уже здесь и нет. Еще до твоего приезда он уехал в Грузию. И вообще, он уже, наверное, дома, — Юнике "вылила мне еще один ушат воды на голову".

Я практически остолбенел. Такое может только в сказке присниться.

Конечно, для меня понятие золотая молодежь немного известна. И то, что олигархи они в принципе не имеют национальности, а своего рода космополиты.

Примерно о таких же отношениях внутри аристократии, офицеров и должностных лиц рейха описано еще в советской дилогии лохматых годов Юрия Дольд-Михайлика. "И один в поле воин" и "У черных рыцарей".

Когда советского разведчика выдают за сына немецкого барона Генриха фон Гольдринга — там есть и семья с невестой с той стороны, и отношения друзей и сослуживцев с той стороны, и прочее и прочее.

Только я уже давно не верю в сказку типа: "Страшный сон увидел дед. К чаю не дали конфет", — одна из самых ходовых присказок советских времен. Сон, который увидели наяву миллионы совковых дедушек и бабушек.

Теперь понятно, почему в Новороссийске периодически появлялась и исчезала Ирхен из моего окружения.

Так что и в Новороссийске Эрик был, когда я лежал в госпитале? Поэтому Ира и исчезала куда-то, — цепочка событий вокруг меня в госпитале наполнилась уточнением.

А что все в порядке.

Некий барончик австрийского происхождения, служащий в направлении причерноморского отдела бывшей австрийской службы, уже десятилетиями работающей с семьей Вольфов и имеющий не только должностные, но и родственные связи. Вполне может позволить себе после или во время выполнения заданий в Причерноморье общаться с семьей как будущей, так и настоящей жены, по ходу выполняя должностные обязанности.

Стали понятны и события, происходящие в регионе. Есть план. Есть предатели, которые проявят себя после сдачи Севастополя и войдут в историю достижений разведки. Есть и любовь принцессы контрабандистов всего Причерноморья с соответственным задействованием их в разведывательно — диверсионной работе.

Еще есть специалисты просчитывающие психологию и знание поведения людей в различных условиях и событиях войны, как в мирное, так и в военное время.

Есть и две принцессы пользующиеся вседозволенностью и властью в клане позволяющей им совершать сумасбродные поступки. Есть и старики клана, видящие в детях и внуках будущее своей огромной семьи. Единственная дочь клана и ее любовь даже в условиях войны должна быть поддержана и принести свои плоды даже, если идет война.

Есть и вдруг появившийся наследник, словно из сказки, в которую хочется верить. А кто еще сможет подтвердить то, что спрятано в памяти и генах семьи? Опасность наследнику! Всегда можно и нужно предотвращать с помощью будущей невестки и даже сестры с зятем и задействованием всех сил клан и не только клана, если есть деньги и власть.

И еще один нюанс. В это время действует не по наслышке, а фактически законы воинского братства и забота о семьях военной братчины со стороны главы рода. Автоматом. Весь экипаж монитора "Ударного" а следом и за ним "Волочаевска" стали членами большой семьи небольшого международного анклава многотысячной семьи Вольфов. Клановые армии живут веками и из воздуха не появляются.

Вот и ответ на такие условия ухода за простым красным командиром и его израненным экипажем, возможно списанным в расход еще в сентябре 41-го года, не только командованием, но и красной коммуной, в городе Поти организовавшейся из эвакуированных лиц Дунайской флотилии.

И все же такого порядка вещей допускать нельзя. Судя по всему, придется всеже брать некую власть в свои руки. И в этом случае можно вспомнить кое, что из заповедей конфуцианской философии воспитания девочек в семьях не только Востока.

Два звонка корабельной связи призывают в тамбур кают, прилетающего на вызов к командиру, дежурного по кораблю, — "Товарищ командир лейтенант Петров по вашему приказанию прибыл".

Так Петров. Пока я не разберусь со своими родственницами в тамбур кают никого не пускать. Самому стать, и чтобы ни случилось никого не впускать. Понятно? — смотрю дежурному в глаза.

