Анюта объяснила:
— На партию и мужество советских людей! Наша смерть не будет напрасной — погибнем мы — будет жить страна!
Елизавета запела:
— Партия нас сплотила, на труд святой вдохновила!
И тут же осеклась, опасаясь очередных репрессий. Другие девушки бросали испуганные взгляды. Анюта заметила:
— А тебя они пощадили.
Елизавета ответила:
— Это для того чтобы обречь на еще большие унижения! Ведь для фашизма важно не просто убить, а растоптать как личность! Если Платон говорил: что человека надо убить или простить, то тут все происходит с точностью до наоборот.
Анюта поправила:
— Скорее одновременно и убить, и не простить! Такая вот логика захватчиков. Но до чего изуверски и примитивно они себя ведут, даже Чингисхан действовал более хитро и не так варварски обращался населением.
Елизавета заметила:
— Я читала Яна. Чингисхан был тоже доброй сволочью! За ним всегда тянулся кровавый хвост!
Анюта возразила:
— Ян в первую очередь художник и он пытался изобразить все образно, придать произведению больше драматизма. При этом далеко не все нужно принимать за чистую монету. Ведь понятие жестокости тоже относительно.
Елизавета предположила:
— Наверное Гитлер войдет в историю как самый зверский тиран, просто невероятное чудовище!
Анюта кивнула:
— Гитлер надолго останется в истории. И к сожалению у него будут почитатели и поклонники.
Елизавета отрицательно махнула головой:
— Нет не будут! Коммунизм победит во всем мире и с коричневой заразой будет покончено раз и навсегда!
Анюта согласилась:
— Вера в конечную победу коммунизма придает и мне силы! Придет время и весь мир признает правоту Ленина, Сталина, Маркса!
Юная девчонка на вид не старше шестнадцати, призналась:
— Знаете как хочется, дожить до этой эпохи!
Елизавета кивнула:
— И мне хочется, но шансы падают! Хотя может если доберемся до Германии...
Девчонка спросила:
— Что в этом случае?
Анюта подтвердила:
— В этом случае, нас могут отправить работать по сельскому хозяйству. Куда-нибудь на поместье или ферму, а оттуда сбежать будет легче. Кроме того возможно наших подруг не накажут!
Девушка кивнула:
— Я колхозница работать привычна! Хотя если подумать, что придется пахать на этих тварей, то тошно становится! Не хотелось снабжать продовольствием фашистскую армию.
Анюта усмехнулась:
— При случае зерно или молоко можно отравить! Мы ведь тоже на многое способны, включая борьбу в подполье!
Елизавета предложила:
— А может действительно изыщем способ приготовить яд! Этих тварей травить как сосунков надо!
Девчата заметно прибодрились, разговор отвлек от изуверских пыток, которые подходили к концу. Истязаемые женщины затихли, их тела остались растерзанными в клочья. Так до неузнаваемости обезобразили палачи. Сами фашисты похоже временно удовлетворили свою похоть, весело смеялись и хлопали друг друга по ляжкам.
Жирный фашист повизгивая как боров произнес:
— Вот он, суровый урок что преподала вам наша доблестная армия! Надеюсь вы его запомните на всю вашу не слишком долгую жизнь! А теперь крикните вовсю глотку: слава великой Германии!
Девчата молчали. Полуголые, босые измученные они тем не менее сохранили подобие достоинства.
Малолетний бандит-фашист достал пистолет и прицелился в грудь Анюты, произнеся шипящим тонном:
— Сейчас я выстрелю тебе в брюхо и агония будет долгой и мучительной!
Неожиданно жирный эсесовец передумал:
— Я думаю животным не следует осквернять своими вонючими ртами имя великой Германии. Пускай лучше идут, но если кто захочет петь большевистские песни, то будет повешен.
Юный истязатель поправил:
— Нет! Растерзан только еще более зверски, чем мы это сделали! А теперь шагом марш!
Девчата направились дальше, а фашистик перевязав опаленную ногу, уселся на мотоцикл. В целом палачи показали свое "мастерство", нагнали на девчат страху, и теперь могли наигрывать веселые песни, на своих губных гармошках.
Елизавета вздохнула:
— А все-таки лучше если бы Бог был!
Анюта удивленно спросила:
— Это почему?
Девчонка быстро ответила:
— В этом случае, он свирепо покарал бы этих тварей!
Анюта не даром была парторгом и быстро ответила:
— Недаром Вышинский говорил: в мире столько зла и измены, что оправдать Бога может только то что его нет! Или как сказал Вольтер: есть Бог или нет не знаю, но для его репутации, лучше бы не было!
Елизавета заметила:
— Но при божественном правлении была бы справедливость!
Анюта снова возразила:
— Да нет! Как говорил апостол Павел: рабы подчиняйтесь и будьте покорны господам не только добрым, но и злым. Или все цари Богом помазаны, и нет власти не от Бога. То есть Чингисхан и Гитлер ставленники Бога. А если взять ветхий завет, то одна нация евреи имеет преимущества над другими нациями. Иегова провел жесткую параллель между обрезанными и не обрезанными.
