— Командир! Тут, тут мы! Куда вы оба пропали?! — Арнот радостно похлопал Ойдара по плечу и нерешительно дотронулся до плеча Неда — мы уже не знали, что и подумать! Решали — то ли пойти в лагерь, то ли дожидаться вас. Ребята от города вернулись. Что будем делать?

— Давай сюда тех, кто ходил вокруг города. Пусть расскажут что видели — скомандовал Нед.

Нед пристроился на полянке, прислонившись спиной к здоровенному дубу, ощущая затылком корявость его ствола, сорвал травинку и стал её грызть, раздумывая о будущем, о прошедшем и вообще обо всём подряд. Мысли текли лениво, в голове пусто, будто он освободился от какого-то камня, постоянно лежавшего на душе. Что там будет впереди — непонятно, но кое-чего Нед уже добился — не дал поработить свою душу Чёрному. Впрочем — может рано ещё радоваться?

— Привет, командир! — послышался голос Хароля, мечника, одного из первых вошедшего в группу разведки — как вы тут хорошо расположились! А мы там бегаем, как лоси вокруг города!

— И ты пристраивайся — кивнул головой Нед, глядя на улыбающегося солдата — ещё бы чего-нибудь поесть, и будет совсем хорошо. Где остальные ребята?

— Идут. Вон они — он показал на вылезающих из кустов парней — эй, ребята, айда к нам!

Солдаты расселись кружком, поглядывая на своего сержанта, и дождавшись, когда они усядутся, Нед спросил:

— Ну что, парни, есть какие-нибудь зацепки?

— Нет, командир — вздохнул один из парней, высокий, худой арбалетчик Юстан — эти демоны так всё обставили, что и не подлезть. Измором их тоже не взять — река через город, а раз река — и рыба, и раки. И главное — вода. Отравить реку? Столько яда не хватит. Через реку решётка, уходящая в воду. Остар нырял — решётка до самого дна. Стена высокая, так просто не влезть. На стене лучники. Много лучников. Вот и всё. Порадовать нечем.

— Что делается у ворот?

— Ворот двое — южные и северные. Решётка, и поднимающаяся вверх створка, или не знаю как её назвать, но жуткое сооружение. Пробить трудно, если вообще возможно.

— Что насчёт пленных? У нас приказ взять двух исфирцев.

— Трудно. Они почти не вылезают из города, а если и вылезают, то крупным отрядом, таким, как ушёл на рассвете. Кстати, командир, а куда тот отряд делся? Лучники, за которыми ты побежал?

— Хмм...исчезли — неопределённо ответил Нед, переглянувшись с ухмыляющемся Ойдаром — не об этом речь. Нам нужны пленные. Давайте думать, как их добыть.

— А что думать? — пожал плечами один из бойцов, длиннорукий кряжистый мечник Уграс — засесть напротив ворот в кустах и сидеть, пока кто-то из исфирцев не вылезет наружу. Тут его и брать.

— Как брать, когда они выезжают только отрядом? Ну чего ты несёшь, Уграс? — фыркнул Юстан — прежде чем ляпнуть, подумай!

— Придумай что-то другое! — обиделся Уграс — умный такой, да? Я другого выхода не вижу, кроме как сидеть и ждать. Всё равно когда-то они покажутся из ворот, вот тогда их и возьмём. Командир, другого способа взять пленных нет.

— Другого способа нет... — задумчиво протянул Нед — вот что, ребята — пятеро пойдут к южным воротам, остальные останутся здесь, со мной. Будем наблюдать и ждать.

— Командир, а как насчёт поесть? Мы жрать хотим, аж в животе пищит — темноволосый арбалетчик скривил губы — без еды мы тут околеем. Может — я схожу, поохочусь, пока вы сидите в кустах?

— Да тут всю дичь уже распугали — пожал плечами Нед — кроме того, а если попадёшься в засаду? Ты хочешь, чтобы из-за жратвы тебе вспороли брюхо? А где тогда еду будешь хранить?

— Мда...как-то мне не очень хочется подыхать из-за жратвы — под смех товарищей сознался парень — но есть-то правда хочется...

— Я что предлагаю — там грибы какие-то растут, может наберём, тихонько пожарим на костре? — предложил Арнот — грибы-то вкусные! Сытные! Я всегда любил грибы — мама их хорошо готовила.