Так точно товарищ командир, — дежурный ест командира глазами и еле сдерживает улыбку.

Да, на этом корабле оказывается, только я не знал, что сегодня мне уготовано судьбой.

Теперь осталось за следующим процессом одного из видов воспитательного процесса.

Захожу в каюту, в которой меня ждут две миловидные подружки, и тут же закрываю дверь на задвижку.

Обе красавицы явно чувствуют — происходит, что то явно из ряда вон выходящее.

Ирхен (не Ира). Так говоришь я твой старший брат, и ты меня любишь, — начинаю издалека, но рядышком, — а значит должна меня слушаться!

Да ты старший. Так старшие сказали, и да я тебя должна слушать, но я уже замужем и у меня уже есть муж. Он главный! — сказав да, тут же попыталась сказать нет сестренка.

Юника. А как у Вас зовут старшего брата, которого все слушаются и любимого парня. Жениха и будущего мужа? Кажется ОППА, — теперь с иронией смотрю в глаза кореянки.

Да-да ОППА, — нерешительно подтверждает мои слова ставшая для меня ангелом девушка.

Ага. Значит я для вас для обеих ОППА! — радостно восклицаю, выдергивая со шлевок ремень, и перехватываю его, щелкая врастяжку, — тогда мне как ОППЕ. Придется заняться вашим воспитанием.

А ну стоять,— командую дернувшимся к дверям девушкам.

Обе с детства, изучающие боевые искусства фурии в обычных условиях способные отправить меня в последний путь тычком пальца замирают, словно пойманная лань. Дрожа и боясь пошелохнуться.

Что сказано в учениях конфуцианстства. Дочь должна слушаться отца, главу дома, мужа, а если его уже нет то сына своего.

Вот я Вас теперь и за отца и за главу дома и мужа наставление и выполню. Думаю по пятку раз по заднице каждой хватит для науки на будущее, как вместо того чтобы дома сидеть и о семье думать во время войны по портам мотаться и жизнью рисковать.

Дома старики с ума сходят, а эти две кобылы, научившиеся кулаками драться и белке в глаз попадать, за мужиками по фронтам бегают. Щас я Вам по жопам и надаю, за место родительского благословения. А ну стоять, — командую и ору, одновременно заводя самого себя.

Да это надо видеть. Несколько мгновений хватает, чтобы Ира открыла дверь в тамбур и вылетела из каюты, взбежав по трапу наверх из отсека.

Юника, вначале дернувшись следом за подругой, вдруг изменив решение о побеге, сориентировалась и встала у дверей каюты, повернувшись спиной ко мне и подняв вверх нижний край подола длинной юбки.

Еще мгновение и перед моими глазами предстали икры девичьих ног привычно выставляемые старшему для наказания розгами.

Весь мой пыл остудился мгновенно, от факта понимания позиции признания старшинства и подчиненности от "бойцовой кошки" с ангельским личиком.

Немая сцена с моим участием, где я стою перед фактом того, что всеже кто-то стоит и покорно ждет обещанной порки.

Ориентироваться в создавшихся условиях Ирхен отнюдь не забывала.

Прошла минута. Наступила отягощающая пауза, в которой один не хочет выполнять грозные свои обещания, а вторая не хочет показать свою непокорность, выдумав, что то там в уме.

Через минуту нашего с Юникой томительного молчания дверь каюты начинает потихоньку открываться, показывая неуверенное лицо сомневающегося в своем поступке человека.

Несколько мгновений и вот уже вторая принцесса, рассерженно шипя, заняла место рядом с подругой, подняв нижнюю часть юбки и выставив икры ног.

Еще десяток другой секунд и далекие от понятий феминизма девицы заняли место, у дверей каюты старпома поставив меня перед фактом необходимости продолжения одобренного участвующими воспитательного процесса.

Ситуация нормальная для большинства людей начала и середины 20-го века и довольно дикая для меня.

Лично я, просто хотел нагнать страха чисто психологически с использованием звуковых эффектов щелкающего ремня. В общем, дурость конечно. С кем не бывает. Они ведь для меня не настоящая семья.

Вот и приходится расхлебывать свои ошибки.

Ну что Вы делаете? Я ведь не по-настоящему. А вы что действительно решили, что я девиц бью? — начал оправдываться, оказавшись в дурацкой ситуации.

Ноги буквально подломились, и я уселся на край койки.

Далее было вообще неожиданное событие в моей жизни.

Вдруг маленькая хнычущая красавица оставляет свое место для экзекуции и прыгает мне на колени. Обнимая и плача толи от страха толи от радости, толи еще непонятно от чего что вдруг пришедшего на ум этой прелестной головки.

Мгновение. Хлюпающий нос и слезы оказываются на моей шее, обильно ее смачивая. А сам я оказываюсь заключенным, в объятиях сидящей на руках и плачущей мне за воротник Юнике.

Мне не оставалось ничего другого как обнять чуть ли не повалившую меня на кровать девушку.

Еще несколько секунд и на нашу обнимающуюся парочку с объятиями набросилась еще одна плачущая навзрыд девица, добавившая мне слез за шею с другой стороны.

Здесь уже ничего не сделаешь другого, как не начнешь успокаивать двух плачуще — хныкающих девиц, обняв обеими руками и гладя по спине.

В каюте наступила настоящая идиллия мирящихся со слезами на глазах и соответствующими эмоциями родственников, утирающих друг другу сопли и слезы, с обнимающимися родственными душами и успокаивающими поглаживаниями головы и спины.

Я был прощен, помилован и даже обласкан сестринской любовью.

В учениях от Карнеги сказано — играй социальную роль в обществе окружающих тебя людей, и тогда люди к тебе потянутся, а общение станет с окружающим легким и непринужденным. В этом случае я пошел по течению и достиг явных результатов.

Настолько значительных успехов в игре своей роли родственника семьи Вольфов, что, судя по всему, зашел слишком далеко, и перестал контролировать ситуацию.

В моем случае Карнеги проиграл Фрейду с его обоснованием человеческих отношений через призму взаимоотношений альфа самцов и самок.

Голова проиграла головке! В прямом и переносном смысле слова.

Эмоциональная женская психология, рожденная прелестной головкой, не подлежит пониманию мышлением часто просчитывающего свои действия ума, работающей, словно вычислительная машина мужской головы.

Не знаю, в какой момент и когда в Юнике из провинившейся девушки, проснулась женщина я так и не понял.

Явно раньше, чем у меня заработала голова, а не ...

Куда там Карнеги, когда царствует Фрейд.

Мужчина уже почти полгода не общавшийся близко с женщиной, да еще под хмельком, попав в руки прелестницы, давно ставшей родной не только телесно, но и душой, оказавшись в руках желающей его женщины — словно воск в руках скульптора.

Далее было все просто. Можешь попытаться опомниться и вырваться из пылких объятий. Можешь сдаться и погрузиться в глаза любящей и желанной.

Пара толчков локтем от подруги, вдруг оказавшейся лишней Ирхен.

Обмен взглядами и кивками подбородков давно понимающих друг друга с полуслова выросших вместе девушек.

В каюте остаются двое. Он и она — стремящиеся к единению мужчина и женщина.

В это же время в далеком городе Поти в маленькой коммуне небольшого барака, в пьяном угаре очередной попойки уже в который раз организована настоящая оргия, в которой почти без разбору "все и вся общее".

Всеобщее пьянство и жизнь в коммунах на многие годы и десятилетия создаст определенный стиль и уклад жизни в общежитиях и коммуналках советской страны.

Понедельник, вторник и среда — действительно тяжелые дни, в которые душа и тело стремится в каюту, а служба заставляет оставлять дорогих родственниц, одна из которых заняла каюту механика и артиллериста, а вторая мою.