Елизавета не сдавалась:
— Я не имею в виду библейского Бога, а наоборот ту высшую и справедливую силу, что породила вселенную.
Анюта переспросила:
— Не библейского Бога?
Елизавета кивнула:
— Да! Почему мы должны верить в святость Библии. На каком основании библейский эпос, стал для нас господствующим представлением? Что стало основанием для подобного утверждения?
Анюта ответила:
— Кое-что было!
Елизавета переспросила:
— Что конкретно стало основанием для подобного утверждения?
Анюта неохотно ответила:
— Кое-какие сбывшиеся библейские пророчества.
Девушка удивилась:
— А что сбилось?
Анюта стала перечислять:
— Пророчество о Вавилоне, от Тире, о войнах Александра Македонского с Персией и многое другое.
Елизавета удивилась:
— Великая Октябрьская Социалистическая революция была предсказана?
Анюта нахмурилась:
— Вот этого как раз и нет! Вообще ученые-атеисты считают, что многие пророчества были приделаны задним числом.
Елизавета удивилась:
— Это как задним?
Анюта ответила:
— Объясняю! Самые поздние рукописи Библии, датируются временами средневековья. Значит не исключено что присутствуют более поздние вставки. Кроме того пророчества Даниила например неполные и не точные. В частности Александр Македонский не был царем Греции, а всего лишь полководцем, главным над греческими войсками. Вообще все это настолько спорно, в частности город Тир существует до сих пор, вопреки библейским пророчествам! Вообще легче вычерпать наперстком море, чем познать тайны Библии.
Елизавета вздохнула:
— Ленин написал пятьдесят пять томов! Причем его литература умная, логичная связанная. Тем не менее и ее постичь нельзя.
Анюта погрозила пальчиком:
— Ленинизм нужно понимать лишь в трактовке данной Сталиным и партией. Тут не все так просто как кажется. Но вообще Сталин практик, и отнюдь не склонный к долгим философским рассуждениям.
Елизавета вздохнула еще сильнее:
— Надеюсь у него хватит мудрости, выручить нас из неволи! Но вот насколько я поняла ты согласна с тем, что возможен другой путь открытия божественного откровения кроме Библии?
Анюта присвистнула:
— Думаю да! Через труды Ленина — Сталина! Это самый надежный компас во вселенной!
Девчонки засмеялись, но их веселье было тут же прервано ударами плетей.
Снова потянулись долгие часы хождения по каменистой дороге. В самый полдень они остановились на полчаса, фашистские изверги решили пообедать. Девушкам естественно они ничего не дали.
Мало того не разрешили сесть, заставив стоять на солнцепеке. Затем вывели из толпы наиболее измученную девчонку и принялись ее терзать. В частности обнажив тушили сигареты о грудь и бедра несчастной. Потом в ход снова пошли щипцы, девушке сломали все пальчики, на руках и ногах. Замучим девчонку до смерти изверги продолжили путь.
Босые ноги девчат пекло немилосердно, они сильно мучились и вскоре две из них отстали. Гитлеровцы спустили на них собак, и крупные твари принялись терзать несчастных. Ужасная смерть быть пожираемыми псами убийцами. Особенно когда смесь бульдога и овчарки растерзала животы, выпустив кишки. Так печально закончили путь две юные советские гражданки.
Под вечер девчата вошли в польское селение. Судя по всему его не так давно спалили. На дюжине виселиц висели обгоревшие, явно пытанные трупы мужчин, женщин и трех до не узнавания изуродованных детей.
Елизавета застонала:
— Ну в чем они провинились перед фашистами?
Анюта с трескучим льдом в голосе ответила:
— Тем что посмели дышать! И ходить прямо не на карачках!
Елизавета предложила:
— Может лучше броситься на охрану и достойно погибнуть! Смотреть на подобное нет сил!
Анюта возразила:
— Умереть значит капитулировать! Нет выжить и отомстить!
Фашисты принялись разбрасывать угольки, специально чтобы они попадали под босые ноженьки девчат, но вскоре им это надоело. Тем более что угли в основном погасли.
И все же кое-кто из девушек обжегся. Елизавета даже нарочно встала на уголь, но он уже успел остыть и он почувствовала лишь слабый укол. После чего прибавила шагу.
Ночевать их оставили в чистом поле, обнесенном колючей проволокой. На ужин дали силоса, и брюквы с хлебом наполовину смешанным из опилок. Елизавету снова отвели стремясь удовлетворить свои инстинкты. К счастью ее насиловали только двое, причем жирный боров выносливостью не отличался, а с красивым пацаном было почти приятно. Неожиданно фашистик даже бросил ей одеяло и намазал булку маслом:
— Ты хороша Раша! Может даже станешь моей служанкой!
У Елизаветы мелькнула надежда, а вдруг побег станет реальностью.
На следующий день дорога, стала чуть лучше, а ноги слегка привыкли. Молодой, здоровый организм брал свое. Особых приключений не было если не считать того, что одну девушку фашисты замучили просто так. Но поскольку бабы, тут были уже все молодые, здоровые, красивые, немцам было даже жалко их убивать.
