Агафангел

-О чем ты, малыш?

-Сам знаешь.

-Нет. Не надо...

-Ты же хочешь, Васька! Я знаю.

-Нет. Нет, Сережа, не надо.

-Но ты же хочешь, я чувствую! Почему не надо?

-Тебе будет больно...

-Потерплю. Сделай, Васька.

-Не надо этого, Сережа.

Сергей, лежа на спине, неожиданно резко поджал ноги и распрямил, забрасывая их Василию на плечи.

-Е...и меня!!!

-Сережа...

-Е...и! Я хочу!

-Сереженька, — страстно зашептал Василий, покрывая его лицо и тело поцелуями, — Не говори таких слов, малыш. Разве я смогу тебя е...ть? Е...ут быдло и проституток... Я же люблю тебя... Люблю...

-Я хочу... — так же страстно шептал в ответ Сергей, — хочу, чтобы ты мной овладел.

Василий все шире разводил ноги Сергея, а тот помогал, лаская его руками и ногами, лежащими на шее. Не в силах больше сдерживать себя, Василий плавно, но глубоко вошел в Сергея. Тот вздрогнул, и по его телу пробежала судорога. Даже в темноте было видно, как блестят его глаза в свете фонаря, проникающего через окно с улицы. Он закусил от волнения или боли нижнюю губу и глубоко дышал, а взгляд его стал таким же пронзительным, каким был тогда в ванной.

-Сережа... Сережа... — шептал Василий, будучи захвачен весь до последней клеточки нежной страстью и чувствуя приближение естественного конца...

Расслабившись, он упал Сергею на грудь и явственно услышал частое биение его сердца.

-Мальчик мой милый... Это твое сердечко... Ты мой... Я никогда не был так счастлив... Никогда...

Сергей ласково провел рукой по его голове.

-Васька... — еле слышно прошептали его губы.

-Давай поспим, Сережа... — тихо сказал Василий, — Я не выдержу столько счастья сразу.

-Давай... Я только схожу в туалет, можно?

-Конечно, прости, я забыл... Я обо всем забыл, Сережа... Я забыл, что я — это я...

Сергей ушлепал босыми ногами в туалет, потом Василий услышал, как зашумела вода в душе. Он засыпал. Уже сквозь сон он почувствовал, как Сергей улегся рядом и обнял его, прижавшись. Василий положил руку ему на грудь и забылся...

Спал он не долго, поскольку проснулся, едва забрезжил рассвет. Василий встал с постели и подошел к окну. Небо было совершенно чистым и по-весеннему прозрачным. Он распахнул форточку. В спертую атмосферу комнаты устремился свежий, но холодный воздух, принесший с собой запах оттаявшей земли. Василий поежился и вернулся к дивану. Сережа спал, свернувшись калачиком. Было что-то по-детски беззащитное в его образе. Василий тихонько приподнял одеяло, и некоторое время разглядывал спящего Сергея, переполняясь нежностью к каждому его волосику, к каждому пятнышку на теле.

'Боже, почему мне не дано счастья иметь такого сына? Почему мои чувства имеют неестественное воплощение? Зачем это все? Разве не лучше было бы просто любить его? Держать на руках младенцем, учить ходить, переживать вместе с ним его болезни, видеть изо дня в день, как он подрастает, как в нем проступают черты дорогого мне человека и мои собственные? Ощущать, видеть свое продолжение в этом мире? Почему мне этого не дано?' — с горечью размышлял Василий.

Однако, при этом, он не спрашивал Бога 'за что?'. Никогда не спрашивал. Он привык задаваться вопросами 'зачем' или 'почему'?

'А ценил бы я тогда это так, как страдаю сейчас от того, что мне это не доступно? А ценят ли это те, кому все дано и кто бросает семьи, детей? Кто потерял счет беспорядочным связям и те, благодаря кому страна стоит на первом месте в мире по абортам? А впрочем, мне ли, грешному, их судить?'

Сергей поежился во сне и повернулся на спину, распрямив ноги. Василий заботливо прикрыл его одеялом, залез под него сам, и обняв Сергея, опять крепко заснул.

Проснулся Василий от ощущения пустоты рядом. Он приподнял голову и оглядел комнату. За окном ярко светило солнце, а на часах было уже без десяти двенадцать. В углу сидел абсолютно голый Сергей и с увлечением листал журнал. Заметив, что Василий проснулся, он прервал свое занятие, встал, и как был голышом, просто и естественно, как ведут себя маленькие дети, пошел к дивану.

-С добрым утром, — улыбнулся он, — я по книжным полкам лазал, ничего?

-Да лазай сколько хочешь, — улыбнулся в ответ Василий, — Ты дома. С добрым утром...

Василий приподнялся и они соприкоснулись губами.

-Классно у тебя, честно.

Сергей присел на диван.

-Журнал нашел про яхты. Можно даже самим построить, там показано как.

-Все не отпускают мечты о море?

Сергей с грустной улыбкой пожал плечами.

-Да какие твои годы? Заканчивай технарь и поступай учиться дальше. Пока молодой, нужно как можно больше учиться. Тогда в жизни будешь уверенней себя чувствовать и никогда не пропадешь. Я вот жалею, что не учился.

-В начальство не выбился?

-Да не в этом дело, — поморщился Василий, — Об этом, кстати, не жалею. Да и в мое время туда не благодаря образованию выбивались. Диплом уже потом дуриком делали, чтобы место застолбить. Главное было — связи, анкета и партийность. Просто жизнь могла бы по-другому сложиться, если бы не отгородился от нее с молодости прилавком. Вот, что жаль.

-А твои какие годы? -улыбнулся Сергей, — Ты ж тоже не старик еще.

-Ну, спасибо тебе, друган, утешил и обнадежил, — засмеялся Василий, обнимая Сергея и валя его рядом с собой на диван.

-Со свежими силами? — подмигнул тот, барахтаясь в объятиях.

Они начали возиться друг с другом, борясь и ласкаясь одновременно. Что больше все это напоминало, сказать было трудно. Наконец, выдохшиеся и возбужденные, оба свалились с дивана на пол.

-Не оторвешься от тебя, Серега!

-От тебя тоже, Васька!

-Ладно, хорошего понемножку. Смотри, какой день за окном.

Они поднялись с пола, и подошли к окну. По улице лился поток машин и трамваев, светило солнце в прозрачном небе, а прохожие шли уже без теплых плащей и головных уборов. Хотелось тоже туда, на улицу, к солнцу, к теплому ветерку и дурманящей весенней свежести.

-Слушай, Сережа, пойдем сегодня гулять до самого вечера.

-А куда?

-Да куда угодно. Опять по Питеру, как зимой. Я же тебе еще столько не показал из того, что обещал.

-Ты хотел провести меня по местам Достоевского, — напомнил Сергей.

-Договорились. Я покажу тебе дом, где Раскольников убил старуху, дом, где находилась его каморка, и мы проделаем весь его путь. Даже можем пересчитать шаги, как считал он, готовясь к преступлению. Покажу дом Рогожина на Гороховой, где лежала мертвая Настасья Филипповна и еще массу страшных мест...

Василий магически взмахнул руками и сомкнул их на шее у Сергея, опять вовлекая его в возню, но тут же сам осекся:

-Все, Сережа, одеваемся, а то весь день проваляемся дома.

-А что, не соскучились бы, — лукаво подмигнул Сергей.

-У нас еще завтра есть день, — обнадежил его и себя Василий.

Они отправились вместе под душ, оттуда на кухню, где с аппетитом доели остатки вчерашнего пиршества, и стали одеваться.

-Сереж, а почему ты носишь такие трусы? — спросил Василий увидев, как Сергей влезает в свои семейники.

-Не знаю. Батя приучил. Он не признавал ничего другого и всегда повторял, что на мужчине должно быть мужское белье.

-Ну, мужское, наверное, не значит непременно мужланское. Я же не говорю о стрингах, но плавки или боксеры, например, почему не мужское?

-Не знаю — слегка улыбнувшись, пожал плечами Сергей.

-Я глубоко уважаю твоего батю, но имидж свой ты должен формировать исходя из собственной индивидуальности. Я спросил потому, что у тебя именно по-мужски стройная фигура, и они тебя просто уродуют. Посмотри на себя в зеркало и оцени.

-Может быть, — Сергей опять чуть улыбнулся, — я просто не задумывался об этом.

-Это совершенно не оскорбит памяти твоего бати. Прикинь, на каком бы уровне осталось человечество, если бы люди удовлетворялись представлениями предыдущего поколения и не стремились быть лучше.

Сергей опять пожал плечами, стал натягивать джинсы, куртку, а Василий, оглядев его критическим взглядом и ничего не сказав, отправился в комнату и вытащил из-под белья пачку давно лежавших здесь денег, которым он до сих пор так и не нашел применения.

'Должно хватить', — подумал он.

-Держи, — протянул он Сергею запасные ключи, — Ты у себя дома.

-Вась, — замялся тот, — у нас комендантша злющая. Следит за всеми, и если кто долго не ночует, всех выселяет. Можно, я не каждый день приходить буду?

-Приходи, когда захочешь. Это просто, чтоб ты мог прийти в любой момент.

-Спасибо, Васька — нежно и искренне сказал Сергей.

-Тебе спасибо, — Василий коротко поцеловал его в губы, — Все. Идем.

Они вышли на залитую солнцем улицу. Навстречу шли прохожие, и их обыкновенно хмурые неприветливые лица озарялись светом радости в этот первый по-летнему теплый день после хмурой и холодной зимы. А может, Василию это просто казалось? Как бывает всегда, когда все преображается вокруг оттого, что тебе радостно.

Позади остались Стрелка Васильевского, Казанский собор.

-С чего начнем? — спросил Сергей.

-Пожалуй, с Гостинки.

-Не понял.

-Сейчас поймешь, пошли.

-Нет, правда, зачем нам в Гостинку?

-Сереж, я могу тебя попросить об одном одолжении? Ты не обидишься? — глядя ему в глаза, спросил Василий.

-Да нет, а что?

-Я хочу сделать тебе и себе подарок. Я хочу, чтобы ты выглядел красиво. Мы зайдем в магазин и купим тебе новый прикид. Полный, согласен?

Сергей покраснел и отвел взгляд:

-Вась, не надо этого. Я не нищий какой, я и сам могу..

-Сережа, — взяв его за локоть, проникновенно заговорил Василий, — ты же не от первого встречного это принимаешь. Я люблю тебя. По настоящему люблю и хочу о тебе заботиться. Не лишай меня этого, прошу. Лучше не дай себя в постели...

Губы Сергея тронула еле заметная улыбка.

-Я никогда и никому себя не давал и не дам. Это только потому, что это ты, — твердо проговорил он.

-Идем... — полуутвердительно, полувопросительно сказал Василий.

Сергей пожал плечами и двинулся в сторону входа в магазин.

Начали с обувного отдела. Ботинки не выдерживали никакой критики.

-Примерь вот эти. Нравятся? — Василий протянул Сергею блестящий полуботинок.

-Да, а сколько они стоят?

-Сережа, я прошу тебя! Ну, один раз можно?

К ним подошла молоденькая продавщица.

-Помочь чем-нибудь?

-Да, пожалуйста, такие же, на номер больше, найдутся?

Сергей уже успел натянуть полуботинок, и Василий заметил, что это удалось ему с трудом.

-Да, конечно, сейчас принесу.

-И еще пары три носков, пожалуйста, однотонных, разных оттенков. Черные, голубые и серые, к примеру, найдутся?

-И больше найдется, — пожала плечами продавщица.

-Тогда шесть пар...

Она ушла за перегородку и принесла требуемый размер. Василий заставил Сергея надеть пару полностью и пройтись.

-Не жмут? Удобно?

-Не... В самый раз, — улыбнулся тот.

-Тогда берем. Девушка, выпишите. Упаковывать не надо, он в них пойдет. Носочки подобрали? Пакетик нам еще, пожалуйста.

Василий сорвал упаковку с одной пары носков, и загораживая Сергея спиной, сказал:

-Снимай свою рвань, и вместе со старыми ботинками — в пакет. Обувайся и подходи на кассу...

Выйдя из отдела и немного отойдя, они швырнули пакет в урну.

-Так. Теперь курточку посмотрим по сезону.

-Не надо, у меня есть ветровка, — запротестовал Сергей.

-А кожанка есть?

-Кожанка? — он даже округлил глаза.

-Будет, пошли.

Они двинулись по магазину.

-Вась... Прости, но это, наверное, все-таки дорого, — тихо заговорил Сергей.

-Сережа! Ты обещал!

Василий остановился, взял Сергея за локоть, и глядя в глаза, сказал:

-У меня сегодня первый такой день. Первый за всю жизнь. Пойми.

Через час с небольшим Василий подвел Сергея к зеркалу у выхода из универмага.

-Узнаешь себя?

Сергей невольно улыбнулся. Из зеркала на него смотрел высокий красивый парень в кожаной куртке, новых джинсах, модных полуботинках, свитере под цвет глаз с красивым орнаментом, подчеркивающим стройность фигуры, в вырезе которого проглядывала яркая голубая рубашка. От галстука Сергей отказался принципиально, сказав, что он их не носит.

Старую куртку и джинсы, как еще могущие пригодиться, они упаковали в пакет, положив туда же носки, две рубашки, пару футболок и комплект трусиков — плавок. Последнее Василий пообещал надеть на Сергея собственноручно.

Они бродили весь день по улочкам старого Петербурга. Василий цитировал наизусть Достоевского, водя Сергея по местам, описанным в Преступлении и наказании, Идиоте и другим произведениям. Потом они гуляли по Неве, и Сергей резвился, как мальчишка, норовя пройти по парапету, залезть на сфинкса, как артист Миронов в фильме Итальянцы в России, а Василий сокрушался, что у него нет фотоаппарата, чтобы запечатлеть этот удивительный день счастья, подаренный ему Богом. За весь день у него не появилось ни одной похотливой мысли. Он был просто счастлив, глядя на этого красивого и по детски непосредственного веселого парня, никак не напоминавшего того, что возник в магазине вьюжным февральским вечером.

Они пообедали в кафе на Большой Морской, а потом опять бродили по городу и обоим не хотелось, чтобы этот день кончался. Уже в сумерках они оказались возле Гостиного двора. У экскурсионного киоска на Перинной стояли туристические автобусы.

-Два места! Только два места! Удивительная и неповторимая экскурсия! — донесся до них громкий голос стоящей в потоке прохожих женщины, — Пушкинские горы! Уникальная возможность поехать прямо сейчас! Автобус отправляется через десять минут! Не упустите редкую возможность!

-Ты был в Пушкинских горах? — спросил Василий, приостанавливаясь.

Сергей отрицательно покачал головой.

Наметанный глаз организаторши моментально выхватил их из толпы.

-Молодые люди! — затараторила она, подходя к ним и не давая возможности вставить слово, — Исключительный случай, на эту экскурсию у нас записываются за месяц. Только два свободных места. Отправление через десять минут. Комфортабельный Неоплан перед вами. Утром будете в Святогорском монастыре, на ранней службе побываете, посетите могилу поэта, а весь день проведете в заповеднике в сопровождении экскурсовода. На обратном пути — Псков. Обзорная экскурсия с посещением всех достопримечательностей. Обед в ресторане входит в стоимость. Завтра ровно в это же время будете на этом месте. Решайтесь, молодые люди. Редкая возможность.

Василий с Сергеем переглянулись.

-Едем? — спросил Василий.

Сергей пожал плечами.

-Прекрасно! Держите билеты. — организаторша решительным жестом сунула в руки Василию какие-то бумажки, — Занимайте места в автобусе, а молодой человек пусть пробежится до магазина. Что-нибудь купите себе поесть в автобус. В заповеднике есть буфет, а обед у вас оплачен...

-Мы вместе пробежимся, — перебил ее Василий.

-Хорошо, я задержу отправление, но поторопитесь. У вас очень насыщенная программа.

Через полчаса они уже сидели в темном автобусе, который мчал по ночному шоссе. Все произошло так неожиданно, что душа Василия наполнилась радостным восторгом. Места им достались в самом конце салона возле задней двери, но он даже обрадовался этому, поскольку они были рядом и в то же время, как бы изолированы от остальных туристов.