— А ты отличишь ядовитый от неядовитого? — усмехнулся Нед — ты сам когда-нибудь их собирал? Ты вообще знаешь, что бывают такие грибы, от которых можно умереть за одну минуту? Просто посинеешь, подёргаешь ногами — и готов. Покойник. Так что не вздумайте есть неизвестные грибы! А кроме того — костёр жечь нельзя. Увидят, пошлют отряд проверить — и выйдут боком нам эти грибы. Вот что — Ойдар и Арнот идут со мной, мы полазим по окрестностям, попробуем чего-нибудь найти поесть и заодно может встретим кого-нибудь из местных. Ну не все же они ушли в рабство, прячутся где-нибудь по лесам. А вы разделяйтесь на две группы и к воротам. Если увидите, что можете кого-нибудь захватить — давайте, берите. Но только наверняка. Разделитесь так, чтобы арбалетчики были в каждой группе — подстрелите из кустов, если что. На рожон не лезьте, мне живые бойцы нужны.

— А как мы найдём друг друга? Вы сейчас уйдёте, мы по кустам попрячемся — а как потом встретимся?

— Вот это дерево видите? Дуб? Он выше всего в этом лесу. Встречаемся под ним, если потеряемся. Всё, разошлись. Ойдар, Арнот — за мной...

* * *

— Что думаешь делать дальше? — Зайд был хмур и сосредоточен как никогда, и упёршись глазами в стол не смотрел на Хеверада — Нулан, у нас нет никаких шансов. Нужно уходить.

— Куда уходить? — так же хмуро поинтересовался полковник — наши корабли уплыли. Куда нам идти?

— Сам знаешь куда — в столицу. В Генел. Там обрастать мышцами, а потом уже идти на врага. Ты что, решил, будто можешь силами одного корпуса уничтожить стотысячную армию вторжения? Ну да, мы разбили армию Херага, вчетверо превосходящую нас по размеру. И что? И ничего. Вон, заперлись в городе и сидят, поплёвывают на нас. Мы не можем штурмовать город. На его стенах корпус и останется. В виде трупов. У нас нет осадных орудий, нет штурмовых лестниц. Изготовление штурмового снаряжения требует времени, инструментов. У нас нет времени. Они уже вызвали сюда крупные силы, прихлопнут нас, как мышей. Даже если бы мы взяли этот город — смысл? Зачем он нам? Их задача вытащить нас на штурм, пощипать на стенах, увязить в боях и дождаться, когда подойдут остальные армии. Вот тогда нам придётся туго. Итак, предлагаю — сниматься отсюда как можно быстрее и валить в сторону столицы. Далеко? Ну да, далеко. Но за месяц-полтора дойдём. Тяжело? Тяжелее подыхать тут.

— Я согласен с Зайдом! — кивнул головой Эвор — надо уходить. И на основе корпуса создавать армию. Мы сделали большое дело — оттянули войска от столицы. Уверен — сюда сейчас торопятся толпы уродов, чтобы развешать наши кишки по деревьям. Эти армии уже не пойдут на столицу, прежде чем не раздавят нас, так что время для перегруппировки армий Замара есть. Придём в столицу, пойдём на приём к королю, объясним ситуацию. Ты пойдёшь и объяснишь. Тебе поверят. Создадим армию заново.

— Они всё равно пойдут на столицу, только по нашим следам — буркнул Хеверад — и вы что считаете, что если я пойду к королю, скажу, что мне надо взять управление над армией Замара в свои руки, он тут же отдаст мне вожжи в руки? На, мол — бери, командуй всеми вооружёнными силами? Как хочешь командуй?

— Почему и нет? — пожал плечами Эвор — они же позвали тебя на самый верх? Помнишь, что предложил генерал? Почему не воспользоваться? Сейчас мы самая боеспособная сила в королевстве. Возможно — единственная боеспособная сила. Так почему не воспользоваться нашей силой? Для смены власти...

— Ты что, намекаешь...это измена! — жестко сказал Хеверад — Зайд, ты что, тоже?...

— Да, это измена! — скривил губы Эвор — а что, бросить нас на произвол судьбы, без поддержки конницы, других армий — ЭТО как? Да ладно тебе строить из себя невинную девушку! Что, никогда не подумывал о том, чтобы залезть на самый верх? Сейчас самое время! Королевство само падает в руки! Нужно войти в столицу, захватить ключевые посты, прибить этого демонова Иунакора, и надеть корону. Военные пойдут за тобой, поддержат.

— Поддержат! — эхом отозвался Зайд.

— Нет. Господа — я ничего не слышал, а вы ничего не говорили! Что касается ухода — да, нам придётся отсюда уходить, как ни трудно это признать. Однако нам нужно ещё дня три. Не забывайте — у нас на руках раненые. За три дня тех, кто не может идти, надо поднять на ноги. Сомневаюсь, что мы сможем сделать это и за три дня. Маги не могут долго лечить — им надо восстанавливать силы, вы знаете. Так что сидим на месте и не высовываемся. Всё, разошлись, готовимся к отходу. Всё, я сказал! Забыли о ваших бреднях! — полковник сердито махнул рукой, и два его подчинённых молча поднялись и вышли из палатки. Полковник остался один, угрюмо всматриваясь в изрезанную острым ножом столешницу походного столика и размышляя о сказанном.

Хеверад и сам не раз задумывался над возможностью мятежа. И каждый раз его мысли упирались в два пункта:

1. Честь офицера. Присяга, и всё такое.

2. Кровь. Будет большая кровь. И не врагов — жителей Замара. Кроме того — где гарантия победы в мятеже? Пятитысячный корпус, какой бы он ни был, не может состязаться с армией государства. Оно всё равно задавит своей мощью. Ресурсы государства несопоставимы с ресурсами одного человека, пусть даже небедного и знающего, как сделать дело.

Первый пункт легко преодолим — присяга присягой, но...в общем, при достаточных шансах на успех, можно и рискнуть...

Второй пункт беспокоил его гораздо больше. Сейчас полковник имел хороший доход, жил безбедно, владел кругленькой суммой в имперском банке. А если начнётся смута? И вдруг он проиграет? Потеряет всё! Надо ему это? Чтобы начать какое-то дело, нужно всё хорошенько просчитать. Стоит ли оно того, чтобы его развивать? Или — есть ли у него какой-то другой выход, кроме ЭТОГО? В любом случае — узнать это можно только попав в столицу. Больше никак.

Тяжко. Будет очень тяжко. Полтора месяца идти каждый день — это не на корабле валяться. Но...другого выхода нет. Ведь с другой стороны — он может потерять всё и без гражданской войны. Деньги, власть, свои поместья и своё дело — всё прахом, если Исфир победит. Значит, нужно сделать так, чтобы всё, мешающее победы было уничтожено. Даже если это сам король...

Встряхнув головой, Хеверад отогнал крамольные и мысли, встал и пошёл из палатки — ему нужно было проверить состояние раненых и уяснить, когда же всё-таки корпус может выйти в поход. Нужно было максимально поторапливаться, он чувствовал, что армии Исфира сдвинулись со своих мест и движутся сюда, чтобы раздавить последний оплот сопротивления в Замаре — Корпус Морской Пехоты.

* * *

— Наконец-то мы уезжаем отсюда! Нечего здесь делать, в этом захолустье! Подальше от солдафонов, подальше от этого городишки!

— Мама, а Нед! Как он найдёт меня, когда вернётся? — Санда была в отчаянии — я не могу так просто взять, и уехать!

— Не знаю никакого Неда, и знать не хочу! Мы переезжаем! Отец пока останется здесь, продаст кондитерскую, а я подыщу нужное помещение в столице. Откроем своё дело. Бирна, твоя двоюродная тётка, нам поможет — она при дворе, одна из фрейлин королевы, так что может многое. Она давно звала нас в столицу, но я не хотела бросать насиженное место, а вот теперь, после известных событий — пора! Там найдём тебе хорошего жениха, выдадим замуж и будешь жить как следует, как подобает потомкам Нитуль! Родишь мне внучку, наконец!

— Мам, ты что, с ума сошла?! Я замужем! У тебя с головой всё в порядке? Не перегрелась на солнце? Если и будет тебе внучка, то от Неда!

— Ты как с матерью разговариваешь?! Бесстыдница! Это всё влияние твоего безродного — якобы мужа! Да не вернётся он, уверена! Или убьют, или найдёт себе какую-нибудь шлюшку и будет с ней кувыркаться в придорожной канаве, как делают все безродные! Стой, стой, что значит — "внучка от Неда"?! Не намекаешь ли ты, что беременна от этого ублюдка? О боги! За что мне такое наказание?!

— Не ной. Увы — я не беременна — угрюмо сказала Санда — дура я. Сходила к магу и он меня закрыл от беременности. И зачем я это сделала? Если Нед погибнет, хоть что-то от него мне осталось бы...дура я, дура!

Санда горько заплакала, а мать отвернулась, и торжествующе улыбнувшись сказала:

— Всё-таки у тебя есть капля разума. Спасибо, боги, что вложили в голову строптивице разумную мысль! Кстати — при достаточном упорстве и достаточном вложении денег, запись в храмовой книге Селеры может исчезнуть. И тогда ты снова чиста и непорочна. Никто не будет знать, что ты спуталась с этим придурком.

— А девственность? Ты что ерунду говоришь? — Санда утёрла с глаз слёзы и упрямо уставилась в лицо матери — как это никто не узнает?

— Если ты не скажешь — не узнает — торжествующе подмигнула мать — а девственность? Да чушь это всё. Я тебя научу как сделать в первую брачную ночь, чтобы муж поверил, что ты девственница. Кроме того, есть ведь бабки-повитухи, а они умеют делать так, что ты опять сделаешься вроде как девственница. Немножко больно, но зато потом... Никто никогда не отличит сделанную девственность от настоящей, поверь мне...

— Хмм... — Санда посмотрела на мать новыми глазами. Она всегда думала, что консервативная и строгая мать во все времена была образцом морали. И теперь та открылась ей с другой стороны.

— Ну что ты на меня так смотришь? — усмехнулась мать — пора взрослеть! То, что на тебя влез какой-то безродный парнишка, ещё не означает, что ты стала взрослой. У тебя тело взрослой женщины, а вот мозги... В общем — слушай меня, и всё будет хорошо. Утром уезжаем в столицу. Лошади уже готовы, фургон вычищен — поедем караваном, вместе с почтовым фургоном. Он охраняется, а то времена сейчас смутные, мало ли что будет по дороге. Девочка, не надо плакать! Столица — это всё! Столица это жизнь, столица — это огни балов, это блистательные кавалеры, после которых ты и не посмотришь на своего тусклого, немытого сержанта!

— Он мытый. Он всегда мылся! — обиженно надула губы Санда — от него всегда хорошо пахло! Не надо наговаривать! И вообще — если в столице так хорошо — зачем ты приехала сюда? Зачем ты заставила отца тут жить?

— Это не твоего ума дело — прищурилась женщина, и слегка вздохнула — когда-нибудь, может и узнаешь. А может и нет. Собирай вещи — уезжаем. Всё, хватит нам этой кондитерской. Она твоему отцу интересна, а мне нет. Я ещё молода, мне всего чуть за тридцать, а я вынуждена погрязнуть в этой дыре! Бегом в свою комнату и собирайся.

* * *

Эстрог не просто кипел от ярости. Она, эта ярость, бушевала в душе, сжигала её, клокотала и откладывалась в мозгу, как лава, готовая к выбросу через жерло вулкана.

Он ненавидел весь мир — ещё больше, чем раньше. Ему было больно — изломанные, скрученные суставы, которые так и не смогли распрямить маги-лекари, работали с трудом — скрипели, щёлкали и болели при каждом движении. Хадар никогда не думал, что испытает подобную боль. Ведь он достоин большего! Он, маг десятой категории. А возможно уже и одиннадцатой! Почти архимаг, и какой-то мерзкий замарский ублюдок превращает его в ходячую развалину?!

Эстрогу было так больно, он так упивался своей обидой...что почти наслаждался ей. Теперь у него была цель. Теперь он должен получить высшее наслаждение, зверски убив своего врага. Жизнь без врага — что может быть скучнее? Эти бесчисленные тупые рабы, замученные им от скуки — надоело! Скучные вопли, одни и те же мольбы, одни и те же звуки и вздохи, испускаемые телом, из которого уходит жизнь — скучно. Скучно жить! А теперь ему стало интересно жить. Вот если бы ещё вернуть прежнее здоровье...