Зато пришлось наблюдать расправу над мужчинами— военнопленными. Гитлеровцы казнили больше сотни пленных, причем весьма жестоко, заставив вырыть ямы, закапаться по голову, а затем подожгли волосы на головах, соорудили маленькие костры.
Особенно изощренно пытали пленных подростков-курсантов, раскаленным щипцами фашистские изверги не только ломали пальцы рук и ног, но ребра. А двоим ребятам постарше медленно, растягивая наслаждение оторвали достоинство. При этом фашисты радовались как дикари, и плясали. Жестокая расправа над пленными произвела тяжелейшее впечатление на девушек. После чего они молчали до вечера, когда их привели в очередной лагерь.
Третья ночь для Елизавета выдалась наиболее легкой, жирный боров уснула, а мальчишка был не так груб. Впервые девушка ощутила удовольствие от любовной игры и даже пережила экстаз. После чего получила не только булку с маслом, но и почти полную банку тушенки. Естественно она поделилась с подругами. Юный фашист заметил:
— Я тебя куплю! Ты будешь моей, и только моей!
Елизавета даже пошутила:
— Может ты женишься на мне?
Юноша презрительно фыркнул:
— Ты есть животное! Пусть очень красивое, но все-таки животное, я не могу женится на тебе!
Елизавета кивнула:
— Да признаться тоже хотела взрослого мужчину!
Мальчишка-фашист вспылил:
— Я уже взрослый и сильный! Впрочем если ты еще раз скажешь что я маленькие, десять твоих подруг будут расстреляны.
Девушка мотнула головой:
— Конечно ты взрослый, великий арийский воин!
На следующий день они вступили на территорию Восточной Пруссии. Дорога стала ровной, а вокруг росли аккуратно посаженные деревья. Анюта заметила:
— Вот она Германия. Хотела я в ней побывать, но не как пленница, а как воин-освободитель!
Елизавета ответила:
— Может еще и побываем! Если этот малолетний ублюдок меня купит, я то найду способ скрыться.
Анюта заметила:
— Унизительно спать с подростком!
Елизавета вздохнула:
— Душой да, но тело меня предало!
Анюта понимающе кивнула:
— Ты физически сильная женщина и от природы горячая, а мальчик красив и интуитивно чувствует как доставить жертве удовольствие. Не печалься, ты еще сумеешь его прикончить.
Елизавета отрицательно мотнула головой:
— Я лучше сдам его партизанам.
Первая деревня в Восточной Пруссии отличалась чистотой, дома были очень ровные, улицы прямые, и казалось что это стоят солдаты. Полицейских в зеленой форме было довольно много, они стояли на вытяжку. Даже дети несмотря на жару, все аккуратно одеты в сандалиях, стоят построившись. Они молча смотрели на колону, пока не последовала команда:
— Взять их!
В девчат полетели заранее приготовленные камушки. Попало и Елизавете, правда камни были мелкие, и похоже юных отпрысков фашистов, тренировали так чтобы не покалечить. Один из камешков угодил Анюте в глаз, вздулся фингал. Она швырнула в мальчугана, тоже попала и получила плеткой по спине.
— Не смей русская свинья!
Покидав камешки паскудные немецкие дети, повинуясь новой команде снова замерли и вытянулись. Они напоминали дрессированных щенков. Подул свежий ветер и знамена со свастикой стали развеваться сильнее.
Анюта ответила:
— Когда у армии избыток знамен, значит у полководцев не хватает воображения!
Елизавета возразила:
— Я люблю знамена! Особенно красные!
Анюта закончила за нее:
— Только без свастики!
Прусская деревня осталась позади, у входа и выхода стояли пулеметные вышки. Сверху пролетел двухместный МЕ-110, он сделал пара кругов и помчался на восточный фронт. Девчата грустно качали головами.
— Нашим придется его сбить! — Повеселев заявила Анют.
Вечером их снова загнали в лагерь. Елизавета на сей раз осталась одна, ее "ухажеров" похоже вызвали по делам. Девчонка впервые как следует выспалась, их подняли чуть позже и снова погнали в глубь территории Третьего Рейха.
Германия судя по всему была ухоженной и довольно богатой, на дорогах ездило большое количество автомобилей и мотоциклов. Первый городок куда вступили девчата был настолько чист, что из заставили помыть в ручейке ноги, чтобы не осквернять улицы. Играла музыка, кое-где плясали пьяные фашисты и танцевали красивые женщины. Все это напоминало идиллию. Вот они миновали город и наконец оказались в образцовом лагере Дих-дих!
Лагерь напоминал военную крепость, на стенах стояли не только пулеметы, но и пушки. Вдоль стен бегали очень крупные и злобные собаки. Девушки вошли через раздвижные ворота, затем их провели на плац.
Последовали стандартные процедуры: раздевание и промывка в душе, вода была холодная и пахла хлоркой, после чего им выдали коротенькие серенькие платьица и развели по баракам.
Внутри бараков было душно, постельных принадлежностей никаких, спать пришлось на голых досках. Анюта заметила:
— Видимо нам придется отвыкать от одеял!
Елизавета предположила:
— Наверное мы скоро расстанемся!
Анюта согласилась:
